– Вот, ты понимаешь. А потом я забеременела… беременность легко проходила, а потом восьмой месяц, роды на носу, надо с врачом договариваться, чтобы в роддоме всё нормально было, чтобы присмотрели за тобой, а у меня знакомых и нет. Зато у свекрови полно, она и с главврачом знакома, и ещё много с кем, ей надо было просто трубку поднять и позвонить. Я Сеню попросила, Сеня с мамой поговорил и сказал, что всё в порядке. Всё оговорено. Я и не спросила как, что, к кому, дура была, молодая, влюблённая идиотка… Роды у меня вечером начинаются, Сени с мамой дома нет, у них дела, я ему позвонила, Сеня сказал, чтобы я скорую вызвала. Я и вызвала. Приехали, в роддом меня привезли, в тот самый, который и планировали, с которым якобы свекровь договорилась – думаешь, обо мне там кто-то слышал? Нет, Еня! Ни с кем моя свекровка не разговаривала, и не думала даже! У меня схватки идут, мне рожать надо, а полночь, ну, мне вкололи какую-то пакость, и в палату. Врачу возиться было неохота. Я до утра себя и не помню особо, помню, что больно было. А с утра главврач пришел, он меня в лицо знал, тут всем досталось, а меня потащили на кесарево, резать. Что уж мне там дали, чем накололи? Не знаю. Не поверишь, месяц ходила – падала, Марту взять боялась. Просто со стула встаю – и падаю лицом вниз. И живот болит, и шов, и голова как чумная… я спрашиваю, говорила его мама с кем или нет, ну и получила в ответ. И мама занята, и ничего страшного не случилось, и вообще – чего тебе? Ты ж жива осталась? Вот и радуйся, и вообще раньше в поле рожали, а я неправильная, раз сама не справилась, я ж не объясню, что и вякнуть не успела. Хорошо ещё, мне кухарка помогала, сама-то Любовь Николаевна готовить не любит, ну и наняла тетю Зину. Она меня очень выручала, и подсказала многое, и научила. Сеня первое время с дочкой возился, это было. Ему интересно было с ней, как со зверьком каким, а потом его мамочка в оборот взяла. Ну и меня, им наследник нужен, продолжатель рода, а тут девчонка. И я получаюсь порченая. После кесарева же надо года три ждать, чтобы всё поджило нормально, и самой родить мне никто теперь не даст. Только операция, не дай бог, шов разойдется. Ну и началось… капля камень точит, а у меня и сил ни на что не было. Марта еще у меня капризюшка такая была, всё рядом с человеком, всё внимание ей. Чуть что не так – в крик. Марте два года было, когда Сеня на развод подал. Делить нам нечего, у меня квартира до брака получена, да ещё договор ренты, у него ничего нет, всё на маму оформлено. У него одна зарплата – минимальная. Алименты с неё копеечные, так что я взялась уже ногти пилить всерьёз, в салон устроилась, по деньгам у меня нормально выходит. И однокурсницы ходят, и подруг привели, и знакомых, клиентура приличная. Можно бы и на дому работать, но тут Ника Вячеславовна, да и ребёнок… не хочу чужих в доме. Марта в садик, я на работу, потом домой… Вроде налаживаться начало, а тут новая радость! Сеня с ребёнком, чтоб ты знал, вообще не видится, может, раз в месяц явится, что-то привезёт, вроде копеечного чупса, Марта его и не ждёт уже. А он личную жизнь устраивает, новую производительницу себе ищет. Вот, нашел, видимо, кого-то. И свекровь заявилась. Представляешь? Я должна заявить, что проститутка, что от мужа гуляла и дочь нагуляла, это чтобы Марта потом претендовать ни на что не могла и Сеня был вольным и свободным! Сволочи они, Еня! Твари!!!

Енот согласно курлыкал и похрюкивал, гладя Соню по руке и заглядывая ей в глаза. И становилось как-то полегче. Ну что поделать, если самый приличный человек рядом с тобой – это енот? Да ничего! Радоваться, что он есть!^[16]

Евгений не мог сказать, что услышал нечто новое.

Случается… подобное было в практике у аристократов. Не все, конечно, разводились, но… бывало. И болезни, с которыми даже алтарь не справлялся, не то что ведьмы, тоже случались.

Но ребёнок тут при чём?

Хотя…

Евгений видел, как Соня и Марта любят друг друга, как девочка лезет к маме на ручки… а если бы её отобрали? Как на Рамире?

Соню бы это добило. Она бы просто жить не смогла без дочери. А вот сколько времени пройдёт прежде, чем этот бывше-гад решит её шантажировать дочерью?

Евгений был уверен, что это вопрос пары дней. И, словно отвечая его невеселым мыслям, зазвонил Сонин телефон. Завибрировал – ночь, Марта спит.

– Алло? Сеня?

Орал бывший муж так, что слышно было, наверное, даже на улице. Соня даже сразу не поняла, в чём смысл. Сообразила только через пару минут.

– Что-что сломала? Копчик? Со смещением?

Визг был ей ответом.

Евгений с интересом прислушивался. Надо же, а он и не знал, что это ТАК лечится!

Какие шпроты удачные попались!^[17]

Наконец визг успокоился, и Соня смогла вставить пару слов:

– Сеня, я твою маму не била, не толкала, ничего ей не ломала. Она сама поскользнулась и упала. Это бывает в её возрасте и на таких шпильках.

– Мама говорит, что это ты!

Видимо, Сеня тоже выдохся и перешёл от крика к обвинениям.

– Я – что? Я с ней разговаривала и одновременно раскладывала у неё под ногами шпроты? Что я с ней такого сделала?

Ладно-ладно, главный виновник торжества на данный момент сидел рядом с довольной очкастой моськой. Но не выдавать же приличное животное на расправу?

– Если бы она к тебе не поехала…

– А если бы Бог не создал Землю, то и Адама с Евой бы не было, – не выдержала Соня. – Знаешь что, иди-ка ты… к маме в травму!

Сбросила вызов и выключила телефон. До утра.

Подмигнула еноту.

– Ну, ты и диверсант! А вообще, это были самые лучшие шпроты в моей жизни!

Евгений был с этим полностью согласен.

Любовь Николаевна лежала в палате, и было ей больно и обидно. Болел копчик. Врачи ей, конечно, и вкололи обезболивающее, и таблеточку дали, а всё равно – ныло.

И лежать придется на боку и на специальной резиновой подушке, и подниматься пока нельзя, и даже в туалет…

М-да.

Последнее – самое сложное^[18].

И лежать ей так, пока не срастётся. А возраст уже не детский, чтобы за две недели переломы проходили, это минимум месяц, а то, может, и два. И это если проблем не будет, если штыри вставлять не потребуется, если…

И самое обидное, что даже в дорогой швейцарской или там израильской клинике скажут то же самое. Уж столько-то Любовь Николаевна понимала.

Не была она полной дурой. Стервой – безусловно, заразой, которая зациклилась на своём великосветском образе жизни – тоже, но практичность у неё была всегда. Как бы печально это ни звучало, вот та самая крестьянская сметка. Такая житейско-хитрованско-хуторская.

На два шага вперёд Любовь Николаевна видела всегда, а просчитать дальнейшие последствия… нет, это для неё уже было слишком сложно. Этим занимался сначала муж, а потом и сын. У мужа получалось лучше, у сына хуже, но…

Сына Любовь Николаевна, соответствуя своему имени, любила. Даже – ЛЮБИЛА.

Обожала, сдувала пылинки и соринки, готова была носить на руках и не дышать рядом…

Это же СЕНЕЧКА!!!

Её чудесный, самый замечательный, лучший, восхитительный сыночек!

Кто-то думает иначе? Переехать трактором и завалить навозом! Не обсуждать, выполнять!

И конечно, Сенечка был достоин самого лучшего! Самого лучшего дома, машины, фирмы, девушки… вот с девушками возникла небольшая заминка. Крохотная такая…

Любовь Николаевна точно знала, что мальчику нужна девочка. Это физиология. Но… не подбирать же ради физиологии на улице всякое не такое?!

А вдруг попадётся какая-то Дунька из деревни, вцепится в мальчика, начнет скандалить, ругаться, опять же, а каких детей может нарожать такая… особа?

Фу!

А Сенечка богат, и всякие дуньки с маньками вокруг него так и вертятся… не вытерпит мальчик, соблазнится, а потом сколько будет проблем, нет-нет, так нельзя! Надо самой и срочно найти для Сенечки подходящую девушку.

Тут-то и подвернулась Любови Николаевне Соня.

С Сониной бабушкой она действительно дружила по-соседски, раньше, давно ещё. Потом уж разругались они, когда та, на правах старшей и более умной, начала учить Любовь Николаевну уму-разуму.

Какое она право имеет?!

И вообще… вот не надо говорить, что Любови Николаевне ещё бы трёх детей, а то одного она портит своей любовью, и про деньги не надо! Верка просто их сама заработать не может, вот и вредничает…

Разругались они тогда, а через десять лет Любовь Николаевна и на похороны к подруге пришла. Кто ж знал, что у неё сердце больное?

Там-то Любовь Николаевна с Соней и познакомилась. И довольно потёрла руки.

А что?

Вот она – идеальная жена для Сенечки!

Родители есть, но где-то там, далеко, так что у мальчика, считай, ни тестя, ни тёщи и не будет! Красота!

Сама девушка хозяйственная, ну это, конечно, ни к чему, хозяйством есть кому заняться. Но пусть будет. Неглупая вроде, образования, правда, нет, но это её и пристроить куда-то можно, работает… ладно! Бросит!

Есть и другие плюсы, Соня молоденькая, как ей Сеня скажет, так и будет. И слушаться она будет, и любить его, и ценить, и первый он у неё будет, то есть девушка чистенькая, ничего мальчик не подцепит.

Внешность? Тут тоже плюсик. Соня неяркая, и такого… чуточку деревенского типа. Мышь среднерусская ширококостная. Но это тоже хорошо. Она и не балованная, и Сеню ценить будет, Сеня-то намного красивее Сони, и опять же, никто на неё заглядываться не будет. Она перед мужиками хвостом вертеть не станет!

Можно брать.

А потом… поживёт она с Сеней три-четыре года, видно будет. Конечно, эта девица недостойна его Сенечки, но вот беда – принцесс в город не завезли, придётся подождать чуточку.

Так и произошло.

Правда, кое-что Любовь Николаевна не просчитала. Нет-нет, она невестку честь по чести отвела к своему гинекологу на осмотр, сама приказала подобрать ей таблетки… куда им ещё детей?

Молодые же, пусть пока нагуляются! Соне образование получить надо… вот, к примеру, искусствовед. Очень элегантно, утонченно, и разговор эта дурища поддержать сможет, и Моне от Мане отличать будет!

Что там сама Соня думает по этому поводу? Вот уж это Любовь Николаевну не интересовало вовсе. Соня что-то вякала на тему медицины и косметологии, но это уж вовсе глупости! Чтобы невестка Кучеровых кому-то ногти пилила или морду шлифовала? Нет-нет, это недопустимо. Ей что потом – свой салон покупать?

Да она ж дура, она прогорит мгновенно! А убытки – всей семье!

Пусть учится на искусствоведа.

Беременность Сони стала первым досадным просчётом. Но кто ж мог подумать?

Простыла дура, а у неё экзамен, ну она и напилась разной дряни от гриппа. Кто ж знал, что она так сработает? Что откажут противозачаточные и что Сонька сразу же залетит?

Внуки?!

Любовь Николаевна и слышать-то этого слова не хотела: она еще молода, очаровательна, она ещё шесть раз замуж может выйти… за кого? А вдруг принц Чарльз в их город приедет? А что? Она-то любую английскую страшилу за пояс заткнет! Там все бабы, как овсянка, посмотришь – и подавишься! Куда им до Любови Николаевны!

Она бы Соньку на аборт отправила, и плевать на все её возмущения-хотения, но…

Ох уж это «но»! Соня ходила легко, её не тошнило, а строение такое… чуть не до пятого месяца было непонятно. Она и сама не поняла, дура такая.

Критические дни?

А Соня искренне думала, что это из-за таблеток! Сказано же, могут влиять на цикл? Вот, наверное, и повлияли! Она и не сообразила сразу…

А потом и поздно было. Взяла эта дура, да и в обморок упала, прямо на сессии, тут, конечно, и медсестра прибежала, и скорую вызвали, мигом беременность определили… и что тут сделаешь?

Ничего уже не получится. Только рожать.

Любовь Николаевна злилась, негодовала, сверкала глазами, но выбора у неё не было. А Сонина просьба про врачей, роддом и какие-то договоренности…

Положа руку на сердце, она просто забыла о ней, как и обо всём неприятном в своей жизни. И обвинение Сони возмутило её до глубины души.

Эту дрянь в дом взяли, считай, из милости, Сеня до неё снизошел, а эта деревня, нет бы ноги его матери целовать от счастья, ещё претензии высказывает! С ума сошла девка! Точно!

И имя это для ребёнка…

Подумаешь, в марте она родилась!

Любовь Николаевна точно знала, как надо назвать её внучку.

Диана.

В честь той самой, потрясающей леди Дианы Спенсер. А что судьба у этой леди трагичная, ну так что же? Кого это волнует?

Соня, кстати, об этом знала. Сеню просить она не стала, понимала, что муж запишет ребенка так, как скажет Любовь Николаевна. А сама Соня всё же была чуточку суеверна.

Кому ж захочется, чтобы твой ребёнок – и так же вляпался?

А потому…

Да-да, «Госуслуги» – наше всё!

Соня туда зашла прямо с телефона и послала заявление. Заранее заполнила.

А потом вошла в Сенин личный кабинет – и ответила на уведомление, согласовав Марту Семёновну Кучерову. Код она знала, чего там не знать? Сеня ко всем своим кабинетам давал доступ мамочке, поэтому везде устанавливал одинаковые логины и пароли, ну и на «Госуслугах» тоже. Логин – номер телефона, пароль – дата рождения мамочки.

Любовь Николаевна об этом так и не узнала и жутко злилась потом на сына.

Небось он не прочитал, чего Сонька выдумала! А она и рада, дорвалась, деревня!

Марта!

Фу!!!

Впрочем, к внучке Любовь Николаевна не испытывала ровным счетом ничего. И вообще…

Как говорят в интернете, эта жена сломалась, несите следующую.

Соня должна была виться вокруг мужа, обожать его, угождать, ценить и любить, а она переключила всё внимание на этот гадкий хныкающий свёрток. Опять же… и вид у неё после родов стал ужасный. То Любовь Николаевна её хоть в салоны водила, а сейчас… задница толстая, грудь… вот это всё молоко, вены эти, противно так, она-то Сенечку не кормила, и ничего! И Марту можно было бы на искусственное вскармливание, а Соньке себя в порядок приводить, хоть в какой!

А главное – что?

Кесарево сечение!

То есть Сонька мало того, что полгода не могла свои обязанности выполнять, так ещё и потом… а она сможет второго ребенка родить? Если так подумать?