Воровать я, конечно, не собиралась. Хотя что-то мне подсказывало: надумай я выбрать себе оружие из этой тележки, никто против не будет. Может, даже обрадуются, что Юна Горст теперь ещё лучше вооружена.

Впрочем, сейчас моя персона мало интересовала местных – они окружили вторую повозку с продовольствием и закупоренными бочками. Судя по одобрительным возгласам, выпивка приезжала в лагерь нечасто. Я хмыкнула, схватила короткую и крепкую стрелу, попыталась вставить её в специальный паз. Покрутила так и этак, осваивая новый для себя вид оружия. «Я ревную», – сообщил Каас из-под накидки. Карнеум за спиной согласно промолчал.

– Арбалет, – вслух пояснил Тать, подперев спиной телегу. – Привезли из Тимберии. По точности превосходит даже Карнеум, но проигрывает в скорости. Зато обучение короткое: солдаты быстро осваивают такую стрельбу, не то что из лука, – он тоже схватил один образец, прицелился. – Мы заказали ещё увеличенные варианты для осадных машин и метания снарядов по площади.

– Думаете, сражения будут масштабными? – я всё-таки вернула арбалет на место и спрыгнула. Снежное облачко взметнулось и смешалось с туманом.

– А это не наше дело – думать, ясно? – оскалился Тать. – Наше дело понятное: бей врага, сражайся за свободу, умирай, если придётся. Думать до войны надо было. На полуострове Змеи сейчас так: коль приехал, будь любезен действовать, а не размышлять.

Я отряхнула ладони, поправила кожух с Каасом на бедре, чтобы не обижался, и снова взглянула на тренировочное поле, где крепкие мужские тела разгоняли туман.

– Ты поведёшь этих парней в Астрайт? – я кивнула на бойцов, что взбирались по тросам на высокую стену. Парни пыхтели от натуги, но приободрились, заметив меня.

А я снова смутилась. Почему все так радуются при моём появлении? Как я могла помочь этим людям? Что я могла им дать, кроме надежды? Живым, дышащим, с идеями и планами? Они горели свободой, светились изнутри в промозглом военном лагере. Лучшая жизнь была им как маяк, как путеводная звезда, а я казалась олицетворением этой жизни. Как будто один мой вид обещал спасение и победу.

Тать помолчал немного, словно думал о чём-то подобном. Достал свой портсигар с табачными пластинами. Закинул одну в рот, пожевал.

– Я из Кроуница не выезжаю, ясно? – сказал он строго, но с обидой. – Тут пока нужен, за парнями досматривать. Да и за улицами города – тоже. За всем догляд нужен. Один я знаю, кто как послужить Ордену может. Рано мне помирать пока.

«То есть, вы их всех на смерть отсылаете?» – хотела спросить я, но за шатром послышался стук копыт и мы развернулись.

– Юна Горст, – невысокий мужичок в тулупе и с торчащими красными ушами спрыгнул с капрана, резво схватил мою руку, затряс. – Приятно. Я – Проней, смотритель местный.

Не успела я ответить, как он быстро увлёк меня за собой в сторону центра поселения. Тать недовольно напрягся, но зашагал следом без предупреждений и угроз.

Толпа вокруг выпивки ненадолго отвлеклась на нас, выкрикнула короткие приветствия, задержала на мне взгляды и вновь с шумом и смехом принялась разгружать хмельной подарок ко Дню Династии.

Мы прошли мимо булыжных заборов, над которыми возвышалась единственная здесь башенка. Низенькая, с одним окошком у самого потолка и зубчатым фронтоном. Святилище Крона, догадалась я. И сразу же нашла подтверждение, когда Проней коротко поклонился закрытому зданию и похрустел по снегу дальше – к погосту с рядом покосившихся виселиц. Знакомо пахнуло амброй.

– Это сейчас по-новому Гриффорд, – рассказывал он на ходу, когда мы миновали башню. – А раньше знаешь, как остров звали? Вдовий плач. Ещё раньше тут висельня была. Смертников Квертинд не кормил в Зандагате, как теперь, а вешал прямо по приговору.

Верёвки полностью сгнили, лишь кое-где всё ещё заворачивались в смертельные петли. Я поёжилась – то ли от холода, то ли от жутковатого местечка. Поплотнее запахнула полы накидки и накинула капюшон, решив, что достаточно покрасовалась в лучах славы.

– Тогда всего и делов было – могилки знай себе копай да висельников скидывай, – он остановился перевести дух у крепкого колодца. Хлебнул воды прямо из черпака, фыркнул. – А теперь овчарня здесь, склады, поставки муки и продовольствия, караульные – всё на мне. Командиры знаете как жрут? И спать на пуховых перинах любят, солома не по их спинам, чтоб их кряхтом падучим скрючило. Пить хотите?

Я не отказалась. Колодезная вода оказалась сладкой и бодрящей. Желудок заурчал, напоминая о том, что завтрак случился давно, а время уже настало обеденное. Пока пила, успела оценить замысел Демиурга: спрятать армию на острове висельников, куда никто в здравом рассудке не сунется, было просто и гениально.

– Так я и говорю, – продолжил отчёт смотритель, принимая из моих рук черпак. – Мне бы в помощь кого посмышлёнее, чтоб сподручнее было. Да хоть бы и Татя!

– Не заговаривайся, Проней, – огрызнулся Тать. – У меня дел в Кроунице – во! – он постучал краем ладони по горлу. – Некогда мне тут с вами хозяйство вести, ясно?

– Ясно, – несогласно согласился Проней, тихонько взял меня за локоть, отвёл в сторону и зашептал: – Я человек занятой, по всему получается, не просто сторож, а кастелян крепости. А жалование скудное, всего тысяча лирн за седмицу. Куда это годится?

– Тысяча лирн? – удивилась я огромной сумме.

И попыталась найти крепость среди низеньких домов под снежными шапками. Из строений тут был только тот самый общий барак для командиров, святилище да пара пыхающих дымоходом изб.

– Вот и я говорю – никуда не годится, – по-своему рассудил смотритель. – Вы уж там поговорите с господином, как вы это умеете, – он запнулся, воровато огляделся. – Как-нибудь убедительно, чтобы Пронею жалование вдвое увеличили, а я уж позабочусь тут, чтобы Юна Горст стала ещё популярнее.

– Куда уж популярнее, – сорвалось с языка, хотя ответ вышел неразумный.

Надо было ответить что-то про господина Демиурга, ведь речь шла именно о нём. Только вот насколько смотритель был с ним знаком? Знал ли о его существовании? Демиург лично ему платил, или Проней, как и все, просто верил в легенду о великом создателе Ордене Крона? Согласиться, отказаться или промолчать?

– Лапы-то убери, ловчила ты языкатый, – вовремя пришёл на помощь Тать. – Я с тебя глаз не спускаю, ясно? Ты кормить нас будешь, или водичкой попоил – и хватит?

– А как же! – снова деловито зашаркал довольный собой Проней. Подошёл к новой избе, постучал валенками о порог. – Пожалуйте сюда, в тепло и гостеприютие Гриффорда!

Уговаривать меня не пришлось – я резво юркнула в открытую дверь, подальше от восторженно-любопытных взглядов. Всё-таки Демиург постарался на славу и Юна Горст на Гриффорде оказалась чем-то вроде святилища Крона – того и гляди начнут кланяться и возносить молитвы.

В тепле и гостеприютии избы оказалось довольно людно. Настолько, что меня даже не сразу заметили и я успела спокойно оглядеться. Обстановка была простой, но опрятной. Стены прикрыты узорчатыми одеялами, стылый пол устилали ковры, люстра и канделябры с десятком новых свечей прекрасно высвечивали собравшихся.

Грубый, но добротный стол стоял ровно посередине и вместо скатерти был накрыт картой, над которой склонились четверо – мы явно пришли в разгар собрания или военного совета.

В двоих я сразу признала тех самых командиров, встречавших меня у ворот. И устыдилась, поскольку имен в суматохе не запомнила, да и внешне мужчины были подстать друг другу – невысокие, коренастые, с лицами, лишёнными всякого выражения, привыкшими скрывать чувства. Даже сейчас на них застыли равнодушные мины, словно предстоящая война не волновала военачальников Ордена.

Третий походил на старика и юнца одновременно – мужчина как будто был без возраста, сутулый и остроносый. Он обгладывал утиное крыло и то и дело тыкал жирными пальцами в край карты, упрямо что-то доказывая.

Четвёртой была женщина. Крепко сложенная, статная, с нахмуренными бровями и выдающимся подбородком – она сразу же напомнила мне магистра Калькут в не самом благостном настроении, а тиаль Девейны на мощной груди окончательно убедил в сходстве. Женщина упёрлась мощными кулаками в столешницу и недовольно смотрела на соратников. Белый тиаль угрожающе покачивался над картой, как встревоженный маятник.

Остальные – солдаты, оруженосцы, прислужники – толпились вокруг, суетились над выстроенными вдоль стен тумбами, таскали из кухоньки исходящие паром блюда. Бряцало оружие, шептались поварята, трещали свечи и шаркали сапоги.

В стороне, под запотевшим окошком, изумительно пахли запечённый с клюквой гусь, золотистые бараньи ножки, россыпь разносолов и сдобные пироги. Я сглотнула слюну и шарахнулась в сторону от подошедшей девки с серебряным чайником. Она чуть не проткнула меня длинным почерневшим носиком.

– Умываться извольте, – поклонилась прислужница под моим недоверчивым взглядом.

Поклон вышел так себе, но я сама вряд ли исполнила бы его лучше, поэтому служанку простила. Нагнулась над тазом, подставила руки под струю тёплой воды, пока Тать по очереди здоровался со всеми присутствующими.

– Юна Горст, – гордо представил Татовский, подталкивая меня ближе к собранию, и почти рывком содрал тёплую накидку.

Я мгновенно почувствовала себя голой под внимательными взглядами, хотя жилет и сорочка всё ещё были на мне, да и брюки никуда не делись. Но десятки пар глаз будто разрывали меня на лоскуты, а внезапная тишина резанула уши похлеще звенящего визга. Захотелось сжаться в комок, опустить глаза и стать крохотной, незаметной, как недавно Демиург, но вместо этого я вытянулась в струнку, радушно улыбнулась и… всё-таки накрыла ладонью знак соединения по своей любимой привычке. Рельеф паучьих лап, как всегда, успокоил и придал уверенности.

– Рады приветствовать вас в нашем скромном штабе, Юна Горст, – первым расплылся в улыбке мужичок без возраста, обтёр пальцы о кафтан и протянул мне руку: – Я Лонтерей Бродзен, генерал-фортификатор армии Ордена Крона.

Пальцы его оказались цепкими, а рукопожатие – уверенным и бодрым.

– Метрий Билик, – по-военному скупо выпалил один из командиров, потрясая в свою очередь мою ладонь. – Командующий третьего кроуницкого полка армии Ордена Крона. Мой помощник, – он по-свойски хлопнул по плечу соседа. – Керин Билик, кровный брат и заместитель.

– Добро пожаловать на Гриффорд, – слюбезничал Керин, обнажая ровный ряд зубов.

Младший Билик вряд ли был намного старше Лонима. Парень одёрнул синий щегольской кафтан, стукнул каблуками. Юркий, с ловкостью отличного лучника и открытой располагающей улыбкой, он был единственным, чья радость от встречи со мной казалась действительно искренней.

Его старший брат сдвинул брови и устало надул щёки. По мрачному виду командующего можно было догадаться, что Юна Горст стала ещё одной досадной проблемой в довесок к уже существующим.

– Мелира, – недовольно представилась женщина, уперев руки в бока. – Работник тыла.

В отличие от братьев Биликов, она не только не явила радости или растерянной досады, а уставилась с откровенной злобой и возмущением – от такого приёма челюсти сжались сами собой и в животе противно заурчало.

– Мелира – как королева? – я обхватила себя руками, пытаясь унять громкий рёв желудка. Тиаль с песком стыдливо сунула под жилет и отругала себя за неуместный вопрос. Наверняка эту фразу женщины с таким именем слышат в первую очередь при знакомстве в Квертинде.

– Не смейте меня сравнивать с лживой королевой, предавшей бога-создателя! – рявкнула Мелира и молитвенно сложила руки, будто удерживая саму себя от приступа гнева. Тяжёлый подбородок навис над ладонями, горящими белой магией. – Королевство обмана и лицемерия, – забубнила работник тыла. – Извратили величайшую из магий, предали божественный дар. Не успели извести одних тиранов, как к власти уже рвётся самый жестокий приспешник Толмунда. Но Крон придёт спасти всех, кого проклял Иверийский Квертинд!