Я одёрнула себя и решила, что это, по сути, ничего не значит. В этот момент дунул ветерок, подхватил шарфик Амалии и унёс. Ролан придержал коня и поймал его, а потом отдал его героине, получив ещё одну очаровательную улыбку. Пора было признать: мне это всё не нравилось.

Видимо, я издала какой-то сдавленный недовольный звук, потому что Юстаф, сидящий в другом углу кареты, тоже заинтересованно выглянул в моё окно и шумно выдохнул. Он тут же переместился ближе и принялся наблюдать за своей возлюбленной.

Что не смог сделать император, сделала ревность: мы с принцем прилипли к стеклу окна, чуть ли не соприкасаясь головами. Впервые я ощутила, что если не сочувствую Юстафу, то отлично понимаю его.

– Я думал, Амалия сторонится вашего рыцаря, – пробубнил принц.

– К нему быстро привыкаешь. И он не тупит, – фыркнула я.

– “Не” что? – переспросил принц.

Юстаф, прищурившись, посмотрел на меня, а я, с таким же взглядом, повернулась к нему. Мы оказались нос к носу. Тут колесо наскочило на кочку, нашу карету сильно тряхнуло, и Юстаф полетел на меня. Мозг быстро просчитал, что столкновения не избежать.Глава 57.

Моя нога оказалась придавлена тяжёлым сапогом принца, а нос уткнулся в его плечо. Поэтому единственное, что я смогла из себя выдавить – это громкий стон, а потом попыталась схватиться рукой за окно, чтобы принять вертикальное положение.

После долгой возни и пиханий в раскачивающейся на нескончаемых кочках карете, принц, наконец, смог с меня слезть.

Он сидел, пытаясь отдышаться на своём диванчике, когда к нам подъехал Ролан.

– Леди, у вас всё хорошо?

Я выглянула, убирая прилипшие к лицу волосы:

– Да, Ролан. Спасибо. У нас тут была небольшая заминка, но мы уже закончили.

Он ничего не ответил, пришпорил коня, но я почувствовала, как меня практически снесло волной ярости его ауры. Он, похоже, что-то не так понял. Ничего, пусть побудет на моём месте.

В гостиницу мы приехали уже после заката. Ролан, не глядя на меня, взял мой дорожный саквояж и зашёл в двери. Да, он точно подумал что-то не то. Как только я вышла из кареты, за спиной из ниоткуда материализовалась Энн и тенью последовала за мной. Герцог уже распорядился об ужине и комнатах для нас, поэтому я не стала задерживаться внизу и сразу поднялась к себе.

Так хотелось побыть одной. Это был очень утомительный день. И не столько физически – хотя трястись в душной закрытой карете на деревянных колёсах было не самое большое удовольствие, – сколько морально. Провести весь день в замкнутом пространстве с человеком, который испытывает к тебе стойкую неприязнь, считает, что ты хочешь разрушить его жизнь – это то ещё испытание.

На входе в комнату я столкнулась с Роланом. Он посмотрел на меня сверху вниз, сцепив зубы, и постарался проскользнуть мимо. Я отчасти специально, отчасти случайно перегородила ему дорогу.

– Вы что-то хотели, леди? Может быть, что-то передать Его Высочеству?

– Я полагаю, он пошёл к леди Амалии лечить головную боль после сложной дороги. Разве ты не собираешься к ней? – я смотрела ему прямо в глаза. – Возможно, вы не закончили разговор?

– Главное, что у вас, госпожа, его закончить получилось, – Ролан кивнул и покинул комнату.

Вот упрямый! И Амалия со своим божественным расположением! Энн, которая всё это время притворялась предметом мебели, отмерла и непонимающе смотрела на меня. Я раздражённо начала снимать платье.

– Ну же, помоги мне, – не выдержала я, в третий раз пытаясь развязать завязки на корсете.

– Знаете, а в новой книге Гелео проблема корсета решается намного проще, – пробормотала она. – А Роджер…

– И ты туда же, Эшли, – я, наконец, высвободилась из дорожной одежды. – Давай сегодня не будем ни о Гелео, ни о Роджере.

Когда она успела это прочитать? Возможно, я зря подсадила Эшли на книги.

Я залезла в заранее приготовленную ванну. Отмокать долго не вышло: вода быстро остыла, да и спать хотелось больше, чем лежать в ванне в дорожной гостинице. Я вылезла, надела ночное платье и забралась в кровать.

Простыни были шершавые, матрас и подушка – жёсткими, а одеяло пахло старостью и мокрой шерстью. Всё же кровать Летиции избаловала меня. Поняв, что легко заснуть не получится, я позвала Энн и попросила принести тёплого молока с печеньем.

К счастью, долго ждать не пришлось, вскоре дверь открылась.

– Поставь на столик, – сказала я, а потом ощутила это знакомое чувство. Ощущение, без которого я уже начинала скучать. Его ауру.

А после я увидела Ролана. Он был уже полностью без доспехов, только в льняной рубахе без рукавов и свободных штанах. Такой непривычно-расслабленный. Но только лишь внешне.

– Энн попросила передать, – сказал Ролан, оставив поднос на столе. – Доброй ночи, госпожа.

Я внезапно поняла, что, если он сейчас уйдёт, то мы так и продолжим дуться друг на друга. По крайней мере, Ролан продолжит сомневаться в том, что же произошло в карете между мной и Юстафом.

– Подожди! – я успела взять его за руку. – Останься.

Ролан едва заметно вздрогнул от моего прикосновения. Он помолчал несколько долгих мгновений, не отталкивая меня, но и не соглашаясь.

– Это неправильно, если наедине с молодой незамужней девушкой в комнате будет мужчина, – сказал он, отведя взгляд. – Тем более, когда она обручена.

– Я несколько раз пыталась добиться разрыва помолвки, – прошептала я. – Меня не слышат. Услышь хоть ты меня: останься.

Он кивнул, закрыл дверь и огляделся в поисках стула. Я взяла свое молоко и залезла на кровать. Ролан продолжал стоять. Мой рыцарь. Я улыбнулась и похлопала рукой по одеялу рядом. Он подумал, вздохнул и примостился на краешек одеяла.

– Ты знаешь, из Юстафа очень плохой собеседник, – с улыбкой сказала я.

– Да, он немногословный. Но говорят, девушки, к которым он проявлял благосклонность, потом не жаловались, – глядя куда угодно, только не на меня, отозвался Ролан.

– Ты на что-то намекаешь? – я почувствовала, будто мне дали пощёчину.

Неужели он обо мне такого мнения? Может, в этом мире не принято первой целовать мужчину, и он теперь думает обо мне, как о… скажем, персонаже книг Гелео?

– Только на то, что император будет рад скорому появлению наследника, – тихо сказал Ролан.

Я поперхнулась молоком, закашлялась и выронила стакан. К счастью, он упал на пол, а не на кровать, а то, учитывая события сегодняшнего дня, мокрая кровать была бы вишенкой на торте.

– Уходи, – сказала я сквозь зубы.

Ролан не сдвинулся с места.

– Уходи! Я передумала, – я попыталась скрыть выступающие слёзы и опустила голову.

– Как скажете, леди.

Эти его слова расстроили меня ещё больше. Вот так, сама не знаю чего хочу.

Но Ролан, похоже, знал. Он наклонился и подарил мне долгий и чувственный поцелуй. Я ответила на его ласку и зарылась пальцами в волосы, прижалась к нему ближе…

Ролан отстранился с лёгкой довольной улыбкой.

– Спокойной ночи, леди, – сказал он, и… ушёл.

Вот провокатор! Я ему припомню и когда-нибудь поступлю с ним точно так же! Сжав подушку, я зарылась в неё лицом и поняла, что очень устала. Возможно, Ролан был прав, что просто так ушёл. Но если я признала его правоту, это не значит, что простила.

Я не смогла понять, в какой момент мой разум затуманился. Граница сна и реальности исчезла. Я будто бы и спала, и бодрствовала.

***

Сквозь полусон я почувствовала ауру Ролана рядом. Но лишь на миг, потом она пропала. «Прости, Летти», – до сознания долетел его шёпот.

Те же руки, которые совсем недавно обнимали, завернули меня в одеяло, как в кокон. Затем осторожно подняли меня и понесли. Перед глазами мелькала мутная картинка: окно, небо, усеянное звёздами, тёмный двор с силуэтами построек. Почти абсолютная тишина, лишь тихое сонное пофыркивание лошадей.

Меня подкинуло, я оказалась в кольце мужских рук, прижимающих меня к мускулистой груди. Я не сразу поняла, что передо мной грива и уши коня.

Мы рысцой выехали из конюшни и пустились в галоп. Меня окутывал знакомый запах защиты и спокойствия. Но что-то было не так.

Морок начал рассеиваться, и я смогла сконцентрировать взгляд. Ролан хмуро смотрел вперёд. В его лице было что-то жёсткое, опасное, что пугало даже больше, чем спрятанная сейчас аура. Он принял решение. Но какое?

Страх расползался по телу, грозя превратиться в панику. Похищение? Почему? На кого он работает? Не зря же Нема предупреждала о нём.

А я ведь даже не подумала, что нельзя снимать кулон на ночь. Меня никто не найдёт!

«Почему?» – попыталась спросить я, но воздух будто застрял в горле:

Ролан, видимо, заметил это и прижал меня к себе чуть крепче.

– Простите, леди, но это нужно, чтобы вас спасти, – произнёс он без тени эмоций.

Перед тем как я отключилась, успела почувствовать только лёгкое касание его пальцев к шее.

Конец первой книги.