Я повернул голову к устроительнице безобразия и завис: она очень ловко и забавно, подмигивая и подмаргивая, аккуратно поворачивая голову, перевела печенье на висок, потом на щёку, потом движения её рта мне показались неприличными, мне снова стало душно от собственных мыслей. Пару мгновений, и шоколадное Орео было в её белых зубках.

Народ завопил и захлопал. Она подскочила и посмотрела на меня:

– А вы?

– Я проиграл, – пробормотал я. – Потому что не подхожу по техническим условиям – печенье застрянет в бороде.

– А ведь правда! – крякнул откуда-то сбоку бывший глава. – Нельзя Владимиру Георгиевичу!

Милена не растерялась:

– Поражение не принимается, но обещайте, что примите участие в следующем после перерыва конкурсе!

Она снова приблизилась, заглянула ко мне в глаза, и я не знаю, как во всеуслышание согласился на следующий позор. Её алые губы разъехались в коварной улыбке. Ещё коварнее, чем печенька. Не к добру! Но отступать я тоже не привык. Слово дал, выцыганила, эх…

Милена мазнула по мне взглядом и принялась руководить всеобщими развлечениями. Кирилл вызвался в конкурс с печеньем вместо меня. Девицы и парни наперебой веселили всех, корча в процессе перемещения печенек уморительные рожи. Потом детей, как козлят в хлев, запустили в песочницу с яркими шарами, и они принялись с энтузиазмом хлопать их попами. Два шара успешно спаслись побегом в небо. Взрывы шариков, шум, гам, счастливые взвизги, музыка из какого-то мультфильма. Довольные мамаши и старушки качали головами и улыбались. А я понял, что на безудержную детскую радость тоже можно смотреть долго, как на воду или огонь, только желательно звук приглушить.

– Ну и как вам наш праздник? – вдруг послышалось рядом мурчащее и вкрадчивое.

Я отвлёкся от ребятни, поймав внезапно себя за тем, что улыбаюсь.

– Вполне… учитывая контингент.

– И бюджет, – совершенно по-деловому сказала Милена, – которого нет.

– А всё это? – показал я на массу подручного материала.

– Одноразовые стаканы – копейки, шарики тоже, пластиковые бутылки мальчишки притащили сами. Ушли, конечно, деньги на мыльные пузыри, ручки, конфеты, чипсы и салфетки, но это мы переживём. Даже спонсоров не будем звать.

– А вам это зачем? – не понял я.

Она взглянула на меня, как на кретина.

– На родителей посмотрите.

– Ну довольны. И что? В чём смысл? Или вы всерьёз планируете обосноваться здесь и коз доить?

– Даже если всерьёз или не всерьёз. В маркетинге и имиджмейкинге вы, как я погляжу, понимаете куда хуже, чем в аэродинамике, – съязвила Милена.

Дети долопывали, садясь с размаху, последние шары. Взрыв самого большого выбил из моего ума ответную колкость. Или дело в её запахе…

– Впрочем, и дроны у вас падают, – добавила яду Милена. – По большей части в мой огород. Странно, не находите?

Облако её флёра мгновенно развеялось.

– Действительно странно, – сухо ответил я. – Намекаете на Бермудский треугольник? Где всё разумное гибнет?

Дети с ором выскочили из песочницы. Лохмотьев побежденных шаров хватило бы на добрую сотню осликов Иа. Милена не удостоила меня ответом, взмахнула руками и заявила в свой мини-микрофон:

– А теперь, друзья мои, скучать нам не придётся, потому что вас ожидает вишенка на торте! Веселье перед угощениями и превосходной пиццей, которую приготовила для всех наша прекрасная семья Лопушенко, и это не просто конкурс, это… – она сделала многозначительную паузу и громко произнесла: – это «Нервная Нина»! И первый участник нам уже известен – приветствуем, Гродский Владимир Георгиевич, человек из замка на горе! Самый демократичный бизнесмен на свете, что он нам сейчас и докажет! Кто готов с ним побороться?

Тотчас выскочили два парня, а я нахмурился: «Почему Нина? Почему нервная? Опять подставу придумала! Вот же зараза!»

Милена, сияющая и красивая, как все негодяйки, улыбалась на публику, будто только что не капала ядом:

– Друзья, у нас есть три мобильных телефона с приложением Шагомер. Мы их прикрепляем скотчем к шапке, и вам придётся набрать максимально возможное число «шагов» как угодно – прыгая, тряся головой, бегая на одном месте. Минута! И вы победитель или проигравший!

Я покачал головой:

– Нет, в таком я пас.

– О нет! Все же слышали, что вы согласились участвовать! Разве вашему слову нельзя верить? Давайте поддержим господина Гродского! Давайте! Громче! Громче!

Все зааплодировали, кто-то проорал моё имя, как в дурацком театре, бандитка с алыми губами посмотрела на меня, как на капризную девочку:

– Ну что же вы, Владимир! Докажите, что вы умеете работать головой! Или не умеете?

Кажется, я её придушу. Сегодня ночью. Или прямо сейчас. И не спрошу, молилась ли…

Глава 13

Милена

Детский праздник прошёл на ура! Кто не видел, тому расскажут. Кто не в курсе, тому приврут.

«Я супер стратег!» – сказала я себе с утра, едва проснулась и мысленно повесила себе медаль за битву по завоеванию местного населения максимально быстро и с наименьшей кровью.

Не признаваясь в собственных провалах, долгах и ярости нефтяников, я придумала спецверсию для местных жительниц, которым не терпелось узнать меня поближе: мол, получила домик в наследство, а главное – с друзьями поспорила! Те вроде как заявили, что я не смогу в деревне и месяц продержаться, а я – что всё у меня получится, и что в деревне живут прекрасные, умелые, умные люди – такие, что все обзавидуются в своей столице! Да и на что там смотреть, в той Москве? Бутики, метро, стекло и бетон? Тоска! А тут гуси, кони, натурпродукт и даже пыль экологически чистая. А какие лица румяные, глаза блестят!

– Это после вчерашнего, – добавила Лера, дочь конюха.

– От чистого самогона на антоновских яблочках заблестят ещё и больше! А то, шишдесят градусов! – подтвердила Надежда, благодарная мать именинника.

– Крепче виски! – присвистнула я.

– Якой там Вискас? – встрял в разговор подошедший сосед в облаке алкогольного флёра, которое вполне можно было считать биологическим оружием. – И Кытикэт жрут вместо холодца на закусь…

– Та иди отседа! – прикрикнула на мужа Надежда. – Не подслушивай!

– Нужны мне ваши бабские сплетни! – гордо ответил раскачивающийся, как джинн из бутылки, отец именинника и, поправив кепочку, проложил навигацию в сторону сарая.

Что и говорить: продолжение детского праздника тоже удалось, но в этом моей вины уже не было….

– Ты рассказывай лучше, рассказывай! – привлекла моё внимание Оксана.

И меня понесло, как спецвыпуск новостей, о том, что знакомые мои состоятельные, и у меня есть план. Судя по глазам дочки конюха Валерии, Оксаны, Надежды и Марины из сельмага спецверсия о споре в моём рейтинге сразу добавила баллов. Все почувствовали себя сопричастными, ведь от них зависело, кому на деревне жить хорошо.

– А они точно до нас нагрянут? – живо поинтересовалась под пироги и вишнёвую наливочку Надежда. – У нас вроде ни достопрымечательностей, ни казино, одни коровьи лепёшки.

– Для кого и коровья лепёшка – экзотика! Весь вопрос, как подать, – ответила я.

– С соусом, – ляпнула Лера.

– У тебя котелок варит, ты придумаешь. Нашим бы в голову не пришло, что столько радости можно из салфеток да пустых бутылок сварганить! – заявила раскрасневшаяся от угощений продавщица Марина.

Я добавила с задушевной хитрецой:

– Если вы решите поучаствовать в моём проекте, можно будет подзаработать. Кому помешают лишние деньги на косметику, новое платье…

У девчонок загорелись глаза.

– Или на сепаратор, – закивала Надежда, подливая из штофа в разномастные рюмки ещё наливочки.

– С работой тут туго, – подтвердили дамы. – Как завод по производству конфет закрылся, так кукуем неизвестно на чём.

– Если дело пойдёт, можно будет настоящий туристический сезон открыть, – будто по секрету, громким шёпотом сказала я. – Но у меня одной, конечно, ничего не получится…

– Дык делись! – сказала Марина.

Я сделала заговорщический вид. Все подтянулись к центру стола, под лампу в беседке, и у каждой над макушкой закружился нимб в виде мошек.

– Гарантий нет, – призналась я. – Но и вложений особых не нужно.

– Чи понравится городским у нас? – спросила Оксана. – Токмо если в замке Владимира Георгича.

– Боюсь, он гостей не пустит, – хмыкнула я. – И так сбежал.

Остальные прыснули. Марина до слёз из глаз. Вытирая их вместе с размазанными стрелками, она сказала:

– А как погремушкой-то тряс, Мессершмитт наш! Чуть глаза не выпали на стол.

– По-моему, глаза его выпали, когда его Мила на стул усадила и грудями по носу прочти жмякнула, – смеялась Надежда.

– Не, мне больше понравилась рожа Чупа-Чупса про «Нервную Нину», – перебила Марина. – А почему Нина-то?

– Не знаю, само придумалось, я не виновата! – хмыкнула я и не, сдержавшись, расхохоталась тоже.

Вспомнилось, как Владимир вытаращился в ответ на мою реплику, что надо поработать головой. С выражением оскорблённого достоинства сунул мне обратно кепку с мобильником и заявил:

– Я в клоунаде не участвую! Другой профиль.

– А обещание? – спросила я, не планируя отступать.

Феодал замялся, но позиций не сдал. И вдруг, к моей досаде, подскочил наш общий знакомый Кирилл:

– Всё в силе. Мы с Владимиром партнёры, так что принимаю обязательства на себя!

На лице моего врага проскользнуло явное облегчение, и оно снова стало каменным.

– Так не честно! – ответила я.

Мне вторил кое-кто из толпы. Гордый Чупа-Чупс развернулся ко мне спиной, вскочил на коня и умчал. Буквально на долю секунды что-то неловкое ёкнуло в моей груди, но развиться состраданию я не позволила: на войне, как на войне. Надев улыбку на лицо, я продолжила праздник. Мой рейтинг явно вырос, а его упал.

* * *

– Но всё же коровьи лепёшки не очень-то интересны, – прервала мои воспоминания Лера.

– Зато кому не хочется большой и светлой любви? – просияла я.

Надежда с азартом принялась подливать мне в рюмочку густой, бордовой, как кровь, наливки, а я попросила:

– Мне капельку, пару капель, а то я очень быстро пьянею!

– Не дрыщь, натуральное, – заверила хозяйка и, убрав мою ладонь, долила до краёв.

– Так а что там про любовь-то? – Не удержалась Оксана. – Нам нужно, это понятно. А в столице мужиков, что ли, мало?

– Много, да не всё так просто. Даже на Рублёвке страдают от несчастной любви, – кивнула я, ещё более осмелев от натурпродукта, и закусила его редиской.

– Так мы их не обеспечим, самим не хватает. Ассортимент небольшой, – пояснила Марина. – Три холостяка, из них один нормальный, двое пьющих и Чупа-Чупс, но тот как истукан.

– Натуральный истукан, – подтвердила, поправляя пышную грудь Оксана. – Не пробьёшь! Я пробовала.

Мне представилось, как она прёт этой грудью на феодала, как тараном, и я зависла.

– Так а дальше что? Нам самим не хватает, говорю! – погромче проорала Лера. – Что мы твоим Рублёвским можем предложить?

– Коня… – пробормотала я, с трудом возвращаясь к канве разговора.

Нет, пить больше нельзя!

Дамы уставились на меня расширенными глазами. Надежда прикрыла рот пухлой рукой:

– Да ты шо! До того всё плохо?! Грех-то какой…

Я отмахнулась от мошки и воображения и мотнула головой:

– Да не в том плане! Есть легенда! Про ночное с конём!

– Нет легенды, – сказали бабоньки.