– Фантазировала когда-нибудь о горячем сантехнике? – гипнотизирую пухлые губки, которые хочется не только целовать, но и немножко покусать.

Хочет ведь сама мужика живого в себе почувствовать. Хочет, но молчит! Пора брать инициативу в свои руки.

– Мы уже перешли на ты? – спрашивает ведьмочка полушёпотом.

– Ответь на вопрос.

Мы уже у кровати, одно моё движение – и Танюшка окажется на лопатках. Но я медлю. Почуяв охотничий азарт, подбираюсь к своей жертве, как хищник. Мои ноздри улавливают её запах. Её страх. Её возбуждение.

– У меня с фантазией не очень, – признается Татьяна.

Пятясь, красотка упирается ногами в тумбочку и садится на неё попкой.

Все, красивая, попалась! Дальше некуда бежать.

– Сейчас будем развивать твою фантазию, сладкая, – обещаю с пошлой улыбочкой…

Глава 5

Какой же наглый охальник, этот бомж!

Я его отмыла, накормила, а он ещё и плату с меня требует весьма недвусмысленную.

– Фантазировала когда-нибудь о горячем сантехнике? – хрипло интересуется Алексей.

Нет, так как единственный сантехник, которого я знаю, дядя Гриша весьма далёк от образа горячего мужчины. Он скорее ближе к холодному, так как ему уже за семьдесят.

Бездомный, который после ремонта стиральной машины, изменился в своем поведении до неузнаваемости, оттесняет меня всё ближе к кровати.

Мама дорогая, ну всё!

Допрыгалась.

Сейчас изнасилует. Думая об этом, ощущаю, как внизу живота сжимается стальная пружина.

Плюхаюсь пятой точкой на тумбочку, которая совершенно не предназначена для сидения, и свожу вместе бёдра.

– Сейчас будем развивать твою фантазию, – Лёша многообещающе сверкает черными зрачками.

Его взгляд снова плывёт. Обволакивает, завораживает. Красивые у него глаза, серо-голубые.

– Что вы, – возражаю ему, – я предпочитаю реализм, а не фантазии.

– Какое совпадение! Я – тоже.

Смотрю на Андрюшку и вижу, что он в моей шляпе стоит. Непорядок!

– Это вы его приодели? – указываю пальцем на скелет.

Бомж, который, как мне показалось прицеливался к моему лицу своими губами, нехотя посмотрел в указанном направлении.

– Ну я, – соглашается он. – А что, вам не нравится?

– Но это женская шляпа! А Андрюша – мужчина.

– Он скелет. Набор пластмассовых костей. Где вы увидели тут мужчину? У него даже хозяйства нет.

– И всё же, верните, как было.

– Простите, что обидел вашего бывшего, – с огромной долей ехидства в голосе извиняется Лёша.

Бомж, скрипя зубами, отходит от меня, а я тут же вскакиваю и выбегаю из спальни.

Повёлся!

– Таня, куда же вы? – кричит мне вслед разочарованно.

– Расплаты натурой не ждите, – отвечаю, запирая дверь в ванной. – Могу скинуть вам пятёрку на карту. Ах да, у вас же нет банковского счета, –добавляю издевательски.

– Откройте! Это нечестно, имейте в виду.

– А честно вести себя в гостях подобным образом? Я вам доверилась, а вы…

– Я больше так не буду. Откройте, и мы поговорим.

– Мы уже говорим.

Бомж что-то буркает себе под нос и аккуратно стучит в дверь.

– Пустите, мне нужно в туалет.

Обманывает или вправду еле терпит? А вдруг у него прихватило живот! Мало ли, какую дрянь он съел накануне. Я слышала, что бездомные ничем не брезгуют. И сливу могут немытую съесть за милую душу.

Открываю дверь и… Прямиком попадаю в наглючие ручищи Алексея.

– Ну что, повелась? – весело спрашивает он.

Мужские пальцы смыкаются на моей талии, а рот в обрамлении густой бороды впечатывается в мои губы.

Господи, помилуй! А целуется-то как! Словно созданный из чистого порока дьявол.

Ноги моментально становятся ватными.

Перед глазами всё плывёт, и я хватаюсь за широкие плечи бомжа.

Дыхание у него хорошее, не зловонное. И пахнет весь моей квартирой, то есть лавандой. Успешно маскируется, чтобы сойти за своего.

Алексей закидывает мои руки себе на шею, вынуждая его обнять.

Широкие ладони шарят по моему телу. И зачем только переоделась в халат? Теперь ему доступно многое.

– Перестаньте… Прекратите, бесстыдник. Мы едва знакомы!

– Лёша – Таня. Приятно познакомиться, – с этими словами он подхватывает меня на руки и прытко несёт в постель. – Мы знакомы уже больше трёх часов, Татьяна Васильевна.

– Откуда вы знаете моё отчество? – спрашиваю изумленно.

– Просто угадал.

– Постойте, а вы случайно…

Но Алексей не даёт мне договорить. Кладёт меня поперёк постели и накрывает своим телом сверху, имитируя бутерброд с колбасой, где колбаса – это он.

А я тонкий кусок хлеба, который едва выдерживает его вес и напор.

Мне в бедро упирается твёрдый инструмент, и нет, это не разводной ключ, а кожаный болт. Бесстыжий намерен далеко пойти в своих дьявольских планах.

– Ну хочешь ведь сама, Тань.

– Неправда! – краснею.

– Я ж проверю сейчас, – произносит угрожающе и просовывает руку мне между бёдер. Проводит пальцами по трусикам и удовлетворенно цокает.

На мне красные кружевные трусы, которые бесстыже подмокли. Нет смысла отрицать, но можно попробовать соврать, отчего они такие не сухие.

– Мы ведь под дождь попали, забыли? – закусываю губу, сгорая от стыда. – Вымокла до трусов.

– Ну да, ну да. Рассказывай, – хмыкает недоверчиво. – Просто с фантазией у тебя всё отлично, и ты уже представила, как нам будет вместе хорошо.

– Протестую. Я не представляла.

– Протесты только в суде принимаются. Тут не проканает.

– А я…

– Ц-ц, болтушка. Сама говорила, что у меня золотые руки и много чего умеют. Хочу тебе кое-что показать. Расслабляйся, давай.

– Вы сейчас пытаетесь сыграть по моём любопытстве!

– Училки шибко умные, как я посмотрю.

– Конечно, ведь нам приходится учить детей. А они, сами знаете…

– Тччшш. Помолчи пару минут.

Лёша запускает руку мне в трусики и скользит пальцами по мокрым складкам. Ощущаю нехилый прострел между ног, перехватываю его запястье и тут же отпускаю, позволяя ему продолжить.

Подушечкой пальца он обводит место в середине лобка, заставив меня выгнуться дугой. Мама дорогая! Что творит… Я вся дрожу и извиваюсь, не в силах оставаться безучастной к происходящему. Так хорошо мне никогда не было с бывшим Пашкой.

– Ну как? Нравится? А будет еще лучше, – не прекращая орудовать у меня в трусиках одной рукой, другой Леша снимает с моего лица очки и кладет их на тумбочку.

Теперь я подслеповато щурюсь, но потом решаю закрыть глаза и ослабить контроль. Всё равно от меня больше ничего не зависит. Развратник уже всё решил за нас обоих и не отстанет, пока не получит своё.

Нет, я не сдаюсь. Улечу ненадолго, но потом вернусь и что-нибудь придумаю… Обязательно. Я не могу, не могу переспать с бомжом. Кем я себя буду чувствовать после этого? И пусть он хорош собой, суть от этого не изменится.

Яркий оргазм не заставляет себя долго ждать. Бесстыдно обрызгав пальцы Алексея, я со стоном кончаю и комкаю простыню.

Раздаётся какой-то странный звук, похожий на треск, а потом рядом со мной на постель падают белые кости… Я взвизгиваю от неожиданности, подскакиваю и наощупь ищу очки.

– Кажется, Андрюха приревновал тебя и хочет быть третьим, – с хохотом говорит Алексей…

Глава 6

Майор Каверин

Ебучий скелет ударил меня по башке. Наверняка Танькин бывший вселился в него и полез в драку после того, как я посмел тронуть эту милую женщину.

А я его ещё и чинил! Знал бы, какую подлянку он мне готовит, вообще бы череп ему оторвал и в окно выбросил.

– Андрюшка снова сломался! – нацепив очки на нос, ахает Таня.

– Как не вовремя, гад.

У меня шишка дымит, а она за экспонат переживает. Лучше бы о моих яйцах подумала, которые сейчас разорвёт к хренам. Меня ведь только раззадорил лёгкий петтинг с последующим женским оргазмом. Хочу ещё!

Проникновения хочу и дикого горячего фонтана из спермы.

Но Таня забивает на мои хотелки и собирает кости бывшего благоверного. Мне реально кажется, что он прикипела к этому скелету. Какая-то нездоровая страсть.

– Да оставь ты, – отнимаю у неё костлявую кисть. – Потом.

Нельзя упустить момент, когда она возбуждена и настроена на секс. Сейчас она снова вспомнит, что я бич и начнёт сопротивляться.

– Иди ко мне! Продолжим, – хватаю собачку на молнии её халата и тяну вниз.

– Перестаньте. Достаточно. Вы и так много лишнего себе позволили, – препятствует осмотру своих прелестей.

Меня перестало устраивать щупанье через ткань, хочу голенькую грудь увидеть и сосочек втянуть в рот.

– Ну, хватит уже обламывать.

– Алексей, вы – бомж, сами понимаете, что ни одна приличная женщина с вами не ляжет. Покиньте мою постель.

– Бомжи тоже люди и хотят трахаться. А если бы я был миллионер, то дала бы мне? – кидаю ей провокационный вопрос.

– Но вы не он, Алексей.

– Как знать. Иногда всё не так, как кажется.

– Вы пудрите мне мозги.

– Татьяна, я просто хочу вас порадовать.

– Уже порадовали, вам пора.

– Вот так просто возьмете и выставите меня за дверь, с этим? – указываю пальцем на стояк.

Таня смущённо отводит глаза и розовеет.

– Можете подождать на кухне, когда всё пройдёт. Иначе, если я отпущу вас в таком виде, то подвергну опасности местных девушек.

– Верно! Вы ещё можете их спасти, просто дав мне.

– Дать вам что?

– Трахнуть вашу киску.

– Так, всё, хватит! Андрюшка не желает слышать такие скабрезные слова в адрес своей хозяйки.

– Андрюшка уже давно мёртв.

– Его ещё можно починить, – возражает Рыбкина.

– Займусь этим позднее, обещаю. А сейчас снимайте халатик.

– Какой же вы настойчивый!

– Отвечаю, что не отстану, пока не получу согласие.

– В письменном виде?

– К чему такие сложности? Будет достаточно и кивка.

Уу, какая болтливая. Я тут хочу поскорее перейти к делу, а она меня заговаривает.

Предпринимаю ещё одну попытку расстегнуть халатик, но получаю костью Андрюхи по руке.

– Ай, бля. Хватит нас стравливать. Или тоже на тройничок настроены? Чур я сверху, ладно? Хотя лежать на костях вам будет неудобно. Лучше уж на мне.

– Я приличная женщина, учительница. Перестаньте склонять меня к блуду.

– За словом в карман не лезешь, учительница. Только знаешь что, Танечка Васильевна, мне настоеб… надоело болтать.

Ухватив Танюшку за ногу, тяну её на себя. Она проезжает попкой по матрасу. Халатик задирается, оголяя прелестные стройные ножки. Которые я раздвигаю и вклиниваюсь между ними.

Впечатываюсь в горячую киску мощной эрекцией и, наклонившись, целую в рот красотку.

Имитирую толчки, посильнее прижимаясь к её естеству набухшей шишкой. Знаю, что безумно захочет сейчас не имитации, а настоящего проникновения.

– А теперь кивай, – мурлычу ей на ушко. – Или опять очки сниму, чтоб прекратила себя контролировать.

Я хотел кончить на стекла, и непременно сделаю это. Но их можно надеть на лицо ближе к кульминации. Если не забуду, конечно.

Она так долго меня мурыжит, что я просто зверею.

Хочу ворваться в тугую влажную плоть и трахать её, как бешеная машина.

– Оставьте их. Я хочу видеть каждую секунду своего грехопадения, – отвечает она трагичным голосом.

Ой бля, Ева тут нашлась!

Срываю с неё трусики и приближаю член к заветной дырочке, от которой пышет жаром. Даже смотреть туда не надо, найду вход по ощущениям.

Надавливаю требовательно и со стоном погружаюсь в мокрые глубины.

Это. Просто. Что-то с чем-то…

Ощущения – огонь!

В ней так тесно, что не может быть и речи о том, что училка удовлетворяла саму себя искусственным членом.

– Танечка… – выдыхаю потрясенно и нахожу её губы. Терзаю их и двигаюсь в узкой расщелине.