Винни засуетился и все же кое-как поднялся на ноги. Хотя браться за протянутую руку так и не рискнул. Упырь фыркнул и убрал руку. Не то обиделся, не то решил, что Винни проявил таким образом самостоятельность.

Бежать теперь было как-то глупо. От чего бежать? Да и куда? Упырь и Винни еще какое-то время стояли друг против друга и сверлили друг дружку глазами. Мертвяк смотрел с любопытством. Винни с плохо скрываемым испугом и вялым интересом.

– Меня Петро зовут, – представился упырь.

«Ты хотел сказать „звали“», – думал возразить Винни, но слова встали поперек глотки и наружу так и не вышли. Все, на что он сейчас был способен, это промычать нечто нечленораздельное.

– Ты немой, что ли? – по-своему истолковал мычание Петро.

Юноша резво мотнул головой. Слов по-прежнему не было. Упырь шагнул ближе. Винни рефлекторно шарахнулся. Глаза выпучились, став размером по монете каждый. Петро отступил, вскидывая руки с открытыми ладонями.

– Эй, парень, спокойно. Ты чего такой шуганый? Дикий какой-то. Людей давно не видал?

– Людей? – пропищал Винни, не успев удивиться даже тому, как истончился его голос. – Но ты же… вы же… ты же…

Он окончательно спутался и умолк. Но Петро понял его верно.

– Ах ты ж! Так тебя волнует, что я дохлый? Ты некрофоб? Ты подумай, а! Простому дохлому парню из захолустья уже спокойно по земле ходить нельзя. Обязательно найдется какой-нибудь живой дурак с предрассудками. Ах ты ж!

Мертвяк театрально всплеснул руками и, бросив на землю сумку, сел рядом. Сумка хряснулась о землю с неприятным специфическим звуком, будто внутри находился расчлененный труп. Проверить, что там внутри, было проблематично, спрашивать не хотелось, и Винни попросту отогнал от себя мысли о содержимом упыревой сумы.

– Я не хотел обидеть, – тихо произнес Винни. Слова давались с трудом, но молчать было еще хуже. – Просто думал, ты меня убьешь и…

– Нет, ты точно дикий. Если парень сдох, так что, он обязательно стал бандитом? Да, я собираю здесь товар, но закон знаю. У меня и в мыслях нет нападать на людей.

– Какой товар? – не понял Винни.

Упырь снова всхлипнул, как кастрированный филин.

– Нет, ты дикий без вопросов. Сдается мне, что ты не из города.

Услыхав слово «город», Винни загорелся. В глазах вспыхнула надежда. Если мертвяк знает про Витано, то знает, как туда добраться. Хоть он и нежить, но до рва-то довести как-нибудь сможет.

– Из города, – поспешно проговорил Винни сорвавшимся на хрип голосом.

– Маленький дикий живчик из города, – проговорил Петро так, будто повар, пробующий слова на вкус. – И как ты здесь оказался, хотел бы я знать.

– По глупости, – вздохнул Винни.

При ближайшем рассмотрении упырь казался вполне дружелюбным. Кроме того, юноше нужна была от него услуга, а раз так – смысла запираться не было. И Винни пустился в откровения.

Ночная история при свете дня казалась откровенно глупой. Все спорные моменты в ней становились прозрачными, как стекло. Сейчас, вспоминая, как поддался на провокацию, Винни чувствовал себя ужасно глупо. Особенно, если учесть тот момент, что о Вете, из-за которой он полез в бутылку, он вспомнил сейчас впервые.

– Два мелких живчика передрались из-за девки, – прокомментировал историю упырь. – Как это по-человечески.

– А мертвым что, нет дела до женщин? – насупился Винни.

– Сдохнешь – узнаешь, – всхлипнул мертвяк очередным смешком. – Ну, а дальше чего?

– Ничего. Я попал в Пустошь…

– Это в наше захолустье?

– Выходит, что так. Было темно и страшно. И, кажется, кто-то бежал за мной следом. Я убегал, а потом сил не осталось. Упал, отрубился. Проснулся здесь на лужайке. Вот и вся история.

– Все? – скривился мертвяк.

– Все, – подтвердил Винни.

– Врешь, – убежденно отрезал Петро. – От города до сюда три дня пути. И это верхом. Даже если предположить, что у тебя была лошадь и ты скакал всю ночь, трехдневный путь все равно не покроешь.

Винни хотел было ответить, но не нашелся, что сказать.

Если пять минут тому назад в голове начало проясняться, и он начал понимать хоть что-то, то теперь он снова не понимал ничего. Как он мог убежать от Витано на три дня ходу за одну ночь? Петро, понятно, решил, что он напридумывал все. Но он-то сам знал, что это правда. Ладно, главное – добраться до Витано, а там разберется.

– Пес с тобой, живчик, – мертвяк тем не менее, кажется, не обиделся. – Не хочешь, не рассказывай. Только не гони пургу. Я простой дохлый парень, может, даже очень простой, но не дурак.

– Я не вру, – проникновенно произнес Винни. – Мне нужно в город. Ты знаешь, как туда добраться? Проводишь?

Упырь посмотрел на Винни изучающе. Секунду он сидел и таращил свой стеклянный взгляд, а потом вскочил вдруг довольно резво, будто принял какое-то решение.

– Идет, – легко согласился он. – Только услуга за услугу. Я веду тебя в город, а ты берешь меня на поруки и проводишь внутрь. Согласен?

– Как внутрь? – Винни поперхнулся. – В Витано никогда не пропустят порождение Пустоши. Там же магический барьер и ров, и стена с охраной…

– Какой барьер? – не понял в свою очередь Петро. – Не гони, живчик. Я закон знаю. В Лупа-нопа пускают всех. Но людей без исключения, а нас – только с поручителем. Тебе что, поручиться за меня жалко?

– Какая Нопа? – опешил Винни.

– Лупа, – неуверенно отозвался упырь. – Лупа-нопа. Ты же сам сказал, что из города.

Винни кивнул, судорожно сглатывая. Картина мира рассыпалась окончательно. И, по всей видимости, не только у него. Человек и мертвяк замерли друг напротив друга. Какое-то время смотрели пристально, внимательно, словно в первый момент их встречи.

– Я из Витано, – спустя время произнес Винни с опаской.

Упырь отреагировал не сразу. Он словно остекленел вместе со своим взглядом.

– Нет, – задумчиво протянул он, наконец. – Ты все-таки дикий. Не знаю, что у тебя там, в башке, живчик, но на нашем острове есть только один город. На побережье. В трех днях отсюда. И называется он Лупа-нопа, чтоб мне сдохнуть второй раз.

– Но мне нужно в Витано, – упрямо повторил Винни.

Мысли путались. Один глупый спор, одна ночь и его четко спланированная, известная до мелочей жизнь вдруг ломается, как бумажная птичка. Он неизвестно где, сидит в лесу и говорит с мертвяком, который уверяет, что великого города Витано не существует. Но если не существует Витано, то не существовало бы и его. А он – вот он. Сидит посреди леса, разговаривает с упырем… Мысли пошли по кругу и застопорились. Бред какой-то!

Душевное смятение, по всей видимости, отразилось у него на лице.

– Может, эта твоя Сметана не город вовсе, а деревня? – сочувственно произнес Петро. – Многие, кто городов не видел, так мелкие деревни называют.

– Мелкие деревни? – возмутился Винни. – Там дома по двадцать с лишним этажей и тысячи жителей. Хвала Совету и Гильдии, вымирание нам не грозит.

Упырь молча покачал головой.

– Что? – не понял юноша.

– Либо ты врешь, либо сошел с ума.

– Почему это?

– Потому что я знаю весь этот остров. Здесь есть только один город. Лупа-нопа. И он никак не похож на то, что ты описал.

Винни закусил губу и отвернулся. За деревьями светилось поле, за полем чахлые мертвые кусты.

– А там? – кивнул Винни.

– Что там? Там болото.

– Ты там был?

Упырь подошел ближе, тяжело крякнув, забросил суму на плечо.

– Обижаешь, – выдохнул сдавленно. – Я там товар собираю.

Мертвяк показательно шлепнул по сыто раздувшемуся боку сумки.

– И что, – с надеждой спросил Винни. – Никогда не видел там городскую стену?

Винни с мольбой смотрел на упыря, но Петро не оправдал ожиданий.

– Если я там что и видел, то только гнилое болото.

Это был конец. Конец всей его жизни. Винни Лупо понимал это с такой ясностью, какой не было никогда. Рушились все планы, все надежды, все привычное и понятное. Впереди была пугающая неизвестность и абсолютно неизвестный мир, которого и быть не могло. И от этого должно было стать страшно, а может, грустно. Но он не ощутил ни тоски, ни испуга. Видимо, за последнюю половину дня он устал бояться и плакать. Внутри было пусто, как в амбаре фермера в неурожайный год.

Не чувствуя ничего, кроме опустошенности, парень пошел обратно к полю.

Упыря это, кажется, взволновало. Он еще постоял немного, глядя в удаляющуюся спину своим остекленелым взглядом, а потом заспешил следом.

– Эй, живчик! Погоди!

Винни остановился.

– Чего еще?

– Погоди, – повторил мертвяк, подходя ближе. – Мы же договорились. Я тебя веду в Лупа-нопа. Ты за меня ручаешься, чтоб меня пустили в город.

– И зачем мне твой Лупа-нопа?

– Если на нашем острове и есть кто-то, кто может что-то знать о твоем городе, то только в Лупа-нопа.

Винни задумался. Если упырь не врет, а не похоже, что бы он врал, то своими силами в Витано ему не вернуться. А раз так, то надо либо искать помощь, либо как-то уживаться в этом странном мире. И то и другое лучше делать в компании знающего человека… ну пусть не человека, но все-таки…

– Ладно, – кивнул Винни и почувствовал облегчение. – Только это… я есть хочу.

– Дойдем до деревни, покормлю, – обрадовался Петро.

– А далеко деревня?

– Полчаса ходу.

Винни прикинул, что за полчаса, наверное, не умрет с голодухи. Вместе с облегчением вернулся голод и желание жить, и…

– И еще, – попросил он. – Держи расстояние.

– В смысле? – не понял Петро.

– Амбре от тебя, как от болота.

Петро всхлипнул пару раз наподобие тонкоголосого филина.

– Нет, дикий живчик, ты все-таки некрофоб. Я к нему со всей душой, а он… Так наплевать в душу простому дохлому парню из захолустья, – заныл он.

Но дохлая небритая рожа светилась довольством.

10

Лес, что поначалу казался черной бесконечной громадой, выглядел изнутри достаточно светлым. И закончился быстрее, чем предполагал Винни. Вслед за Петро он прошел по просеке. Минут десять – и стена леса осталась за спиной. Впереди был заросший высокой травой склон, еще одна громадная поляна, а дальше у противоположного склона между двух холмов устроилась маленькая, в два десятка домов, деревушка.

– Почти пришли, – кивнул на деревушку мертвяк и принялся спускаться вниз.

Винни молча двинулся следом. Спуск оказался неровный и довольно крутой, так что говорить особенно не хотелось. Хотя вопросов у парня было хоть отбавляй.

– И что, – не выдержал он на середине склона, – много таких деревень?

– На острове-то? Хватает.

– И кто в них живет? Такие, как ты?

– И как я, и всякие другие.

– А люди что же? – Винни споткнулся и полетел вниз.

Стараясь удержать равновесие, он засеменил ногами. В результате на ногах удержался, но остановиться смог уже только у подножья склона.

Петро, всхлипывая над ним своим странным смехом, продолжил спуск с каким-то чересчур показным достоинством. Винни подождал, покуда мертвяк спустится, и повторил вопрос.

– И люди встречаются, – кивнул упырь. – Но редко. Живчики вроде тебя стараются жить со своими. В городе. А в захолустье все больше простые дохлые парни. Такие, как я.

– В Пустоши?

– Пусть будет в Пустоши, – легко согласился Петро. – Как ни назови. Но ты не думай, у нас законы уважают. На человека никто руки не поднимет, даже за товар.

– А что за товар? – заинтересовался Винни.

– А ты что же, не в курсе, что здесь скупают?

Лупо помотал головой.

– Тогда лучше тебе этого не знать, – признался Петро и снова зашагал вперед.

Винни догнал его и пошел рядом, начисто забыв о собственных придирках к душку, что источал мертвый приятель. Он вообще на удивление быстро свыкся с мыслью, что рядом с ним шагает труп. Даже удивляться перестал, здраво рассудив, что у каждого свои недостатки, главное, чтоб человек был хороший. А живой он, мертвый ли, в носу ковыряет или на мостовую на площади перед зданием Совета плюет, это уже мелочи.