Замочек для дневника, преподнесённый тетей Аделаидой на пятнадцатилетие, надёжно скрывал содержимое любой тетради, книги или папки. Стоило только правильно прикрепить, и никто посторонний уже не мог проникнуть в тайну записей о первой любви, разбитой вазе или поедаемых в ночи пирожных. Разумеется, любой маг или обладатель нужного амулета – например, полицейский – без труда вскрыл бы нехитрую защиту, но для охраны невинных девичьих секретов ее было более чем достаточно. Особую же прелесть этому популярному подарку придавало то, что он постепенно перенимал характер хозяйки. Сперва я очень расстроилась, получив банальное розовое сердечко – этот романтичный символ куда больше соответствовал тому, какой хотела бы меня видеть тётушка, чем тому, какой я была на самом деле. Но уже через пару недель использования вместо полупрозрачных крылышек феи, как у собственности образцовых мисс, мой замок отрастил себе кожистые нетопыриные. А вместо алых губок бантиком, рассылающих поцелуи, обзавелся клыкастой пастью. И теперь, когда кто-то пытался заглянуть через мое плечо в блокнот, то видел не облачко поцелуйчиков, как предполагалось задумкой создателя, а хищную стайку вооруженную мелкими острыми зубками, готовыми вцепиться в любопытный нос.

Обеспечив безопасность будущего шедевра, я старательно вывела заголовок. Полюбовавшись многообещающим словосочетанием "Идеальный мужчина", принялась, не жалея эпитетов и аллегорий, описывать Феррана Истэна. Я как раз увлеченно превозносила глубину его прекрасных очей, когда мимо прошмыгнула тощенькая девица в мышином платье. Это серое пятно так бросалось в глаза на фоне окружающей зелени, что я невольно выпала из творческого процесса и недовольно уставилась на раздражающий элемент. Девушка была ничем не примечательна, кроме, пожалуй, факта общения с объектом моего интереса. Именно с ней полуэльф вчера разговаривал возле своего фургончика. Разговаривал достаточно грубо, как-то по-свойски. Так не поведает ли мне эта мисс Серость что-нибудь любопытное?

Я поднялась и направилась к переносному столику, возле которого незнакомка наливала себе чай.

– Аманда Райт. – Протянув руку и как можно приветливей улыбнувшись, представилась я. – Любимая пастушка вашего режиссёра на этой неделе.

Девица вздрогнула и испуганно, словно на ядовитую змею, посмотрела на мою ладонь. Ложечка, которой она размешивала сахар, звякнула о край кружки и упорхнула на землю.

– Дайана Рю, ассистентка мистера Истэна, – робко произнесла мышка, едва ощутимо коснувшись моей кисти ледяными пальцами.

– Ассистентка! – Просияла я, мысленно потирая ладошки в предвкушении очень полезного общения. – Это звучит так… основательно! А чем именно вам приходится заниматься?

Вблизи личная помощница звезды оказалась еще невзрачнее, чем издали – бледная, с какими-то нечёткими, будто смазанными чертами лица. Взгляду было решительно не за что зацепиться. Тусклые волосы, реденькие бровки и почти незаметные ресницы, мутно-серые радужки, тонкогубый рот со скорбно опущенными вниз уголками. Если бы не шея, на которой не было ни следа возрастных изменений, я решила бы что мисс Рю лет сорок, настолько уставшей, унылой и угрюмой она казалась. Под моим напором девушка так растерялась, что уже через пять минут согласилась перейти на ты, называть меня Мэнди и разрешила обращаться к ней просто Ди. После чего сбежала, сославшись на неимоверно важное поручение и оставив впопыхах на столике свой чай.

С досадой проследив за удаляющимся источником информации, я утешила себя тем, что первый шаг уже сделан, и приписала на странице со схемой статьи "тиран, угнетающий подчиненных". В сочетании с названием этот пункт смотрелся особенно многообещающим – публика любит контрасты.

А еще больше их любит сама жизнь! Не прошло и десяти минут, как унеслась прочь страшненькая мышка, и на сцену выплыла великолепная белая кошка.

Далинда или коротко Линда Кайс, исполнительница главной роли в снимаемом фильме, была просто изумительна. В сравнении с ней не только бедняжка Ди выглядела убого. Рядом с этим эталоном женственности и красоты я сама была не более чем блеклой тенью, а рыжая Фелис могла претендовать разве что на звание мисс Посредственность. Роскошные светлые локоны до пояса укрывали спину актрисы, голубые глаза могли поспорить цветом с весенним небом, точеный носик так и просился быть запечатлённым в мраморе – ее совершенству можно было слагать оды. И примиряло с внешней идеальностью Линды лишь одно – в самом скором времени ей предстояло стать остывшим телом в каком-нибудь морге.

Всего по книгам о неотразимом жулике было снято десять фильмов. Тому, для которого избрали наш мирный Лайтхорроу, предстояло стать одиннадцатым. И именно столько имен было в списке, который я составила, перерывая вырезки из газет и журналов. Десять фильмов, десять героинь, десять бурных романов, десять многообещающих актрис, сыгравших единственную роль.

В каждой из экранизаций рядом с персонажем Феррана Истэна появлялась новая девушка. Роковая красавица, романтичная дочь главного злодея, невинная жертва… Они были разными, но каждая становилась звеном в цепи побед любимца зрителей – непревзойденного жулика Джима. Тоже самое происходило и в жизни. Портреты звёздной парочки мелькали повсюду, все светские хроники прогнозировали скорую свадьбу, сплетницы прикидывали, достанутся ли детишкам острые уши милашки Рана. На премьере фильма полуэльф появлялся под ручку со своей дамой и… и после этого ее больше никто и нигде не видел! Вернее, более эти дамы нигде не снимались и не давали интервью, зато аж пятеро из них удостоились нескольких скромных строк в колонке некрологов.

Дарла Вильямс камнем рухнула на дно ущелья вместе со своей любимой машиной, Далия Стивенс приняла слишком много снотворного, Даймонд Рил утонула в собственной ванне, Дасти Холмс отравилась рыбой в ресторане, а Даниэлу Мид закололи ножом в подворотне грабители. Не многовато ли случайностей? Неведомой оставалась судьба Даметры, Данаты, Дамианы, Дарби и Дарин, но что-то я сомневалась, что она сложилась успешнее.

Впору было предположить, что на совершенного мистера Истэна наложено проклятие. Какая-нибудь ещё не изученная разновидность венца безбрачия. Именно так полагали те немногие, кто всё же интересовался долей актрис. Мне попались аж две заметки на эту тему. Но чтобы богатейшая кинокомпания не сумела нанять мага достаточно высокой категории для снятия любой порчи? Думать так было как минимум нелепо! Не-е-ет, дело было в чем-то совсем другом! И у меня имелась более убедительная версия.

Широкой огласки трагические происшествия с девушками Джима не получили. Очевидно всё, что могло плохо сказаться на репутации главной звезды, всячески замалчивалось. Разумеется, идеальный Ферран Истэн должен был оставаться идеальным во всем. Только вот я в идеальность не верила никогда. Достаточно было послушать, как нахваливали в наших краях Алекса, ведь я-то знала, какой он на самом деле мерзкий, противный, скользкий зазнайка и хвастун. Пора было положить конец безобразию, прервать череду смертей, разоблачить преступника… ну и заодно доказать Фрэйлу-младшему, кто способен на настоящее журналистское расследование!

С появлением на площадке Далинды жизнь закипела: откуда-то вдруг набежали люди со специальными лампами; трое перевёртышей (характерное строение челюсти выдавало в них волков) прикатили тележку с камерой по наспех проложенным рельсам; гримёрши принеслись со своими сундучками, набитыми гримом, и принялись шушукаться в сторонке; примчались костюмерши со стойкой одинаковых нарядов – стало решительно невозможно сосредоточиться. Но я нисколько не переживала из-за этого, с жадным любопытством изучая ту, которую мне предстояло уберечь от гибели во цвете лет. И чем дольше я смотрела, тем меньше мне хотелось ее спасать.

Линда Кайс в противовес своей неземной красоте оказалась капризной и крайне неприятной особой. За полчаса она успела наорать на пухленькую костюмершу, трижды отправить одного из волков за соком, плеснуть этим соком бедолаге в лицо и даже нахамить режиссёру, едва тот появился. Руперт же лишь вздохнул и порекомендовал Далинде не пренебрегать успокоительным. В голубых глазах актрисы в ответ вспыхнула такая злоба, что мне показалось, еще миг, и она бросится душить мужчину его же шарфом.

Напряженную ситуацию разрядил Ферран. Стоило только полуэльфу попасть в поле зрения Линды, как она мигом превратилась в само очарование. Метаморфоза была настолько стремительной, что походила на волшебство. Я отчаянно жалела, что ни у нас дома, ни в редакции "Летописей Лайтхорроу", куда мне порой удавалось попасть, не водилось ни маятника для определения колебаний магической среды, ни магографа для выявления амулетов. И то, и другое имелось в наличии в отделении полиции, но вряд ли детектив Трулли доверил бы начинающей журналистке ценное оборудование. А я так в нём нуждалась! Должно же было быть разумное объяснение тому воздействию, которое оказал Ран Истэн на поведение своей партнёрши. Ну не может же одна только любовь превратить шипящую гадюку в ласкового котёнка. Так не бывает!

Получив указания от режиссёра, актёры заняли место под деревом. Зажужжала камера… Первые пять дублей я заворожено, затаив дыхание, наблюдала, как божественно прекрасный Джим в исполнении Феррана, прижав свою возлюбленную к стволу дуба, медленно склоняется к ее губам. На шестом же прерывании на самом интересном месте сцена потеряла все свое очарование. Надежды, что кто-нибудь растерзает оператора, вопящего "стоп кадр!" было мало, и я решила переключиться на более перспективное занятие – устроить небольшой допрос Руперту.

Рыжая Фелисьена сегодня не почтила съёмочную площадку своим присутствием, следовательно, путь к её брату был свободен. Меня нисколько не смутило, что мужчина занят изучением каких-то бумаг, я была уверена, что для меня у него найдётся свободная минутка. Предстояло лишь определиться, как именно спрашивать, чтобы не насторожить раньше времени. Устроившись рядышком, на том же бревне, на котором сидел режиссёр, я начала издалека:

– Красивая пара, не правда ли?!

– Что? – оторвавшись от чтения, переспросил Руперт.

– Ферран Истэн и Далинда Кайс, – охотно пояснила я, – они так восхитительно смотрятся вместе, так дополняют друг друга!

– С Раном любая актриса становится совершенством. – Не разделил моих восторгов мужчина.

– Любая-любая? – Мигом ухватилась за нужное направление беседы я и, понизив голос, продолжила: – А я слышала, что мистеру Истэну было предсказано, что ему будет сопутствовать успех, пока рядом с ним женщина, чье имя начинается на "да"!

– Глупости! – Улыбнулся Руперт, откладывая свои бумаги.

– Разве для него не подбирают специально актрис с правильными именами? – Захлопала ресницами я.

– Аманда, – склонившись к моему уху, начал режиссёр, – вы же умеете хранить секреты?

Я поспешно закивала, боясь спугнуть удачу:

– Конечно умею!

– Я могу доверить вам тайну?

Как я понимала в этот момент мисс Кайс – мне и самой до безумия захотелось затянуть шарф на загорелой шее Руперта.

– Можете!

– Настоящие имена этих дам были совсем иными, – почти касаясь губами моего уха, прошептал мужчина.

– Так значит, это кинокомпания подбирает похожие псевдонимы? – Озвучила я вторую из популярных версий.

– Не-е-т, – протянул режиссёр, согревая дыханием мою щеку. – Только вам, Аманда! В виде исключения, в знак особого доверия я скажу…

Я нетерпеливо заёрзала, готовая начать душить режиссёра уже без участия аксессуаров – голыми руками.

– Это требование самого Рана, прописанное в контракте. В детстве у него была собака по кличке Дака, и вот, в память о ней…

– Собака? Вы меня разыгрываете? – Я повернула голову и уставилась на улыбающегося Руперта. На таком маленьком расстоянии его синие глаза затягивали, будто омуты. Они все приближались, заманивая в свою глубину, и, возможно, я бы не удержалась и нырнула с головой, но тут за моим плечом раздался грохот, и очарование спало.

– Простите, я нечаянно! – Покаялся несносный сосед, печально взирая на разбитую лампу.

И, наверное, впервые в жизни я была рада его видеть.