Измена.ru (страница 16)
К вишневому конфитюру добавляю ложку клубничного. Жую, глядя на Рому в упор и неожиданно для себя спрашиваю:
–А что рекламировать предлагают? Случайно не клип какой-нибудь наиталантливейшей певицы?
Заводится с полуоборота. Откинувшись на спинку стула, сужает глаза и проводит языком по верхним зубам. Я же с запоздалым сожалением опускаю взгляд в чашку с кофе. Сдержанность не мой конек.
–Нет, не клип, Наташа. Еще вопросы будут?
Ощущая невыносимое жжение на коже щек, делаю вид, что увлечена размешиванием сахара в кофе и вдруг чувствую, что фокус внимания Березовского с меня исчезает – даже дышать легче становится.
Прослеживаю за взглядом Ромы и вижу, как к нашему столу направляется Арчи. Едва не подавившись тостом, застываю в изумлении. В его руках букет из нежных гипсофил. Для кого, интересно?
Сделав глоток кофе, я быстро облизываю губы и негромко здороваюсь.
–Наташ, это тебе! —огорошивает торжественным тоном и кладет букет передо мной.
Ожидая реакции Ромы, смотрю на него во все глаза.
–Неожиданно, – отвечает за меня муж с усмешкой, – успел солнечный удар получить, Арчи?
–Да иди ты! —отмахивается продюсер и добавляет к цветам коробочку из прозрачного пластика с крохотным пирожным внутри.
–Что это?.. —спрашиваю ошеломленно, —Зачем?
–Это мой комплимент и самые искренние извинения за вчерашний инцидент, Наташенька. Неловко вышло. Прости.
–Да ты что?.. – спохватываюсь, хватаясь рукой за горло, – за что?!
–Роман рассказал, что я испортил самый замечательный день вашего отпуска. Я не хотел, правда.
–Ро-о-ом… – выстанываю тихо, моля о поддержке.
Но Березовский лишь пожимает плечами и, взяв букет со стола, подносит цветы к носу.
–Красивый.
–Отдай, это не тебе, —шутливо ворчит Арчи и, забрав цветы, всовывает их в мои руки.
–Спасибо большое! —восклицаю осипшим от волнения голосом, – Мне так приятно!
Коснувшись моего плеча ребром ладони, он улыбается и отходит от нашего стола.
–Арчи, —окликаю я, —позавтракай с нами!
–Отдыхайте, ребят, —бросает, удаляясь, —Ром, я наберу!..
Дождавшись, когда продюсер исчезнет за двухстворчатой белоснежной дверью, я вскидываю взгляд на мужа.
–Что это было?
–Комплимент и самые искренние извинения, – повторяет он слова Арчи.
Сунув нос в пуговки цветов, пытаюсь распознать аромат, но его почти нет, хотя букет безумно красивый.
Отметка на шкале моего настроения прибавляет два уверенных пункта. В то же время начинает грызть чувство вины за то, что полночи я мысленно ругала продюсера.
Вздыхаю и, отложив цветы, вскрываю упаковку с десертом. Рома, наблюдая за мной, улыбается.
–Итак, чем сегодня займемся? —интересуюсь бодро, —может, в зоопарк? Ты обещал.
–В следующий раз, Гайка.
–Почему? —не успеваю даже огорчиться, как на меня сваливается второе потрясение за день.
–Потому что у меня для тебя сюрприз, —проговаривает, поворачивая вокруг оси свою чашку с кофе.
–Сюрприз?! Для меня?.. Что происходит, Ром? – смеюсь, начиная ерзать на стуле, – я что, про какую-то нашу дату забыла?
– Нет. Не накручивай.
–Что тогда? Сначала Арчи с цветами, теперь ты с сюрпризом. Я чего-то не знаю?..
Ощущения и эмоции странные, и я никак не могу понять почему. То ли оттого, что их слишком много, то ли, потому что, они для меня непривычные. Меня одолевают азарт, нетерпение и предвкушение, но в то же время доставляет дискомфорт еле различимая тревога. Словно все эти приятности достались мне по ошибке.
Думаю об этом и сама себя ругаю.
Дурочка ты, Наташка!.. Привыкай к новой жизни. Пора уже!
После обеда мы с Ромой выезжаем. Нервно потирая руки и часто приглаживая волосы, я посматриваю на него. Однако Березовский невозмутим и собран, и не единым взглядом, жестом или намеком не выдает того, куда мы едем и что меня там ждет.
–Ну, я хотя бы оделась нормально? —спрашиваю, подхватывая кончиками пальцев подол светлого платья, – ты же не везешь меня на джампинг?
–А ты хотела бы? —бросает на меня быстрый взгляд, —можно устроить.
–Нет! Это была шутка, Ром! —едва не поперхиваюсь воздухом, —Шутка! Ты же знаешь, как я боюсь высоты!..
– Ну, мало ли…
Шутливо толкнув его в плечо, демонстративно надуваю губы. Его эта моя привычка почему-то всегда веселит. Но не сегодня —ему будто не до смеха.
Неужели волнуется, понравится мне сюрприз или нет?
Проехав по мосту, какое-то время двигаемся вдоль набережной залива, а затем поднимаемся в гору по круговой дороге и въезжаем на территорию шикарного отеля. Остановившись на парковке, Березовский берет телефон с консоли и выходит из машины.
–Подожди немного, я быстро.
Зажав ладони между коленей, я наблюдаю, как Рома переговаривается с кем-то по телефону, а потом обходит капот и открывает для меня дверь.
–Идем, Гайка.
Мы шагаем через увитые зеленью арки вдоль отеля и выходим на просторную круглую площадку с видом на залив.
–Как красиво! —шепчу восторженно.
–Будь здесь, Наташ, окей?..
Я киваю, а Березовский направляется в противоположную сторону площадки, где вдруг я замечаю грузовик. Приближаясь к нему, он поднимает руку, и из кабины выпрыгивает водитель. Вместе они ловко открывают задний борт кузова, и я вижу, что он под завязку забит… алыми розами!
В шоке цепенею. Хватаюсь руками за лицо, потом, пытаясь удержать рвущееся наружу сердце, за грудь.
Не может быть!..
Боже!.. Он сумасшедший!.. Он сошел с ума!
Кто-то начинает аплодировать, а в следующее мгновение, откуда ни возьмись, появляется Арчи. Подмигнув мне, он останавливается за спиной Ромы и фотографирует, как медленно поднимающийся кузов грузовика, вываливает к его ногам тонну роз.
Я глухо вскрикиваю, не сдержав эмоций, начинаю плакать и бросаюсь к мужу.
Глава 26. Наташа
– Не знала, что такое бывает, – посматриваю украдкой на известного певца, дрыхнущего в кресле наискосок. Он в смешной сетке для сохранения прически и подобии слюнявчика, а на сцене обычно изображает из себя мачо.
– Что, Наташ не знала?
– Ну… Я думала, частные самолеты только полностью арендовать можно.
– А, нет, – отвечает Арчи, постукивая пальцами по натуральному дереву на подлокотнике. – Это называется джеткресинг. Покресельная аренда мест. Выгодно получается.
– Выгодно? – усмехаюсь и, качая головой, отворачиваюсь к окну.
Те еще экономщики!
Видимо, у нас все же разное понимание выгоды. Удобное сидение из белой кожи, на котором я ерзаю от негодования, обошлось почти в пятьсот тысяч рублей. Многие обычные семьи целый год на эту сумму живут, а Арчи просто хотелось повыделываться, и Рома его поддержал.
Это ужасно стыдно, больно и страшно, но наша связь с Березовским разрушается кирпичик за кирпичиком. Я каждую долбаную минуту это чувствую.
Весь этот месяц, отдыхая в пятизвездочном люксовом отеле, конечно, наслаждалась. Солнцем, теплом, жизнью. Безбашенными сюрпризами от мужа. Дубай, как ультрасовременный мегаполис, произвел на меня колоссальнейшее впечатление. Я очарована этим городом и его жителями.
По вечерам мы с мужем валялись на огромном диване, установленном на нашей террасе, и смотрели на слепящие, ночные огни. Рома ложился ко мне на колени, я ласково гладила его волосы и слушала, как он общается с кураторами. Дает им указания, ставит задачи, иногда ругает, но чаще хвалит. Он хороший руководитель.
Мы рано ложились спать. Занимались неспешным, нежным сексом перед тем, как отрубиться. Мы любили друг друга на берегу Персидского залива, забыв, что в Москве продолжается обычная жизнь. И проблемы наши никуда не исчезли…
А еще я все чаще вспоминала, как мы начинали. Ни детский дом, нет. Позже.
Когда Рома каждый день записывал видео. Постоянно пробовал что-то новое, искал темы, за которые можно зацепиться. Где-то спустя полгода к нему на рекламу пришел известный бренд – магазин электроники. Коллаборация зашла. И мы впервые увидели сумму с шестью нулями на счете.
Шок. Неверие. Прошибающая горло радость.
Получилось. Сработало.
Сейчас даже смешно над тем, какими мы были тогда наивными, потому что после первого, головокружительного успеха прошел еще целый год нашей жизни в долг и… поиска новых форм.
У Ромы была мечта, а у меня был Рома.
Даже в безденежье мы были счастливы. И ровно так, как я понимала его тогда, не могу понять сейчас. Он делает карьеру, чтобы получить узнаваемость и стать политиком. Хочет создать фонд помощи бывшим воспитанникам детских домов. И он же тратит полтора миллиона, чтобы выпендриться? Диссонанс от его благих целей и глупых методов их реализации впечатляет.
– Ха-ха, – смеется Арчи.
– Что? – спрашивает Рома, убирая наушник.
– Слышал про Яну Смелую?
– Нет.
– Налоговая до нее доебалась. Задержали до выяснения. Дома обыск проводят. Видимо, опять начали нашего брата шерстить.
– У вас по бухгалтерии все в порядке? – я вдруг начинаю беспокоиться. Интуиция, что ли.
– Пф-ф, – закатывает глаза Арчи. – Конечно. Я лично слежу за этим.
– Если нужна помощь, зовите, – говорю, снова отворачиваясь.
– Ой, Наташ. Не вникай. Кстати, Ром, тут предложение поступило. В следующем городу «Лужники» собрать! Ты как?
– «Лужники»? – усмехается Березовский. – Я как-то не думал об этом.
– А ты подумай, – важно произносит продюсер. – Это новый уровень.
Я пропускаю их треп мимо ушей.
Как-то привыкла и уже устала. За новым уровнем у них обоих вырастает еще один поновее. А затем – другой. Грустно. Потому что меня не покидает ощущение, что каждый такой уровень – это очередное дно.
В наших отношениях.
*
На следующий день я с самого утра на такси еду к Машке. Просто, потому что соскучилась и хочется поговорить с кем-то родным и близким.
Вздрагиваю от этой мысли.
Ведь никого ближе и роднее Березовского у меня нет? Тереблю кулон, осознавая, что мне впервые не хочется делиться наболевшим с мужем.
Грузовик прямо перед нами резко останавливается, и водитель, пытаясь избежать столкновения, дергает за ручник. Моя рука соскальзывает с шеи вместе с кулоном. Не-е-ет. Цепочка рвется.
Я задумчиво смотрю на свою «половинку сердца» на ладони. В голову закрадываются предательские мысли о знаках судьбы или чем-то подобном. Слезы на глаза наворачиваются.
– Все в порядке? – спрашивает таксист.
– Порвалась, – шепчу я, показывая ему украшение.
– Прошу прощения.
– Что вы? – успокаиваю его. – Вы не виноваты. Она старая была. Я только чуть потянула и все…
– Как удавку сняли, – смеется таксист.
Закусив нижнюю губу, стараюсь не разреветься.
Когда доезжаю до общежития, достаю из багажника сумку с надписью Дубай Молл и, уткнувшись в воротник зимнего пуховика, иду к подъезду.
– Привет, – здороваюсь с порога, скидывая ботинки.
Вдыхаю аромат творожной запеканки. Точь-в-точь как в детском доме по утрам.
– Привет, Наташка. Какая ты загорелая! – округляет глаза Маша. Артемка тут же кидается ко мне обниматься.
Теперь дышу сладким, ближе к карамельному, ароматом его светлой макушки. Смачно целую мальчугана в щеку и смеюсь, когда он заливисто хохочет.
– Я вам тут подарочков привезла, – тащу пакет в гостиную и озираюсь. – А где мебель?
– А вот, – загадочно улыбается подруга. – У нас тут событие произошло, Нат! Соседи съехали, и комендантша нам третью комнату в секции выделила! Представляешь? У нас сейчас будто бы трехкомнатная квартира! Мы здесь будем детскую обставлять, а в новой комнате свою спальню сделали.
– Поздравляю, – искренне улыбаюсь.
Молодцы они! Иван-да-Марья! Все как-то по уму, постепенно. И деток вот рожают, и, несмотря на простые профессии, стремятся к чему-то.