Мы съехали с небольшого моста и направились к восточным воротам города. Еще пара часов, и я навсегда избавлюсь от общества светлого мага. Сдам его папаше и забуду как страшный сон. Хотя сейчас меня больше беспокоит другое – во рту уже некоторое время чувствуется вкус крови, такой насыщенный и сладкий, что хочется запить его парой литров гномьей горючки.

Незримые пальцы коснулись моего затылка, но я даже не вздрогнул, привык уже. Вдоль позвоночника пробежала дрожь предвкушения. Придержав Фантома, чтобы немного отстать от Лелуша, я огляделся по сторонам. Воздух вокруг меня сгустился настолько, что стало трудно дышать. Но Никса так ничего и не сказала. Я всем своим существом почувствовал ее настроение, сердце тревожно дернулось в острых когтях, в груди разлилась тупая боль, заставив ощутить мимолетный укол страха.

Светлый остановился, недовольный внезапной задержкой. Золотистые глаза на миг наполнились ужасом, когда он уловил аромат крови.

«Уезжай!» – приказал я, толком не понимая, что должно произойти. Но Лелуш, упрямо мотнув головой, остался на месте. Я жадно глотнул воздух, но незримые пальцы крепко сжали горло. Что ж, если это и есть наказание, то я готов. Я даже рад. Что-то коснулось меня изнутри, как будто шершавый язык прошелся по ребрам. Я вздрогнул и улыбнулся, сердце забилось с удвоенной силой, разгоняя по венам кипящую кровь. Это совсем не похоже на страх, скорее бешеный экстаз. Глаза заволокло туманом, и я с трудом удержался в седле. Тьма сгустилась настолько, что Лелуш временно пропал из вида.

«Клауд» – ее голос влился в меня густым кровавым сиропом, обжег изнутри, но при этом наполнил удивительной легкостью. Я судорожно сглотнул, боясь пошевелиться и спугнуть её. Но Богиня, похоже, пока не готова меня покинуть.

«Ты упустил девчонку, – в ее голосе не было ни злости, ни разочарования, что вселило в меня призрачную надежду. – Но я не злюсь на тебя, мой темный рыцарь. Я воскресила тебя из мертвых, и я же стала причиной твоего падения. Но ты уже мой, Клауд, просто прими это, и не сопротивляйся».

Даже и в мыслях не было. Я распахнул глаза, испугавшись ее слов. Только не покидай меня, Богиня. Я приму все, что ты пожелаешь мне дать, я сыграю в любую твою игру. Я, наверное, слишком слаб, чтобы отказать. Или и вправду проклят. Ты сильно изменила меня, заставив навсегда сбросить маску. Нет больше того надменного амбициозного Клауда, что так стремился достичь высот в Лексиане. Нет больше палача, наслаждающегося убийствами. Это ложные ценности. Единственное, чего я хочу – изменить этот мир, очистить от скверны, уничтожить мразей, подобных тем, с кем мне нередко приходилось встречаться на дуэли.

Тихий смех стал мне ответом. Я вдруг перестал ощущать ее присутствие. Она просто пропала, так толком ничего и не сказав. Туман рассеялся, запах вишни растаял, как прекрасный сон. Я мотнул головой, окончательно стряхивая с себя оцепенение. Каждый раз появление Никсы разбивает меня на части, и каждый раз мне требуется время на восстановление. Лелуш зевнул, видимо, устав меня ждать. Подавив глухое раздражение, я направил Фантома к нему.

– Поехали, – почему-то вспомнилось, как этот светлый обозвал меня придурком. С чувством так, все эмоции вложил. Я теперь понимаю, почему. Мы не раз спорили, какую стихию лучше использовать. Он убеждал, что мне подходит ветер, ведь я дитя воздуха. Я же попытался приручить огонь, прекрасно зная, что Лелуш до смерти его боится.

Наверное, он знал, что рано или поздно моя сила обернется против него. Кажется, светлый с первого дня в Академии чувствовал, что нам не стать друзьями. У меня был прямой приказ Алекса, у него – интуиция. Когда же все изменилось? Я уставился на эльфа, но ответ так и не получил.

Светлый ничего не сказал и молча направился вперед. Проехав лабиринт улиц и мостиков, нависающих над городскими каналами, мы свернули к восточным воротам. Выезд из города освещался несколькими масляными фонарями. Впереди огромным всевидящим оком сиял маяк. Во все стороны от него растеклись прозрачные лучи, воздух дрожал и искрился, наполненный крупицами силы Богини Альвин. Красиво до одури, и светлые наверняка верещат от умиления, видя все это великолепие. Я лишь поморщился, почувствовав внезапное отвращение.

Мы съехали с моста и направились в сторону приграничного замка по кратчайшему пути. Дорогу освещали огни маяка, так что Лелуш ориентировался без особого труда. Да он и в темноте бы не ошибся, после нескольких лет на Сумеречном Континенте, это уже практически его родные земли. Проезжая мимо огромной статуи Богини Альвин, освещенной четырьмя высокими светильниками, маг на миг замедлился. Я тоже застыл. Надо бы отдать дань уважения, но у меня своя Богиня, и только ей я стану кланяться. Как бы прочитав мои мысли, Лелуш обернулся.

– Что? – Я попытался вернуть на лицо маску холодного равнодушия, но, судя по всему, получилось плохо. Лелуш скривился. Он давно привык видеть мое истинное лицо.

– Как думаешь, с Рейн все хорошо? – спросил он. Я ждал этого вопроса. Странно, что он молчал всю дорогу. Может, пытался с ней связаться? Так она наверняка глубоко и крепко спит. Я тоже думал о ней, о Шантаре, о белобрысом карателе, что приперся ее вытаскивать. Девчонка умеет наживать себе врагов, но друзей тоже находит неплохо.

– Иначе и быть не может, – уверенно заявил я.

Лелуш кивнул и, похоже, собрался что-то сказать, но внезапно обернулся и уставился куда-то мне за спину. Я замер и прислушался. И правда, позади отчетливо слышался размеренный топот копыт. Нас догоняют.

Не сговариваясь, мы поехали вперед. Если это друзья, они проедут мимо. Если враги – все равно догонят.

Дорога петляла между холмов, и за ними наших преследователей не было видно. Маяк давал все меньше света, и я ждал от светлого предложения свернуть на обочину. Но Лелуш даже не обернулся ни разу. Всадники приближались, и я впервые доверился его интуиции. Если эта сопля даже не дернулась, то уж мне тем более не стоит беспокоиться. Хотя от хорошей драки я бы не отказался.

Через несколько мгновений нас уже окружили. По гербам на щитах я узнал стражников Шаенона. Они вполне вежливо попросили нас открыть лица и представиться.

Лелуш разоблачился первым, продемонстрировав эмблему Светлого Альянса на нагруднике. Эльфы почтительно склонили головы, узнав его. Я молча ждал, пока светлые закончат свои слащавые церемонии.

Капитан стражи предложил проводить нас до замка, но Лелуш отказался, осыпав его очередной порцией витиеватых благодарностей. Уж лучше бы согласился. Эльфы молча откланялись и поехали дальше. Мы тоже продолжили путь. Лелуш вернул капюшон на голову и обернулся ко мне. Я одарил его кривой ухмылкой, сильно сомневаясь, что он разглядит ее в темноте.

Впереди показался мост, преодолев который мы окажемся на приграничной территории. Я пустил Фантома галопом, стараясь как можно быстрее преодолеть последний кусочек пути, но Лелуш, как назло, замешкался. Он задумчиво рассматривал темную громаду моста, и я, прокляв все на свете, вернулся.

– Странно, – очень тихо произнес светлый в ответ на мой вопросительный взгляд. – Факелы на мосту погашены.

– Ветром задуло? – предположил я, внутренне насторожившись. Идеальное место для засады. Я уже несколько раз порывался связаться с Алексом, но, боюсь, он поднимет меня на смех. Стражники Шаенона, опередившие нас, беспрепятственно въехали на мост и скрылись из вида.

Светлый, пожав плечами, поехал вперед. Похоже, он тоже доверяет моей интуиции. А я впервые пожалел, что не догадался взять с собой Кэдрин. Немного защиты нам бы не помешало, все-таки Лелуш не последняя личность в Алассаре.

Вблизи мост показался мне еще более темным и каким-то слишком мрачным. Что-то скрипело и выло в металлических балках. Тьма стала еще более густой и какой-то липкой. Она сползла по моему позвоночнику, вызвав дрожь по всему телу. Кажется, я начинаю страдать манией преследования. Деревья на обочине мерно покачивались, листья шелестели, как перед дождем. Я придержал Фантома, озираясь по сторонам. Ветер донес до меня тихий, едва уловимый шорох, и я спрыгнул вниз. Самое время звать подмогу, но она все равно не успеет.

Отозвав Фантома, я на всякий случай окружил себя магическим щитом. Вокруг меня взметнулось пламя, ослепив и превратив в идеальную мишень. Идиот.

– Что ты творишь? – с удивлением глядя на меня, спросил Лелуш.

– Плохое предчувствие, – пояснил я. Думаю, этого будет достаточно.

Что-то вспыхнуло за одним из придорожных валунов, и скакун светлого взвился на дыбы. Между пластинами брони застряла длинная стрела.

Я не ошибся. Здесь действительно засада.

– К мосту! Быстро! – рявкнул я, не заботясь о том, что нас услышат. Кровь закипела в предвкушении хорошего боя. Наконец-то. Еще две светящиеся стрелы взвились в воздух, и я бросился в сторону, убираясь с линии атаки. Сердце пропустило удар от одной лишь мысли, как близка была смерть. Лелуш уже скрылся за аркой моста и, спрыгнув с фамильяра, отозвал его. Я вжался спиной в каменную балку и попытался выровнять дыхание. Кровь стучала в висках, мешая мне сосредоточиться. Мой щит погас, но небо осветилось огнями вражеских заклинаний.

Стрелы летели одна за другой, не давая нам высунуться из своего укрытия. По моим подсчетам за камнями засела троица лучников. Далековато. Думаю, они не решились напасть, пока стражники не скрылись из вида, и упустили момент. Я мстительно усмехнулся. Пока мы в укрытии, их стрелы нас не достанут. А вот от магии им не скрыться.

От светлого меня отделило широкое полотно моста. В темноте укрытия я различил только силуэт, окруженный тусклым пульсирующим свечением творимой магии. В воздух взлетели крупинки льда. Одна из них попала мне в глаз, и я вздрогнул. Даже на таком расстоянии я почувствовал дрожь и нетерпение магии воды. Моя собственная сила, отозвавшись, волной взметнулась навстречу враждебной стихии. Я только хрипло ругнулся. Времени на то, чтобы привыкнуть к своему выросшему резерву, мне не дали. Я не могу контролировать стихийные выбросы магии, не умею дозировать силу. Но, может, оно и к лучшему?

Вокруг Лелуша взвихрился столб искрящихся капель воды, окутал его с головы до ног и схлынул. Ближайший лучник взвился в воздух, окутанный сиянием, и завис, скованный по рукам и ногам магическими путами. Я мысленно поаплодировал светлому. Не существует способа выманить лучника из его укрытия, зато можно вышвырнуть его оттуда. Не медля, я призвал огненную стихию. Между ладонями как будто расцвело живое, пульсирующее сердце, сотканное из лавы.

Я могу бесконечно смотреть на творения собственной магии. Но кокон, удерживающий лучника, нетерпеливо дрогнул, и я отправил в беззащитного противника волну ревущего пламени. Огонь оставил на земле горящий след, лучник же превратился в живой факел. С каким-то мрачным смехом Лелуш добавил к моей атаке крупицу магии ветра.

Эффект оказался поразительным. Лучника с силой швырнуло о придорожный камень, и я, не успокоившись на этом, направил новую волну. Страх схлынул, смытый волной чистой радости. А неплохо получилось. Сейчас мы размажем этих неудачников.

Я всмотрелся в темноту, выискивая двух оставшихся противников. Мертвое тело у камней окуталось посмертной аурой. Я по привычке потянулся за бутылкой для душ, но вовремя опомнился и едва удержался от истерического хохота.

– Сзади! – Крик Лелуша отвлек меня от размышлений. И правда, нашел время для мозгового штурма. Я стремительно ушел в сторону, не успев толком ничего понять. Нож скользнул по кожаной броне, оставив глубокий разрез, в глазах на миг потемнело от обжигающей боли. Я с силой отшвырнул от себя противника, послав ему вслед мощный огненный плевок. Кажется, из меня выплеснулось все, что было в резерве. Убийца покатился по мосту, охваченный жарким огнем. В нос ударил запах паленого мяса, и рот непроизвольно наполнился слюной.