Секретные расследования КГБ (страница 5)
Николай вкратце рассказал историю двух сестёр.
– Понятно, – протянула лейтенант. – Оказывается, ты способный. Головой иногда думаешь. Ладно, предстоит небольшая уборка. Морок спал, и дети скоро проснутся.
Капитан подчинился Медведевой. История с оберегом скверно пахла, и он не знал, как его использование аукнется в будущем, но радовался, что оберег в нужную минуту оказался при нём.
***
– Заработала! – Кричал Фишман, перемазанный в подкапотной саже и благоухающий машинными маслами. – Товарищ лейтенант, товарищ капитан, печка работает. Хоть в купальниках можете обратно ехать.
Фишман гордо стоял возле сияющей в лучах утреннего солнца «Победы». Водитель времени не терял, и успел не только смыть грязь, но и натереть машину воском так, что она слепила глаза. Акулов и Медведева вернулись с деревенского кладбища, где они сожгли тела стрыги и её детёныша, чтобы чудовища точно не восстали из мёртвых. Лейтенант молча села в машину, а к капитану подошёл участковый Васюков.
– Подписал я вашу бумагу, – ветеран протянул свёрнутый в трубочку листок и улыбнулся. – А ежели расскажу кому, расстреляете?
– Да нет, почему, – пожал плечами Николай. – Не расстреляем. Но лечение в закрытой больнице для душевнобольных вы себе обеспечите.
– Да, дела… Сколько живу, а чтоб страшная сказка былью стала, впервые вижу. Жаль только детишки теперь без воспитательницы. Кто ж к нам в такую глушь поедет?
Капитан оглянулся на дом Анны. Кособокая избушка в лучах зари преобразилась, на фасаде проявилась голубая краска, и на резных наличниках под пылью показался замысловатый узор. Из окна смотрели Александр и Александра или, как их называла Анна, Шурики, и махали Акулову. Позади них появилась их бабушка, седые волосы она спрятала под белым ситцевым платком, улыбнулась и кивнула оперативнику, но тут же отошла вглубь горницы вместе с внуками. Она походила на добрую бабулю с обложки книги со сказками. Николай не успел махнуть им в ответ.
– А вы спросите Анну, – сказал он Васюкову, кивнув в сторону дома. – С детьми вроде ладит и живёт здесь давно.
– Хм… Анна, хоть и с придурью, но баба добрая. Былин много знает, и сама всякого повидала. Авось, спрошу дак согласится. А потом в райцентре договорюсь, и айда её директором. А то надоело одному лямку тянуть…
Акулов не стал ждать окончания тирады участкового, забрал бумаги и сел в машину. Свою работу он здесь выполнил. В «Победе» и правда стало тепло. Фишман нажал на педаль газа, и автомобиль поехал, мягко покачиваясь на подмёрзшей дороге.
Какое-то время за машиной бежали Шурики и махали вслед. Капитан, глядя на них, вспомнил, как он порвал рапорт об отставке из рядов милиции и выкинул бумажные снежинки в мусорное ведро. Служба с напарницей, которая подсовывает ведьмовские обереги тебе в карман, обещала быть опасной, но Николай наконец чувствовал, что он на своём месте, снова очищает Родину от нечисти. Хоть и, как он понял по ноющей боли в груди, оберег Медведевой не избавил его от осколка возле сердца. Лейтенант, как и вчера, безучастно смотрела в окно. Глядя на неё, Акулов размышлял, как бы всё обернулось, доверяй они друг другу? Вряд ли им пришлось встречаться на пороге смерти.
«Победа» свободно мчалась по ухабам в сторону Москвы, и негостеприимные вчера кусты, прощаясь, мягко гладили бока автомобиля.
Вырезка из газеты Вечерняя Москва №70 от 23 марта 1954 года.
ВСЁ ЛУЧШЕЕ – ДЕТЯМ!
Детский дом в деревне Звягинцево в Подмосковье получит новый спортинвентарь и увеличенное финансирование. Силами СМУ-121 будет построена новая волейбольная площадка, каток и корпус спортзала. Директор детского дома Дмитрий Степанович Васюков, не раз доказавший свою храбрость в боях с фашистами, награждённый Орденом Отечественной Войны I степени, за неоценимый вклад в воспитание подрастающего поколения будет представлен к Ордену Трудового Красного Знамени.
Дело №45-Г. Грибовница.
Радио в машине не замолкало, и диктор сквозь натужный гул помех пытался рассказать последние сводки погоды:
«Первые недели мая выдались на редкость засушливыми. По обещаниям синоптиков Москву ждёт самое жаркое лето с 1901 года. Сегодня же ещё только 13 мая 1954 года, ветер восточный…»
После первого дела с семейкой стрыг Татищев не спешил отправлять Акулова и Медведеву на новое задание. Он считал, что им нужно время, чтобы восстановиться, и слушать доводы Николая полковник не желал. Капитан чувствовал себя превосходно и тратил свободное время на усиленные тренировки и чтение книг. Столкновение со стрыгой, когда он чуть не погиб, показало, что его уровень подготовки оставляет желать лучшего, и теперь он обучался рукопашному и ножевому бою у товарища Емельянова – хладнокровного и жестокого человека. По крайне мере, так думал Акулов каждый раз после изнурительных тренировок, когда он выползал из зала, не чувствуя под собой ног. За это время его мышцы окрепли и налились силой, но тренер снова и снова доводил его до того состояния, когда он почти терял сознание от усталости. Другой бы на его месте наверняка уже сдался, но капитан понимал, что на кону стоит не только жизнь его или напарницы, но и тех людей, кого он должен защитить, спасти. И в этот раз он не хотел полагаться на ведьмовские штучки, не хотел вообще допустить, чтобы до них дошло дело. Ощущения после применения оберега были не из приятных. После пары мгновений чудесной силы пришла пустота, она распустилась в груди гнилым цветком и не уходила несколько дней. Краски в это время будто тускнели, сладкий чай с мёдом терял свой вкус, запахи пробуждающейся земли, первых цветов, распускающихся почек не щекотали ноздри, нежная молодая зелень не радовала глаз. Капитан любой ценой хотел избежать подобного, поэтому день за днём изнурял себя тренировками у товарища Емельянова.
Спустя месяц полковник всё-таки вспомнил, что у него есть ещё оперативники, и дал им дело – в лесу под Можайском нашли два тела, убитые неизвестным способом. Для неопытного оперативника управления «О» КГБ, бывшего следователя милиции, любой сверхъестественный способ убийства можно назвать неизвестным, поэтому он не знал чего ждать и, сидя на заднем сиденье автомобиля, беспокойно крутил между пальцами фронтовую зажигалку из патрона винтовки Мосина. Два тела, похожие на желе. Что это значит? Избиты и искалечены до такого состояния? Или из них вынули все кости? Он читал о подобной твари, но они считались вымершими. Слишком много вопросов и слишком мало информации.
Чёрная «Победа», раскидывая колёсами песок, преодолела очередной подъём лесной дороги, выхватила фарами из сгустившихся сумерек ГАЗ-67 с опущенным тентом и остановилась около него, подняв тучу сухой пыли. Когда водитель, прапорщик Дмитрий Фишман, заглушил мотор, салон автомобиля наводнили звуки вечернего леса: далёкое пение птиц, медленное уханье совы, натужное завывание ветра в вышине и злой треск покачивающихся деревьев. Николая охватило плохое предчувствие. Возле Козла, выпуская клубы густого дыма, курил человек в милицейской форме, с карими глазами, красивым добрым лицом и маленькой родинкой над левым уголком губ.
– Младший лейтенант Никита Васильевич Лукашев, следователь Можайского районного отделения милиции, – звонким молодым голосом представился куривший, с фонариком в руке вглядываясь в раскрытые удостоверения Акулова и Медведевой. – Здравствуйте, товарищ капитан, товарищ лейтенант.
– Похоже, вас мы и ищем, – Акулов проверил удостоверение Лукашева и убрал своё во внутренний карман кителя. – Нам доложили, что вы нашли что-то… необычное.
– Не совсем я, товарищ капитан. Этой дорогой часто рыбаки ходят, вот они и нашли тела. Только телами это сложно назвать. А рыбаки, если что, пока у нас в отделении находятся, ваш полковник Татищев приказал их задержать пока вы ведёте расследование.
– Ими потом займёмся, – кивнула Медведева, – возьмём расписку о неразглашении, с вас, кстати, тоже. Дело теперь переходит к нам, бумажки чуть позже оформим. Пока расскажите, что не так с телами.
– Лучше вам самим посмотреть. Я бы проводил, да в такую темень я в лесу плохо ориентируюсь. Но тут рядом лесник живёт, территорию знает – он мне тела и показал.
Лукашев направил фонарик в лес, и луч света выхватил сплошную стену деревьев и непролазный бурелом, только едва заметная тропинка петляла и уводила в темноту. Он поманил оперативников за собой.
– Как будто мне в прошлый раз глухомани было мало, – недовольно вздохнула Медведева. – Так теперь в лес вывезли. Лучше бы в штабе бумажки перекладывала, да, товарищ капитан?
Аромат цветочных духов смешался с запахом мха и сосновых иголок и обдал Акулова, когда лейтенант прошла мимо. Он и глазом не моргнул, так как уже понял, что она настоящая ведьма, и не удивился, что ему припомнили крамольные мысли во время их первой совместной операции.
– Таки вы решили бросить бедного водителя одного в страшном лесу, в котором находят трупы? – спросил Фишман, в его голосе звучала неподдельная паника. – Вы не подумайте, что я не люблю лес, но оставаться в нём одному ночью я таки не люблю ещё больше.
– За мной, товарищ прапорщик, – скомандовал Акулов и поспешил за фонариком, мелькающим среди деревьев.
***
Сторожка лесника походила на огромного морского чёрта, исчадие из глубин океана, невесть каким способом попавшее в богом забытый лес. Издалека казалось, что монстр давно почил и оставил свою охоту, порос мхом, а на спине вырос жуткий плавник из обломанных сосен. Но окно старой избушки, точно удило коварного хищника, мягко светило во тьме и приглашало зайти к гостеприимному леснику. Акулов помотал головой, стряхнув наваждение, постучал в покосившуюся деревянную дверь и вошёл.
Внутри сторожка преобразилась в уютное жилище с мебелью, сколоченной из старых ящиков или досок. Возле дальней стены топилась печка, сверху призывно булькал казан, а от него расходился соблазнительный запах грибовницы, ещё выше висели гирлянды и ожерелья из сушёных грибов. На столике рядом стоял радиоприёмник Искра, и из небольшого динамика сквозь гул помех играла старая песня:
Темная ночь, только пули свистят по степи,
Только ветер гудит в проводах, тускло звезды мерцают.
Грузный мужик с серым одутловатым лицом и глубоко посаженными глазами неторопливо помешивал суп и улыбался, глядя на гостей. Его щёки и подбородок скрывала длинная спутанная борода, а на темечке среди сальных волос блестела небольшая лысина размером с куриное яйцо.
– Заходите, заходите! – Лесник выключил радио. – Присаживайтесь. Как раз грибовница поспела!
Фишман сразу обрадовался:
– Таки хоть один человек не желает оставить бедного водителя голодным. Куда позволите припарковаться?
– Да куда угодно, – хозяин избушки довольно погладил бороду. – А я пока посуду соображу.
Акулов и сам бы не отказался от доброй порции горячего супа, но долг был прежде всего, да и Лукашев как-то замялся – молодому лейтенанту явно не терпелось покинуть мрачный лес.
– Капитан Акулов, – представился Николай, показывая удостоверение.
– Иван Олегович Погромыко, лесник, егерь и гостеприимный хозяин, – лесник улыбнулся.
– Это лейтенант Мария Медведева, прапорщик Дмитрий Фишман, а с младшим лейтенантом вы уже знакомы. Мы здесь, чтобы расследовать убийство двух человек…
Фишман, пряча руки за спиной, бочком подбирался к казану с супом.
– Не будем откладывать дело в долгий ящик. Покажите дорогу.
– Помилуйте, да ведь ночь на дворе! – возмутился поспешности капитана лесник. – Давайте я лучше вас накормлю да спать постелю. Уж найду место, а грибовница – пальчики оближешь. Утро вечера мудренее, как говорится.