– В подвал центрального здания, – уверенно ответила Дея. – И я думаю, что…

– Стоит поднять щиты, – одновременно с ней проговорила Рианет. – Меня радует, что самый сильный факультет – это мы сами, но я боюсь, что арифманты будут самыми пакостными.

Подруги использовали тот легкий подвижный щит, который придумала леди Дельсийе. Вернее, не придумала, а изменила уже имеющееся заклинание. И это на самом деле очень сильно цепляло Рианет. Она никак не могла понять, это и правда она такая умная и талантливая или другие просто не интересуются этой темой? Леди Дельсийе готова была душу продать за возможность хоть краем глаза заглянуть в учебные пособия арифмантов.

«Может, мне и вовсе стоит забыть о составлении новых заклятий. Тем более что они и не требуются, все давным-давно создано», – подумала она про себя.

А через секунду ее модифицированный щит резко вздрогнул и отплюнул в кусты какое-то мелкое проклятье.

– Какие красивые крыски, – пропел чей-то противный голосок. – Крыски должны знать свое место.

Рианет медленно повернулась и окинула взглядом уже знакомую компанию.

«Риной – блондинка, Леграсс – рыжая», – вспомнила Рианет.

– Иди своей дорогой, арифмантка, – бросила Деорис.

– Моя дорога лежит в ритуальный зал Академии, – бросила блондинка, – и меня совсем не радует, что придется дышать одним воздухом с крысами.

– А ты не дыши, – спокойно, даже с некоторым дружелюбием произнесла Рианет. – Пойдем, они такие же новички здесь, как и мы с тобой. Зачем тратить на них время.

Риной сощурилась и вдруг ткнула локтем свою подругу.

– Они такие наглые из-за своих щитов. Ну-ка, покажи, что моя семья не зря на тебя потратилась.

Леграсс прикусила губу, а после, что-то про себя подсчитав, вскинула руку, и от ее пальцев к щитам Рианет и Деорис устремился целый рой искр!

Искр, которые были отброшены в ближайшие кусты.

– Вы знаете, леди, сегодня мы слишком заняты, чтобы так бездарно тратить время, – со смешком протянула Дея.

– Доброго дня и приятного клятвоприношения, – все так же спокойно и дружелюбно произнесла Рианет.

Подруги повернулись спиной к арифманткам и неспешно направились в сторону центральной части Академии.

– Мне хочется побежать, – честно шепнула Дея.

И запнулась, услышав хлесткую, звонкую пощечину и тонкий вскрик.

– Полагаю, леди Риной крайне сердита, – грустно проговорила Рианет. – Нам не стоит опасаться их прямо сейчас.

– Твой тон, – Дея нахмурилась, – когда ты с ними говорила. Он был… Добрый?

– Это то, о чем я хотела поговорить, но ты напомнила о дверях, – улыбнулась Рианет. – Поэтому я просто попрошу и тебя использовать этот тон сегодня – до самого вечера.

– У меня не получится!

На это леди Дельсийе только рассмеялась:

– Но ты была лучшей на травознании, помнишь?

– Хлюпогриб – ты о нем? – удивилась Дея.

– Он взрывается слизью, если рядом с ним кто-то повышает голос.

– Я просто говорила с ним монотонно, как наша профессорша по магической гигиене, – закатила глаза Деорис.

– И это тоже прекрасно. А меня учили вот этому тону, – тут Рианет вновь стала преувеличенно дружелюбной, – с самого детства. Точнее, я смотрела на старшую леди Дельсийе и запоминала. А тут и повторить довелось.

Деорис только вздохнула, а затем ахнула:

– Смотри, красиво как!

На месте обычного входа, который подруги уже видели, оказалась цветочная арка.

– Ластверия, – ахнула Рианет. – Посмотри, крылышки чистит.

– Императрица здесь?! – Дея нервно хихикнула. – Какое счастье, мы в приличном виде. Ее Императорское Величество нас, конечно, не увидит. Но если бы форма болталась на мне, как мешок на пугале, я бы сама себе не простила! Куда ты смотришь?

– Я слышала, что прикосновение к ластверии убивает недостойных, – задумчиво проговорила Рианет. – Ты никогда не хотела узнать, достойный ли ты человек?

– Не выдумывай, – вскинулась Деорис, а после на всякий случай крепко схватила подругу за руку. – Не пущу!

Рианет укоризненно на нее посмотрела:

– Я бы не полезла на арку.

– А, то есть ты только в этом препятствие видишь?! – оторопела госпожа Брихт. – Смерть – необратимое состояние.

Конец спору положила ластверия – закончив чистить перышки, она просто улетела. Но одно из ее перьев спланировало прямо на подставленную ладонь Рианет.

– Вот и ответ, – облегченно произнесла Дея. – Абы кому не дарят такие подарки.

Улыбнувшись, леди Дельсийе спрятала перо в карман формы. С одной стороны, у нее теперь были деньги: перо ластверии можно очень выгодно продать. Но с другой стороны… Рианет отчетливо понимала, что это не ее путь.

Подруги прошли сквозь арку и, оглядевшись, направились по цветочному следу. Нежные лепестки парили над полом и ловко уворачивались от форменных ботинок.

Вниз по ступеням и…

– Боги безымянные, – выдохнула Рианет. – Становится понятно, почему ненависть не утихла.

Перед входом в главный ритуальный зал был устроен мемориал погибшим. Несгорающие свечи, мертвенно-бледные лилии и несколько десятков фотографий. А на самой стене выгравированные строчки, которые скупо рассказывали о том, чем жили и дышали погибшие маги и колдуньи.

– Пойдем, – хрипло шепнула Деорис, – мне не по себе здесь.

Рианет кивнула и чуть ускорила шаг, стремясь поскорее пройти в зал.

– Наш факультет трудно не заметить, – горько усмехнулась Дея.

– Тц, – леди Дельсийе покачала головой, – мне все равно кажется, что эту ненависть в нас взращивают специально.

– А мне кажется, что сейчас главное – не споткнуться, – хмыкнула госпожа Брихт, – обидно будет всех порадовать. Мы могли бы пройти вдоль стены, но…

– Сражаться со всей Академией глупо, – Рианет продолжала идти вперед, держа направление на центр зала, – но еще глупее прятаться.

Встав рядом со своими софакультетниками, подруги принялись терпеливо ждать. Рианет покусывала губу и гадала, отчего мемориал устроен именно здесь, внизу. Почему не в парке Академии? И почему одно из женских изображений выставлено по центру, как будто…

– Посмотри, – зашипела Дея, – кажется, они встретили Риной и Леграсс.

У входа в зал показались те девушки, что не хотели приводить форму в порядок. Оглядевшись, они решили пройти вдоль стены, чтобы не идти через пустой центр. Но Рианет все равно успела отметить несколько царапин на их лицах и растрепанные прически.

– Ни за что не поверю, что Риной пошла врукопашную, – нахмурилась леди Дельсийе.

– Мы же не знаем, каким проклятьем в нас бросили, – вздохнула Дея. – Может, что-то вроде «Сотни ссадин»?

Тем временем студентки добрались черно-красного сектора и встали, делая вид, что они как бы рядом, но как бы отдельно.

– Вместе проще выжить, – бросила Рианет в пустоту.

Что удивительно, ответ пришел откуда не ждали:

– Такая мысль приходит курсу к пятому. А вы здесь первые дни. Интересно.

Обернувшись, леди Дельсийе увидела хмурого высокого парня. Окинув его взглядом, Рианет отметила, что форма на нем сидит как влитая. Ни складки, ни морщинки, как будто он потрудился подогнать ее по своему размеру.

«Весьма внушающему размеру, – подумала леди Дельсийе. Кто бы ни был этот парень, она ему едва доставала макушкой до плеча. – Разве он не слишком взрослый для этой Академии?!».

– Домашнее обучение, – он скупо усмехнулся, – трудности с вхождением дара. И нет, я не читаю мысли. Просто других вопросов мне не задают.

– Рианет Дельсийе и Деорис Брихт, будущий четвертый курс, – проговорила Риа, – а вы?

– Нэйр Кэлберд, пятый курс, – отрекомендовался он. – Присматриваю за вами по просьбе декана. Чтобы не было провокаций.

– Все провокации были по дороге, – фыркнула Дея.

Рианет в это время смотрела на девиц, что продолжали держаться в стороне. Они прислушивались к разговору, но, кажется, все еще не хотели принимать простую истину: окружающим важен лишь цвет формы. Содержание, увы, безразлично.

– Здесь все еще учатся потомки тех, кто давал клятвы бывшему декану, – обронил Кэлберд. – Изгнать их из академии невозможно: откат убьет.

– Давали клятвы декану? – шепотом переспросила Рианет. – Но о чем?

– О том, что приведут в Академию своих детей, разумеется. Бывший декан готовила себе подручных, – Нэйр серьезно посмотрел на нас, – и я не советую об этом сплетничать.

– Но ты сам об этом сказал, – возмутилась Дея.

– Нам дали кусочек правдивой информации, чтобы мы сами не начали ничего искать, – прищурилась Рианет. – Чтобы не привлекали внимания и не раздражали вопросами.

– Истинно так. На первом собрании нынешний декан откроет чуть больше, а теперь – стихли!

На ритуальный зал опустилась тишина. И, судя по тому, как задергались некоторые студенты, не все замолчали по своей воле.

– Ее Императорское Величество Хестер Мерех Элеарская, герцогиня Леарри, Хранительница Сердца Империи, Защитница Веннар, Химмар и Таннар!

Подавшись чуть вперед, Рианет с болезненным любопытством всмотрелась во влиятельнейшую женщину Империи. Отметила благородную бледность кожи и едва заметную улыбку, уверенную посадку головы и развернутые плечи – все, как учили саму Рианет. Руки не болтаются по сторонам, а красиво лежат на складках тяжелого платья.

Императрица заняла место на преподавательской трибуне, что до поры до времени была скрыта иллюзией.

Тут Рианет хмыкнула: половина мест были пусты, профессора не слишком торопились на клятвопринесение. Как, интересно, они теперь будут выкручиваться?

В центр зала вышел ректор. Развернувшись лицом к трибуне, он коротко поклонился, а затем воздел руки, и по воздуху поплыли золотистые буквы.

«От лица всего преподавательского состава я приветствую новых студентов. Почитайте правила Академии превыше личных обид, помните о благородстве дел и помыслов, откройте свои сердца новым свершениям».

Леди Дельсийе прерывисто вздохнула. Ей казалось, что эти слова знаменуют новую страницу ее жизни. Жизни, в которой она сможет взять судьбу в свои руки.

«Я смогу, – она чуть нахмурилась, – что бы ни произошло дальше, я смогу».

Подняв руку, она ладонью накрыла карман, в котором лежало перо ластверии. Символ грядущего успеха.

Ректор плавно повел рукой, и слова сменились на текст клятвы.

– От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь проводить в Академии учебные дни и ночи. От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь не приводить в Академию чужих людей, что не являются учениками и не хотят стать учениками Академии. От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь не молчать, если знаю об угрозе Академии. От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь соблюдать основные правила Академии и принимать заслуженное наказание, если оступился и нарушил их. Я принимаю ответственность на себя. Клянусь. Клянусь. Клянусь.

Едва лишь стихло эхо последнего «клянусь», ритуальный зал был пронзен тысячей солнечных лучей.

Они хаотично перемещались по залу, преломлялись и сталкивались друг с другом.

– Перед вами эхо клятв предыдущих студентов, – четкий, немного хриплый голос Ее Императорского Величества пробирал до мурашек. – Они стояли здесь и верили в светлое будущее. Верили, что их дети вернутся сюда и вплетут свою силу в кружево клятв. Сейчас Академия переживает не лучшее время, но уроки прошлого говорят нам о том, что было и хуже.

Солнечные лучики постепенно гасли, и студенты вновь смогли видеть центр зала.

– Элеарская Академия Магии – старейшая академия. Академия, которая носит императорскую фамилию, – продолжила Императрица. – Академия, славная своей историей взлетов и падений.

В этот момент пространство изменилось и зал стал больше. Распахнулись дополнительные двери, и внутрь стали входить остальные студенты.

«Так вот где были профессора», – пронеслось в голове Рианет.