– Десять! – фыркнул Энкинс. – Скажите еще, что два! Что, в сущности, в полной мере олицетворяет ваши знания, студент Марик. Ну же! Думайте!

– Сто четыре единицы плетений! – сказала я, быстро сделав расчет в тетради.

Мне не составило это большого труда, я знала нужную формулу, хотя она была довольно редкой. С прошлой лекции я специально выписала ее в тетради, хотя профессор упомянул ее вскользь. Как знала, что пригодится!

– Аревзея! Золотце наше! Ну конечно же! Это правильный ответ! Впрочем, как всегда! Блестяще! – профессор Энкинс похлопал мне, но его не особенно поддержали в аудитории.

Меня не очень любили. Хотя, даже нет… Травили. Это именно то слово. На Земле подобное сейчас модно называть буллингом. Но альвы, к сожалению, подобных слов не знают. А, может, к счастью.

Причин для травли было три: моя подозрительная страсть к учебе, мое дурацкое имя, напоминающее название какого-то колючего растения, и главная – я не умела летать. Все альвы умеют, а я нет. Мои энергетические крылья, которые незримо присутствуют у всех мне подобных, были с детства повреждены.

– Калека! – кто-то толкнул меня на выходе из аудитории плечом.

– Смотри, куда прешь! – огрызнулась я, хотя понимала, что это бесполезно.

Что сделает песчинка против моря? Я была одна. А их было много. Таких прекрасных… Таких летучих! Что аж выть хотелось.

– Готова? – востроносая и веснушчатая Лиита, поправив каштановую волнистую прядь волос, потянула меня за руку.

– Кто это был на этот раз? – спросила я, все еще злясь.

– Не рассмотрела, – буркнула подруга. – В любом случае какой-то идиот!

Мы вышли из аудитории, направляясь в сторону места моей экзекуции – к левитационному стадиону. Знала, что меня там не ждало ничего хорошего. Еще один урок тщетных попыток под насмешками окружающих.

– Может, сказаться больной? – притормозила я, когда мы уже почти дошли и замерли в отдалении от большой площадки, окруженной защитным куполом.

– Отравление у тебя уже было в прошлый раз, – скептически сказала Лиита, скрестив на груди руки.

– Горло!

– Болело в позапрошлый.

– Точно! Головная боль! Смотри! Гроза начинается! Скажу, что мигрень… – решительно заявила я.

Лиита лишь вздохнула. Вместе мы подошли к преподавательнице.

– Магистр Зейкинс, – я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно более жалостливо. – У меня голова очень болит… Наверное, на погоду. Можно, я сегодня просто посижу? Поизучаю теорию?

Магистр приподняла брови. На ее губах появилась презрительная улыбочка.

– Опять глупые отговорки, Аревзея! – сказала она строгим голосом. – На этот раз, если не будешь заниматься, я засчитаю тебе прогул!

Закусила губу.

– Вы же знаете, что я не могу! – взмолилась я. – Мои крылья повреждены!

– Урок есть урок. Пытайся. Случаются чудеса.

Пытайся! Чудеса! Ну, конечно же! Новые крылья же у меня не вырастут! А так, это просто издевательство! От обиды комок из слез застыл в горле, но я сумела сдержать себя в руках. Когда подошла к группке студентов, разминавшихся перед уроком, Лиита чуть коснулась моего плеча.

– Смотри! – шепнула она и кивнула в сторону пустующих обычно трибун, расположенных амфитеатром вокруг стадиона.

Там, на верхнем ряду, сидел какой-то мужчина. Мне не видно было отсюда его лица, я лишь заметила широкоплечую фигуру и темные длинные волосы, схваченные в хвост. И то, что его взгляд был направлен в нашу сторону.

– Кто это? – шепнула я в ответ, а в животе отчего-то появилось странное тянущее чувство, как будто что-то было неправильным, или что-то должно было случиться.

И это “что-то” было непременно связано с этим незнакомым мне мужчиной.

– Не знаю. Но не припомню, чтобы магистр пускала хоть кого-то наблюдать за своими занятиями, – ответила подруга.

Долго нам обсуждать незнакомца не довелось, магистр стала раздавать задания. Для всех – изучать формы полета: студенты, активируя полупрозрачные энергетические крылья, поднимались высоко в воздух, выписывая бочки, восьмерки, мертвые петли. Это было ужасно красиво и интересно! Все могли делать хотя бы простейшие фигуры! Даже толстенький коротыш-альв, Домби, кружился вокруг своей оси, подхрюкивая от удовольствия, напоминая мне забавную крылатую свинку!

Мне же было велено просто пытаться призвать крылья.

Я уныло поплелась в сторону от остальных, в уголок стадиона.

– Эй, недоразвитая! – окрикнул меня Йорк, наш местный альв-красавчик, а по совместительству главный гад, который и был основоположником моей травли. – Смотри, не перенапрягись!

Мазнула по самоуверенному блондину равнодушным взглядом.

– Благодарю за заботу. Тебе тоже пупочек не надорвать! А то корона и так к земле тянет…

Заметила, как перекосило лицо красавчика, но больше не стала даже смотреть на него.

Оставшись одна, хмуро дернула плечом. Потянулась к себе… К своей сущности альвы. Сконцентрировала внимание между лопаток, там, где ощутимо пульсировал сгусток энергии, готовый вот-вот расправиться. Со стороны, это смотрелось, как сложенный плотный полупрозрачный валик-бутон, и у нормальных альв он почти сразу же расправлялся, превращаясь в прекрасные крылья.

У меня – безжизненно дергался, доставляя мне мучительную боль, сравнимую с разрядами тока, и унижение. Я знала, что все это безнадежно. Сколько раз я пробовала! Сколько раз пыталась! Все было тщетно. Крылья – не работали.

– Йорк, крыло ровнее, держи корпус! Не заваливайся на бок! – скомандовала магистр. – Олер, молодец!

Я посмотрела на ребят, летающих в небе, счастливо хохочущих и сглотнула комок из слез.

– Ари, старайся лучше, а не смотри на других! – досталось и мне.

– Я стараюсь, – буркнула я.

Ага. Доставляю вам удовольствие глумиться надо мной! Еще раз потянулась к крыльям, еще раз дернула ими, едва не закричав от боли.

– Лентяйка! – магистр подошла ко мне, пребольно стукнув по спине. – Ты мнишь о себе, что станешь хорошим боевым магом? Но без полетов альве этот путь закрыт, дорогуша!

– Я буду помогать, чем смогу слаженным четверкам! – ответила я, хотя, наверное, получилось слишком жалко.

Магистр знала, куда бить.

– Тебя давно пора выгна… – она не договорила.

Женщина вдруг захрипела, упала на колени, судорожно хватая ртом воздух, напоминая мне рыбу, выброшенную на берег из воды.

– Что с вами? – я опустилась на корточки рядом с ней.

Женщина тем временем совсем побледнела. Ее трясло, а я… А я судорожно вспоминала простецкие формулы целительской магии.

– Калека-Аревзея превзошла себя! Что, решила угрохать учителя, раз тебя судьба обделила полетами? – услышала я злое рядом с собой от Йорка, и его поддержал многоголосый возбужденный хор прихлебателей.

– Лекарей! – закричал кто-то.

Вокруг нас уже столпилось приличное количество студентов, но подходить не решался никто. Лишь я, наплевав на все и, упав на колени, перейдя на магическое зрение, распутывала сложное плетение сложного незнакомого проклятия, пробившего ауру магистра.

Здесь по формуле пустить немного энергии жизни… Здесь отогнуть нить силы. Здесь привязать свой защитный узелок. Счет шел на секунды. Я видела уже бежавших к нам целителей, когда женщина сделала судорожный вдох.

– Ари! – сказала она, посмотрев на меня изможденным взглядом. – Ари… Спасибо! Ты… Ари… Ты спасла мне жизнь!

Целители оттеснили меня, перекладывая магистра на носилки.

– Что произошло? – вот и ректор Корс здесь.

– Не знаю. Магистр давала мне рекомендации, а после ей стало плохо. Я заметила плетение какого-то проклятия, – призналась я. – Но я не знаю его природу.

– Ари сама и напала на магистра! – попытался вставить свою лепту Йорк, но ректор смерил его таким взглядом, что тот моментально замолчал.

– Магистр сказала, что Аревзея спасла ей жизнь! Как ты смеешь обвинять невиновную студентку?! – рявкнул он.

– Но если не она, то кто мог это сделать? – всплеснул руками парень. – Рядом с магистром больше никого не было.

– Не знаю, – прошептала я. – Рядом с нами действительно никого не было, лишь только….

Я обернулась на трибуны. Мужчина, что сидел там прежде, видимо, уже ушел.

– Лишь только? – спросил ректор.

– Здесь был человек. Там, – я указала на трибуну.

Ректор нахмурился.

– Магистр чем-то… Расстроила его?

– Нет… Он был далеко.

– Ясно. Идите, Аревзея. Вам здесь больше нечего делать. И… Держитесь подальше от нашего гостя. Мой вам совет. Он не альв. И не человек, как вам показалось.

Громыхнул гром. Сверху упала первая тяжелая капля дождя. После еще одна. И еще… Студенты постепенно расходились. Магистра унесли в целительское крыло, а ректор тоже ушел. Я еще раз посмотрела на трибуны. То, что случилось с магистром как-то связано со мной?

– Это точно она, Крэйг? – Ивлин с интересом посмотрел на Его Величество, по совместительству являющегося его лучшим другом.

Удивительно, что император вообще нашел эту девушку! На Изнанке, оборотной стороне этого мира. Там, куда пробраться было очень сложно. Почти невозможно. Именно поэтому столько времени шли бесконечные отборы и поиски в Форзе. Почти семьдесят лет! Конечно же, драконы живут долго. Больше пяти столетий обычно. Но семьдесят – это очень много. Обычно драконы встречали пару в первое десятилетие от момента зрелости. Особая магия, пронизывающая их мир, притягивала к дракону его суженую. Драконицу. При встрече оба друг друга определяли по запаху. И еще по ряду признаков. Но тут был особый случай. Мало того, что за семьдесят лет никого не нашлось, так спустя столько лет истинной императора Крэйга оказалась альва. Не драконица. А значит, ее спектр ощущений от встречи с парой был равен…м-м-м.. нулю?

– Она, – темноволосый Крэйг с уверенностью кивнул. – Я отчетливо ее ощущаю. Даже эмоции. Что характерно. Чувствовал с трибун и неприязнь к этой ее преподавательнице, и то, что она делала ей больно. Специально. Думал, за свою пару вообще убью.

– Я так понял, ее тут травят… Психологически, – сказал Ивлин то, что успел заметить. – Она не умеет летать?

– Надо узнать, почему именно не умеет. И кто причастен к травле. Его убрать, – отозвался Крэйг. – Драконы не прощают подобного. Кстати, что там с этой магистершей?

– Ее поместили в крыло лекарей, – сказал Ивлин. – Говорят, именно Аревзея ее спасла.

– Благородная сердобольная душа. Надо будет провести с ней пару лекций по поводу такого “благородства”. Врагов надо уничтожать, а не жалеть, – насмешливо отозвался император.

Мужчина удобнее откинулся в кресле, прикидывая в голове, что будет делать дальше. У него было не так много времени… А значит, все должно было пройти максимально быстро и безупречно.

– Кстати, что ректор? Ты узнал у него, как ее быстрее забрать? – спросил Ивлин, будто читая его мысли.

Форза без императора не могла долго ждать. Особенно, в их ситуации, когда само их существование было под вопросом.

– Все так же, как и у нас. Браки заключаются с согласия родителей или опекунов. И лишь в одном случае, с согласия самой девицы. Если родных она не имеет. И если вошла в брачный возраст. Аревзее девятнадцать. И, увы, она сирота.

Ивлин вздохнул.

– Значит, так просто ее не увезти?

Крэйг дернул плечом.

– Еще ни одна мне не отказала. Устроим сегодня небольшое шоу, получим ее согласие, и вернемся. Это не займет много времени.

– Если только она скажет “Да”.

– Она его скажет, – сказал Крэйг.

Аревзея

До каникул осталось ровно три дня. Осталось всего ничего потерпеть, и я буду дома. Обнимать маму, смотреть с папулей новые вышедшие киношки, гулять с коргюшей и рассказывать обо всем, что со мной приключилось. Как же не терпится их всех обнять! Просто ужас!

Конечно же, выходка, что вчера произошла на уроке по летной магии, была ужасной. Последний нерв во мне сдох, и я поняла, что все. Хватит с меня фэнтезийного антуража, я хочу домой!