Джеймс Клуг: История гарема

© Соколов И.С., перевод с английского, 2024

© АО «Издательский дом «Комсомольская правда», 2024

История гарема в культурах народов мира

Полная и всеобъемлющая история гарема вряд ли будет когда-нибудь написана, ибо этот почтенный, освященный веками общественный институт ныне клонится к упадку даже в самых консервативных регионах, где его всегда лелеяли, но его, как прежде, так и сейчас, ревностно оберегают от каких-либо попыток исследования. В настоящее время, когда обычай держать много жен уходит в прошлое, остается лишь записывать для истории наиболее яркие эпизоды и драматические сцены из жизни гарема – печальные и веселые, серьезные и забавные. Главное, чтобы они основывались на реальных фактах, а это не так просто, когда приходится иметь дело с весьма специфической сферой жизни общества, закрытой для посторонних.

Всякий раз, когда начинаются разговоры на эту тему, будь то в кругу ученых или среди друзей, у стойки бара, представители западной цивилизации озабоченно хмурят брови или смущенно хихикают, явно пытаясь скрыть определенную долю зависти к владельцам подобных учреждений. Смеем заверить, те, кто будет читать эти страницы, еще раз познают старую истину: реальность может иногда превосходить самое смелое воображение.

Глава 1. Логика пола и традиция

Наши далекие обезьяноподобные предки, или «связующее звено», как их принято называть, не оставили нам ничего, кроме нескольких десятков костей и черепов, которые, с точки зрения непрофессионала, мало чем отличаются друг от друга. К тому же их обнаружили в самых различных местах Земли, таких, например, как Пекин и Южная Африка. Единственный вывод, который можно сделать после изучения этих реликтов доисторической эпохи, – это то, что по уровню интеллекта новый вид несколько превосходил шимпанзе, а в физическом развитии и ловкости немного уступал человекообразной обезьяне. Поэтому вопрос о сексуальных нормах поведения высших приматов, от которых произошел гомо сапиенс, вовсе не так прост, как может показаться первоначально, и на него нельзя ответить в двух словах. Однако прояснить его в некоторой степени можно, сделав анализ сексуального поведения человекообразных обезьян – непосредственных предшественников человека в эволюционной спирали.

Из этих созданий наиболее близким к человеку является шимпанзе, для которого типична моногамия. Самец, по крайней мере в течение определенного периода, удовлетворяется отношениями с одним партнером противоположного пола и обычно не спаривается с другими самками в присутствии этого партнера. Женскую особь такая линия поведения, похоже, также вполне удовлетворяет. Причина склонности животных, живущих на Земле, к моногамным, а не к полигамным отношениям заключается, очевидно, в их обособленном или стадном образе жизни в условиях всеобщей борьбы за выживание. Например, плотоядные животные из семейства кошачьих – львы и тигры – предпочитают охотиться как правило в одиночку. Волки составляют исключение. Однако даже они часто отбиваются от стаи. А вот травоядные, в частности такие животные, как слоны, всевозможные буйволы, овцы, добывают пищу стадами. На размножение оказывают влияние и некоторые другие факторы, например количественное соотношение между особями обоего пола в данном месте и в данное время. Однако социальная организация особей в небольшие семьи или крупные сообщества добывателей пищи обычно указывает на их склонность к моногамным или полигамным отношениям соответственно.

В целом мужчины всегда были инстинктивными охотниками и плотоядными, прибегая к растительной пище лишь как к второстепенному суррогату. Легенда о превращении одного из мифологических героев древности в траву является неплохой иллюстрацией того факта, что на заре существования человечества это предпочтение считалось отличительной характеристикой человека. Следовательно, мы можем выдвинуть предположение, что первые представители человечества, скорее всего, вели моногамный образ половой жизни, подобно шимпанзе, а не полигамный, как у горилл. Имеющая широкое хождение идея «брутальной неразборчивости в половых связях» пещерного человека, так часто изображаемая на страницах комиксов, где тот только и делает, что бьет женщин дубиной по голове и тащит их за волосы в угол для совокупления, вряд ли соответствует фактам. Вероятнее всего, подобные заблуждения следует рассматривать как проявление подсознательного желания современного самца, который в наше время сталкивается со все большей несговорчивостью эмансипированных самок в ответ на его разумные или неразумные призывы к спариванию.

Однако по мере того как высшие человекообразные обезьяны развивались, превращаясь в дикаря или первобытного человека, моногамные отношения уступали свое место полигамным. Доказательством служат первобытные племена, которые встречаются то здесь, то там, например в Австралии и лесах Центральной Африки, на радость ученым-антропологам, имеющим возможность вести конкретные исследования. Причина была в том, что в условиях зарождавшихся общественных отношений начали действовать другие факторы, поставившие полигамные половые отношения в более предпочтительные условия, нежели моногамные.

Во-первых, размножение человеческого вида и естественный отбор, когда выживают наиболее сильные и приспособленные, привели к тому, что риск, на который приходилось идти мужчинам, занимаясь охотой или ведя межплеменные войны, возрос многократно. Если же говорить о современных войнах, то они стали куда более кровопролитными, чем в древности, по причине выросшего народонаселения и привели к резкому увеличению смертности среди мужчин. Возникавший вследствие этого дисбаланс в пользу женщин означал ввиду врожденного репродуктивного инстинкта, свойственного человеческой расе, необходимость перехода к полигамным отношениям, по крайней мере на то время, пока не будет восстановлено равновесие между полами или нечто подобное. После опустошительных великих войн ХХ столетия, унесших многие десятки миллионов жизней, преимущественно мужчин, в западном мире также проявляются полигамные тенденции среди мужской части населения, которая и прежде-то являлась моногамной лишь официально.

Во-вторых, зачатки медицинских и анатомических знаний, которые наши далекие предки приобретали в короткие промежутки свободного времени, остававшегося после борьбы за добывание пищи, были ограничены очень простой, но животрепещущей необходимостью поддержания численности племени или рода на должном уровне или даже возможного его увеличения. Озабоченные этими проблемами древние люди, следуя привычной и единственно доступной для них дорогой практического опыта, в конце концов, установили, что в определенные периоды жизни женщины вступление с ней в половые отношения с целью зачатия ребенка нежелательно. Во время менструаций, беременности и последующего кормления, причем оно при отсутствии легкой пищи и молока животных могло продолжаться несколько лет, мужчины, находившиеся в стадии половой зрелости, должны были взамен своих временно недееспособных в смысле половых сношений партнерш пользоваться услугами других женщин, дабы поддерживать темпы размножения.

В-третьих, можно предположить, что в этот период у мужчин начала формироваться на подсознательном уровне примитивная техника селекции в том смысле, что для воспроизводства себе подобных они стали предпочитать не просто женщин, свободных от вышеупомянутых проблем, но тех, которые помоложе и отличаются «красотой». Последний термин в этом контексте может означать ярко выраженные черты внешности, которые автоматические вызывают и стимулируют половое влечение, такие как изгибы тела, нежная кожа, плавные округлости форм, живой, но покладистый характер и, конечно, наличие определенного темперамента. Следует отметить в данном случае, что эти особенности женского тела являлись привлекательными не только для первобытного дикаря, но остались таковыми и для цивилизованной особи мужского пола, которая в сексуальном смысле до сих пор сохранила свою примитивную суть.

Современные западные исследователи установили, что мужчины некоторых африканских народностей, например банту и сомали, похоже, абсолютно не имеют представления, каким образом в вышеупомянутом смысле одна женщина может быть более «красивой», чем другая. В языке суахили вообще нет слова, которое обозначает «привлекательная» или «симпатичная» и больше ничего. Любой мужчина, принадлежащий к такому племени, всегда предпочтет невесту или наложницу, которая будет обладать некоторыми ценными для него качествами, то есть молодостью, силой, трудолюбием и покладистым нравом, однако, с точки зрения представителя западной культуры, ее внешность может оказаться безобразной. В любом случае внешние данные в западном понимании для африканца, в отличие от европейца, не будут оказывать определяющего влияния при выборе партнерши для совместного проживания.

Однако антропологи чрезвычайно редко разделяют мнения менее цивилизованных людей относительно того, какие качества женщины стимулируют половое влечение. Вообще-то даже западные сексологи не часто приходят к общему согласию, когда обсуждают эту тему. Суть дела состоит в том, что чем ближе человек живет к природе, тем больше внимания он должен обращать на очевидные физические различия между полами, созданные природой с неизменной целью обеспечить постоянное размножение вида. Следовательно, обычный дикарь должен в обязательном порядке желать – и это подтверждается результатами наблюдений – обладательницу таких характерных черт, которые сразу же бросаются в глаза и выделяют среди соплеменниц тех, у которых эти качества проявляются в большей степени. Ни исключения из этого правила, которые мы встречаем у некоторых рас или индивидуальностей, ни собственное мнение белого человека по этому вопросу ничего не доказывают. Глаза и руки простодушных и наивных мужчин тянутся скорее к наиболее выпуклым деталям, чем к не слишком заметным соблазнам, придуманным природой для сохранения вида.

Такой средний мужчина сохраняет репродуктивную способность в течение длительного периода, значительно превосходящего время в жизни средней женщины, в течение которого она способна сохранять физическую привлекательность. Даже в нынешнем цивилизованном обществе мужчина в пожилом возрасте, которому уже исполнилось лет шестьдесят и более, может испытывать половое влечение к любой хорошенькой женщине до сорока пяти лет. А вот женщины в возрасте пятидесяти лет и более вряд ли вызовут у него какой-либо интерес. Как бы то ни было, но он не станет предпочитать их, как он мог делать это в юности, женщинам в возрасте тридцати лет.

На фоне эволюции человечества, которую мы сейчас рассматриваем, женщины старели быстро. К тому времени, когда им исполнялось тридцать пять лет или около того, никакой мужчина не желал вступать с таким женщиной в половое сношение, если под рукой у нею оказывались более молодые особи. Соответственным образом, когда его первоначальная партнерша достигала этого возраста, ему требовалась новая женщина, чтобы удовлетворить как свое собственное инстинктивное стремление к воспроизводству, так и экономический императив племени, тесно сплетенные слепой производящей силой природы.

В-четвертых, очень сильная внутренняя потребность, которая диктует вступать в половые сношения как можно чаще и в течение как можно более продолжительного времени, притупляет в такой период ценный в экономическом плане сексуальный позыв, поскольку получение регулярного удовлетворения с одной и той же партнершей становится слишком знакомым и обыденным процессом. Мужчина обнаруживает, что у него рождаются не только дети от этой женщины, но и появляется пренебрежение к ней, которое переходит в презрение. Неизбежно возникает желание к разнообразию и новизне. Оно приводит к полигамным отношениям даже в том случае, если причины, о которых уже говорилось, отсутствуют.