– Знаю, знаю, – торопливо произнесла Джулия. – Но это важное решение, важнее не бывает. Я не хочу на тебя давить, потому и предоставляю шанс сдать назад, пока… пока не поздно.

Сэм наклонился к Джулии и взял ее руку. Его пальцы были холодными от кружки с пивом, которую он только что поставил на столик.

– Дорогая моя Джулия, я знаю тебя почти всю жизнь. Я люблю тебя как сестру и для меня радостно и почетно сделать для тебя эту шту… оказать тебе эту потрясающую услугу. Я долго ломал голову, и вот тебе мой категорический ответ: нет, я не передумаю.

Джулия облегченно перевела дух.

– Ты даже не знаешь, до чего я обрадована этими твоими словами!

– Ты сама-то уверена? – спросил он.

Джулия посмотрела на потолок, как будто ответ находился там, между балок. Прикусила губу, обдумывая все еще раз, и ответила четко, звучно:

– Да. Я одинокая женщина, больше не надеющаяся на появление Прекрасного Принца. У меня завидная, хорошо оплачиваемая работа. Собственный дом. Много друзей, родные живут неподалеку, и мне тридцать пять. Если совсем скоро не объявится Тот Единственный, то я окажусь старше, чем мне хотелось бы. А посему – да, я уверена.

– Отлично! – Сэм поднял в честь их решения кружку. – За то, чтобы из двух стало трое! – И он звякнул кружкой о ее стакан.

По всему телу Джулии, от корней волос до пальцев ног, пробежала волна волнения. Теперь ЭТО произойдет! Может быть, радоваться преждевременно, но теперь это событие ближе, чем когда-либо за всю ее прошлую жизнь.

8

Греция

Чемодан был уже разобран. Сесили повесила в шкаф юбки, блузки и жакеты, аккуратно разложила по ящикам все остальное. На это ушло меньше десяти минут. Теперь она сидела на краю кровати и разглядывала свою чистенькую одноместную комнату. Она не могла вспомнить, жила ли когда-нибудь в отеле без Нормана – может, и нет. Ей подвернулось приключение, впору было осмелеть и почувствовать себя независимой, но у нее было совсем другое чувство – пугливой уязвимости. Она поступила согласно изложенной в письме просьбе и теперь боялась того, что будет отвергнута и унижена. От одной мысли, что может произойти дальше, у нее начались спазмы в животе.

Сесили достала из сумки письмо, погнавшее ее на край света. Она прочла его уже невесть сколько раз, но его содержание не переставало ее удивлять. Изложение было сдержанным, только факты, но их с лихвой хватало, чтобы Сесили не сомневалась в подлинности письма и в том, как будет обставлена встреча. Само приглашение не позволяло догадаться, от кого оно исходит, и одно это должно было сильно ее тревожить. Зато содержание было совершенно ясным. «Если у вас есть желание встретиться и обсудить это, то приезжайте в отель согласно нижеследующему приглашению». Только и всего. Ничто не указывало на то, что письмо волновало его автора, оно не содержало никаких подробностей, и ей ничего не оставалось, кроме ожидания.

Она встала, подошла к окну и стала смотреть на синеющее за скалами море. Вода искрилась на солнце, по поверхности катились длинные волны. От этой завораживающей картины ее отвлекло урчание в животе, и она осознала, что сильно проголодалась. В суматохе поездки и перелета она забыла о еде, ограничившись завтраком. Пора было спуститься вниз и найти кого-нибудь, кто объяснит, как здесь все устроено, и покажет, где кормят ужином. Она вспомнила женщину в микроавтобусе, признавшуюся, что раз за разом возвращается сюда из-за отменного питания, и ее рот наполнился слюной.

Решение было принято. Сесили быстро сменила дорожную одежду на хлопковую юбку в цветочек и блузку с короткими рукавами. Лето уже началось, так что ее руки и кожа в вырезе платья успели слегка загореть, но ноги сохранили прискорбную зимнюю белизну. Вряд ли кто-то стал бы таращиться на ее ноги, но все же ей хотелось выглядеть как можно лучше. В предстоящие дни надо будет постараться, чтобы ноги посмуглели. Она надела босоножки, взяла сумку и электронный ключ и вышла в коридор.

В фойе было гораздо многолюднее, чем в час ее заезда. Всюду кишели женщины в лосинах для йоги и саронгах, у каждой в руке был стакан с коктейлем. Сесили огляделась и нашла, откуда берутся коктейли: на столике у стены теснились стаканы с оранжевой и красной жидкостью. Она направилась туда.

Стаканы раздавала женщина за столиком, высокая, стройная, с иссиня-черной курчавой шевелюрой, не позволявшей разглядеть ее черты. На ней было что-то белое, просторное, загорелые руки были оголены, на запястьях пестрели кожаные браслеты, пальцы были унизаны тонкими серебряными кольцами. При виде Сесили она обрадовалась.

– Вы, наверное, Сесили? – Она вышла из-за стола и крепко ее обняла. – Я так рада с вами познакомиться! Я София. – Она умолкла, как будто ждала ответного узнавания. Сесили замялась.

– Вы здесь главная?

София улыбнулась, догадавшись, видимо, что Сесили мало что знает.

– Вообще-то да. Это мой оздоровительный центр, а еще я провожу здесь занятия по йоге – если вы к ним присоединитесь, то опять меня увидите. После ужина я дам вам расписание и обо всем расскажу. А пока возьмите это. – Она подала Сесили стакан. – Безалкогольный «Текила санрайз». Мы не подаем алкоголь, но мы не пуритане – если у вас возникнет желание, можете посетить бар в городе. А пока попробуйте это. – Она указала кивком на коктейль.

Сесили поднесла стакан ко рту и сделала глоток. Недурно: приятный апельсиновый вкус и еще что-то резкое, хотя, на ее вкус, недоставало текилы и гранатового сиропа.

– Каждый вечер в семь тридцать у нас пьют коктейли и обсуждают перед ужином прошедший день. Люди предпочитают выходить с коктейлем на воздух. – София указала на открытую стеклянную дверь, за которой синел бассейн.

– Замечательно! – сказала Сесили, хотя сейчас ее не влекло общество незнакомых женщин.

Уловив ее колебание, София поднажала:

– Знаю, вы здесь одна, но это не беда: женщины часто приезжают сами по себе. У нас очень дружелюбная атмосфера, у всех нас столько общего, что найти собеседницу не составляет труда. Пойдемте, я вас представлю.

Она взяла Сесили под руку и повела на террасу. Воздух снаружи был обволакивающим, сильно пахло жасмином, громко стрекотали цикады.

– Внимание! – повысила голос София, чтобы все умолкли и повернулись к ней. – К нам только что пожаловала Сесили из Йоркшира. Она одна, так что проявите присущее вам гостеприимство.

Сесили была впечатлена осведомленностью Софии, хотя они ничего не обсуждали. Либо это профессионализм, либо особый интерес к ее особе. Судя по сердечному приветствию, София знала о письме, позвавшем Сесили в дорогу. Что еще ей известно?

По террасе прошелестел приветственный ропот, все лица, освещенные золотым предзакатным солнцем, повернулись к Сесили. Она засмущалась. Женщины числом не менее дюжины сидели группками, выглядели расслабленными, излучали довольство. Большинство пили то же, что она, некоторые – что-то горячее, судя по пару; странно для террасы греческого отеля летом, а может, и нет.

– Привет! – сказала она всем сразу и виновато пожала плечами. – Чудесный вечер, не правда ли?

Ближайшая к Сесили компания отъехала на стульях назад, освобождая для нее место.

– Прекрасно! – сказала София. – Наслаждайтесь! Увидимся в восемь за ужином.

Сесили присмотрелась к женщинам, среди которых очутилась. Их было пятеро. Двум лет двадцать с небольшим, их кожа и волосы свидетельствовали о безупречном здоровье; они уже успели подружиться, судя по тому, как они сидели рядышком. Остальные три были старше и тоже, подобно ей, приехали, видимо, одни. Сесили была старше всех, но это не имело значения.

Они тепло улыбнулись ей и вернулись к разговорам, которые вели до ее прихода. Сесили попыталась к ним присоединиться. Молодежь обсуждала, где лучше покупать принадлежности для йоги, и жаловалась на цены. Эта тема была Сесили чужда, поэтому она прислушалась к другим. Старшие дамы разговаривали о диетах, которые они безуспешно пытались соблюдать. Сесили не чувствовала себя исключенной из их разговора, но желания вступить в него не испытывала. Достаточно было просто сидеть и блаженно улыбаться, радуясь, что ее не отвергают.

Может ли среди них затесаться ОНА? Сесили вглядывалась в лица беседующих, выискивая знакомые черты и ничего не находя. Неужели так пройдет вся неделя: она будет таращиться на незнакомцев и охотиться за тенями?

– Где именно в Йоркшире вы живете? – обратилась к Сесили ближайшая соседка, заставив ее вздрогнуть. Спросившая была толстушкой с кучерявой гривой светлых волос, по которой давно плакали ножницы.

– В Харрогейте, – ответила Сесили. – Знаете этот город?

– Брат моего мужа живет в Донкастере, только мы с ним не разговариваем, – сообщила женщина, исчерпав этим все свое представление об этом графстве.

– А вы сами откуда? – спросила ее Сесили. До чего же она ненавидела пустую болтовню!

– Из Милтон-Кинс, – ответила толстушка.

Все, что Сесили знала о Милтон-Кинс, что это новый город с «бетонными коровами». Во всяком случае, раньше там стояли такие скульптуры. Она не знала, сохранились ли они, и опасалась, что их упоминание свидетельствовало бы о ее старомодности.

– О, чудесно! – выдавила она. – Вы здесь давно?

– Приехала в пятницу на две недели. Буду сидеть на соках, – прозвучало со значением.

Сесили понятия не имела, что это значит. Наверное, непонимание отразилось у нее на лице.

– Вместо еды, – уточнила женщина. – Жаль, конечно, ведь здесь не еда, а объедение. Но ничего не поделаешь… – Она похлопала себя по животу, заколебавшемуся, как желе. Сесили чуть не стошнило.

– Понимаю, – сказала она. – Трудно, наверное? Трудно не есть? – Она не представляла, как это – сидеть на одних соках. Не иначе, это вредно.

– Терпимо, – ответила женщина. – Можно привыкнуть. Как говорится, без труда не вытащишь и рыбку из пруда. Сбросить вес не так-то просто, – она усмехнулась. – Меня зовут Сью.

– А меня Сесили.

Она продолжала следить за довольно бессвязной беседой соседок, улыбаясь и изображая интерес, но почти не пытаясь вставить словечко. Солнце быстро садилось, превращаясь в огненный шар на оранжево-розовом фоне. С террасы можно было увидеть, как оно касается воды на горизонте, как на морской ряби ширится золотой треугольник света. Когда девочки были маленькими, Сесили говорила им, что если прислушаться, то можно услышать, как шипит солнце, погружаясь в воду. Она гордилась духовной связью со своими детьми, пусть они уже выросли и завели собственных детей.

Потом Сесили стала думать о Нормане: как он там один в их доме в Харрогейте, справляется ли? Наверняка все еще ломает голову над своим пазлом, а в девять вечера сядет смотреть сериал. Она знала, что он тоже думает о ней. Завтра, когда будет, что сообщить, она ему позвонит.

Ровно в восемь женщины дружно встали и заученно двинулись в ресторан. Сесили проголодалась до боли в желудке, поэтому рада была последовать за остальными.

В зале с высоким потолком были накрыты четыре длинных стола с блюдами, полными аппетитной еды, посередине. Сесили отошла от группы с террасы и нашла себе место в другой компании на случай, если в ней появится знакомое лицо. Никто не возражал, и вскоре она уже лакомилась вкуснейшими яствами. Женщина в микроавтобусе не обманула: Сесили редко пробовала такую вкуснятину.

Она накладывала себе уже вторую тарелку, когда рядом с ней выросла София с бумагами в руках.

– Мне надо убегать, Сесили, мы все обсудим завтра. Вот это вам: анкета о состоянии здоровья и программа на неделю. Все классы расположены на крытой террасе у бассейна. Приходите за пять минут до начала. Никто никого не заставляет, можете заниматься так много или так мало, как вам захочется.

Сесили взяла у нее бумаги.

– Спасибо, София.