Возможно, самая фундаментальная форма выражения цели и смысла жизни близка к традициям Ближнего и Дальнего Востока (и Европы): «Великое освобождение», освобождение от господства алчности (во всех ее формах) и от оков иллюзий. Этот двойной аспект освобождения можно найти в таких доктринах, как индийская ведическая религия, буддизм, в китайском и японском дзен-буддизме, а также в более мифических представлениях о Боге как верховном правителе в иудаизме и христианстве. Его дальнейшее развитие достигает своей высшей точки (на Ближнем Востоке и на Западе) у христианских и мусульманских мистиков, у Спинозы и Маркса. Во всех этих учениях внутреннее освобождение – освобождение от оков алчности и иллюзий – неразделимо связано с оптимальным развитием разума; разум здесь понимается как использование мысли для того, чтобы познать мир как он есть в противоположность «манипулирующему рассудку», который представляет собой использование мысли для удовлетворения своих потребностей. Эта взаимосвязь между свободой от алчности и главенством разума является внутренне необходимой. Наш разум функционирует лишь до тех пор, пока ему не мешает алчность. Человек, являющийся пленником своих неразумных страстей, утрачивает объективность и неизбежно пребывает от них в восторге; он находит объяснение своим действиям, когда верит, что выражает истину.

В индустриальным обществе эта концепция освобождения как цели жизни (в двух своих измерениях) была утрачена или скорее сужена и тем самым искажена. Освобождение рассматривалось исключительно как освобождение от внешних сил: среднего класса от феодализма, рабочего класса от капитализма, народов Африки и Азии от империализма. Был сделан упор на единственный вид освобождения – освобождение от внешних сил: фактически это было политическое освобождение^[4].

Конечно, освобождение от внешнего господства необходимо, так как оно уродует внутреннее «я», исключение составляют лишь совсем немногие. Но такой односторонний акцент на внешнее освобождение также нанес огромный ущерб. Во-первых, освободители часто превращались в новых правителей, провозглашая идеи свободы лишь на словах. Во-вторых, политическое освобождение может скрывать развитие новой несвободы в скрытых и анонимных формах. Это имеет место в западной демократии, где политическое освобождение скрывает факт зависимости под многими масками (в советских странах это господство было более явным). Еще важнее, что мы полностью забыли, что человек может быть рабом, даже не находясь в оковах – в противоположность часто повторяемой религиозной формуле о том, что человек может быть свободным, даже находясь в цепях. Иногда, в чрезвычайно редких случаях, это может быть правдой – тем не менее в наши дни эта формула не имеет большого значения, а вот то, что человек может быть рабом и без цепей, является сегодня принципиально важным. Внешние цепи просто переместились внутрь человека. Желания и мысли, которые навязал ему аппарат внушения, сковывают человека больше, чем внешние цепи. Это так, потому что о внешних цепях человек хотя бы знает, но он не знает о цепях внутренних, которые носит с иллюзией, будто он свободен. Он может попытаться сбросить внешние цепи, но как он может освободиться от цепей, о существовании которых даже не подозревает?

Любая попытка преодолеть возможный фатальный кризис индустриализированной части мира и даже всего человечества должна начинаться с понимания природы как внешних, так и внутренних оков; она должна основываться на освобождении человека в классическом, гуманистическом смысле слова, а также в современном, политическом и социальном смысле. Церковь все еще в целом говорит только о внутреннем освобождении, а политические партии, от либералов до коммунистов, говорят только о внешнем. История ясно показала, что одна идеология без другой оставляет человека зависимым и покалеченным. Единственной реальной целью является полное освобождение – цель, которую вполне можно назвать радикальным (или революционным) гуманизмом.

Точно так же, как в индустриальном обществе было искажено понятие освобождения, то же самое произошло и с концепцией разума. С началом эпохи Возрождения основным объектом приложения разума была Природа, а плодами новой науки стали чудеса техники. Но сам человек перестал быть объектом исследования и лишь позднее привлек внимание исследователей в отчужденных формах психологии, антропологии и социологии. Его все больше и больше низводили до уровня простого инструмента для достижения экономических целей. Менее чем через три столетия после Спинозы именно Фрейд был первым, кто снова сделал «внутреннее я» объектом науки, хотя даже Фрейд был ограничен в своей работе узкими рамками буржуазного материализма.

Сегодня ключевым вопросом, как я это вижу, является то, сможем ли мы воссоздать классическую концепцию внутреннего и внешнего освобождения в сочетании с концепцией разума в обоих ее аспектах – применительно к природе (наука) и к человеку (само-осознание).

Перед тем как предпринять определенные подготовительные шаги в изучении искусства бытия, я хочу убедиться в отсутствии неправильного понимания моих намерений. Если читатель ожидает, что эта глава представляет собой краткие указания по изучению искусства бытия, то дальше ему лучше не читать. Все, что я хочу (и могу), – это предложить, в каком направлении следует искать ответы, и примерно описать некоторые из них. Единственное, чем я могу компенсировать читателю неполноту своих слов, – то, что я буду говорить только о методах, которые практиковал и использовал сам.

Такой принцип подачи материала подразумевает, что в следующих главах я не буду пытаться описывать все или даже лишь самые важные методы подготовительной практики. Не рассматриваются такие методы, как йога или дзен-буддизм, медитация, основанная на повторении слов, методы релаксации по Александеру, Якобсону и Фельденкрайзу. Чтобы систематически изложить все методы, потребуется написать еще одну книгу, а кроме того, я бы не смог составить такое руководство, так как считаю, что человек не должен писать о том, чего не испытал сам.

Конечно, эту главу можно было бы закончить прямо сейчас словами: «Читайте труды Учителей жизни, учитесь понимать подлинное значение их слов, формируйте свое собственное мнение о том, что вы хотите сделать со своей жизнью. Отбросьте наивную идею, что вам не нужен ни учитель, ни учебник, ни образец, что вы сможете в течение своей жизни открыть то, на что лучшие умы человечества потратили многие тысячелетия – и каждый из них пользовался трудами, которые оставили его предшественники. Как сказал один из величайших учителей жизни, Майстер Экхарт: «Как можно жить, если тебя не обучили искусству жить и умирать?»

И все же я не заканчиваю книгу на этом месте, а попытаюсь в простой форме представить некоторые идеи, которые узнал, читая великих мастеров.

Перед тем как предпринять те или иные полезные шаги, следует узнать о главных препятствиях, стоящих на вашем пути. Если человек не знает, чего ему следует избегать, то все его усилия пойдут прахом.

Часть II

2. Великий обман

Пожалуй, самым большим препятствием на пути изучения искусства жить является то, что я бы назвал «великим обманом». Он не ограничивается сферой просвещения человека – напротив, это лишь одно из проявлений великого обмана, охватывающего все сферы нашего общества. Такие явления, как продажа заведомо устаревших изделий, изделий с явно завышенной ценой или практически бесполезных, если не вредных для покупателя, реклама, в которой минимум правды смешивается с большой ложью, и многие другие общественные явления являются частью грандиозного обмана – причем из них преследуются по закону лишь самые крайние проявления. Если говорить только о потребительских товарах, то их реальная стоимость увеличивается на величину, связанную с рекламой и с именем и позицией производителя. Да и как может быть иначе в системе, где производство направляется заинтересованностью в получении максимальной прибыли, а не в достижении максимальной пользы для человека?

Великий обман в сфере политики стал более явным в последние годы благодаря «Уотергейту» и войне во Вьетнаме, с лживыми заявлениями о «близкой победе» или прямой фальсификацией (вроде сфабрикованных сообщений о воздушных атаках). Заметим, что наружу показалась лишь самая вершина огромного айсберга политического обмана.

Обман свирепствует и в сфере искусства и литературы. Публика, даже образованная, по большей части утратила способность отличать подлинное от подделки. Это вызвано несколькими факторами. Прежде всего это связано с чисто умозрительной ориентацией большинства людей. Они читают и слушают одни слова и интеллектуальные концепции, не прислушиваясь «третьим ухом», чтобы выявить доказательства компетентности автора. Приведем один пример. Среди тех, кто пишет работы по дзен-буддизму, есть такие авторы, как Д. Т. Судзуки, чья компетентность не вызывает сомнений – он говорит о том, что испытал сам. Сам факт компетентности зачастую усложняет чтение, поскольку природа дзен-буддизма заключается в том, чтобы не давать ответы, рационально объяснимые. Есть и другие книги, которые вроде бы правильно отражают идеи дзен-буддизма, но их авторы – всего лишь интеллектуалы, располагающие поверхностным опытом. Эти книги легче для понимания, но не передают истинные качества дзен. Тем не менее я обнаружил, что большинство людей, по их утверждениям, серьезно интересующихся дзен-буддизмом, не замечают бесспорной разницы в качестве работ Судзуки и других авторов.

Другая сложность в понимании разницы между компетентностью и обманом – это гипнотическое притяжение власти и славы. Если имя автора или название книги становятся известны благодаря удачной рекламе, обычный человек готов поверить в то, что в ней утверждается. Этому процессу серьезно помогает еще один фактор: в полностью коммерциализированном обществе, в котором рыночная привлекательность товара и оптимальная прибыль являются основными ценностями, где каждый человек ощущает себя «капиталом», который следует инвестировать на рынке с целью получения оптимальной прибыли (достижения успеха), внутренняя ценность человека значит так же мало, как ценность зубной пасты или готового лекарства. Добрый ли он, умный, трудолюбивый или смелый, значит очень мало, если эти качества не принесли ему успех. С другой стороны, если он всего лишь посредственная личность, заурядный писатель, художник и т. п., но является самовлюбленным, агрессивным, не просыхающим от пьянства и бесстыдным ньюсмейкером, то – при определенном таланте – он легко может стать одним из «ведущих художников или писателей» современности. Конечно, в это вовлечен не он один. Арт-дилеры, литературные агенты, пиарщики, издатели – все они финансово заинтересованы в его успехе. Он «сделан» ими, и как только он стал рекламируемым по всей стране писателем, художником, певцом, как только стал «звездой», он уже великий человек – точно так же лучшим стиральным порошком становится тот, название которого вы не можете не запомнить, если смотрите телевизор. Конечно, в подделке и мошенничестве нет ничего нового, они существовали всегда. Но, пожалуй, не было еще времен, когда факт нахождения на виду у публики был бы так исключительно важен.

После этих примеров перейдем к той сфере великого обмана, которая наиболее важна в контексте данной книги: обману в сфере спасения человека, его благополучного существования, внутреннего роста и счастья.