Он сразу заявил, что место каторжан в бараках, и они должны постоянно работать, пока живы. А пояса, сапоги и перчатки он знает куда пристроить.

Ну а с бумагой приказным тоном заявил, что ее надо менять, ведь он будет ее продавать в столице. Купец начал с требований изменить водяные знаки, так как собирается представить бумагу ко двору Его Величества.

Глава поселения не мог решить этот вопрос в одиночку, и пригласил всех участников дела. Ну и я там вертелся из любопытства. И когда купец потребовал заменить водяные знаки, подсел ко всем. Более того, он потребовал, чтобы другую бумагу больше не производили, и никому не поставляли.

– С чего это? – возмутился я на его требование, – Кому хотим тому и продаем. Да и слизни мне нравятся, они красивые. И я не хочу маму расстраивать, так что ничего менять не будем. Не нравится, проваливайте.

– Глава, – высокомерно посмотрел купец на Главу поселения – С каких это пор каторжане и всякие сопляки голос стали иметь? И с каких пор щенки каторжан с самими каторжанками с уважаемыми людьми за одним столом сидят и голос без команды подают? Они должны делать то, что им велят! А каторжанки в поселениях содержатся для удовлетворения потребностей, а не серьезные вопросы решать. Если захочу, то вы все будете на помойке в канаве мусор жрать.

В столовой наступила тишина. Все находящиеся там с интересом смотрели на купца.

– Не жилец! – раздался в полной тишине громкий голос.

– Интересно, где его прикопают? – прозвучало в ответ – И как объяснят исчезновение?

Почувствовав неладное, купец удивленно посмотрел на Главу. Шаман и Сержант закаменели лицом. Они смотрели на Купца без сочувствия, как на мусор отработавший свой срок. Глава и мать вскинулись.

– Мама подожди, – я зло посмотрел на купца – Сейчас я этому все разъясню.

Я в бешенстве посмотрел на Главу поселения, Сержанта и Шамана.

– Это вы утверждаете, что я здесь хозяин! – меня уже начало потряхивать от злости, и голос срывался на шипение.

Резко поднявшись, я направился к аквариуму. Достав оттуда слизня, вернулся к столу и посадил его на середину стола. И буквально приказал сержанту:

– Проводи маму за салатом. Не хочу ее расстраивать.

Как ни странно, в этот раз взрослый мужчина беспрекословно послушался меня, проигнорировав приказной, за гранью приличия тон. Поднявшись из-за стола, Сержант посмотрел на Шамана:

– Проследи, – он показал глазами на меня.

Шаман согласно кивнул.

– Мария, пойдем, – позвал он мать – Мальчишке пора взрослеть и принимать ответственность за свои действия. На нем целое поселение висит, а он до сих пор как дитя себя ведет.

В это время Сиреневый встал в стойку рядом со мной и стал искать цель для плевка, но не плевался.

– Сережа, – мягко улыбаясь, заговорил Шаман, – ты научился передавать эмоции своим подопечным. Постарайся контролировать свое состояние, иначе беда случится.

– Подумаешь, – злость на купца меня просто распирала, – Сиреневый этого толстого съест. От него следа не останется, и даже память о нем быстро уйдет. Он мне никто. С поверхности приперся и маму обидел.

– Сержант, – испуганно заверещал купец вслед уводящему на кухню маму мужчине, – Вы что творите? Вы обязаны навести порядок среди каторжников! Они же меня сейчас при всех убьют и скормят тварям Изнанки.

Сержант, будто не услышал, пропустил вперед маму, а потом скрылся за тяжелой дубовой кухонной дверью сам, тщательно прикрыв ее за собой. В это время я поднял слизня и с улыбкой поднес его к лицу бледного, затравленно озирающегося вокруг и трясущегося от страха купца:

– Смотри, какой он красивый. Ведь, правда, красивый? – спросил я, сажая слизня ему на плечо.

Купец замер, боясь пошевелиться.

– Кушай мой хороший. Дядя плохой, – я погладил слизня по спинке.

Удивительно, но слизень меня послушался и покрылся сиреневым полем.

– Немедленно сними его! – приказала стремительно подскочившая к нам мать.

Она буквально вырвалась из кухни и с силой стукнула ладонью по столу. В атмосфере зала тягучим киселем разлилось ощущение жути и придавливающей к земле властности. Не знаю почему ее считают магически неодаренной. Это явно ее собственный дар. Недаром Глава побаивается, а остальные с уважением относятся к ней.

Даже слизень замер напротив матери, готовый плюнуть, но не делал этого. Я с испугом схватил слизня. Сиреневый, контролируя пространство вокруг, встал в защитную стойку, всем своим видом показывая, что будет защищать меня.

Он, вертикально держа голову, расплющился по бокам, стараясь прикрыть меня всем своим небольшим тельцем, изображая кобру, раскрывшую свой капюшон.

Это было забавно, и страшновато. Я и не знал, что они так могут. Да и окружающие смотрели на данное действие с удивлением, а профессор даже подошел поближе, чтобы лучше рассмотреть.

– Ты человек! – жестко отчитала меня мама, – Еще не хватало, что бы ты людей скармливал своим монстрам. Убери его в аквариум.

– А этих, – мать брезгливо кивнула на купца и его сопровождение, – Мы и без твоих идей утихомирить сможем. Как шёлковые от нас уедут.

– Эта тварь на тебя голос подняла! – в бешенстве проорал я на всю столовую, – Он у меня сам сейчас в канаву траву жрать пойдет, или скормлю его слизню. Живым я его со своего уровня не выпущу!

Слизень каким-то рывком соскочил у меня с ладони и целенаправленно поспешил к присмиревшему барышнику. Видимо ему понравилась идея целиком оприходовать такого толстенького и чистенького купчика. Тот хоть и молчал, но с ужасом и непониманием смотрел на всех. И умоляюще на Сержанта.

Подготовленные к отправке на поверхность слизни в аквариумах встали в стойку, готовые плевать во все, что находится в столовой.

– Сережа! – предупреждающе воскликнул Шаман – Духи не справляются со слизнями. Остановись!

Меня уже трясло от ярости.

– Вы что сомневаетесь в моих возможностях? – проорал, глядя на Сержанта и Главу – А как вы с обитателями уровня существовать будете?

Я протянул руку и зажал Сиреневого в кулаке. Мать рывком подалась ко мне и стала гладить меня по голове, со слезами на глазах. Я начал потихоньку успокаиваться, от действий матери.

– Мам, не плачь. Он защитит тебя от любого, кто обидит. – попросил я.

И взяв ее ладонь в свои руки, аккуратно положил на нее Сиреневого. Слизень сначала сжался в комочек, а потом выпрямился и покрылся сиреневым полем. Но не поглощал, а в поле появились разноцветные искры, которые стали вызывать гипнотическое и успокаивающее действие.

– Я и не знал, что слизни на такое способны, – вздохнул профессор, – Сережа, ты его явно не контролируешь. Это все он только тебе показывает. Вряд ли мы сможем изучить все его возможности. Да и не живут они так долго, как твой Сиреневый. Ведь третий срок жизни у него идет. Ты хоть подружек ему разноцветных принеси, вдруг соответствующее потомство у него будет, – и еще раз вздохнув, ушел к своему столу.

– Сережа, отнеси, пожалуйста, Сиреневого в аквариум, – попросил Сержант, – И остальных слизней успокой. Не надо никому ничего демонстрировать. Тут нужно разговаривать, а не уничтожать неугодных, когда захочется.

– По поводу порядка вам к Главе поселения обращаться надо. Он у нас, как администрация по линии МВД идет. – заговорил он с Купцом – Но понимаете, вы прибыли в специальное поселение. Все находящиеся здесь с особенной судьбой. И находятся на особом контроле службы безопасности разведки МИД Империи.

Остановившись и с сожалением посмотрев на Купца, как будто только что был потерян ценный ресурс. Сержант продолжил.

– Посмотрите на каторжников. – повел он рукой в сторону каторжников, находящихся в столовой – Многие в течение трех лет могут получить свободу. И им нечего терять, после того, что вы сейчас сказали. Они же могу и найти вас, когда получат свободу. Вы точно этого хотите? А заключенные? Вы только что нанесли оскорбление не последним людям Империи. Вы уверены, что после встречи с ними, в недалеком будущем, будете жить долго и счастливо? Вы хоть понимаете, что они в очередь выстроятся для встречи с вами? И будут лотерею разыгрывать, кто первым пойдет на встречу.

Помолчав, и дождавшись, когда я, отнеся Сиреневого в аквариум, вернусь к столу.

Сержант продолжил перечислять все прегрешения Купца. – Но, Вам показалось этого мало. Вы нанесли оскорбление уважаемому Шаману. А он не заключенный. Шаман заложник Императора. Так что имеет право на встречу с вами вне очереди, его народ достаточно многочислен. И всегда найдется тот, кто выполнит его поручение в ближайшие дни.

Сержант покачал головой, – И еще вы нарушили покой и порядок поселения на четвертом уровне Изнанки. Вы нанесли оскорбление матери Сережи. А он дитя Изнанки и словом Императора является хозяином уровня Изнанки. Скажите, как я теперь могу на него повлиять, чтобы он не возненавидел людей? Вы же можете теперь до своего дома не доехать.

Поднявшись и нависнув над Купцом, Сержант закончил свою речь, – Значит, вы утверждаете, что можете нас дворян заставить в канаве помои есть? Вы ничего не перепутали? Вместо того чтобы заниматься своими делами, и восстанавливать покой и порядок поселения после ваших необдуманных слов. Мне придется разыгрывать очередь с Главой, кто первый будет вызывать вас на дуэль. И следить за хозяйкой столовой, матерью Сережи, и обслуживающим персоналом, иначе до дуэли не доживете.

– Сержант, Вы меня совсем запутали! – воскликнул я.

Вывернувшись из объятий матери, я возмущенно продолжил:

– Вы хоть определитесь, кто я?! Уважаемый Шаман утверждает, что я хозяин уровня Изнанки. Тогда этот, почему ведет себя со мной как животное? Мама утверждает, что я человек! Тогда он, судя по его поведению, совсем не человек. А я слизней стараюсь животной пищей кормить, ну еще и хлебом. С ним хороший бутерброд получится. Почему мама расстроилась, когда я на него слизня посадил?

– Ты человек, Сережа, – заговорил, как всегда, улыбаясь, Шаман, – И Хозяин уровня Изнанки. А мама очень хочет, чтобы ты был только человеком, и ее желание правильное.

– Ну а мне тогда что делать? – хмурясь, спросил я его, – Я не позволю маму обижать.

– Думаю дать возможность твоей маме объяснить господину купцу, как он неправ. – рассмеявшись, сообщил Шаман – А мы с Сержантом и Главой поможем ей в этом.

Вздохнув, он покачал головой:

– У твоей мамы в этом деле приоритет. Ты лучше пойди, прогуляйся, а то ведь разговора у нас с Уважаемым Купцом не получится. Слишком шокирующее ты на него впечатление произвел.

Фыркнув, я поднялся из-за стола и посмотрев на купца произнес:

– Я очень хорошо запомнил тебя.

И взглянув на мать договорил:

– Бумагу менять не будем! А кому не нравится, пусть проваливают. Если опять начнут обижать тебя, я не буду заставлять их помои в канаве жрать! В этой канаве их самих слизням скормлю.

И развернувшись ушел.

Мать крепко взяла купца в оборот. Давление ужаса и власти над всем залом столовой тяготело до конца переговоров. Многие посетители предпочли дождаться окончания переговоров на улице.

Фактуру магической бумаги незадачливый коммерсант милостиво согласился не менять. В работу мастерской не вмешиваться, так как она работает только под конкретные заказы. И поскольку у него заказчиков нет, то и товар он согласился не получать.

Более того он загорелся желанием выкупать всю производимую бумагу и возможные не выкупленные товары мастерской. И даже не возражал, если в поселении будет производиться бумага для других нужд.

Оплачиваемая сумма за выкупаемую бумагу действительно для нас оказалась баснословной. Но купец великодушно сам предложил заключить договор на постоянные закупки.

Глава поселения потом объяснил, что купец все равно получит сверхприбыль. Но больше к нам он не приезжал. И что ему у нас не понравилось? Не понятно. А ведь мы ему могли еще столько полезностей предложить.