И, странное дело, – отдавать его мне совсем не хотелось! Точнее, странным было не это – кто в здравом уме захочет отдавать такую вещь?! – а то, что я будто бы чувствовал перстень “своим”… Он был будто моей частью… И более того – я понимал, что это именно он залечил сильно ушибленную орком кисть, и даже ноющие рёбра, которые перестали болеть на третий день нашего путешествия.

Вот так мы и ехали через Дикий край – мы с Адой были погружены в свои мысли, а Торгрим без устали болтал, пытаясь нас развлечь.

Мы двигались по разбитому тракту (одно название!) на запад. Перелески, болота, холмы, небольшие ручьи и заросшие бурьяном поля сменяли друг друга день за днём

Время от времени мы встречали и других путников. В основном это были торговцы с небольшим количеством охранников, или крестьяне, едущие куда-то на заработки. Однажды нам повстречался отряд наёмников из пяти человек – все при оружии и в кожаной броне со стальными вставками.

К счастью, такие оборванцы, как мы, их не заинтересовали…

По пути к Каран-Норну было раскидано какое-то количество деревень, в которых люди занимались точно тем же, чем и мои односельчане. И каждый раз, видя вдали от тракта дома, дым печных труб, или людей в полях, моё сердце сжималось, а перед глазами вставали лица родителей…

На шестой день путешествия мы встретили группу бродячих артистов. Они остановили четыре своих фургона под огромным дубом, недалеко от тракта, и пригласили разделить с ними трапезу. А так, как у нас почти не было запасов – всё, что мы ели, было добытой мной на охоте дичью – мы с радостью согласились.

Большое семейство цирковых, едущих в Тармберг, где добывали серебро, оказались весёлыми ребятами. Мы понаблюдали за тренировками жонглёров и акробата, повосхищались фокусником и с уважением отнеслись к метателю ядер и огромной секиры – здоровенному усатому мужику по имени Горт.

Торгрим даже попытался выторговать эту секиру за несколько невесть откуда взятых серебрушек, но дальше шуток и слов дело не пошло.

Эти артисты рассказали, что в дне пути от места нашей встречи будет большой постоялый двор на перекрёстке четырёх дорог – так что, попрощавшись с бродягами, мы направились прямо к нему.

Трактир и правда был большой – метров двадцать в длину, основательный, двухэтажный, с большим подворьем, баней, общим колодцем, конюшней, своим огородом и полем, а также небольшим яблоневым садом. На окнах висели массивные ставни, вокруг построек был возведён небольшой частокол, а во дворе я сразу срисовал пятерых дюжих ребят с оружием на боках. Мечи, сабли, пара арбалетов… Под несколькими высокими деревьями, растущими в углу двора, рядом с воротами расположилась смотровая вышка метров семь высотой – там тоже торчала пара стрелков.

– Серьёзное хозяйство! – присвистнул Торгрим, останавливая свою лошадь неподалёку от конюшни.

Во дворе было многолюдно. Помимо охранников, нескольких мальчишек-служек и женщины, прикрикивающей на них, тут разгуливали и постояльцы.

Несколько торговцев вокруг пары гружёных телег, которые выводили из-под навеса рядом с конюшней; парочка наёмников; группа подвыпивших солдат, метающих в деревянную мишень топоры; даже карета, рядом с которой торчал худощавый и бледный господин, внимательно следящий за двумя красавицами в дорогих платьях – видимо, сопровождающий.

– Разная тут публика, – заметил я, – А у меня даже денег нет, чтобы заплатить за комнату… Думал на сеновале попроситься переночевать, но теперь…

– Ай, да брось, парень! – Торгрим тряхнул своим полупустым кошельком, в котором звякнули несколько монет, – Я за тебя заплачу!

– Да не стоит…

– Стоит-стоит! – засмеялся он, – Вместе же едем, тресни твой гранит! Хоть людьми себя почувствуем после дороги и того, что в той деревеньке случилось… Эй, Ада! У тебя-то монеты найдутся?

Воровка, которая уже спрыгнула с моего коня, надменно вздёрнула носик.

– Найдутся! Но за вас платить не буду.

– Да не больно-то и хотелось, – фыркнул гном, и найдя глазами конюха, крикнул, – Эй, уважаемый! Прими-ка лошадей! Их бы накормить, а то на сырой траве заманались уже!

Пожилой, седовласый, низенький мужчина принял у нас вожжи и с полупоклоном повёл устраивать животин. Мы же, кивнув мрачным охранникам на входе, смерившим нас оценивающими взглядами, вошли внутрь.

“Старый кабан” – гласила вывеска, изображающая (кто бы мог подумать?) здоровенного клыкастого вепря.

В просторном зале оказалось немного людей – была занята примерно треть столов. На нас никто не обратил внимания – все были заняты своим делом. Кто-то играл в кости, кто-то оживлённо разговаривал за едой, кто-то молча пил.

Мне в нос сразу ударил запах свежей выпечки, эля, приправ, жареного мяса. Желудок заурчал, и я смущённо улыбнулся. Торгрим понимающе хмыкнул:

– Жрать хочется, и то правда! Идём, вон я вижу хозяина!

Добравшись до стойки, мы поздоровались с высоким и плотно сбитым мужиком – лысым, с мощной, чуть поседевшей бородой, одетого в простую белую рубаху и чёрные льняные штаны. На поясе у него висела внушительных размеров дубинка.

Он чем-то неуловимо напоминал того самого “Вепря” с вывески.

– Приветствую, уважаемые! – ответил он глубоким басом, – Я Берг Щетина, хозяин этого заведения. Чего желаете? Откуда едете?

– Я Торгрим из рода Андарак. Это Ада и Виктор, мои спутники. Едем из… Еловых выселок.

– Не ближний свет, – хохотнул трактирщик, – Как там дела? Тихо?

– Если бы, – брякнул я, – На деревню напали.

Берг тут же помрачнел.

– Прямо на саму деревню?! Там же гарнизон стоит… Совсем ополоумели проклятые разбойники! И как, многих положили?

Я вдруг понял, что трактирщик не поверит в россказни об орках – он и мысли не допускал о том, что с Еловыми выселками что-то может случиться! Деревня и правда была далеко, но подумав, я всё же решил рассказать о том, что на Выселки напали орки.

К моему удивлению, Берг рассмеялся на это заявление.

– Орки? Парень, ты самогона перепил в дороге, не иначе! Ха-ха-ха!

– Я серьёзно!

– Это правда, – неожиданно поддержала меня Ада, и гном кивнул, подтверждая её слова, – Мы тоже их видели. Уверена, в ближайшую неделю новые постояльцы вам расскажут то же самое.

Трактирщик снова посмотрел на нас, уже серьёзнее.

– А ну-ка, поподробнее…

Мы выложили ему короткую версию истории, не упомянув, что удрали из темницы. В конце этого рассказа его глаза едва на лоб не вылезли, и он сокрушённо покачал головой.

– В хреновые времена мы живём… Сначала волки, потом разбойники, теперь это… Откуда они взялись?!

Памятуя о том, как отнеслись к моим словам в Выселках, я не стал рассказывать о Рифте, а Торгрим, понимая это, пришёл на помощь.

– Этого не ведаем, уважаемый. Нам бы комнату на троих, – заявил гном, но воровка тут же его перебила, сверкнув своими зелёными глазами:

– Две комнаты. Одну на двоих, другую на одного.

– Понял, – кивнул Берг, – Есть свободные, по серебрушке за человека на сутки. Торговаться даже не думайте – в стоимость входит три раза поесть, баня, услуги прачки, овёс для лошадей – или вы без них?

– На двух, – вклинился я в разговор.

– О них позаботятся, – кивнул владелец постоялого двора, – Но цену за одну коняху не скину – всё равно услуга общая. За пиво и прочее горячительное платить надо отдельно, как и за дополнительную еду. Цены на всё можно узнать у служанок.

– Да мы и не собирались торговаться, – гном вытряхнул из кошеля две монетки с потёртыми профилями старых королей и припечатал их к столешнице, – Останемся на день… Пока. Потом если что доплатим.

Ада тоже положила на стол серебрушку. Берг попробовал их на зуб, кинул в свой кошель и кивнул.

– Вы как раз к обеду – так что и выезжать после него будете. Сейчас кликну младшую, она вам покажет места. Только это, ты смазливый, – он пристально посмотрел на меня, – Да к тебе обращаюсь. К девочкам не приставай. Не стоит того твоё здоровье.

– Понял, – кивнул я серьёзно, под издевательский смешок Торгрима.

– Из прочих правил – у меня тут серьёзное заведение, смекаете? Никакого воровства, шулерства, вымогательств. Драк не затевать – если поцапаетесь с постояльцами, решайте проблемы за пределами моей территории. Не хватит денег рассчитаться – останетесь отрабатывать, пока не решу, что достаточно. Ясно?

– Ясно.

Кивнув, Берг отошёл усевшимся за стойку людям из зала и налил им пару кружек пива.

К нам же вскоре подошла конопатая девчонка лет четырнадцати. Она отвела нас в комнаты, расположенные на первом этаже, в самой дальней части коридора. Ада, ничего не сказав, сразу заперлась у себя, а мы с Торгримом отправились в наши “апартаменты”.

Они были очень даже неплохими. Я до этого дня на постоялых дворах не бывал, но оценил чистоту комнаты. Два небольших окна на разных стенах, две широкие кровати с чистым бельём, вымытый пол, стол с двумя стульями, сундук с замком и торчащим из него ключом, шкаф, вешалка.

– Ну наконец-то! Тресни мой гранит, как же спина окаменел! – гном сразу плюхнулся на кровать, но тут же сел и обратился к девчонке, – Эй, красавица! А в баню когда можно?

– Через пару часов будет готова. Предбанник общий, но для мужчин и женщин отдельные мыльни. Места много, а постояльцев сейчас не очень… Так что можете идти сразу. Полотенца в шкафу.

– Отлично! – Торгрим хлопнул себя по бёдрам, – А по пиву что? Сколько стоит?

– Семь медяков за кувшин.

– О Боги, благословите этот постоялый двор! Девочка, принеси-ка нам кувшинчик сразу, сюда. И давай с ледника, холодненький!

– Сделаю, господин.

– Какой я тебе господин? Торгрим меня зовут! – фыркнул гном.

– Хорошо, господин Торгрим, – девчонка улыбнулась и скрылась за дверью.

– Ух! Хорошо же, а?! – товарищ вновь откинулся на подушки.

– Хорошо, – улыбнулся я, скидывая с себя заляпанный грязью плащ и растягиваясь на кровати, – Я уж и забыл, каково это – спать не на земле!

Пока мы радовались удобствам, конопатая девчонка вернулась – с кувшином, и двумя глиняными кружками.

– Ну, за знакомство, как полагается! – сказал Торгрим, наполнив тару, чокнулся со мной – и выпил свою кружку залпом!

Я же торопиться не стал – не особо пил раньше, да и ледяное пиво могло обернуться наутро больным горлом. Поэтому какое-то время смаковал плотный, чуть горький напиток с насыщенным пшеничным вкусом.

Вскоре нас позвали на обед, и мы с гномом с жадностью накинулись на охотничью похлёбку, закусывая её квашеной капустой.

– Ты не налегай на неё особо, нам в одной комнате спать, – фыркнул Торгрим, и сам зачерпнул полную ложку.

– Ну и шутки у вас…

Мы не заметили подошедшую Аду. Я подвинулся, освобождая ей место на скамье, а служанка тут же поставила перед ней пару тарелок и кружку травяного отвара.

– Как тебе комната? – спросил я у девушки.

– Клоповник. Но переночевать сойдёт.

– Так и оставалась бы в камере той темницы, там уютнее, – произнёс гном с набитым ртом, – Вечно ты недовольна! Расслабься, хоть выдохнем после долгого пути! У меня весь зад стёрся о сёдло на этом, с позволения сказать, тракте!

– Избавь меня от подробностей, – скривилась девушка, и сосредоточилась на еде.

– Жалко, конечно, что долго расслабляться не получится, – как ни в чём не бывало продолжил Торгрим, – Денег у меня осталось маловато – а надо бы еды хоть какой захватить, надоело крольчатину без соли жрать! Да прикупить себе пару вещичек в дорогу, я ж почти с голой жопой из этих Сосновых просек удрал…

– Еловых выселок, – поправил я его.

– Одна бадяга! – отмахнулся гном, – Не суть как важно. Короче говоря – завтра предлагаю отправляться в путь.

– Разумно. Долго нам до Карак-Норна ещё переть? – уточнил я.