– Развалюха… – Бэтти повторяет за бабушкой, и мама хмурит брови, виновато посмотрев на меня.

– Не надо повторять это слово, Элизабет, – специально произношу ее полное имя. – Хорошо? – заправляю за маленькое ушко, торчащую прядь волос.

– Я больше не буду, мамочка, – дочка всегда знает, что если я так к ней обращаюсь, то значит нужно слушаться.

– Я напомнила ему, что ты приезжаешь сегодня. Но ты же знаешь, он как вышел на пенсию всегда путает будни с выходными.

– Ничего страшного, мам. Я потом зайду к нему.

– Мама, а дедушка вчера рассказал мне сказку на ночь, – Бэтти ковыряет пальчиком в глазу игрушки.

– Правда? И какую?

– Про принцессу, которую спас темный принц от ведьмы.

– Темный?

– Да. Его ведьма когда-то заколдовала. А потом он влюбился в принцессу и стал светлым.

– Хм…какая интересная сказка.

– А я тоже хочу, чтобы меня спас принц.

– А тебя есть от кого спасать, моя принцесса? – переглядываюсь с мамой, стараясь сдержать смех.

– Неа, – мотает светлой головкой, и маленькие хвостики смешно колышутся от движения.

– Ну вот видишь? С мамой, бабушкой и дедушкой, ты в полной безопасности.

– Значит, у меня никогда не будет принца? – поднимает на меня грустные глазки.

– Обязательно будет. Он будет самый красивый, добрый и сильный.

– Прям как был мой папа? – вдруг задает вопрос и все в груди сжимается.

Мама ловит мой взгляд, ставя чашки, наполненные дымящимся чаем.

– Да, милая. Именно таким, – глажу дочку по макушке.

С самого детства я показывала Бэтти фото ее отца. Единственное оставленное мной фото, которое сейчас хранится в ее комнате. Оно предназначено только для нее. Я сказала ей, что ее папа улетел на небеса и теперь наблюдает за ней сверху. Я всегда рассказывала ей только хорошее о нем, считая, что несмотря на то, что произошло между нами, я просто не имею права вычеркнуть его из жизни нашей дочери.

– Ты слышала, бабушка? Мой папа был принцем.

– Слышала, солнышко, – мама придвигает нам тарелку с дольками зефира. – Приятного аппетита, – передает мне ложки.

– Спасибо.

Принимаемся за вкусный почти несладкий яблочный зефир, и я помогаю есть дочке, пока она играет с единорогом.

– Я совсем не подумала спросить обедала ли ты, – мама окидывает меня каким-то мрачным взглядом, сидя напротив.

– Ничего страшного. Я немного перекусила утром, – вытираю губы дочки, испачканные в белой посыпке салфеткой.

– Тогда ты пока без зефира. Сейчас покормлю тебя нормальной едой, – поднимается со своего места. – Я вчера как раз готовила мясное рагу.

– Мама, не нужно, – не хочется утруждать ее, несмотря на то, что от одного слова «мясо» рот наполняется слюной. Я и забыла, когда в последний раз сытно ела. Постоянное чувство голода – мое привычное состояние.

– Нужно. Ты на себя давно в зеркало смотрела?

– Нууу…немного похудела. Что такого? – пожимаю плечами.

– Немного? Да тебя легким порывом ветра сдует и улетишь как воздушный шар.

– Мама – воздушный шарик, – смеется Бэтти, мотая ножками под столом и дергая единорога за рог.

Смотрю на рог и боюсь, как бы он прямо сейчас не оторвался. На еще одну игрушку денег у меня точно не хватит.

– Будешь еще зефир, малышка? – протягиваю ложку с кусочком.

– Ага, – широко открывает ротик.

– Похоже, я как раз вовремя? Все мои принцессы в сборе? – на кухне раздается низкий голос отца.

– Привет, пап.

– Привет, милая, – подходит ко мне и целует в лоб.

– Как дела?

– Хорошо. У тебя как, детка?

– Нормально.

– А как тут моя маленькая проказница? – треплет Бэтти за хвостики.

– Дедушка, смотри что мама мне подарила, – показывает новую игрушку.

– Ооо…опять рогатая лошадь?

– Это не лошадь. Это единорог. Он волшебный, – обиженно надувает губки.

– Хм…волшебный? И в чем же его волшебство?

– В волшебстве, – хмурит светлые бровки.

– Ух ты! А если я, например, до него дотронусь, у меня перестанет болеть нога?

– Не знаю.

– А давай попробуем… – дотрагивается до рога игрушки. – Ого! И правда перестала, – начинает улыбаться. – Ну точно волшебный, – начинает щекотать Бэтти, и та заливисто хохочет, извиваясь на стуле.

Не могу сдержать улыбки, видя свою малышку здоровой и счастливой. Это высшее, чего можно только желать для своего ребенка. Только из-за нее я не сдалась и не впала в отчаяние. Я боролась и буду бороться изо всех сил, чтобы создать для своей дочери лучшее будущее. Я хочу, чтобы у нее было все самое хорошее и она жила лучшей жизнью, чем я. Я очень надеюсь, что она не повторит моих ошибок, и постараюсь предостеречь ее от этого.

Весь день провожу с Бэтти. После перекуса веду ее на детскую площадку недалеко от родительского дома, которую не так давно построили в нашем районе. Там она играет с другими детьми, периодически подбегая ко мне. Вечером мы вместе рисуем, а перед сном я купаю ее в ванне.

– Мамочка, ты сегодня останешься? – задает вопрос, когда я помогаю ей переодеться в розовую пижаму с белыми котятами.

– Ты хочешь, чтобы я осталась? – поправляю рукава и поднимаю глаза, встретив внимательный взгляд синих глазок. Даже становится немного не по себе от того, как она смотрит на меня. Так осознанно и с толикой тоски.

– Очень хочу, – ее голос стал непривычно серьезным для неполной трехлетки.

– Я останусь, Бэтти. Конечно, я останусь сегодня с тобой, доченька, – целую ее в лобик.

– Я люблю тебя, мамочка, – внезапно прижимается ко мне своим маленьким тельцем, обняв за шею.

– И я тебя люблю, родная моя девочка, – глажу ее по спине.

Откидываю одеяло и накрываю дочку, когда она забирается под него.

– Мамочка, а ты расскажешь мне сказку перед сном? – зевает, медленно моргая глазками с длинными подкрученными светлыми ресницами.

– Хорошо, милая, – забираюсь на кровать с ней рядом, повернувшись набок поверх одеяла. – Однажды в одной далекой волшебной стране жила одинокая и очень красивая принцесса. Она была совсем одна. У нее не было родителей и даже родных. Ей приходилось самой управлять целым огромным замком и множеством слуг. Каждый день она просыпалась с рассветом и ложилась совершенно без сил уже далеко за полночь. Но замок все равно со временем еще больше приходил в запустение. Однажды мимо ее замка проходил одинокий бедный путник на старой лошади, облаченный в рваные, грязные лохмотья. Он попросил попить и немного еды у ее слуг, но они стали прогонять его, даже не впустив за ворота. Принцесса увидела это и сказала им впустить путника, приказав отвести его помыться, накормить и дать чистую одежду. Когда принцесса вечером обходила свои владения, она встретила путника в своем засохшем саду, который некогда благоухал от многочисленных кустов роз и жасмина. Но перед ней стоял уже не грязный бедняк. А красивый и благородный молодой мужчина. Когда он заговорил то признался ей, что на самом деле он не путник, а богатый принц из соседнего королевства. Однажды он слышал ее историю и захотел жениться на ней, но решил проверить достойна ли она. И она прошла его испытание.

– И они…ааа… – снова зевает, потерев глазки. – Они поже…нились?

– Да. Они поженились и прожили долгую и счастливую жизнь. А теперь спи, моя девочка, – целую в щеку, нежно погладив по головке.

Какое-то время сижу, наблюдая за спящей дочкой, и не могу оторвать от нее глаз. Во сне она похожа на маленького ангелочка. Моя душа наполняется таким невероятным теплом, когда я нахожусь рядом с ней. Меня переполняет трепетом и любовью. И это ни с чем не сравнимое чувство, за которое я многое готова отдать.

Когда малышка крепко засыпает, тихо посапывая, оставляю включенным ночник и выхожу из комнаты, направляясь в гостиную. Мама с папой сидят на диване и смотрят телевизор.

Сажусь на кресло рядом и подгибаю ноги под себя.

– Уснула? – мама поворачивается ко мне.

– Да. Очень быстро. Набегалась за день.

– Ну так любимая мама приехала, как тут не набегаться.

– Дамы, я уже пойду прилягу. Что-то я тоже устал за день, – папа поднимается со своего места.

– Спокойной ночи, пап.

– Спокойной ночи, дочка.

Папа уходит, и мы остаемся с мамой одни.

– Как у тебя дела, Наоми? – мама внимательно смотрит на меня.

– Как-то справляюсь, мам, – пожимаю плечами.

– Как с выплатами по кредиту?

– Там все не очень хорошо. Сегодня ко мне приходил представитель банка. Они больше не могут делать мне поблажки.

– Что собираешься делать?

– Не знаю. Может попробую попасть на прием к руководству и попрошу дать мне еще отсрочку.

– Дочка, мы тут с отцом поговорили… – мама поднимается с дивана и подходит к стеклянному шкафу, доставая какой-то толстый конверт. – Вот, – протягивает конверт мне. – Здесь двадцать пять тысяч, мы хотим отдать их тебе.

– Мама, вы что с ума сошли? Это ведь все ваши сбережения к пенсии. Я не могу взять их. Вам нужно делать ремонт дома. Папе ремонтировать машину.

– Тебе они нужней, Наоми. Мы как-нибудь справимся.

– Я не возьму у вас деньги. Нет! – судорожно мотаю головой.

– Возьмешь.

– Вы и так помогаете мне с Бэтти. Я не могу еще и последние деньги у вас забрать.

– Мы отлично проживем и на пенсию.

– Какая чушь, мама. Я что не знаю размер ваших пенсий?

– Мы не такие уж и притягательные. На крайний случай папа устроится охранником на местный склад, будет пару дней в неделю дежурить по суткам.

– Я не могу, мама.

– Можешь и возьмешь. Или обидишь нас отцом этим. Ты наша единственная дочь, и пока мы живы, мы будем помогать тебе.

– Ох…мама, – всхлипываю и горькие слезы скатываются по щекам. – Чтобы я без вас делала, – шмыгаю носом.

– Ну, не плач, милая, – подходит и обнимает меня за плечи. – У тебя все будет хорошо. Обязательно.

– Мам, этих денег хватит, чтобы погасить просроченный долг. Мне как раз дали срок до конца этого месяца или пришел бы судебный исполнитель, чтобы описать имущество.

– Ну вот видишь. А я теперь хоть немного буду спать спокойно. Я ведь так переживаю за тебя, доченька. На тебя столько всего свалилось.

– Я даже сама иногда не понимаю откуда беру силы, чтобы со всем этим справиться.

– Потому что ты всегда была у нас настоящим бойцом.

– Я так хочу, чтобы все это поскорей закончилось, и я могла вечера проводить с Бэтти. Мама, я ведь ужасно боюсь, что однажды она скажет, что в детстве я мало уделяла ей внимания. У нее нет отца и сейчас по сути толком нет и мамы, – губы начинают дрожать от всей накопившейся боли и новый поток слез скатывается по щекам.

– Ты самая замечательная мама и она очень к тебе привязана. Она все понимает, дорогая. Тебе не за что переживать. Мы каждый день с папой говорим ей, как сильно ты ее любишь и что очень скучаешь по ней, когда вы не рядом.

– Она так быстро взрослеет, мам. Сегодня она посмотрела на меня таким взрослым взглядом, от которого я даже растерялась.

– Ты тоже у нас быстро взрослела. Мы не всегда успевали за тобой с папой. Тебе все новое давалось легко.

– Думаешь, Бэтти будет такой?

– Она очень мне напоминает тебя, – губы расплываются в теплой улыбке.

– Главное, чтобы она не повторяла моих ошибок, когда вырастет.

– Над этим мы не всегда властны, Наоми. Чаще всего именно на своих ошибках человек и учится.

– Я не хочу, чтобы она испытывала то, что испытала я. Особенно в отношении мужчины.

– Кто знает, дочка. Может скоро ты встретишь того, кто сделает тебя по-настоящему счастливой. Кто будет любить тебя и Элизабет самой трепетной любовью и убережет вас от всех бед. Решит все твои проблемы и даст тебе возможность дышать полной грудью. Я искренне верю в это, родная.