Бросаюсь к лестнице. Украшенные резьбой стены издеваются надо мной, снова и снова повторяя одно и то же имя.

Мемнон.

Мемнон.

Мемнон.

Богиня, да этот парень – полный отстой. Бегу вверх по лестнице, Нерон за мной. И только почти на самом верху замечаю, что на самом деле еще вовсе не ночь. Хотя, может, и ночь – точно сказать нельзя, поскольку выход перегораживает каменная плита. В тусклом свете едва различаю на ней магические нити знакомого темно-синего цвета.

Судя по тому, что сила покрывает всю плиту и сочится из швов, это сдерживающее заклятье.

– Блин.

Оглядываюсь на Нерона.

– Есть идеи, как сдвинуть эту штуку?

Он тоже смотрит на меня, подергивая хвостом. Клянусь, взгляд зверя говорит: «Ты же чертова ведьма. Расколдуй это дерьмо». Хотя – не слишком ли много я прочитала по выражению морды моего котика?

Тем не менее признаюсь:

– Боюсь, если я опять применю магию, то потеряю слишком много воспоминаний.

Нерон смотрит на меня еще несколько долгих секунд, потом разворачивается, спускается вниз, и плюхается у подножия лестницы так, словно намерен… ну, просто остаться сидеть тут взаперти.

– Отличная демонстрация веры в меня! – кричу ему вслед. А себе под нос бормочу: – Покажи кошке хоть каплю своей слабости, и она будет считать тебя трусливым цыплячьим дерьмом.

Если честно, я такая и есть. Но при этом не нуждаюсь в подобной оценке от собственного фамильяра!

Вновь поворачиваюсь к нависающей надо мной каменной плите. Ничего не делать, конечно, не вариант. Нам с Нероном повезло, что мы в данный момент целы и невредимы, но что, если монстр вернется?

И, черт, а что, если он не вернется?

Что, если он бросил нас тут умирать?

От страха перехватывает горло.

Моя память не бездонна, и я не знаю, к чему приведет злоупотребление магией. Но будущее довольно зловеще.

Это произойдет не сегодня. Клянусь себе в этом. Я вытащу нас отсюда. Любой ценой.

Снова сосредотачиваюсь на чарах. Они слабо мерцают. В отличие от диких клубов, которые я видела раньше, в данной форме сила Мемнона напоминает неразборчивую надпись, длинную строку, непрерывную магическую линию, начертанную прямо на каменной плите.

Помешкав мгновение, поднимаю руку и касаюсь ее. Чары чуть теплые, и мне, как ни странно, нравится это ощущение. Да, определенно, передо мной сдерживающее заклятье; чувствую вплетенное в магию намерение Мемнона, в котором доминируют слова задержать, остановить, не пустить.

Хотя сейчас не место и не время, не могу не задуматься о том, какой именно он супер. Владеют магией многие, и хотя есть способы различать их по их же заклятьям, мне эти способы неизвестны.

Пальцы задерживаются на чарах, и, пока я размышляю, замысловато сплетенная нить заклятья колеблется и меняет положение. Мерцающая синяя прядь обвивается вокруг моего среднего пальца, скользит вниз по руке, охватывает запястье оригинальным браслетом.

Как будто этой магии нравится прикасаться к моей коже не меньше, чем мне нравится ее прикосновение.

Смотрю на синюю нить, ужасаясь и восхищаясь одновременно.

– Это так странно, – бормочу себе под нос, глядя, как чары, ползущие по моей коже, разрушаются сами собой.

Не стоило мне дотрагиваться до них. Уже ведь очевидно, что эта магия принадлежит Мемнону, существу, которое я освободила из этой… тюрьмы. Все в нем кажется мне непостоянным, изменчивым, включая и его магию. Однако она не разъедает мою плоть, и мое прикосновение не активирует никакое побочное заклятье. Она просто отслаивается от камня, собирается на ладони, на запястье, пока в конце концов не переползает на меня вся. Задерживается на пару секунд – и рассеивается.

Магия сама разрушила собственное заклятье.

– Очень, очень странно, – повторяю снова.

Когда магия исчезает полностью, снова смотрю на каменную плиту. Наваливаюсь на нее плечом, толкаю, но глыба ни с места.

Внизу зевает Нерон, сверкая клыками, издавая звук, который мог бы стать милым, если бы не был прямым оскорблением моей способности вызволить нас из этой кутузки.

Спускаюсь на две ступеньки и поднимаю руку, почти касаясь плиты.

– Камень быстро убери, чтобы выйти мы смогли.

Магия льется из моей ладони, растекается по плите, приподнимает ее и сдвигает в сторону.

Смотрю на закатный свет в вышине с облегчением и дурным предчувствием разом. Мы с Нероном свободны, но уже почти ночь.

Ночь. Я одна в джунглях. Где полно хищников. И еще где-то тут бродит древний мстительный супер.

Поеживаюсь, даже чуточку отступаю. Сгущающиеся тени за входом в гробницу – отличное место, где мог затаиться Мемнон.

Нерон, однако, ничего такого не опасается. Пантера быстро проскальзывает мимо меня и углубляется в развалины.

Мешкаю еще пару секунд, но собираюсь с духом и, держа магию наготове, выхожу из склепа.

В угасающем свете дня руины выглядят завораживающе прекрасными – а может, прекрасно завороженными. Так или иначе, вид их задевает струны моего сердца, и по спине бегут мурашки.

Поворачиваюсь, бросаю взгляд на подземную камеру, поднимаю руку и произношу:

– Найденное вновь укрой, спрячь секрет сей под землей.

Струйки силы обвивают каменную плиту. Даже мне самой моя магия кажется вялой и слабой, но ей все же удается вернуть плиту на место. Камень опускается с глухим стуком. На дверь сыплются комья грязи. Потом земля утрамбовывается. Всего пара секунд – и участок становится точно таким, каким я его нашла.

Я могла бы замуровать гробницу, да только зачем? Древнее зло, дремавшее там, теперь свободно.

И угадайте, кто в этом виноват?

Я не должна забывать об этом, – внушаю себе. – Я не должна забывать.

Как только вернусь к цивилизации, посвящу этому случаю целый блокнот, а потом размножу его и распихаю копии повсюду, чтобы никогда не забыть о том, что пробудила то, что пробуждать не следовало.

Пробираюсь через развалины. Несколько цепких заклятий все еще держатся за камни и рассыпающиеся стены. От этого места меня озноб пробирает. Тут все противоестественно пресыщено одичавшей со временем магией.

Потираю руки, желая скорее убраться отсюда. И все же то и дело останавливаюсь и озираюсь, гадая, чем было когда-то то или иное строение. Так и подмывает покопаться в обломках. Любопытно, что бы там нашлось? Необъяснимое чувство владеет мной, какое, бывает, охватывает тебя во снах, из которых никак не вырваться.

Возможно, потому, что это место изначально напоминало сон. Зачарованные руины в диком раю… И какой-то части меня жалко уходить отсюда, хоть я и знаю, что это не что иное, как волшебная тюрьма.

Возвращаюсь к реке, где Нерон уже лакает воду. Озираюсь в сгущающихся сумерках.

Хорошие новости: моя лодка не исчезла.

Плохие новости: поскольку мироздание ненавидит меня, эта лодка находится посередине гребаной реки.

Иду вброд, слишком раздосадованная, чтобы бояться того, что может сновать в воде.

– Будь проклята эта поездка. Будь проклято это место. И главное, будь проклят этот дерьмовый кобель Мемнон.

Все тело пульсирует от магической перегрузки, но мне все же удается наскрести еще немного силы и подтащить лодку к берегу.

Что-то задевает мою ногу, я отдергиваю ее и топаю.

– Не лезь ко мне, рыба! – ору на воду. – Сегодня не лучший день!

Потратив чудовищно много времени и усилий, приволакиваю к себе свою развалюху-шлюпку. Теперь, когда закат уступил место сумеркам, она выглядит просто-напросто темным пятном на воде.

При виде шлюпки Нерон встает, подходит – и запрыгивает в лодку раньше меня. И только услышав влажный хруст, вспоминаю, что там лежит дохлая змея.

Офигеть. Я в полном восторге от перспективы взойти на борт сего славного судна.

Делаю несколько глубоких вдохов. Могло быть и хуже. Я могла совсем забыть о мертвой змее и наступить на нее. Или открылась бы какая-нибудь течь, и лодка бы затонула. Или ее унесло бы течением.

Поэтому я осторожно влезаю в шлюпку и выдавливаю еще немного магии, чтобы переправиться через реку.

Уже у противоположного берега я соображаю, что понятия не имею, где находится разбившийся самолет и как мне добраться до него.

Чертовы чары.

Закрываю глаза, щиплю переносицу.

Через минуту начинается дождь.

Да, сегодня мироздание определенно ненавидит меня.

Глава 9

Поисково-спасательный отряд находит меня на следующий день, примерно в двадцати милях от места крушения, в каком-то отдаленном северном уголке Перу. Еще два дня уходит на то, чтобы выбраться из Южной Америки и вернуться в Штаты. Все это – сущий логистический кошмар, и личный аспект тут ни при чем. Еще мне приходится уговаривать родителей не прерывать их продолжительный отпуск в Европе ради того, чтобы помочь мне.

Но вот я наконец отпираю дверь своей квартиры и включаю свет. Нерон опять проскальзывает вперед, запрокинув морду; ноздри его раздуваются, втягивая запахи моего жилища.

Бросаю сумки в прихожей, делаю пару шагов и плюхаюсь на кровать.

И просто лежу, потому что тело мое не желает двигаться.

Секунду спустя постель прогибается, потому что на нее запрыгивает Нерон. Представить не могу, как же ему тяжело. Пантеры не созданы для того, чтобы их вытаскивали из джунглей и заставляли летать на самолетах (а это совсем другая история, включающая усиленное применение магии) и жить в домах. Его запихнули в мир людей, и мне стыдно за мою роль в этом деле.

– Прости, – шепчу ему тихо, протягивая руку, чтобы погладить пантеру по носу.

Нерон жмурится и издает глухое ворчание. Это не мурлыканье – вчера я узнала, что пантеры не мурлычут, – но этот звук определенно выражает радость.

Мне от этого не легче.

Продолжаю рассеянно гладить зверя.

– Как думаешь, могу я просто взять и проваляться тут целую вечность? – интересуюсь у него.

Взгляд Нерона невыразителен.

– Хотелось бы думать, что это означает «да», но ты у нас, скорее, не «милый друг», а «честный друг», поэтому я склонна предположить, что это «нет».

Вздыхаю.

В ответ Нерон потягивается на моей кровати, спихивая меня к самому краю.

– Ой, да ладно. Придется научиться делиться, – говорю.

Он пристально смотрит на меня.

Толкаю мощное тело. Нерон рычит.

– А ну прекрати. Смирись. Пока не сможешь платить аренду, командовать тут буду я. А теперь проваливай.

Чувак ни с места.

– Хочешь, чтобы я превратила тебя в попугая?

Теперь мой фамильяр неохотно отодвигается.

Устраиваюсь на кровати поудобнее.

– Просто чтоб ты знал, это соглашение теряет силу, когда меня навещают парни.

Нерон фыркает, и, сдается мне, звучит это как насмешка. Как гребаное издевательство. Как будто этот первый попавшийся котяра из джунглей – который, скорее всего, никогда не общался с людьми – не может даже вообразить себе ситуацию, при которой в моей постели окажется мужчина.

– Я могу приводить парней, – говорю, и даже для меня самой звучит это так, будто я защищаюсь или оправдываюсь.

Пантера фыркает тише, но все равно недоверчиво.

Ну и козел же мой фамильяр.

– Я намерена игнорировать твое неверие в ме-ня, – заявляю.

И сползаю с кровати.

– Ладно, помрем, тогда отоспимся. – Топаю на кухню. – А сейчас нам нужно немного кофе, немного еды, немного музыки. – Разминаю пальцы, хрустя костяшками. – И вступить в Ковен.

* * *

Вооружившись кружкой кофе, пакетом с печеньем для себя и несколькими размороженными куриными грудками для Нерона, сажусь перед ноутбуком и печатаю отчет о путешествии по Южной Америке.