Особенности фиктивного брака с крылатым (страница 4)
– П-прости, – выдавила из себя девица, с ужасом поглядывая в мою сторону. – Я н-не специально… что-то нашло как б-будто… я в-все возмещу…
Дрожащими руками она достала из миниатюрной сумочки крупную купюру, после, подумав, схватила еще одну и вручила мне. Я отказываться не стала – деньги никогда не бывают лишними.
– Приложи ему что-нибудь холодное к лицу, – посоветовал Ярослав блондинке и добавил, обращаясь к бармену: – Есть лед?
– Разумеется. – Тот меланхолично зачерпнул железной лопаткой несколько кубиков и протянул девице чашку со льдом.
Больше желающих предъявить мне претензии или подраться с высшим не нашлось. Наоборот, посетители клуба расступались, когда мы шли мимо. Я даже смогла немного расслабиться. Кажется, рядом с Ярославом мне нечего опасаться.
К моему удивлению, он направился не к выходу, а в сторону подсобных помещений.
***
– Куда мы идем? – не выдержала я, пытаясь догнать его.
Мы свернули за угол, и взгляду предстала небольшая дверь, за которой уже суетился, судя по бейджику, администратор. На его лице было написано беспокойство пополам с нервозностью:
– Ярослав Олегович, мы нашли записи камер с пятницы. Уже начали их отсматривать… – Он махнул рукой в сторону компьютера, где было открыто сразу несколько окон.
Кроме администратора в комнате еще было трое мужчин. Двое у компьютера, еще один в костюме респектабельного вида, вытиравший платком пот со лба.
Взглянув на меня, все они заметно напряглись, но при этом, опасливо покосившись на Ярослава, не сказали и слова. Яр успел их запугать, пока я у бара стояла? Или он давно тут всех знает? Если второе, то зачем было вырубать охранника на входе?
– Вот, я нашел! – воскликнул один из сидевших за компом. – Примерно с восьми двадцати до девяти девушки находились в зале…
Все мое внимание обратилось на видео.
Я чувствовала себя все более напряженно с каждой минутой, когда моя фигура на экране вставала, чтобы потанцевать или подойти к бару, внутренне замирала, ожидая что вот-вот случится что-то нехорошее. Когда ко мне подошел незнакомый мужчина, я буквально подскочила на месте, непроизвольно вцепившись Ярославу в руку. Это я помнила очень смутно. Размытые образы появлялись в голове только после того, как я видела их же на экране монитора. Память возвращалась, но нехотя, со скрипом.
– А звука нет? – спросила я, хотя сама понимала, что откуда бы ему взяться, если камера снимала происходящее сверху и была далеко от столика.
– Нет, конечно, – замотал головой администратор. – Можем разве что приблизить…
Но приближать не понадобилось, потому что, очевидно, что бы ни предложил мне незнакомец, я от этого отказалась, и он отказ принял. А наши посиделки с подругами продолжились.
Мы просматривали на увеличенной скорости, а потому десять минут промотались быстро. Через десять минут незнакомец подошел еще раз. Только на этот раз к Наташе.
Яр перехватил мою руку, и я поняла, что снова слишком сильно схватилась за него. Вроде бы никаких образов или воспоминаний, но что-то внутри напрягалось от вида этого человека.
Однако, потанцевав с Натальей, они разошлись, и подруга как ни в чем не бывало вернулась за столик. В следующие полчаса ничего не происходило. Ну разве что Полина с Наташей вместе сходили в туалет, а потом заказали злополучный «Айс Ти»…
Камеры находились высоко, а приближать свое собственное лицо казалось ненужным, но чем дальше шла запись, тем больше было коктейлей, за одним пошел другой, затем третий…
«Зачем же я столько выпила?!» – с возмущением подумала я, не в силах понять собственного хода мыслей. Какие-то чересчур размашистые жесты, смех с запрокидыванием головы. Словно смотрелась в кривое зеркало.
– Отмотай на двадцать минут назад, – вдруг приказал Ярослав.
Глава 4
Управляющий записью работник тотчас подчинился.
– Еще немного. Еще. А теперь назад. Стоп, – четко отдавал команды он. – А теперь приблизь. Да не к столу, к бару.
Через несколько секунд на экране возникло немного размытое изображение Наташи, которая как-то странно занесла руку над бокалом с самым первым «Айс Ти».
– Она тебе что-то подсыпала, – спокойным голосом констатировал Яр, хотя по этому кадру сказать наверняка было сложно. Да и как вообще можно, если Наташа моя подруга? Она простой человек. Что бы она вообще могла мне подсыпать и зачем? – Давай дальше.
Запись снова пошла вперед. Скорость проигрывания увеличили. В какой-то момент мне закономерно стало плохо, и подруги, подхватив под руки, повели в туалет уже меня.
Несколько щелчков мышкой, и на экране переключили вид на другую камеру. Ту, на которой изображение показывало коридор. Коридор, в котором стоял тот самый тип, что подходил ко мне еще в самом начале.
С ужасом и предчувствием неминуемой беды я смотрела как те, кого я считала подругами, передают меня в полусознательном состоянии с рук на руки этому типу.
– Кто он такой? Что ему нужно? – вырвалось у меня, как будто кто-то мог сейчас дать ответ.
Администратор пододвинулся поближе к экранам.
– Не похож ни на кого из наших постоянных посетителей. – Он попытался выдавить из себя извиняющуюся улыбку, хоть я и видела прекрасно, что от меня у него дергался глаз.
Тип увел меня в туалет. Внутри все сжалось. Умом я понимала, что все уже произошло, что сейчас я в безопасности и никто мне не угрожает, но ощущение беспомощности и опасности никак не желало отпускать.
– Куда у вас охрана смотрит, если такое происходит? – Прищур Ярослава не сулил этому клубу ничего хорошего.
– Побойтесь бога, Ярослав Олегович, так ведь зачем молодые люди по клубам-то ходят? – заблеял тип, сидящий позади всех на диванчике, судя по влажному платку, потел он все сильнее и сильнее. – Все постоянно по двое-трое заходят…
– А там у вас камеры есть?
– Так нельзя же… – начал было тип, но в этот же момент изображение на экране заставило всех замолчать.
Прошлая я выбежала из туалета с расширенными от ужаса глазами, без сумочки, в порванной на груди кофте, сквозь дыру на которой была видна уродливая нечеловеческая кожа. Спотыкаясь, я побежала прочь, кажется, даже не понимая, куда и зачем бегу.
Я машинально провела рукой по груди, понимая, что именно тогда и осталась без амулета.
Проще от этого понимания не стало. Что-то подсказывало, что артефакт бессмысленно искать в туалете. Его либо выбросила уборщица, либо забрал кто-то из посетителей клуба (ну а что, красивый кулон, с камушком), либо… этот мужик и сорвал, когда пытался… что? Я даже думать не хотела, почему моя кофта разодрана, а сама я так напугана, будто увидела свою смерть.
Поискать, конечно, стоит, но особых надежд я не питала, а потому огорчилась. Если час назад внутри кипела уверенность, что и без амулета справлюсь, то в обычном человеческом клубе она угасла. Да какое «справлюсь»? Моя аура притягивает проблемы как магнитом.
Как только Яр решит от меня избавиться (а он вряд ли хочет прожить с фиктивной женой всю оставшуюся жизнь и умереть в один день от глубокой старости), я окажусь предоставлена самой себе. И тогда ни общежития мне не видать, ни съемной квартиры, ни нормальной работы. Разве что в каком-нибудь зачуханном баре для низшей нечисти, где считается нормой пощупать официантку. Придется вечно скрываться… или возвращаться на поклон к отцу, сделав вид, что никаких пыток не было.
Даже не знаю, что страшнее.
– Ты как? – спросил Ярослав, кажется, он уловил, как резко испортилось мое настроение.
– Нормально, – обманула я, тряхнув волосами. – Просто пытаюсь вспомнить хоть что-то. Пока безрезультатно.
Уже чуть позже до меня дошло: а если кто-то из людей, увидевших сейчас это изображение, догадался, что с моей кожей что-то не так?! Она же явно выделялась на видео!
Я присмотрелась, но никто не выглядел удивленным или испуганным. Выбежала и выбежала. Фух. Все не так страшно. Впрочем, определенная логика в этом имелась. Это я знаю, что под одеждой скрыта уродская кожа нечисти, а они представляют себе какой-нибудь чешуйчатый топик.
Люди вообще довольно невнимательны. Иногда они не замечают простейших вещей, потому-то нечисть и умудряется жить рядом с ними без опасения быть раскрытой.
Ярослав попросил перемотать видеозапись вперед. Ничего особенного. Я просто выбежала из коридора и нетвердой походкой вернулась в зал. Основные камеры показали, что подруг нигде уже не было, и вскоре я ушла.
– Получается, мы с тобой встретились в этот промежуток времени, – сказала я, наблюдая, как моя собственная фигура, пошатываясь, вываливается наружу.
– Нет, – покачал головой Яр. – Кое-что не клеится.
– Что?
Он глянул на застывших по струнке людей и всем видом показал, что объяснится позже.
– Есть камеры видеонаблюдения с улицы?
– Ага, есть парочка… – кивнул один из сидящих за мониторами парней. – Ща, нужно войти в другой сервер.
– Давайте. Мне интересно, куда девушка делась после вашего чудесного заведения.
– Ну что вы, Ярослав Олегович, гневаетесь? Мы же не можем отвечать за каждого клиента, – проблеял администратор, но высший не очень-то слушал его оправдания.
Он выглядел недовольным. Я чувствовала, как внутри него поднимается волна раздражения. Еще не испепеляющей ярости и не желания мстить, как было раньше, но чего-то совершенно не безобидного.
Я же все пыталась понять, как так вышло, что собственные подружки сдали меня в руки какого-то мужика и попросту слиняли с горизонта.
Хотя… подружки ли?
Если вдуматься, мы никогда близко не дружили. У девочек был свой круг общения, а со мной они контактировали от случая к случаю. Открыто не гнали (иначе бы я сама не стала навязываться), но никуда и не звали. Мы общались больше по учебе: рефераты, курсовые, экзамены. Иногда ходили вместе в столовую, но особо не сближались.
Когда они пригласили меня в клуб, я не смутилась: мы же дружим. Но теперь понимала, что раньше-то не приглашали. Что изменилось?
Неужели меня изначально собирались опоить? Или эта идея пришла к ним позже?
Вопросы роились в голове как мухи, и каждый следующий портил мое настроение лишь сильнее. Я ощутила себя такой глупой и слабой, которую можно обмануть, сбыть какому-то мужику как поломанную вещь, бросить совсем одну. Замечательно, конечно.
– Во, нашел, – радостно сказал один из работников, отвлекая меня от тоскливых мыслей.
Мы все уставились на размытое изображение. Здесь оно оказалось совсем плачевным: камеры стояли выше, качество было хуже, да и время вечернее, освещение совсем тусклое, фонари неяркие. Но даже этого хватило, чтобы убедиться: я хожу возле клуба и, кажется, ищу машину, которая могла бы подбросить до дома.
По крайней мере, я обращалась то к одному водителю, то ко второму. Но везде получала отказ. Передо мной захлопывали двери, закрывали окна, кто-то отшатывался или пытался отпихнуть меня руками.
Конечно, артефакт-то остался в клубе.
Судя по жестам, я просила одолжить телефон для звонка, но получала лишь отказ.
Стало до жути жалко саму себя. Со стороны все это выглядело просто отвратительно.
Я все дальше уходила от обзора камер, вертелась на углу здания, придерживаясь за стену.
– Смотри! – вскрикнула, дернув Яра за рукав.
– Угу, вижу, – мрачно ответил тот.
Камера захватила самый краешек изображения. Передо мной остановилась какая-то темная машина. Видимо, мы недолго пообщались с водителем, после чего я села внутрь, на заднее сиденье. Разглядеть что-то конкретнее не удалось, и так приходилось всматриваться, чтобы понять детали.
– Есть другие углы обзора? – спросил высший у администратора.
Тот, сглотнув, отрицательно покачал головой.
– Ясно. Тогда верните мне вид с предыдущей камеры и отмотайте назад. Да, вот сюда.