Вспомнил свою маму из прошлой жизни. Невольно улыбнулся. Вот это была настоящая Мать с большой буквы. Отец умер, когда мне было 11, а моей сестре – 15. Похоронив мужа, мама продолжала изо всех сил «тянуть» нас в одиночку. Да, жили мы небогато, но никогда не голодали и были одеты не хуже других. Она никогда не поднимала на нас руки, не повышала голос. Надеюсь, мы ее не разочаровали. Она умерла еще до моего перерождения. Потом ушла сестра. Последним – я. Надеюсь, мое тело похоронили рядом с ними. Сейчас 1989 год. У них все хорошо. Тяжелые времена начнутся позже. К тому времени нынешний я уже по идее буду совершеннолетним. Решено! Помогу своей прошлой семье и маленькому себе. А пока…

Я посмотрел на сопящую Чико. А пока нужно решить проблемы здесь и сейчас. И Хэруки… Вот же навалилось, а? Ничего. Не знаю, как и когда, но прорвемся. С верой в светлое будущее я уснул.

Глава 6

– Братик! Братииик! БРАААААТИИИИК!

Я открыл глаза, на мне сидела Чико и тыкала меня пальцем в щеку. Заметив, что я открыл глаза, она улыбнулась:

– Доброе утро, братик!

Я зевнул и ответил:

– Доброе утро, Чико, – посмотрел на часы, – А ты рано встаешь, да?

– Да! Слишком много интересного вокруг, чтобы спать, – объяснила сестренка. Какая жизнерадостная с самого утра, – Братик, смотри что я надела! – она подскочила с меня, покружилась, вытянув руки вверх. На ней была одна из моих футболок с Гандамом. Она доходила Чико аж до колен. Милота.

– Можешь носить что хочешь, Чико, – улыбнувшись ей, я потянулся. Не выспался, слишком долго не мог вчера уснуть, но поспать мне все равно не дадут, так что придется смириться. Поднявшись с футона, я начал одеваться. Чико достала из рюкзака чистые трусики – на этих был нарисован котик – и зубную щетку в виде Hello Kitty.

У выхода из комнаты сидел Сакамото-сан, трогая дверь лапкой и жалобно глядя на меня. Понял. Спасибо, что дотерпел до утра, мой пушистый друг. Открыл дверь, котик со всех ног бросился вниз.

Спустившись вниз, почувствовал запах рыбы. Чико побежала в ванную, я пока пошел на кухню. Из ванной послышался жалобный кошачий мяв. Сакамото-сан попался! У плиты хозяйничал отец в однотонном синем фартуке (у нас и такой был?) поверх рубахи с коротким рукавом и черных брюк.

– Доброе утро, бать! Что готовим? – я сел за стол.

– Доброе, сын! – не отрываясь от помешивания, отозвался он, – Нашел в морозилке неплохую форель. Решил пожарить, ты не против?

– Не против, – не стал я расстраивать отца, а сам тихонько вздохнул. Когда я в следующий раз смогу увидеться с Хэруки? Ей ведь придется ходить в школу, так? Или дед отправит ее в другую?

– А где ты ее купил? Ходил на рыбный рынок? – обернувшись, спросил батя. Рыбный рынок? Прикольно, надо будет посетить такой. Звучит очень по-японски.

– Не, поймал в реке.

Отец удивился:

– В этой реке? – указал рукой в сторону речки.

– Да, в этой. Это такая редкость?

– Насколько я знаю, последний раз форель в ней ловил легендарный Мацуура Кичиро. Он – лучший рыбак нашей префектуры. Это было около пятнадцати лет назад.

А? Это вот этот лысый дед? Потрясающе!

– Видимо, у меня талант, – с улыбкой развел я руками. Из ванной слышался шум воды и неразборчивое пение Чико. Надо научить ее петь Bakamitai, смешно будет.

Отец сел напротив меня:

– Странно, раньше ты не проявлял интереса к рыбалке. А на что ловил? На червя?

– Сейчас покажу.

Я сходил в комнату, взял там банку с подаренной, как выяснилось, легендарным дедом наживкой, вернулся в кухню и поставил ее на стол.

– Вот. Эту наживку подарил мне сам Мацуура Кичиро.

– Не может быть! – крикнул отец, недоверчиво уставившись на банку, – Он никогда никому не раскрывал секрета своей наживки!

– Так он и мне не раскрыл. Просто подарил немного. Как я понял, в благодарность за решение «мусорной проблемы».

– Потрясающе! – воскликнул отец и пробормотал себе под нос что-то странное: – Может, таким он образом он определяет преемника? – встряхнулся, спросил, указав на банку: – Ты позволишь?

– Прошу! – позволил я.

Словно величайшую ценность во вселенной, отец бережно подцепил банку кончиками пальцев, внимательно осмотрел со всех сторон. Сглотнув, поставил банку на стол, открутил крышку. Затаив дыхание, наклонился, понюхал. Я едва сдерживал смех. Батя-то оказывается фанатик. Я даже и не представлял, какое впечатление на заядлого рыбака произведут невзрачные хлебно-рисовые шарики. Взяв один, отец повертел его перед глазами.

– Потрясающе! Я прямо ощущаю заключенную в этой наживке мощь! – выдал он свой вердикт. Мне стало завидно. Я тоже хочу ощущать мощь.

– А на червя получалось поймать только пескарей. В холодильнике должен быть один, для Сакамото-сана.

– Да, он уже размораживается, – махнул батя рукой на раковину, другой продолжая держать наживку около глаз. Посмотрел на меня, – Сын, ты ведь позволишь мне…

– Конечно, – с улыбкой кивнул я, не дослушав, – Как только соберешься на рыбалку, я дам тебе несколько штук.

– Не перебивай отца! – строго сказал батя. Я сделал вид, что мне стыдно. Воспитание – это важно. Я буду только за, если батя немного откорректирует мое бака-гайдзинское поведение. Мне в Японии еще жить и жить, а мою «песочницу», состоящую из школы, дома и родного района, рано или поздно придется покинуть. Не хотелось бы в какой-то момент похоронить всю свою репутацию, отвесив поклон на пару градусов меньше, чем нужно.

– Я хотел спросить, могу ли я отнести это в лабораторию? Состав этой наживки – национальное достояние!

– Ну уж нет! – отверг я просьбу, – Если бы Мацуура-сама хотел поведать миру рецепт, он бы сделал это сам. К тому же наживка сразу потеряет всю свою легендарность! Ты хочешь лишить сына такой ценности?

– Конечно нет! Черт, я совсем не подумал об этом. Вот она, мощь легендарной наживки! Хорошо, в таком случае я попрошу тебя поделиться, когда соберусь на рыбалку. Кстати, может сходим вместе? – с видимым сожалением батя вернул шарик в банку и аккуратно закрыл крышку.

– С радостью, бать. Мне понравилось рыбачить, – с готовностью согласился я.

Шум воды в ванной прекратился, послышался топот босых маленьких ножек.

– Мы помылись! Сакамото-сан теперь приятно пахнет! – со счастливым видом заявила Чико, тряхнув влажными волосами и не менее влажным, завернутым в полотенце котиком. Умора! Кончилась твоя спокойная жизнь, Сакамото-сан.

Я встал со стула:

– Нужно его хорошенько вытереть и положить в теплое место. Позволишь? – дождавшись кивка, забрал у девочки несчастного кота. Отнес его в гостиную, передвинул его коробочку к батарее, тщательно вытер бедное животное и положил в коробку. Полотенце потом кину в стирку. А теперь пора самому в ванную. Давненько терплю, в следующий раз надо будет постараться опередить Чико.

Когда я вышел из ванной, отец уже разложил форель с рисом по тарелкам. Без меня они не начинали, хотя у Чико явно текли слюнки. На душе потеплело. Семья…

Сел за стол, мы синхронно сложили ладони перед собой, пожелав приятного аппетита. После этого я подцепил палочками кусок рыбы, отправил в рот. Что это? Это божественно! Так вот какова редкая речная форель на вкус! В лепешку расшибусь, пешком обойду всю Японию, выловлю всю рыбу в местных реках, но обязательно поймаю еще!

Из глаз отца текли слезы, на его лице было выражение непередаваемого блаженства. Чико смаковала каждый кусочек, щурясь от удовольствия. Сможем ли мы после такого вернуться к обычной еде? Богиня, прошу тебя, сделай так, чтобы я всю жизнь питался только таким!

Увы, все хорошее заканчивается. Доев последний кусочек, я отложил палочки и откинулся на стуле. Наелся. Вот это я понимаю начало дня!

– Вкуснятина! – доела и Чико, попила сока, – Папа, ты готовишь лучше братика!

Стало немного обидно.

– Не думаю, – покачал головой отец, – Все дело в редкой рыбе, Чико. Обычная форель никогда не будет такой вкусной, это совсем другой уровень. А эту рыбу как раз поймал твой брат.

– Вот как? – Чико посмотрела на меня, – Братик крутой! Поймаешь еще, ладно?

Обида ушла:

– Не знаю когда, но обязательно поймаю, – пообещал я сестренке.

Отец посмотрел на часы.

– Совсем скоро начнется специальный выпуск новостей в честь дня Императора. Как верные подданые Его Императорского Величества, мы не можем его пропустить. Я должен переодеться, – он встал со стула, оценил наш с Чико «домашний» прикид, добавил, – Да и вы тоже.

Это еще зачем? Чтобы посмотреть Императора по телеку? Ох уж эти Японцы. Впрочем, у нас в России тоже принято наряжаться на праздники. В том числе и в кругу семьи. Не став спорить, мы с Чико отправились в комнату. Заодно забрал все еще стоявшую на столе банку с наживкой. Батя проводил ее жадным взглядом. Э, надо бы спрятать баночку. Уверен, что у бати огромная сила воли, но мало ли что.

В комнате я нашел в шкафу пиджак и брюки. Переоделся, рубашка от школьной формы вполне подошла. Повязал строгий черный галстук. Чико же, сняв футболку, нисколько не стесняясь оттеснила меня от зеркала, причесалась, снова собрала волосы в хвостики. Просто лоли S-ранга. Попросила меня помочь одеть джинсовый сарафанчик.

– Чико, это твоя единственная одежда? – помогая, спросил я. Рюкзачок не выглядел достаточно большим, чтобы вместить несколько комплектов одежды.

– Дома осталась еще школьная форма и нарядное платье. Я не взяла его, чтобы не помять. Его супер сложно гладить, – ответила она.

Мамаша!!! Батя дает тебе кучи бабла, а ты скупишься купить дочери одежонку?!

– Тогда сегодня купим тебе что-нибудь красивое, ладно?

– Да! Спасибо, братик! – радостно согласилась девочка.

Когда мы выходили из комнаты, спросил ее:

– А ты сама гладишь свою одежду?

– Я все делаю сама! – начала гордо перечислять, по одному разгибая пальцы: – Глажу, стираю, убираюсь в доме, делаю домашнюю работу, готовлю, – смущенно засмеялась, – Правда, в основном полуфабрикаты.

Я скрипнул зубами. Десять лет ребенку. Нет, я понимаю, что раньше в таком возрасте уже в поле вкалывали, но мы-то не в средневековье живем! Не подав вида, с улыбкой похвалил сестренку:

– Впечатляющие навыки, Чико! Да ты уже готовая домохозяйка! Повезет твоему мужу.

– Когда я вырасту, хочу выйти замуж за братика! – выдала она классику. Это нормально, ребенок же.

– Вот как? Боюсь, не получится. Сестры не могут выходить замуж за братьев.

– Почему?

– Такие законы.

– Глупые законы! – надулась Чико. Я умилился.

Спустившись в гостиную, застали там отца. Он, в таком же строгом костюме как у меня, сидел на диване перед телевизором, на экране пела какая-то женщина в бледном кимоно. На журнальном столике стояли три кружки с зеленым чаем и тарелка с печенюшками. Уселись по обе стороны от отца, Чико тут же захрустела печенькой. А я чем хуже? Тоже взял одну, машинально макнул в чай, краем глаза заметил удивленный взгляд отца. Что? Тут так не принято? Ладно, больше не буду так делать на глазах у других людей. Странно, Хэруки реагировала вполне нормально, тоже иногда помакивая печенье в чай. Хэруки… Настроение полетело в помойку. Пошел ты, хренов бонсайщик! У них по идее сегодня семейный ужин. А завтра мы хотели пойти на наше первое свидание. Ничего, пожилая крыса. Ты еще осознаешь свою неправоту.

Невидящим взором уставился в экран.

– Братик, смотри!

Я посмотрел. Чико тоже макнула печеньку в чай, передержала, печенька отломилась и упала в кружку. Чико расстроилась. Вот для этого русские люди и оставляют ложку в стакане. Мрачняк попустил, я сходил на кухню, принес ей ложку. Она начала вылавливать кусочки, отправляя их в рот. Выглядела вполне довольной. Отец неодобрительно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Да-да, я плохо влияю на Чико, понял.