С улыбкой провожу языком от его подбородка по губам до кончика носа. Потом толкаю парня в плечо на спину, беспрепятственно слезаю на пол, чтобы снять уже наконец-то брюки, белье и откинуть покрывало с кровати, пока Митчелл стаскивает с себя джинсы и одномоментно трусы – он как будто немножко пьяный, но справляется ловко.

– Привет… – смотрю в самые красивые глаза, целую самые сексуальные губы, когда подминает меня под себя.

Проводит рукой по внутренней стороне моего бедра, отмечая вслух, какая у меня нежная кожа, отводит ножку в сторону.

– Я люблю тебя… – произносит шепотом Алекс и медленно входит в меня.

Он придерживает мои руки наверху, накрыв ладони одной своей, сцепляя в замок. В его движениях все меньше самообладания: движения сильнее, глубже, резче.

– Об… обожаю, – шепчу, облизнув пересохшие губы. Парень замедляет темп, целует в губы, а когда отпускает мои руки, я обнимаю его, запускаю руки в волосы.

– Хочешь сверху? – спрашивает тяжело дыша, всегда такой внимательный. Киваю, и он легко перекатывается на спину, позволяя мне доминировать, быть главной. Через некоторое время прозвучавший комментарий со стоном – "прирожденная наездница" – заставляет меня кратко посмеяться.

– Сядь, – мягко командую я, и Алекс исполняет просьбу, не забывая поцеловать, когда наши лица снова оказываются близко. Обнимаю его за плечи, двигаюсь быстро, чувствуя приближение разрядки. В нас все больше первобытного, все больше животного.

– Ммм… – оргазм пронзает меня с такой силой, что немного теряю ориентацию в пространстве, по телу пробегает дрожь. Хорошо, что парень крепко держит меня за талию и продолжает двигаться, усиливая мое удовольствие.

– Господи… – перед глазами мелькают звёздочки, мне буквально не хватает воздуха. Когда возвращаюсь в реальность, Алекс целует меня и снова кладет на спину. Подхватывает под колени и уже совершенно не сдерживается. Сейчас достаточно пары минут, чтобы он резко вышел из меня и со стоном, обильно кончил мне на живот. Когда-нибудь мы задумаемся о детях, и я буду чувствовать его пик внутри себя, но пока так. Тяжело дыша, парень ложится рядом. Взгляд немного расфокусированный, ищет мои губы, чтобы поцеловать. Прислоняется лбом к моему лбу, восстанавливая дыхание. Снова целует губы, щеки, глаза – нежно, ласково, любовно. Ловлю себя на том, что улыбаюсь. Когда наши глаза встречаются, мы улыбаемся друг другу ещё шире. Секс дополняет нашу пару, доводит наше единение до абсолюта.

– Я сейчас, – проведя рукой по его влажной челке, оставляю его лежать на спине в одиночестве, думать о вечном, пока сама наскоро ополаскиваюсь в душе, чтобы смыть с себя не столько пот, сколько следы его наслаждения.

– Хочу забраться с тобой на самое высокое дерево и смотреть закат… – произносит Алекс, когда мы уставшие и обнаженные лежим в обнимку под одним одеялом. Обожаю его – как в нем уживаются эти две сущности: одна романтичная и нежная, другая абсолютно животная, грубая. Первая заставляла меня плавится от теплоты, умиления, вторая от трепета и желания ему принадлежать и подчиняться.

– Уже послезавтра сможем это сделать, – целую обнаженное плечо, поворачиваясь и закидывая одну ногу на него, – кстати, я думала, что мы уже завтра выдвинемся. Почему задержка на день?

– Эмилии нужно с кем-то встретится в городе. Насколько я понял, кто-то из местных уточнит ей путь до Первого поселения и место для лагеря, – Алекс чуть хмурится, но не продолжает, что-то обдумывая.

Зачастую людям не нравится, когда у них спрашивают: "А о чем ты думаешь?" Особенно если это мужчина, а у вас только что был секс, но мы с Митчеллом – другая история. Между нами этот вопрос всегда означал другое: "Со мной ты можешь поделиться всем". Поэтому без какого-либо страха спрашиваю, что его беспокоит, и ответ слышу незамедлительно:

– Я просто задумался, почему местные не изучают волков? Почему мы – аж, с Юга – проделали такой пусть, а они, находясь буквально в шаге, не идут в лес? – он задумчиво смотрит в потолок и машинально гладит меня по спине.

– У нас более развитые технологии, университет? – высказываю свою догадку, – может, находясь в непосредственной близости от них, они больше напуганы?

– Все до единого? Нет никакого местного сообщества? Нет даже одного добровольца, кто присоединился бы к нам?

– Слушай… – поворачиваю его голову к себе за подбородок, – не будем исключать, что о местных экспедициях нам просто неизвестно. Если бы были успешные – мы бы точно слышали, а о неудачах люди не очень любят говорить… И здесь зимой тяжелее, чем у нас – люди думают о том, чтобы выжить в целом. Мы, на их взгляд, группа избалованных авантюристов, которым спокойно не живется…

– Ну, это и на взгляд моих родителей тоже, – парень усмехается и целует меня в лоб.

Предлагаю переодеться и пройтись по городу, пока не совсем стемнело. Может, поговорим с кем-то из местных, достанем пару газет и поймем лучше, чем живет город. Он не возражает, хотя, я вижу, каким взглядом смотрит на меня, стоит нагой вылезти из кровати.

На прогулке нам тут и там попадаются объявления о пропаже людей. Выглядит жутковато – мужчины и женщины от 18 до 30 лет в основном.

– Как будто у них серийный маньяк завелся… – передергиваю плечами, мне как-то жутко. Однажды такое было и в нашем городе, но его быстро поймали, больше пяти жертв не было, а здесь…

– Пропадают пачками и регулярно… думаю, это объясняет, почему так запуганы, – Алекс закрывает газету, а я беру его за руку и чуть сжимаю.

– Если вы о волках, то не верьте, – вклинивается в наш разговор бармен, за чьей стойкой ждем пока освободится столик, и мы сможем поесть в ресторанчике нашего отеля, – большинство так называемых пропавших – просто сами уходят в поисках лучшей жизни, в ту же Общину, например. Места у нас суровые сами по себе, так что мы не запуганы.

Похоже, его задели мои слова, кидаю на своего парня быстрый неловкий взгляд. Интересно, о какой Общине речь? Но уточнить не успеваю – нам дают знак, что мы можем пройти в основной зал.

Быстро к нам присоединяются Кэт и Майкл. Почему-то я не сомневалась, что этой парочке везунчиков не придется долго ждать свое место.

Ужин проходит за веселыми разговорами, Торрес и Рейнс обошли полгорода, пока мы предавались нашей любви, поэтому смогли рассказать много интересного и в отношении нового города, и местных жителей, и даже насчет "той же Общины".

– Один мальчик ходил за нами по пятам. Ему лет десять на вид. Я его подозвала, когда обнаружила "слежку", он подошел и спросил, не заберу ли я его в лес, – Кэт чуть пожимает плечами, – стал говорить, что его сестра ушла в Общину, и он тоже хочет. Я бы порасспрашивала еще, но Майкл вышел из магазина и спугнул его.

– Община в лесу? Может, местная коммуна изучает животных как мы? Видишь, все-таки есть те, кто разделяют наши стремления, – мне нравится думать, что есть за нами подрастающее поколение, у которых волки вызывают интерес. Может, этот мальчик из тех, кто сможет их приручить, вооружившись знаниями, которые добудем мы?

– Он мальчишка – его привлекают красивые девушки, – говорит Майкл, указывая на Кэтрин, – и опасности. Не более. Обыкновенный здоровый интерес. И если хотите знать мое мнение, про Общину – тоже сказки. Тяжело жить в городе, и кто в таком случае будет жить в лесу?

Пожимаю плечами. Спорить не буду, тем более что скорее всего он прав, но мне нравится моя фантазия, что где-то есть ребенок, как я одержимый Северными волками и стремящийся к ним. Хотя в отношении тех, кто уходит из города в лес есть вопросы…

К вечеру, скорее ночи, наша компания перебирается в ближайший от отеля бар, где много людей, а проигрыватель играет старые песни.

Оглядываюсь и обнаруживаю нашу группу почти в полном составе. Вот в углу Линда и Джеймс тихо шепчутся за бутылкой вина. Ханна, конечно, танцует с местным парнем и светится улыбкой. Томас и Анна играют в карты с жителями Северного города за столиком. Раскрасневшийся от алкоголя и азарта парень даже похож на человеческую особь в таком состоянии. Анна спокойнее, видно, что в этой парочке она больше контролирует себя, но также видно, с каким трудом ей дается не уснуть прямо здесь, сидя за столом. Профессор Холл тоже в баре – пожалуй, она единственная кто все также собран и серьезен – у нее разговор с каким-то стариком лет семидесяти, они склонились над картой и, видимо, обсуждают маршрут. Тот самый человек, с которым у нее должна была быть встреча, догадываюсь я. Закончив обсуждение, она берет карту с пометками и присоединяется к старшим коллегам, которые тут же надевают маску профессионализма и даже чуть отсаживаются друг от друга.

– Пойдем потанцуем, – Кэтрин берет меня за руку, и я, допив оставшийся глоток своего пива, иду за ней. Сегодня единственный вечер, когда можно вот так расслабиться, завтра нужно быть тихими и спокойными, чтобы на утро быть полными сил.

Танцуем мы, делая вид, что не замечаем взглядов местного населения.

– А мы бы здесь имели успех, да? – отмечаю подруге, приподняв одну бровь.

– Дело в коже. Более мягкий климат – другая кожа. Мороз, снег, ветер сделают с нами ужас, – я бы подумала, что Кэт сильно переживает по этому поводу, но знаю, что ее рюкзак весит почти центнер как раз из-за банки крема в пятьдесят килограмм.

– И мы уже не будем такими привлекательными персиками? – кто-кто, а она всегда будет привлекательным персиком. Сойди с нас легкий загар, я буду просто бледная поганка, а она превратится в Белоснежку из древней сказки – огромные глаза, блестящие черные длинные волосы, фигура песочные часы, алые губы.

– Будем. Мы – всегда будем. Даже с обветренной кожей и потрескавшимися губами. Такова участь красавиц, – мне нравится уверенность в ее голосе и предпочитаю безоговорочно верить.

Через весь зал вижу Алекса, который разговаривает о чем-то с Майклом и каким-то парнем. Кажется, нашли общий язык и тему для разговора – мой Митчелл выглядит заинтересованным, довольным и расслабленным. И очаровательным. Вижу, что и он здесь имеет успех – по взглядам местных женщин. Не ревную, но хочу под этими же взглядами увести его отсюда.

Наверное, чувствует мой взгляд и несколько мгновений озирается, пока не ловит мои глаза. Продолжаю танцевать, но уже веду с ним мысленный диалог, взгляд глаза в глаза.

– Эй, любовь моя…

– Ты такая красивая, когда танцуешь.

– Ты такой очаровательный…

– Уйдем отсюда сейчас?

– Я пошла, – быстро целую Кэтрин в щеку, прощаюсь и спешу забрать Митчелла из этого бара.

Хочу его поцелуев, хочу, чтобы голову потерял, чтобы стонал и сжимал мои волосы на затылке, когда буду доставлять ему удовольствие, опустившись перед ним на колени…

Следующий день проходит максимально спокойно. Мы проверяем вещи по списку, докупаем необходимое, гуляем по городу, который выглядит холодным и тихим, полная противоположность нашим краям.

Не пользуясь никаким маршрутом, выходим к окраине и видим лес.

– Красиво… – выдыхает Алекс, глядя далеко вперед, – о, кажется, слышу вой!

– Что?.. я не слышу… – напрягаю слух, но тщетно. Сердце так сильно бьется, желая услышать звук, но… – ты меня дразнишь, да?

Алекс улыбается, со смехом уворачивается от моего пинка.

– Еще слишком рано, Райсс. Из города их не услышишь. Не расстраивайся, считанные часы, и ты и услышишь, и увидишь, – он обнимает меня за плечо, и мы поворачиваем обратно к центру – нам пора возвращаться к вечернему собранию в отеле.

Утром мы отправляемся в лес, выходим из города, когда еще толком не рассвело. Сегодня нас никто не провожает, местным жителям мы абсолютно не интересны. Думаю, Кэтрин бы описала этот момент как – город облегченно выдохнул, когда чужестранцы покинули его пределы, и их поглотила чаща леса. Надо будет подкинуть ей идею, кажется, красивый образ.

Меня переполняет такой восторг, что едва ли не бегу по снегу. Ноги утопают в сугробах, проваливаюсь по щиколотку, а иногда глубже, идти сложнее, чем я думала, но я полна энергии и адреналина.