– Странно вот что, – сказал мистер Пэш, заглатывая слова и так нелепо смахивая на обезьяну, что детективу захотелось назвать его «Жако». – Наутро после убийства, прежде чем я успел что‐либо услышать о нем, пришел незнакомец с запиской от моего уважаемого клиента и попросил передать ему эти мешки.

– Что за человек? – спросил Херд.

– Ну, – сказал Пэш, теребя острый подбородок, – видимо, какой‐то морской профессии. Пожалуй, лучше всего назвать его моряком. Коренастый и краснолицый, но скорее от выпитого, чем от непогоды, и покачивался на своих кривых ногах, вроде как матрос.

– Какое имя он назвал? – уточнил Херд, быстро занося это описание в записную книжку.

– Никакого. Я спросил его, кто он такой, и он велел мне – к сожалению, с многочисленными проклятиями – не лезть не в свое дело. Он настаивал на том, чтобы я отдал ему мешки мистера Нормана, но у меня возникли сомнения… О да, – проницательно добавил адвокат, – серьезные сомнения. Мистер Норман всегда сам занимался своими делами и никогда, насколько я знаю, не нанимал помощников. Я ответил неизвестному моряку – или человеку, похожему на моряка, так как от него определенно пахло ромом, который, как мы знаем, является морским напитком, – так вот, мистер Херд, я ответил, что сам отнесу мешки мистеру Норману и сделаю это немедленно. Как видите, наша контора находится на Чансери-лейн, недалеко от Гвинн-стрит, так что я отправился в лавку с мешками.

– И вместе с этим морским джентльменом?

– Нет. Он сказал, что останется в конторе до моего возвращения, чтобы получить мои извинения, когда я увижу своего уважаемого клиента и удостоверюсь в том, что он сказал правду. Добравшись до Гвинн-стрит, я узнал, что мистер Норман мертв, и сразу же отнес мешки обратно, и положил в этот сейф, где вы их сейчас и видите.

– А что же моряк? – спросил Херд, пристально глядя на мистера Пэша.

Адвокат втянул щеки и поставил ноги на перекладину между ножками кресла.

– О, мой клерк сказал мне, что он ушел через пять минут после моего отъезда, сказав, что не может ждать.

– Вы видели его после этого?

– Нет, не видел. Но я рад, что спас имущество моего клиента.

– Норман был богат?

– Да, он действительно был очень богат, но зарабатывал деньги не на продаже книг. На самом деле, – Пэш изящно соединил кончики пальцев, – он неплохо разбирался в драгоценностях.

– И был процентщиком, – сухо перебил его Билли Херд. – Я слышал об этом от Барта Таузи, его приказчика. Пропустите это и продолжайте.

– Я могу только сказать, что мисс Норман, вероятно, унаследует состояние в пять тысяч фунтов в год, не считая драгоценностей, хранящихся в этих мешках. Если, конечно, драгоценности не будут выкуплены теми, кто их заложил, – важно заметил мистер Пэш.

– А завещание у Нормана есть? – спросил Херд, вставая, чтобы уйти.

Юрист сощурил глаза, надул щеки и завозился в кресле, так что детектив уже ожидал акробатического представления и был разочарован, когда оно не состоялось.

– На самом деле не могу быть уверен в этом, – тихо сказал Пэш. – Я еще не ознакомился с бумагами, хранящимися в сейфе моего уважаемого покойного клиента. Он так и не позволил мне самому составить его завещание. Аренда… Да… У него есть дом… Недвижимость… Кредиты… Да… Инвестиции… Да… Он доверил мне все свои дела, кроме самого важного – составления завещания. Но очень многие ведут себя таким же странным образом, хотя вы, возможно, так не думаете, мистер Херд. Некоторые никогда не заключат договор аренды, не сдадут дом и не купят недвижимость, не посоветовавшись с поверенным, но что касается завещания – наиважнейшего документа! – многие предпочитают составлять его сами. В результате происходит много судебных разбирательств по поводу неправильно составленных документов такого рода.

– Тем лучше для вашего брата. Ну, а я пошел искать вашего морского джентльмена.

– Вы считаете его виновным?

– Не могу сказать, – улыбнулся Херд. – А я никогда ничего не говорю, пока не докопаюсь до истины.

– В данном случае докопаться до нее будет нелегко, – заметил поверенный.

Детектив Билли приветливо улыбнулся и пожал коричневыми плечами.

– Возможно, мы никогда и не докопаемся, – сказал он. – Вы же знаете, что многие тайны так и остаются нераскрытыми. Подозреваю, что это преступление на Гвинн-стрит будет одной из таких тайн.

Херд многое узнал об опаловой броши от Сильвии и Деборы, и то, что они рассказали ему, привело его в больницу Чаринг-Кросс, к Полу Бикоту. Молодой человек был очень встревожен. Рука почти срослась, и врачи заверили его, что через несколько дней он сможет выписаться из больницы. Но он получил письмо от матери, которой сообщил о своем несчастье, и та переживала из‐за угрожавшей ему опасности и со слезами на глазах – Пол видел это по пятнам на бумаге – писала, что ее домашний тиран не позволяет ей приехать в Лондон навестить своего любимого раненого сыночка. Это само по себе было достаточно раздражающим, но еще больше Пола огорчило и взбудоражило сообщение об ужасной смерти Аарона, которое он увидел в газете. Оно так взволновало Пола, что у него поднялась температура, и доктор запретил ему читать газеты. К счастью, к приходу Херда Пол уже несколько успокоился, и детективу разрешили встретиться с ним. Он сел у кровати и представился Полу. Бикот пристально посмотрел на него и узнал.

– Вы – тот рабочий, – проговорил он с удивлением.

– Да, мистер Бикот, это так. Я слышал, вы не вняли моему предостережению относительно вашего друга, мистера Грексона Хэя.

– Значит, вы все это время знали его имя!

– Конечно, знал. Я просто поговорил с вами, чтобы предостеречь. Это знакомство не принесет вам ничего хорошего.

– Но мы вместе учились в школе, – сердито возразил Пол.

– Это не делает его лучше, – возразил Херд. – Послушайте, мистер Бикот, мы можем поговорить об этом в другой раз. А сейчас, поскольку мне позволено беседовать с вами лишь недолго, я хотел бы спросить вас об опаловой змее.

Пол сел на кровати, хотя Билли и попытался удержать его.

– Что вам об этом известно? – спросил пациент. – Почему вы пришли с этим ко мне?

– Я знаю очень мало и хочу узнать больше. Я уже сказал, что меня зовут Билли Херд, но еще не сказал вам, что я детектив, которому Казначейство поручило это дело.

– Убийство Нормана?

– Да! Вы читали газеты?

– Немного, но недостаточно. Врачи забрали их у меня и…

– Тише, мистер Бикот. Давайте говорить как можно меньше. Где вы взяли эту брошь?

– Почему вы хотите это знать? Надеюсь, вы меня не подозреваете?

Херд рассмеялся.

– Нет. Вы все время находились в этой палате. Но поскольку именно этой брошью жестоко скололи рот убитого, нам с инспектором Принсом кажется, что весь секрет убийства заключается в том, чтобы выяснить личность ее первоначального владельца. А теперь расскажите мне все, – попросил Билли и раскрыл записную книжку.

– Расскажу, если вы сначала расскажете о мисс Норман. Я помолвлен с ней и слышал, что она больна.

– Ей гораздо лучше, – заверил Херд юношу, задержав карандаш в руке над бумагой. – Не расстраивайтесь. С этой молодой леди все в порядке, а когда вы женитесь на ней, то женитесь на богатой наследнице, как я узнал от поверенного, который вел дела покойного.

– Меня не волнует, что она унаследовала. Вы можете передать ей кое‐что от меня?

– Конечно. Что вы хотите ей сказать? – Херд говорил вполне сочувственно, потому что был не только детективом, но и человеком с добрым сердцем.

– Скажите ей, что мне очень жаль ее отца и что я приду навестить ее, как только выйду из этой проклятой больницы. Спасибо за вашу доброту, мистер Херд. Итак, что вы хотите знать? Ах да, об опаловой змее, которая, как вы говорите и как я сам думаю, лежит в основе всех этих несчастий. Слушайте! – И Пол подробно изложил все, что знал, вплоть до происшествия с автомобилем.

Билли внимательно выслушал его.

– О, – протянул он многозначительно, – значит, мистер Грексон Хэй был в тот момент с вами? Хм! Как вы думаете, он специально столкнул вас на дорогу?

– Нет! – воскликнул Пол, вытаращив глаза. – Я уверен, что он этого не делал. Да и какая ему выгода, что он получит?

– Деньги, можете не сомневаться, – сказал Херд. – Этот джентльмен никогда ничего не делает без надежды на солидное вознаграждение. Но тише! Мы поговорим об этом, когда вам станет лучше, мистер Бикот. Так вы говорите, брошь пропала?

– Да. Должно быть, она выскользнула у меня из кармана, когда я попал под колеса той машины. Я думаю, вокруг было много бездельников и оборванцев, так что вполне возможно, скоро я узнаю, что они ее и подобрали. Я дал объявление в газеты.

Билли покачал головой.

– Вы ничего не узнаете, – сказал он. – Как вы можете на это рассчитывать, зная, что брошью скололи губы мертвеца?

– Я забыл об этом, – еле слышно произнес Пол. – Моя память…

– Уже не такая хорошая, как раньше. – Херд поднялся. – Я пойду, так как вижу, что вы устали. До свидания.

– Стойте! Вы будете держать меня в курсе того, как продвигается дело?

– Конечно, если врачи мне это позволят. До свидания. – И Билли ушел, очень довольный полученной информацией.

Считая, что нашел зацепку, он отправился в Уоргроув и получил там полезные сведения от мистера Саймона Бикота, предоставившего их, однако весьма неохотно, и высказавшего предположение, что его сын замешан в этом деле, на что Херд, которому понравился молодой человек, решительно возразил. Из Уоргроува сыщик отправился в Стоули, что в Бакингемшире, и побеседовал с процентщиком, приказчик которого много лет назад по ошибке продал брошь Бикоту. Там он узнал один факт, который отправил его обратно к мистеру Джабезу Пэшу в Лондон.

– Знаете ли, сэр, – сказал Херд, снова оказавшись в кабинете адвоката, – этот ваш морской джентльмен заложил опаловую змею процентщику лет двадцать назад.

– Не может быть, – сказал обезьяноподобный юрист, морщась и жуя губами.

– Именно так. Тот процентщик – старик, но он хорошо помнит покупателя, и его описание, учитывая прошедшее с тех пор время, соответствует человеку, который пытался забрать у вас драгоценности.

Мистер Пэш задумчиво пожевал губами и надул щеки.

– Уф! – сказал он. – Двадцать лет – долгий срок. За это время человек может полностью измениться.

– Некоторые люди никогда не меняются, – тихо сказал Херд. – Я подозреваю, что и вы не сильно изменились.

– Это точно, – довольно хихикнул адвокат. – Я состарился в молодости и никогда не менял своей внешности.

– Что ж, этот морской джентльмен может быть таким же. Он заложил брошь, назвавшись Дэвидом Грином – имя, подозреваю, вымышленное.

– Так вы считаете его виновным?

– Я должен доказать, что брошь снова попала в его руки, прежде чем смогу его обвинить, – нахмурился Херд. – А поскольку мистер Бикот потерял брошь на улице, я не понимаю, что можно сделать. Однако странно, что человек, связанный с закладом броши столько лет назад, вдруг снова встрепенулся, когда она всплыла в связи с ужасным преступлением.

– Это странно. Я поздравляю вас с этим делом, мистер Херд. Это очень интересное расследование.

– И очень трудное, – заметил Билли несколько подавленно. – Я действительно не понимаю, что мне делать дальше. Я собрал все сведения, какие только мог, но боюсь, что в суде будет вынесен вердикт: умышленное убийство, совершенное неизвестным лицом или лицами.