– Да, пожалуй, мне интереснее найти хакера. Он дважды пытался взломать мощную защиту. У него не получилось, но он определенно был близок к успеху. Но самое главное в другом, его невозможно отследить.

Ястржембский аж возбудился немного, по-моему, говоря об этом. Черт, он и правда прется. Чудила, а.

– И вы хотите найти его, потому что он такой крутой?

– Безусловно. Отследить такого уровня хакера – это почти вызов, Ева. Скажу честно, я был уверен, что сделаю это быстро. Но он профессионал.

Ладно, с паном все понятно, вон как глаза блестят. Точно не из-за денег. Не понять мне этих гениев.

– Так это вы бросили Марго или она вас? – спросила я, чем опять повергла пана в смятение. Похоже, он успел забыть о том, с чего собственно разговор начался. Но только не я.

– А какая разница? – спросил меня все-таки.

– Просто интересно.

– Мы расстались по обоюдному согласию. Марго предложили должность здесь, и она не хотела упускать такую возможность. А я не стал ее держать.

– И она расстроилась из-за этого, – я не спрашивала, утверждала.

Это как бы само собой вытекает из того, как пан говорит об этом. Точно Стервозина, ну. Приехала в чужой город зализывать раны. С помощью чужих мужиков.

Где-то далеко мелькнула мысль, что раз Стервозина караулит пана возле отеля, то до конца Вадику не удалось, так сказать, зализать раны. А вот пан очевидно бегает от разговора.

– А вы к чему всю эту сцену разыграли? – сощурилась я. – Потому что хотите, чтобы она ревновала? Или чтобы отстала, увидев, что вы по ней не страдаете?

Пан вздохнул, вытянул ноги, закрыв глаза. Одно ясно точно: в моем случае он точно мечтает, чтобы отстала.

– Если вам так надо говорить о личной жизни, давайте обсудим вашу, – выдал наконец. – Вы будете говорить, я слушать.

– Слушать? Или делать вид, что слушаете?

– Я наблюдателен, Ева, и ничего не пропускаю.

– Ну точно, вы ж наш гений. И что вы нанаблюдали о моей личной жизни?

– Вы не замужем, на данный момент без отношений, и судя по всему, не так давно.

Я распахнула глаза.

– С чего вы взяли?

– По вашему общению. Женщины в отношениях и вне их общаются по-разному. Свободных девушек тоже можно разделить на несколько групп в зависимости от того насколько давно не было мужчины.

– Вы это сейчас серьезно? – я аж открыла рот от изумления.

– Вполне. Это всего лишь статистика, Ева. Каждая женщина по-своему уникальна, но во многом вы схожи.

– Ну теперь понятно, почему вы ловелас.

– Я не ловелас. Просто мне скучно.

– Скучно? – захлопала я глазами.

– Женщины слишком предсказуемы. Строить с ними отношения не интересно.

Нет, ну вы слышали?! Правильно его Стервозина бросила! Одобряю!

Глава 8

– Так вы женоненавистник, значит? – сложила руки на груди и презрения в очи добавила.

– Вовсе нет, – невозмутимо ответил пан. – Женщин я очень люблю.

– Ага. В больших количествах. На минимальные сроки.

Вздохнул снова. Полагаю, пожалел, что попросил меня о помощи. Хотя как попросил – на просьбу это совсем не было похоже.

– Как думаете, что ей нужно сейчас? – я все-таки оставила тему похождений Ястржембского.

В конце концов, мне с ним детей не крестить, как говорится. Найдет хакера, и прости-прощай. Но Стервозина останется. А мое желание ей отомстить как-то само собой обострилось в душе, когда я увидела перекошенное ее лицо. Никто не смеет Градовых обижать. Особенно меня.

– Без понятия.

– По всей видимости, вы испугались, что подтекст романтический?

– Продолжать с ней отношения я не планирую.

– Почему прямо об этом не сказать?

Снова вздохнул. Ну боже ты мой, какая трепетная душа.

– Марго может быть очень настойчивой. Очень.

– Навязчивой, вы хотели сказать?

– В целом, да.

Тут сложно что-то сказать против. Вадика она добивалась очень настойчиво. Только непонятно, зачем, если любви там нет? Вон пан только появился, она уже на пороге…

– А… – начала я, но Росцислав перебил:

– Давайте лучше о чем-то другом, Ева. Эту тему я больше обсуждать не намерен.

Он, кажется, мою личную жизнь обсудить хотел. Но этого по понятным причинам не хотела я. Потерла нос и спросила о другом:

– Как думаете, кто хакер?

Пан посверлил меня взглядом. Отчего-то подумалось, что он и об этом говорить не хочет. Да он просто в принципе не хочет говорить – вот что. Но меня это мало волнует. Я молчать не могу. Это ну просто выше моих сил. Я даже в компании кота не молчу, а тут настоящий живой человек.

– Я пока не знаю, – все же ответил Ястржембский.

– Чего он добивается?

– Ясно чего. Взломав защиту банка, переведет деньги.

– Но ведь тогда его сразу накроют?

– Вовсе необязательно. Множество подставных счетов, сбитые пути перехода, и считай, ты недосягаем.

– Интересно, почему именно наш банк, – задумчиво протянула я. – Он ведь не самый крупный в области.

– Денег для одного человека или даже для группы мошенников достаточно и в банке вашего отца. А средние предприятия обычно легче взлому поддаются, чем крупные.

На все-то у него ответ есть. Но что-то меня в этом тревожило. Не только факт того, что бизнес отца вдруг под угрозой оказался, хотя это тоже, конечно. Просто… Странно это все. Да, пусть ломятся через сеть, не в открытую. Но все же, есть в этом что-то странное…

– Может, у тебя враги имеются? – спросила я папулю, когда, отбыв наказание в виде часа в номере самого скучного человека на планете Земля, отправилась поужинать к родителю.

Папа сразу стал строгим, а Юлька зыркнула недовольно.

– Конечно, у меня есть враги, Ева, – ответил отец, устало отодвигая от себя чашку с чаем. – Куда без них в бизнесе?

– И ты думаешь, это кто-то из них?

– Сложно сказать. Это первое, что приходит в голову. Сейчас я прорабатываю все возможные версии в этом направлении.

– Не забивай себе голову, Ева, – влезла Юлька, и по взгляду отца я увидела: он с ней согласен. – Володя знает, что делает. Он со всем разберется. Лучше расскажи нам, как там пан?

Она хихикнула, отец уставился выжидающе. Как будто ему тоже интересно. Я нос почесала. Наверное, про личное лучше не говорить. А больше-то и нечего.

– Пан зануда, – ответила честно.

– Ничего не рассказывал о хакере? – спросил отец. Я помотала головой.

– Но он, кажется, действительно, хочет его поймать. Азарт, все дела. Типа профи высшего разряда… Зачем только профи высшего разряда грабить наш банк, а, пап? У него и так должны быть деньги. Вон пана взять…

– Завидный жених, ага, – перебила Юлька, я, поперхнувшись чаем, закашлялась. Покраснела, и эта дьяволица участливо похлопала меня по спине.

– Па, – не выдержала я. – Ты слышал? Она меня сватает.

– Росцислав к тебе интерес проявлял? – тут папа даже посуровел, и на Юльку недобро зыркнул.

А я отчего-то вспомнила, как у меня коленки дрожали, когда пан меня прижимал к себе. Наваждение, ей-богу. Вот артист ведь, как притворяться умеет!

– Вовсе нет. Я ему неинтересна, пап, и он мне тоже, – выделила последние слова и на Юльку посмотрела многозначительно, мол, прекрати уже.

– Вот и хорошо, – выдохнул папа и встал. – Отдохну, пожалуй.

– Конечно, милый, – Юлька его чмокнула в щеку, и он ушел. Я на нее зашипела:

– Хватит сводничеством заниматься!

– Ладно, угомонись. Я просто спросила, ничего такого. Расскажи мне что-то интересное о пане. Я у него через пару дней интервью беру.

Ну ты погляди, какая звезда! Я довольно улыбнулась и выпалила:

– Он женоненавистник!

– Иди ты, – Юлька подсела ближе. – Откуда такие подробности?

В общем, не удержалась, и ей все выложила. Только с обещанием, что про меня и Вадика ничего не будет в ее статье. А так, пусть пана припечатает. Она может, я знаю, как начнет беспардонно переть, так хочется под землю провалиться.

Это немного подняло мне настроение, и домой я возвращалась, напевая что-то себе под нос. В двери торчал конверт. Обычный белый, без марок, печатей и подписей. Странное.

Сунув его в карман пальто, открыла дверь. Адам тут же запутался в моих ногах. Начал мяукать с подвыванием. Голодный, значит, и меня последними словами кроет. Свинья ты, хозяйка, шатаешься поди по городу и ешь то здесь то там, а я тут…

Насыпала ему корму, определила пальто на вешалку, и отправилась в душ. Про конверт вспомнила уже, когда спать ложилась. Вытащила из пальто, повертев в руках, вскрыла, устроившись в кровати. Внутри оказалась записка, напечатанная на компьютере.

“Рано или поздно все тайное становится явным. Пришло время платить по счетам. И это только начало. Ваша жизнь превратится в ад”

Глава 9

Звучит страшновато вообще-то. А главное, непонятно. Что тайное, какие счета. И почему именно мы. Я так понимаю, аноним ко всему семейству Градовых обращается. Я вот точно ничего плохого никому не делала. А то, что кофемашину разбила – так было за что.

Но смуту в душе записка поселила. Я даже хотела обратно к папе дернуть, но потом рассудила, что если бы кто хотел, то дома бы меня поджидал с топором аки Раскольников. На всякий случай мы с Адамом забаррикадировали дверь тумбочкой. Такое себе, но по крайней мере, я услышу, если кто полезет.

Уснуть я не могла. Впервые за долгое время мои мысли не были связаны с личной драмой. Я все крутила в голове записку. Почему мне ее послали, почему не папе? И связано ли это с тем хакером, что пытается взломать папин банк?

Ясно одно, ничего хорошего от анонима ждать не приходится.

А потому я решила не рисковать и выложила эту записку папе на стол, как только он появился.

Он взял ее, прочитал и изменился в лице.

– Что это? – спросил тихо. А в глазах, вижу, что-то такое непонятное плещется. Не страх, но что-то близкое.

– Это мне под дверью оставили. Вчера. Что скажешь?

– Глупости какие-то, – отец сжал губы в тонкую полоску. Он уже взял себя в руки. – Ты меня до чертиков напугала.

– Я и сама напугалась до них, знаешь ли. Вдруг это твой хакер?

– Хакер? – тут папа вполне искренне удивился. – Сомнительно. И зачем бы ему слать записки? Тем более тебе? Он денег хочет, а не вот это все.

– А вдруг не денег? Вдруг вот это все? – я наклонилась над его столом. – Мести желает.

Отец нахмурился. Откинулся в своем кресле, задумчиво покачался в нем.

– Сомнительно, – выдал наконец. – Серьезные люди таким заниматься не будут.

– Серьезные это какие? Всякие бизнесмены и конкуренты?

– Да.

– Ну а несерьезные? То есть я хотела сказать… Может, это что-то личное?

Отец ничего не ответил, продолжал в кресле покачиваться и смотреть в сторону.

– Па, – позвала его я, он встрепенулся.

– Вот что, – хлопнул ладонью по столу. – Я буду разбираться. А ты иди на свое место. Вдруг Росциславу что-то понадобится.

Я только фыркнула, но удалилась. Ясно было, отцу нужно время подумать. Я-то вон полночи думала и ничего толкового не придумала.

– А не может это быть связано с тобой? – спросил папа, когда я уже была в дверях. Посмотрела на него непонимающе. – С твоей личной драмой.

Вот ведь привязалось сочетание, а.

– Глупости, – отмахнулась тут же. – Вадик счастлив, и я никому глаза на телевидении не мозолю. Короче, некому там записки слать.

Сказала, а сама задумалась. А вдруг Стервозина? Увидела меня в объятиях пана и стерпеть не смогла. И что, записку напечатала? Глупости какие. А если нет? Она женщина, так сказать, роковая.

В общем, я не стала засиживаться в приемной, зашла к пану. У него страдальчески вытянулось лицо, когда понял, что я не за кофе.

– Я работаю, Ева, – напомнил мне. А то я не вижу, сидит тут, обставленный ноутбуками.

– Вы как считаете, ваша Марго сильно вас любит?