Все, можете убивать меня, все равно ничего не чувствую.

Просыпаюсь оттого, что мне ужасно жарко. В глаза светит яркий свет, а на меня навалился кто-то сверху. Очень тяжелый, лохматый и ужасно воняет псиной, точнее, мокрой шерстью собаки.

– Слезь, – начинаю брыкаться, сваливаю с себя эту кучу и неожиданно остаюсь практически голой, – Ой, – тянусь обратно к меху, который валяется на полу и так и застываю с вытянутой рукой.

Передо мной стоит ангел, вылитый ангел женского пола. В виде ребенка, очень красивой девочки с практически белыми спутанными кудряшками и белой в синий цветочек рубашке. Свет из окна освещает волосы, и они словно светятся, играют золотыми лучиками.

– Здрасте, – выдавливаю из себя, – Все-таки в рай попала.

– Ты кто? – спрашивает ангел на русском языке, вполне себе человечьим голосом ребенка.

– По паспорту? – для чего-то спрашиваю я, – А ты не знаешь кто я?

– А ты забыла? – сочувственно произносит ангел.

– Да вроде нет, – пытаюсь вспомнить всю свою земную жизнь. Я так мало жила! – Я думала, ангелы все знают.

– Неа, Ангелины про чужих ничего не знают. Папа все время ругается, что я слишком любопытная.

– А папа – это ОН? – показываю пальцем в дощатый потолок.

– Ага, он спит. Если я его разбужу рано, он отвезет меня в садик, и я не успею познакомиться с тобой. Хочешь колбаску? – протягивает мне кружок розовой колбасы, которая так пахнет, что я начинаю исходить слюной.

– Она без ГМО? – спрашиваю машинально, хотя мне вот сейчас вообще никакой разницы. Я просто проглатываю розовый кружок, даже не почувствовав вкуса.

– Еще? – спрашивает ангел, а я охотно киваю.

Оглядываюсь по сторонам и рассматриваю помещение, в котором нахожусь. Что-то это мало похоже на небесную приемную. Трогаю себя руками, тяну безразмерную серую футболку на колени. На мне из моего только розовые хлопковые трусики с мордочкой песика в центре.

Сама я лежу на какой-то тахте или мягкой кровати, причем вся в мехах. Точнее, шкурах. И то, что было на мне, очень смахивает на овчинный тулуп. Я видела такие, похожие, из новой коллекции известного дизайнера. Мама еще хотела купить себе такой полушубок, но я отговорила. Нет, то, что сейчас я свалила на пол явно немодный бренд, да и весит целый центнер.

– Держи, – протягивает мне тарелку с неровно нарезанной колбасой вернувшийся ангел.

Мы уплетаем колбасу, разглядывая друг друга. До меня доходит, что я еще пока не на небесах и девочка вполне материальна. Надо же, как колбаса мозги прочищает.

– А как тебя зовут? – улыбается девочка.

На вид ей лет шесть, может, чуть больше. Раз она говорила про садик, значит, еще нет семи.

– Эля, – охотно отвечаю я, проглатывая последний кусочек. Вкусная зараза, – А ты здесь одна живешь?

Самый идиотский вопрос. Конечно, нет, как девочка одна может жить?

– Нет, нас тут много, – важно докладывает девочка и я сглатываю пересохшее горло.

Может, тут сектанты какие-то живут? Вот я попала!

– Меня Ангелина зовут, но папа меня Лина называет. Еще здесь живет: Бориска, Тишка, Кися, Граф, Лидер… – Ангелина начинает загибать маленькие пальчики, а я широко раскрываю глаза. Точно секта!

– Курочек перечислять? – спрашивает меня ребенок.

– ККаких курочек? – начинаю заикаться я.

– Точно! – стукает себя по лбу девочка, – Забыла про Филю, Красотку, Федю…

– Лина! Ты почему не в постели?! – слышу громовой голос откуда-то сверху и поднимаю взгляд.

По деревянной лестнице спускается темно-рыжий йети. Кажется, я снова ненадолго отключусь, но обещаю вернуться буквально сразу. Чувствую, как начинает темнеть в глазах, а йети подходит и склоняется надо мной, смотрит своими синими огоньками.

– Очнулась, Белла, – сверкает белыми клыками, разглядывая меня в упор.

Поплыла-ка я в темноту от греха подальше.

Глава 8

Как прекрасно, когда просыпаешься дома, в своей постели и пахнет жареным мясом, а не кабачками. Стоп, что? Втягиваю ароматный запах в нос, от которого меня уже затапливает слюнями. Откуда мясо? Мама последнее время так повернута на своих кабачках и брокколи, что я душу готова отдать за кусок хорошего стейка.

Открываю глаза и первое, что вижу – это мохнатую спину йети. Визг застывает где-то в районе слюней, когда я лучше присматриваюсь к мужчине. А то, что это мужчина сразу понятно. Человекообразное существо, просто сильно заросшее шерстью по всему телу. И она какая-то странная рыже – бордовая. Причем низ мужчины с довольно красивой задницей в джинсах, а голова совсем другого цвета. Волосы обычного темно-русого оттенка, но вот руки и спина…

– Хмнрт, – выдавливаю из себя, проглатывая от страха слова и йети поворачивается.

В очередной раз понимаю, что я дура и констатирую это уже как факт. Ну как можно было принять джемпер с довольно повышенной мохнатостью за шерсть на йети? Или у меня реально мозг уплыл в далекие дали. Но надо сказать, что растительность на лице мужчины тоже присутствует в довольно обильном количестве. Складывается ощущение, что его никогда не брили, точнее не стригли, а еще точнее, он не знает, что такое салон барбершопа.

Из-под мохнатого джемпера в V-образном вырезе выглядывает клочок черной футболки. Впрочем, так я и поняла, что это джемпер, а еще по рукам, безволосым надо сказать.

Лицо мужчины рассмотреть мне не представлялось возможным, так как именно так я и представляла себе снежного человека. Шерсть и глаза. И пусть глаза были довольно красивыми, ужасно сердитыми, все остальное кроме носа и лба было скрыто растительностью темно – русого цвета как волосы. Сложен довольно внушительно, широкие плечи, крепкие длинные ноги. За волосатым джемпером точно не видно, да и что там рассматривать. Мужчина, который носит такую древне-модную кофту или свитер, не знаю, как назвать сие изделие, вызывает двоякое чувство. И смешно, и короче, смешно. Хотя джинсы, по-моему, брендовые, наверняка на распродаже взял или отдал кто, как малоимущему.

– Вы кто? – наконец, могу сказать внятно, натягивая на себя все тот же тулуп. Я снова лежу в мехах, только Ангелина куда-то пропала.

Мужчина хмыкает и отворачивается, как я понимаю к плите, так как там что-то аппетитно жарится. Нет, ну поговорить-то можно или он еще и глухонемой? Хотя я сейчас ничему не удивлюсь. Но нет, это же он со мной разговаривал тогда ночью или мне все почудилось от страха.

– Многоуважаемый… – как его назвать, чтобы не обидеть, – Мужчина.

Ну да, я уже говорила, что я тупая, а сейчас убедилась в этом окончательно.

– Не скажите ли мне, где я нахожусь, а также где моя одежда?

Ноль, абсолютно ноль реакции. Дикий какой-то, может, его выпускают на лето из психушки, и он живет тут до следующего обострения. Ладно, мы негордые, сами встанем и все разведаем.

Вылезаю осторожно из-под тулупа, ступая босыми ногами по дощатому полу, который оказался неожиданно теплым. Бочком прохожу вдоль стеночки, пока мужчина что-то там переворачивает на большой сковороде. Мой желудок уже переварил утреннюю колбасу и теперь жалобно просит еще. Но я кремень, мне сейчас не до еды. Надо хотя бы понять, где я нахожусь. А судя по тому, как общителен хозяин этого дома, мне нужно только выглянуть за дверь, и я все пойму. Что я там должна понять, я не знаю и сама, но мне вот позарез нужно выйти на улицу.

С противным скрипом открываю тяжелую деревянную дверь и выскальзываю наружу. Миную еще какое-то темное помещение, где уже довольно холодно и берусь за ручку другой двери.

– Не советую, – слышу голос из кухни или гостиной, как назвать комнату, где я валялась в мехах.

– Пфф, – фыркаю я и смело открываю дверь, захлопывая глаза от яркого солнечного света.

Первые секунды ничего не вижу, а потом открываю глаза, реагируя на непонятный звук, будто сразу завелось несколько внедорожников. Мои глаза никогда так широко не открывались, никогда! Я вижу перед собой десяток, а то и больше волков, разной масти и шерстистости. Они сидят и подметают своими хвостами землю. И все смотрят на меня, высунув языки, свесив их на бок. А с языков капает слюна, голодная слюна.

– Вас здесь нет, – говорю сама себе и быстро захлопываю обратно дверь, остаюсь в полной темноте.

Итак, у меня два варианта. Вернуться в комнату к йети, как я теперь буду называть этого мужчину или смело шагнуть в пасть к волкам. Посчитав, что все же один лучше, чем десяток, возвращаюсь в комнату и снова забираюсь под тулуп, только уже с головой. Сижу там тихо, как мышка. Может, этот йети уйдет и забудет про меня? А что дальше, Эля, ты подумала?

Отлично, Эля, просто отлично. Был бы сейчас здесь папа, я бы выслушала его аплодисменты. Так и слышу его ехидный голос:

– Ну что, наигралась в самостоятельность принцесса? Дуй домой, хватит.

Только вот небольшая проблема, где я и где дом. А еще машина, моя одежда, где я вообще?

Кто-то тащит с меня тулуп, и я вцепляюсь в него, словно сроднилась с этой шкурой. Какое-то время перетягиваем эту мою защиту из меха, как его просто выдергивают из моих рук.

– Все или так и будешь прятаться? – склонился надо мной йети, – Вылезай, пойдем, я тебя со стаей познакомлю, а то так даже в туалет не выйдешь.

Смотрю недоуменно на мужчину, который отходит от меня, швырнув какие-то брюки и носки. За ними летит такой же мохнатый джемпер как у него. Только сейчас понимаю, что я действительно сильно хочу в туалет. Мой мочевой пузырь словно ждал этого приказа и теперь дает о себе знать.

Хватаю одежду и принимаюсь натягивать на себя. В начале носки, которые приходится загнуть пару раз сверху, чтобы подогнать под размер. Затем спортивные брюки, что больше меня на пару моих жопок и джемпер. О, вот это изделие. Толстое, безразмерное и дико пушистое. Такого же оттенка, как на йети. Провожу рукой по рукавам, которые сделали меня волосатой женщиной и неожиданно усмехаюсь. Джемпер мне до колен, рукава свисают ниже пояса, почти платье на мне из шерсти. Ну что Эля, ты теперь тоже йети, поздравляю.

Глава 9

У двери стоят резиновые сапоги, и я ныряю в них, утонув даже в толстых носках. Но не босиком же мне идти в самом-то деле.

Выхожу с опаской на крыльцо, точнее, выглядываю за дверь. Мой йети, стоит посреди волков и гладит их, а стая так и ластится, высунув свои языки.

– Подходи сюда, только медленно, – говорит мне мужчина и я выхожу за дверь.

Стая как по команде бросает своего вожака, ну или хозяина, кто там он им приходится и несется ко мне. Стою, замерев, руки по швам, глаза закрыты. Ощущаю на своих плечах чьи-то мощные лапы, а на лице горячий и влажный язык. Сжимаю губы, еще сильнее зажмурив глаза.

– Не ешьте меня, пожалуйста, – мой писк еле слышен.

– Да не тронут они тебя, – насмешливый голос йети, заставляет меня чуть приоткрыть один глаз, – Хотя… Умоешься заодно, – посмеивается мужчина.

– Уберите от меня волков! – просыпается мой голос.

– Ко мне, сидеть! – тут же раздается команда и волки незамедлительно усаживаются рядом с хозяином, преданно заглядывая ему в глаза.

Я отмираю, трогая одной рукой свое лицо, на предмет целостности, а мужчина осматривает меня с головы до ног. Словно сканируя.

– Итак, хочу услышать, откуда ты взялась такая… – он морщится, словно не может подобрать слово, которое характеризует мой внешний вид.

– Какая такая? Красивая? – поднимаю воинственно подбородок.

– Ну насчет красивой в данный момент, ты себе льстишь, – усмехается он, – Так кто ты? И какого черта тут делаешь?

– А вы? – тут же отвечаю я.

– А я первый спросил, – как-то по-детски приводит свой аргумент, йети.

– Я – Эля, – выдаю кучу информации сразу и вижу, как ползет мохнатая бровь вверх. Ну ладно, не мохнатые у него брови, а возможно, даже красивые. Но мне не до этого. Я в туалет дико хочу.

– Эля, – задумчиво почесывает свою бороду йети.