Девочка не успела договорить, как дверь подъезда распахнулась, и из нее вышел Антон.

– Вот ты где! Ушли и ничего не сказали. Я уж думал, тебя украли.

Антон подошел к девочке и поднял ее на руки.

– Дед тебе звонил, а ты трубку не берешь. Но записку-то увидел?

– Увидел, увидел. Вот, знакомься, это Ева, – представил Антон дочери новую девушку. – А это Агата, – кивнул он в сторону девочки.

Агата изменилась в лице и обожгла Еву злобным взглядом.

Следующие полчаса прошли в жуткой неловкости. Разговор не клеился, в воздухе висело напряжение. Разошлись тоже как-то натянуто.

– Извини, – сказал на прощание Антон Еве и повел дочку домой.

– Все хорошо, – еле слышно ответила Ева.

* * *

Через неделю Ева проходила мимо подъезда Антона и заметила Агату, прячущуюся за спинкой лавочки.

– Привет. Что делаешь?

– Голубей ловлю, – ответила Агата, не сводя глаз с серой птицы, клюющей горбушку заплесневелого хлеба. – А, это вы… – с досадой произнесла девочка, повернув голову в сторону Евы.

– И как ты собираешься его поймать? – не обращая внимания на суровый взгляд, спросила Ева.

– Руками.

– Да уж, много ты так наловишь. Сачком надо.

– Где я его возьму? – Агата посмотрела на девушку как на глупую.

– Я могу принести.

– Вы?

– Ну да, почему нет? Жди здесь, подкармливай, я до «Детского мира» и обратно.

Агата не успела ничего ответить, а Ева уже умчалась в сторону остановки. Вернулась она через сорок минут с огромным сачком и пакетом семечек.

– Лучше сразу побольше приманить, чтобы шансы выросли, – сказала Ева и высыпала половину пакета на площадку возле подъезда. Агата молча согласилась.

Через пять минут небо накрыло серое курлыкающее пятно. Голуби с шумом опускались на асфальт и сбивались в общую массу.

– Давай ты, – протянула Ева сачок.

Схватив инструмент, Агата выскочила из-за лавки и накинула ловушку на стаю голубей, которая вмиг разлетелась в стороны.

– Поймала, поймала!

– Отлично, давай письмо! – Ева вытащила голубя из-под сачка.

– А я еще не написала…

– Как это? А чего тогда с ним делать? – Ева смотрела на Агату, Агата на Еву, очумевший голубь, благодаря углу обзора в триста сорок градусов, – на всех сразу.

– Вы чего тут развели? Весь асфальт теперь в помете, – громко и противно, как закипевший чайник, заворчала подошедшая дворничиха.

– Пойдем-ка лучше домой, – подтолкнула Ева девочку к подъезду, и та послушно поспешила вперед. – Папа дома? – спросила Ева, когда они с Агатой поднимались на ее этаж.

– Ага. Сказать, что вы пришли?

– Не нужно, – улыбнулась Ева, заметив грусть и недоверие в глазах ребенка. – Мы же здесь по другим делам. Иди пиши письмо, я жду тебя на лестнице.

Агата улыбнулась и зашла в квартиру. Она вернулась через пять минут со свертком и ниточкой.

– Ш-ш-ш… – Ева приложила палец к губам и показала на голубя, который сидел на окне. Агата кивнула, ее глаза заблестели азартом.

Ева поднесла к голубю ладонь с семечками, тот настороженно начал захватывать клювом по одной. Когда птица окончательно потеряла бдительность, Ева попыталась его схватить, но голубь оказался быстрее. Правда, не умнее. Вместо того чтобы лететь на улицу, он полетел прямо на Еву. Поднялся визг. Птица била крыльями по глазам девушки и царапалась когтями, Ева носилась по лестничной площадке, пытаясь скинуть голубя, но ничего не выходило. На шум стали выглядывать соседи, послышались смех и ругань.

Следующие десять минут Ева оттирала себя и половину этажа влажными салфетками. Голубь все же отчалил в окно и с тех пор больше никогда не доверял людям. Агата исчезла за дверью квартиры, а когда вернулась, в ее руках были ведро с водой и швабра.

– Так быстрее будет, – сказала она и с громким шлепком ударила тряпкой о пол. В воздухе запахло сырым камнем.

– Агата, ты куда?.. – появилось лицо Антона в дверях. Выглядел он, мягко говоря, озадаченным, увидев, как его дочка и Ева моют полы в подъезде. – А чего это вы?

– Не задавай лишних вопросов, – подмигнула Ева.

– Да, пап, ни к чему тебе много знать, – поддакнула Агата.

– Л-л-ладно, понял, – прикрыл дверь Антон.

– Знаешь, я тут подумала, зачем мы этих ловим? Есть же специальные голубятни, где обитают профессиональные почтальоны, а не всякие сомнительные фрилансеры, – сказала Ева, когда с мытьем полов было покончено.

– Серьезно? А чего же ты раньше молчала?!

– Да как-то забыла. Давно, знаешь ли, не отсылала писем на небо.

– А мы можем съездить к ним? Пожалуйста! – запрыгала от нетерпения Агата.

– Можем, но только завтра. Давай я заеду за тобой после работы, хорошо?

– Ура! – запищала девочка.

Вечером Ева позвонила Антону и все рассказала.

– Ты думаешь, это хорошая идея? Когда она подрастет и все поймет, то, возможно, затаит злобу за такой обман.

– Знаешь, если бы мне с детства говорили только правду, я бы, наверное, с ума сошла.

– Пожалуй, ты права. Вы завтра без меня?

– Да, думаю, мы справимся. К тому же она у тебя очень смышленая, я бы с ней пообщалась.

– Спасибо тебе.

* * *

На следующий день Ева забрала Агату, и они на такси поехали к голубятне.

– Ого, какие они белые и красивые, – рассматривала с восторгом голубей девочка. – Я могу любого выбрать? Он точно доставит письмо нужному получателю? Он не собьется с пути? У них навигатор есть? Мне надо, чтобы прям к маме письмо пришло, я очень прошу, – донимала Агата заводчика расспросами, а тот только и успевал отвечать.

– Главное – правильный индекс написать, – напомнила Ева.

– Я написала наш домашний, он же там дублируется, да? А еще добавила, чья это дочка пишет, чтобы ангелы ничего не перепутали, – с серьезным видом сказала Агата.

– Спасибо вам большое… – Ева аккуратно протянула деньги заводчику, когда они привязали письмо к лапке голубя и выпустили его в небо.

– Да мне не жалко, – вытирая слёзы рукавом, промычал мужчина, убирая деньги и закрывая клетку.

– Спасибо большое, Ева, – обняла Агата девушку.

Та в ответ молча погладила девчушку по голове.

Через два дня позвонил Антон.

– Тут Агата говорит, что ей письмо с ответом пришло с неба, и в нем про тебя написано. Не хочешь прийти почитать?

– Конечно, скоро буду.

Еву так потрясла эта новость, что она попросилась пораньше уйти с работы и, забыв сохранить проект, над которым работала весь день, случайно удалила его при выключении компьютера.

Забежав на нужный этаж, она позвонила в дверь. На пороге появился Антон.

– Агата с соседским мальчиком гуляет во дворе. Она тебе письмо оставила на столе, видимо, стеснялась сама отдать.

Взмыленная Ева прошла в комнату и дрожащими руками взяла смятый листок, на котором детским почерком с ошибками и исправлениями было написано следующее:

«Спасибо дочка за письмо, я тоже очень сильна по тебе скучяю и люблю тебя. Каждый день вспаминаю о вас с папой. Я посмотрела на Еву, она хорошая. Она не твоя мама, но вы можете быть падругами. Я бы этого хотела. Твоя мама».

Ева проглотила комок в горле и еле слышно выругалась, заметив, как от ее слёз начал расползаться текст на бумаге.

– Видимо, она все поняла, – сказал Антон, подойдя сзади и обняв Еву.

Та лишь кивнула, все еще не в силах сдержать слёзы.

– Знаешь, я всегда хотел найти для нее маму, но не понимал, что ей нужна подруга, ведь мама у нее уже есть.

– На большее я и не думала претендовать, – выдохнула Ева и тут увидела за стеклом окна голубя, глядящего прямо на них. Казалось, он подслушивал разговор и теперь действительно собирался лететь на небо, чтобы рассказать о произошедшем ангелам.

Работа с населением

Филипп Петрович выносил мусорные пакеты на улицу, когда его подозвал раскрасневшийся от усталости мужчина в костюме и с большим портфелем, из которого торчали уголки бумаг.

– Слышь, дядь, приемная Пантелеева здесь? – взглядом указал он на большую дверь современного офисного здания.

– Добрый день, все верно, приемная тут, – вежливо ответил Петрович и пошел к мусорным бакам.

– Слава богу, а то навигатор меня по всем торговым центрам в округе протащил! Вы бы хоть указатели какие прикрутили или вывеску, – вытер лоб мужчина и потянулся за сигаретой. – Огниво есть? – спросил он через минуту у возвратившегося уборщика.

Тот молча достал зажигалку и протянул мужчине, который, издав громкий отвратительный звук носом, харкнул в клумбу.

– А чё, он бабки всем дает? – чуть понизив голос, спросил тип.

– Бабки?

– Ну да. Говорят же, что к нему если с какой проблемой прийти, он поможет. Денег-то ― хоть задницей жуй, не обеднеет. У меня знакомый один от него полтора ляма получил на свой бизнес.

– Ну да, помогает, если дело достойное или беда какая, – меняя пакеты в уличной урне, ответил Петрович.

– Хех, вот причуды у этих богачей, – затянулся с мечтательной улыбкой краснолицый дядька. – Я бы хрен кому копейку дал. Путь сами крутятся как могут. Хотя, может, там с налогами какие махинации, – задумчиво произнес он, сделав еще одну затяжку.

Пропустив это мимо ушей, Петрович спросил:

– А вам на что деньги?

– На общественно важное, – ушел от ответа мужчина.

– Это хорошо, что на общественно важное. Он это дело любит.

– А ты-то откуда знаешь, чего он любит? – смерил оценивающим взглядом тип уборщика.

Петрович игнорировал выданную ему униформу и был одет в свою старую потрепанную кожаную куртку, растянутый свитер и длинные вельветовые брюки, заправленные в высокие кроссовки. Огромная бейсболка с прямым козырьком почти закрывала брови. Одежда была чистой, но безвкусной, а от самого Петровича сильно несло растворимым кофе и дешевым одеколоном.

– Ну… Я тут еще при его отце работал.

– И что, тебя во все дела посвящают? Хотя да, у нас же дворник – главный на любом предприятии, – злобно оскалился мужчина, а затем бросил окурок. Тот ударился об урну и, рассыпав по земле красные искры, срикошетил в траву. – Ладно, не кисни, а то какой-то вон мрачный стоишь. У меня социальная столовая будет неподалеку. Выпускные, корпоративы, свадьбы на самый худой кошелек… Так что приходи потом, как зарплату получишь. Ну а формат развлечения выбирай тот, какой больше душе угоден. Поминки у нас тоже будут бюджетные.

Закончив свою короткую презентацию, дядька криво улыбнулся и начал подниматься по ступенькам, громко обивая ботинки от грязи.

Петрович дошел до своей кладовки и, взяв метлу с совком, принялся подметать лестницу.

– Хватит меня постоянно дергать! Я тебе уже сказала, что куплю планшет и самокат только после того, как мы получим деньги! Так что не ной там и веди себя как договаривались, – раздался откуда-то из-за угла раздраженный женский голос.

Петрович продолжал подметать, когда в нескольких метрах от него появился источник шума. Дворник украдкой взглянул на маму, тащившую за собой упитанного и весьма капризного сына. Оба были бедно одеты, и Петрович на секунду подумал, что ослышался насчет планшета и самоката.

– Соцпомощь здесь? – не здороваясь, обратилась женщина к дворнику.

– Здесь приемная господина Пантелеева.

– Помощь бедным, погорельцам, безработным тут оказывают? – голос женщины становился все более раздраженным.

– Да, здесь, но сейчас там занято, а в час будет обед, – мужчина говорил, продолжая громко шуршать метлой по каменным ступеням.

– Мам, ма-а-ам, ты задолбала! Я бургер хочу! И отдай мне телефон, – противно заныл мальчишка, но мать грозно шикнула на него, затем достала из кармана свой телефон и посмотрела время.

Филипп Петрович в марках смартфонов, как и в их стоимости, не разбирался, зато заметил свежий маникюр и несколько золотых колец размером с колесные гайки.

Поймав его взгляд, женщина суетливо стянула кольца и опустила их в карман.