– Да, – я не стал тратить время на бесполезные препирательства с Мирко, – если найду экипаж – сообщу.

Я не верил, что смогу обнаружить хоть одного выжившего. Минут двадцать мы крутились вокруг Весты, потом я потратил время на погрузку в бот и на посадку. Столько времени человек в открытом вакууме не протянет. Все, что я найду, – так это только синюшные тела с ледышками-глазами. Что поделать – стопроцентно успешных операций не бывает.

Из-за пониженной силы тяготения путь был легок, мне даже не пришлось вышагивать по стенке кратера, я попросту запрыгнул на нее. Удивительно, но ушедших от корабля людей я за ней не увидел. Они как-то умудрились пройти дальше.

– П-п-пришел о-о-ответ от наших з-з-заказчиков, – связь с «Ангелом» становилась все хуже, я еле слышал Мирко, – пере… те… коды доступа к их кор…

На счастье, файл пришел в мой шейный имплант связи неповрежденным.

– Мирко, ты пропадаешь.

– Я пытаюсь наладить связь, перехожу на другой канал. Ты меня слышишь?

– Да, намного лучше.

– Они также прислали список экипажа и грузовую накладную. Экипаж шесть человек, груз – ты не поверишь, что мы спасаем!

– Ну и что же? – Я шел по следам, которые огибали большую трещину в грунте.

– Синтеты! Представляешь? Их корабль вез синтетов!

– И в чем ирония?

– Мы спасаем то, что скоро сделает нас с тобой безработными!

Слухи о том, что «Рейнбоу» готовится выпустить на рынок андроидов, превосходящих людей во всем, давно витали по Солнечной. Сенат Земли и император Марса уже наложили запрет на использование синтетических людей в армии, не желая в итоге получить восстание машин. Тогда ушлые дельцы из «Рейнбоу» заявили, что синтеты будут использоваться на самых опасных работах. То есть теоретически мы сейчас спасаем то, что завтра может оставить нас без заработка и куска хлеба.

– Давай так – людей и корабль спасем, а синтетов выбросим в космос, – предложил я.

– Да?! Так можно?!

– Нет, «Рейнбоу» через суды сделает нас нищими быстрее, чем ее синтеты. Погоди! – остановился я, увидев, что следы свернули в разлом, похожий на пещеру.

– Что там? Видеосигнал от тебя совсем не проходит, – пожаловался напарник.

– Похоже, это пещера.

– Они могли там устроить укрытие?

– Чисто в теории – может быть. Взяли с собой герметичный кокон, воздух в баллонах, обогреватели. Но они прошли четыреста метров без скафандров! Туда могли дойти только мумии.

– Будем надеяться на лучшее. Я глянул контракт, за спасение экипажа положены очень приятные бонусы.

– Будем, – ответил я, хотя не испытывал никаких надежд. Пройти в вакууме, развернуть спасательный пункт и при этом забыть захватить рацию? Да и ушли они недалеко, поэтому должны были услышать меня. На всякий случай через каждые десять шагов я их вызывал. – Я иду внутрь.

– Хорошо, докладывай каждые тридцать секунд, а то мне не нравится… – Фразу Мирко как ножом обрезало. Связь с «Ангелом» пропала окончательно.

– Мирко! Мирко, ты меня слышишь? – Рядовая спасательная операция превращалась в черт-те что. У меня был вариант вернуться к боту, чтобы перегнать его к пещере, связаться с Мирко при помощи более мощных станций, а уже потом лезть в развал. Но в этом плане было одно большое но – экипаж «Рубина» мог этих манипуляций и не пережить. Если уж им и оказывать помощь, то нельзя терять ни секунды!

Зайдя в пещеру, я включил наплечные осветители, ведь мрак там был полнейший. У меня возникло желание остановиться, снять ранец, достать из него плазменный резак и навесить его себе на пояс – не люблю темноту с детства. Однако ни исчерченных тайными письменами стен, ни пришельцев, увешанных оружием, я не встретил. Разлом как разлом. Естественный, треугольного сечения, уходящий под небольшим углом под землю.

– Мирко? Слышишь? – Я решил успокоить друга, а заодно и себя самого. Но не судьба – связи не было от слова совсем. Я пошел вниз, морально готовя себя к виду восьми трупов. Сколько бы раз я их ни видел, но все равно это зрелище меня пробирало, да так, что меня заранее колотила лихорадка.

Пещера оказалась неглубокой, образовавшейся, скорее всего, от соударения с другим небесным телом. Десяток шагов – и вот оно. То, чего я опасался. Тела, долбаные тела! В белых комбинезончиках! Но вот чего я не ожидал, так это того, что тела эти будут разорваны на части. Руки. Ноги. Головы. Нет, я понимаю, что экипаж «Рубина» решил в полном составе устроить забег суицидников. Может, им зарплату урезали или вообще сообщили об увольнении. Но зачем, добежав до тупика в пещере, отрывать друг другу конечности? Ведь никого другого я в этом тупике не видел! Хотя… а это еще что такое?!

Куски ребят с «Рубина» только на первый взгляд были раскиданы в хаотичном порядке. На самом деле они образовывали окружность, в центре которой лежал кристалл. Большой, с мою голову, наверное. Причем, когда я его только увидел, он был тусклый, матово-белый. Но вдруг внутри него появилось свечение. Сначала едва заметное, как уголек. Но свет внутри вытянутого кристалла разгорался и разгорался, пока не достиг того уровня, что мой шлем автоматически затемнил забрало, как при проведении сварочных работ. И только благодаря этому я не ослеп и увидел, как из земли появились две светящиеся «змейки», состоящие из роя светящихся искорок. Змейки завились вокруг кристалла, образовав нечто похожее на спираль ДНК.

– Мирко… здесь какая-то хрень… – пробормотал я, забыв о том, что связь отрубилась. – Мне нужно…

Договорить я не успел. Змейки закрутились быстрее. Потом собрались в единый рой, который понесся ко мне.

– СОС! – успел крикнуть я, и тут вся эта светящаяся орава вонзилась в кирасу моего скафандра.

Я почувствовал, как мою грудь прошивает тысяча пуль одновременно. Боль была такая, что мне захотелось орать не останавливаясь, но мышцы свело судорогой. Я смог лишь прохрипеть, и тут мой мозг решил перед смертью проявить милосердие. Мир потемнел, пошатнулся, а потом я провалился в беспамятство.

В чувство меня привело неприятное жжение в груди. Неприятное, но терпимое. Как будто мои легкие изнутри покусывает стадо мурашей. Я открыл глаза и увидел перед собой что-то серое в пятнах. Сфокусировав взгляд, я понял, что это каменный свод, освещаемый прожекторами скафандра.

Я лежал на спине и был вроде бы жив. Поднеся к глазам медицинский монитор, закрепленный на левом запястье, я убедился, что, как ни странно, и невредим. Все индикаторы горели зеленым.

– Носитель найден!

Опа, а откуда у меня тогда слуховые галлюцинации? Этот гадский фейерверк повредил мне мозг?!

– Даня! Ответь! Ты куда пропал?! Богом клянусь, если ты не ответишь сию же секунду, то я…

– Мирко, – я не понял, что он там говорил про «носителя», но очень рад был услышать его голос, – тут…

– Господи, ты жив?! Ты почему молчал?!

– У меня тут нестандартное… – Я осмотрелся и осекся.

Как выяснилось, я развалился возле оторванной ноги одного из членов экипажа. И сейчас я отчетливо видел, что конечность не была человеческой. На изломе вместо кровавой каши был виден какой-то голубоватый студень. А кусок торчавшей кости отсвечивал полированной керамикой. Я приподнялся и посмотрел на то место, где лежал кристалл. Та-а-ак, и что за закидоны устраивает моя психика? Вместо сияющего кристалла в серой пыли валялся какой-то обломок пород неправильной формы.

– Что – «нестандартное»? – заволновался Мирко.

Говорить ему, что несколько минут назад я бредил наяву, не стал. Надо сначала выяснить, что же случилось на самом деле. Забарахлили фильтры скафандра и я надышался какой-то дрянью?

– Я нашел андроидов. Синтетов. Они… разорваны на части.

– Кем?! И как?!

– Понятия не имею, зато у нас появился шанс спасти людей. Я возвращаюсь к «Рубину».

– Я спускаюсь к тебе…

– Нет! Оставайся на орбите для подстраховки! – Какая бы дичь на Весте ни творилась, мне будет спокойнее, если Мирко останется на «Ангеле». Вдруг это излучение? Или таинственная инфекция, способная проникать даже в наглухо загерметизированный скафандр? Ну не с ума же я схожу на самом деле?

Глава 2

Код доступа передавался напрямую из моего шейного импланта связи на панель управления люком «Рубина-16» – барабанить по клавиатуре, набирая код, не пришлось. Ну по крайней мере в идеале это так должно происходить. На деле же ответом мне был красный сигнал на мониторе и сообщение, что код не принят. Об этом я уведомил Мирко.

– Есть два варианта, – отозвался он с орбиты, – либо помехи от кометы испортили переданный код, либо… эти придурки его перепутали. Сейчас свяжусь с ними.

Удивительно, но факт – чем мощнее корпорация и чем больше в ней сотрудников, тем более пышным цветом в ней расцветает бардак! Нам действительно не те коды передали! Но со второй попытки предоставили-таки верный вариант.

Система приняла код, панель высветилась зеленым, люк, чуть уйдя в корпус, сдвинулся в сторону. Наружу вырвалось небольшое облачко воздуха. Хорошо, значит, шлюз функционирует и давление внутри корабля есть. Наружная створка закрылась, в шлюз начал поступать воздух, но я не торопился снимать шлем: мало ли какая зараза могла витать в воздухе.

Энергосистема корабля также функционировала нормально. По крайней мере, когда открылся внутренний люк, я оказался в освещенном переходе.

Пухлая белая синтеткань затягивала как стены, так и пол коридора. Мне стало неловко за свои заляпанные пылью ботинки, следов на белоснежном покрытии я оставлю массу. Но оказалось, что конструкторы предусмотрели и эту мелочь. В шлюзе возник миниатюрный торнадо, потоки воздуха сметали пыль со скафандра и втягивались в отверстия возле пола.

– Ну к-к-как там? – пробился через помехи голос Мирко.

– Красиво. Дорого. Богато. Я сниму на видео, нам такой же интерьер соорудить надо, – сказал я и прикусил язык. Это мой последний рейс на «Ржавом Ангеле», не стоит на эту тему дразнить Мирко.

– Я не пр-р-ро это. Что внутри?

– Всё пучком, видимых повреждений нет. Кровавых разводов на полу тоже. Иду в рубку.

Дизайн центра управления сделал бы честь холлу на вилле какого-нибудь миллионера. Анатомические кресла, способные идеально подстроиться под каждый миллиметр тела, пульты, сверкающие хромом, без единого пятнышка. Но чего-то здесь явно не хватало. А, точно – экипажа! Рубка была пуста! Можно было побегать по кораблю с криками «Ау!» и «Есть кто дома?». Однако у меня был вариант получше. И коды доступа в импланте.

Системы корабля признали во мне родного и пустили в меню управления. Первым делом я запустил диагностику. Если я спасаю судно, то должен знать о нем все. Далее я запросил у корабля указать местоположение членов экипажа.

– Мирко, я их нашел.

– И где они гуляют?

– В медотсеке, видимо, решили устроить собрание. Иду туда. – Вылезать из мегаудобного кресла не хотелось, но долг требовал и звал.

– Даня.

– Что?

– Резак, Даня, резак.

– Думаешь, там меня поджидают космозомби?

– Просто держи его под рукой.

Медицинский отсек находился на одну палубу ниже. Это на «Ангеле» пришлось бы руками и ногами поработать, здесь же меня на нужную палубу доставил лифт. А проводила система ориентации, услужливо подмигивая огоньками на стенах. Перед дверью протоколы безопасности вдруг потребовали, чтобы я еще раз ввел коды доступа. Зачем? Я надеялся, что ответы найдутся за створками двери.

Рука сама собой непроизвольно легла на рукоять резака, который я заткнул за пояс. В космозомби я не верил. Зато и светящиеся и плюющиеся искрами кристаллы мне не каждый день попадались, так что береженого бог бережет.