От всплывшего в памяти куска вчерашних событий захотелось утопиться. Прямо здесь и прямо сейчас.

“– Уж лучше бы память совсем отбило. Не хочу это помнить…”

Подойдя к краю бассейна, девушка подхватила мокрые клочки ткани.

Мысль о том, что разрозненные воспоминания всплыли не в полном составе, приводила в бешенство. Захотелось схватить мочалку и содрать с себя чужие прикосновения, чужой запах, который словно клеймо, жег кожу и въедался в волосы.

Голова кружилась, виски ломило от пульсирующей боли.

“– Одежды я здесь точно не найду”.

Здравый смысл бился об стену ненависти и обиды, но та оказалась непробиваемой.

«-Ну и что, что на мне была тонна грязи и песка…ну и что, что я бы возилась целую вечность, чтобы все это смыть … Это не повод делать из меня беспомощную куклу и вертеть как вздумается!»

–Кто разрешил тебе встать?

Сердце сделало кульбит и исчезло в районе пяток. Медленно выпрямившись, Дерра подтянула конец одеяла повыше. Из- за пара она не могла разглядеть выражение лица Рейнера Дрейка, но по напряженной позе могла сказать, что задушевного разговора не получится.

–А мне нужно разрешение?

Не смотря на бурю в душе, голос звучал ровно и уверенно.

–В кровать, живо.

Низкий голос поднял на теле каждый волосок. Дерра даже сделала маленький шажок вперед, но задетая гордость тут же ударила по тормозам.

–Хватит мне приказывать! Я не рабыня. И если ты не заметил, у меня все руки и ноги на месте, и я могу прекрасно сама себя обслуживать.

От каждого слова девушка закипала все больше.

– А одежда? Или я должна тут голышом щеголять?

Очертания мощной фигуры стали четче и ярче, а спустя мгновение она уже могла дотянуться до мужчины рукой. Дотянутся и придушить. На этот момент – это было ее самым сокровенным желанием, особенно когда по ней небрежно пробежались взглядом.

–Эдерра… так ведь тебя зовут?

Интонация была подозрительно спокойной. Мужчина держал паузу, дожидаясь ее ответа.

Девушка была готова ко всему: к тому, что наорет, кинется, ударит, но никак не будет расспрашивать о ее имени, да еще и так сдержанно и невозмутимо. Она растерялась.

–Да. Все зовут просто Дерра.

Только сейчас она заметила, что на «монстре» нет стальной брони. Легкая хлопковая рубашка и такие же легкие штаны – вот и вся экипировка. Внимание привлек небольшой сверток, что Эрр держал в левой руке.

–Значит так, Дерра. – Мужчина подошел вплотную, нависая. Горячее дыхание, пропитанное мятой, коснулось губ. – Говорю первый и последний раз. Без моего разрешения ты даже вздохнуть не можешь, уяснила?

–Совсем сбр…

Тяжелая ладонь накрыла рот, лишая возможность послать этого недочеловека ко всем чертям. От взгляда бездонных глаз засосало под ложечкой.

–Не обсуждается. Как и любой мой приказ. И раз уж ты вся такая самостоятельная, с руками и ногами, то у тебя есть пять минут, чтобы привести себя в порядок.

Рот получил свободу. Дерра с трудом сдержала желание сплюнуть.

“– Ну и мерзость! Хуже только – ощущать на себе ручонки Галлема”.

Небольшой кулек, что мужчина все это время держал в руках, с внушительным шлепком приземлился на деревянный диванчик, стоявший неподалеку.

–Одежда.

Коснувшись сенсора на стене, Эрр двинулся к выходу.

–Жду тебя в кабинете. Время пошло.

–А вздохнуть-то уже можно?

Ее сарказм проигнорировали. До слуха долетел звук вытяжек. Влажный туман начал отступать.

–Гад.

Занеся ногу, девушка со злостью пнула по небольшой лужице рядом с бортиком и, не удержав равновесия, рухнула в воду, что с плеском вырвалась за барьер, затапливая мазаячный пол, а еще нос, уши и рот.

Плечо заломило. Горло саднило от кашля, зато злость прошла.

Прошла, а ее место заняло нечто разрушающее и опасное. И имя этому нечто – месть.

Глава 8

Всплеск застал его возле двери в кабинет. В два шага преодолев пройденные метры, Рейнер бросил взгляд на волнующуюся гладь воды и с облегчением выдохнул, когда на поверхности появилась рыжая макушка.

"– Как ты вообще до такого возраста дожила со своей самостоятельностью?"

То, что девчонка показывала норов, могло плохо отразиться не только на ее будущем.

Гад. Это было самым безобидным из того, что он о себе слышал.

«– Пусть называет, как хочет. Но неповиновение в экстремальной ситуации – верная смерть». Сколько новобранцев сгинуло на его глазах, просто потому, что им вздумалось поступать по- своему. Каждый думал, что он умнее, проворнее, что он герой. Как бы не так… Только слаженная командная работа и точное следование приказам помогает выжить и вернуться домой со всеми конечностями.

"– Ладно. На воспитание времени достаточно. И не таким мозги вправляли".

Поборов желание зайти и выдернуть самодостаточную личность из бассейна, Рейнер вернулся в кабинет.

"– Дел по горло, а из рук все валится".

Утренняя тренировка превратилась в бесцельное шатание из угла в угол и навешивание тумаков всем желающим и не очень.

Опустившись в широкое кожаное кресло, Рейнер развернулся к окну. Оно выходило на одну из трёх площадей города. Земля, пленённая камнем, с тонкими стальными колоннами в центре, могла поравняться с ригаром в количестве забранных жизней.

Именно сюда приводили всех неугодных и провинившихся. Кого-то приковывали и ждали пока жажда, голод, жара и холод сделают свое дело; других секли плетью; были и те, кто продался за пулю в лоб. Такое снисхождение надо было заслужить – предать, настучать, превратиться в паразита…и тогда одна пуля сменялась десятком других.

Сейчас площадь пустовала, но уже завтра на нее выведут мятежников…мужчин… женщин…детей. Перед властью ведь все равны. И именно завтра он зашторит это окно и напьется, чтобы задушить огонь, раздирающий грудь.

А сейчас…

"– Она сказала, что все умерли…Наврала или нет? Как звали того мужика? Хм…Грей… или Фрей… А, черт его знает. Надо найти сборщика налогов. Ее привезли с южного района… Кто там сейчас главный?»

–Открыть базу.

Экран на столе засветился.

–И д е н т и ф и к а ц и я г о л о с а п р о й д е н а. Б а з а о т к р ы т а.

Мужчина развернулся к тусклому свету. Закрыв на секунду глаза, сжал переносицу. Он ещё не отошёл от ночной возни. Если бы его спросили, что хуже: ночь в осаде или ночь с этой девчонкой – он, не раздумывая, выбрал бы последнее.

Только возвращение сустава на место заняло больше часа.

Стоило хрупкому тельцу обмякнуть, вся твердость из его рук испарилась. Он проделывал эти нехитрые манипуляции десятки раз, и все не дольше пяти минут. А тут просто не смог. Выверял каждое движение, каждый поворот руки; делал все вдумчиво и медленно, задерживая дыхание всякий раз, когда она хмурилась или мычала.

Он понимал, от введенной дозы девчонка не может ничего чувствовать и смысла церемониться нет. Но что-то внутри не давало сделать как обычно, резко и грубо.

А затем пришлось решать еще две насущные проблемы. Голод и грязь.

С первой он справился на «отлично».

К тому моменту, как Рейнер взял тарелку с ложкой, девчонка уже начала отходить от наркоза. Ее взгляд был расфокусирован, движения замедленны, но этой ведомости он и ждал. Она делала только то, что ей говорили. Открывала рот, проглатывала наваристый бульон и не задавала вопросов.

А вот дальше начался ад.

Ему пришлось проявить всю свою ловкость и сноровку, чтобы, не задевая плеча, удержать расслабленное тело, да ещё и хорошенько его отмыть. Пока работал мочалкой дал себе обещание, что за эти две недели девчонка наберёт как минимум пять килограмм. Костям в пустыне не место, а тут можно было все ребра пересчитать.

Он смотрел куда угодно, только не на прозрачно – бледную кожу с рисунком синих вен. Но не заметить многочисленные ссадины, кровопотеки и синяки у него так и не получилось. Их было чертовски много.

Ладонь аккуратно дотрагивалась до густых волос, смывая пыль и возвращая прядям истинный цвет. Пропитанные влагой, они приобрели глубокий медный оттенок с кроваво-красными бликами.

Придерживая девушку за шею, Рейнер опустил короткие локоны в воду. Наблюдая за огненной лавой волос, что растекалась в разные стороны, мужчина ощутил странное желание – увидеть их, когда они отрастут. Он не сомневался – это будет поистине завораживающее зрелище.

Мокрое полотенце прошлось по высокому лбу, впалым щекам, курносому носу; коснулось истрескавшихся губ, тонкой шеи и миниатюрной груди; спустилось на ввалившийся живот.

Из недр спящей души поднимались сострадание к ни в чем неповинному существу, которое стало жертвой этого страшного мира и… презрение. Призрение к ее слабости и беспомощности. Хоть он уже и понял, что сама она себя такой не считает.

Девчонка напоминала ему маленькую статуэтку, стоявшую в спальне его матери. Ему тогда было не больше пяти, и он обожал рассматривать фарфоровую красавицу, а однажды даже осмелился взять ее в руки. Держал крепко, боялся уронить, а она в насмешку над его трепетом и восхищённым взглядом лопнула, впиваясь осколками в кожу. Потом выяснилось, что статуэтка была с трещиной и могла развалиться в любой момент. Он всю ночь проплакал в подушку.

С тех пор его глаза не знали слез.

На задворках сознания пробежал бесконтрольный страх, что фарфоровая статуэтка вновь превратиться в кучку осколков.

Подхватив девушку поудобней, Рейнер направился к ступеням из бассейна и замер от ощущения чужого взгляда.

Она смотрела прямо на него. Осознано. Тонкие пальцы впились в мокрую ткань рубашки, сжимая и натягивая ту до треска ниток. Девчонка пыталась выбраться из его рук. Пыталась всеми силами, которых, к счастью, еще не было. Прижав ее к себе, он коснулся губами маленького ушка, нашептывая, первое что приходило в голову: что ей нужно спать, что все будет хорошо. И она его услышала. Мышцы обмякли, голова опустилась к нему на грудь, однако, руки так и продолжали сжимать ворот рубахи.

Она держала его до тех пор, пока Рейнер не закутал ее в три полотенца и не уложил в кровать.

–Поиск. Южные земли. Ветвь – налоги и управление.

– И д е т п о и с к. П о и с к в ы п о л н е н.

Глаза с жадностью забегали по списку имён, ища того, кто был ключом к прошлому девчонки.

"– А вот это уже интересно…" Мужчина подпёр щеку кулаком.

Посередине рожи сборщика налогов мигала ярко-красная надпись: «Убит».

– Рик Галлем. Время, место, причина смерти. Вывести данные на экран.

Каждая прочитанная строчка вынуждала Рейнера улыбаться все шире и шире.

"– Был убит торговцем Фредериком Драге неделю назад при неизвестных обстоятельствах. Об убийстве заявили приближённые Рика Галлема. Показания свидетелей неоднозначны. Фредерик Драге и его пособники объявлены в розыск".

– Так вот, как тебя звали.

Рейнер задумчиво откинулся на спинку стула.

«– Возможно сегодня мой счастливый день, и истерик не предвидится. Вот только жила ли она с ним все это время?" За дверью послышались шебуршание, а затем еле различимый стук.

" – Ну что ж. Сейчас мы это и узнаем".

– Заходи.

Махнув рукой, Рейнер скрыл с экрана черные строчки, а вместе с ними и изображение престарелого торговца.

***

Переступая порог опасной территории, Дерра не стала закрывать за собой дверь.

Прошлый опыт показал- здесь ничего хорошего ждать не может. И если в нее захотят опять что-нибудь воткнуть, она будет готова.

Выданная одежда оказалась непригодной для нормального функционирования. Длинная черная хлопковая рубаха с глубоким капюшоном и все. Ни обуви, ни штанов.

Рубаха четко определяла ее место и роль. Она здесь, чтобы подчиняться. В этой распашонке не дашь сдачи, не сделаешь резкий шаг. В ней стоять – то стыдно.