– Редактирование – чисто ремесленная работа. По крайней мере так стало сейчас. Ведь на редактирование есть расценки не только по стоимости, но и по времени. Будь добра отредактировать определенное количество листов за неделю, издательский процесс не ждет. Нет времени вдуматься в мысли автора, соответствие текста и задумок. Я видела однажды американский фильм о Сэлинджере. Меня поразили сцены, в которых издатель, вероятно, он осуществлял первичное редактирование книги, доказывает Сэлинджеру, что целые страницы не несут никакой новой нагрузки, по существу, излишни. И выбрасывает из книги чуть ли ни половину страниц. Возможно, не только содержание книги, но и его подача, результат этого редактирования, сделали роман столь читаемым молодежью десятки лет. Попробуй я предложить автору исключить выстраданные им образы, сцены, диалоги. Посмотрит на меня, как на сумасшедшую. Теперь редактор только исправляет, приглаживает стилистику, иногда даже нарушает своеобразие исходного текста. И, конечно, делает часть работы корректора.

– А перевод?

– В переводе есть хотя бы элементы творчества. Конечно, переводчик связан авторским текстом, не может отклониться от него, но у него обязанность преподнести текст так, чтобы он был понятен иноязычному читателю, воспринят им без подстрочных разъяснений; мысли и выражения не были кальками с исходного языка. Честно говоря, я над этим серьезно не думала, не уверена, что говорю понятно.

– Нет, нет, мне ваши утверждения понятны, хотя я тоже никогда не думал над этим. Но последнее время пытался обойтись без внешнего редактора, использовать только корректора. И не с целью экономии, мне не нравилось, что редактор пытается изменить мой стиль. Видите, уже претендую на собственный стиль, хотя у меня тексты совершенно разноплановые.

– Вы так и не представились… Возможно, я что-то читала из ваших книг. Я же принадлежу к тем, кто не только редактирует и переводит; иногда, вернее часто, читаю совершенно другие книги.

– Не думаю, что вам попадались мои опусы. Они издавались малыми тиражами. А в последнее время предпочитаю электронный формат. Хотя, конечно, очень приятно раскрыть книгу, вдохнуть ее аромат, то есть запах бумаги и краски. Я не о аромате текста. Впрочем, мы уже подъезжаем к Сиене. Пройдемся по центральной площади? Мне она нравится своей несуразностью. Вы были в Сиене?

– Нет, не доводилось. К сожалению, нет времени.

– Ладно, объедем, не станем заезжать. Я ведь немного джентльмен – мнение дамы для меня важно.

– Джентльмен? Вы даже не представились, хотя я вам намекала об этом и о себе рассказала многое.

– Простите, ради Бога! Оплошал. Владимир Рожкофф, шестьдесят восемь лет, вдов, хотя я, кажется, об этом упоминал. Живу одиноко, так как скверный характер, не работаю, в обычном смысле этого слова, вроде обеспечен. Уже говорил, что живу в Париже. Даже не знаю, что еще сказать.

– Странная фамилия… русская или польская?

– Русская. Два «ф» добавил уже в Европе.

– Так интересно… у меня нет русских знакомых. Французский у вас очень чистый. И вы сразу заметили, что я не итальянка и не англичанка.

– Ну, это легко было заметить.

– Почему?

– Кроме Парижа мне пришлось пожить и в Англии, и в Италии. А память у меня на звуки и картинки жизни хорошая.

– Еще более интересно. Может быть, расскажете вашу историю?

– Не думаю, что моя история интересна. Тем более, что мы подъезжаем к Монтериджони. Смотрите, какая красота!

Я всегда умиляюсь, когда по автостраде Флоренция – Сиена проезжаю мимо этого игрушечного городка, как бы застывшего в начале XIII века; с крепостными стенами, над которыми, как зубцы короны, возвышаются четырнадцать башен. Два раза заезжал в него – тишина сонного городка оживляется только редкими туристическими автобусами.

К сожалению, Натали опять отрицательно покачала головой. Конечно, бизнес всегда – в первую очередь, особенно, если он не слишком доходный. И мы едем дальше. Разговор как-то увял. Правда, в Поджибонси мы съехали с автострады на местную дорогу, а через несколько минут я показал Натали суровые башни Чертальдо на вершине холма. Мог бы рассказать кое-что о Чертальдо в XI–XII веках, но в городок мы не заехали. А еще через пятнадцать минут выбрались на автостраду Флоренция – Пиза. Натали звонит автору, и он встречает нас на набережной у университетского фасада, над входом в которой непонятная надпись alla giornata. Здесь расположен ректорат университета, а надпись, кажется, упоминает о быстротечности, ненадежности жизни, но я в этом не уверен. Есть мнение, что это девиз знатной пизанской семьи: «В день битвы», выбранный как вызов какому-то известному врагу. Мы с Натали обменялись телефонами. Непонятно для чего, но мы ведь провели вместе целое утро в одной машине. Я даже, как джентльмен, сказал, что могу заехать за ней, если она захочет завтра вылететь в Париж из Флоренции. Сдал даму «с рук на руки» ее автору.

Натали

10.06.2022. Кажется, мое терпение на исходе. Уже двадцать минут стоим на площадке отдыха у заправки. Таксист раза три уныло повторил, что трудно найти еще одного дурака, согласного тащиться за тридевять земель без надежды иметь пассажира на обратный путь. И механика обещают прислать только через час. Пнул свое такси уже не меньше пяти раз. Я чувствую, что опоздаю на встречу с потенциальным автором, придется задерживаться в Пизе минимум на пару дней. А ведь так хорошо все складывалось вчера. Закончила сдавать перевод в редакции. Пусть маловато платят, скрывают меня от автора, но это живые деньги, вот он чек, лежит в моей сумочке.

Вчера закончила свои дела в редакции очень рано. Воспользовалась случаем, походила по любимым местам. И это не Капитолий, не Колизей и даже не колонна Траяна, которую я тоже люблю. Это тихая набережная левого берега Тибра между мостом королевы Маргариты и мостом Фабриция. То я иду по верхней цепочке набережных под сенью бесконечной аллеи деревьев; то спускаюсь почти к воде, бреду по широкой асфальтированной тропе, вдыхая запах воды, отключась от шума города; то просто сижу на скамье, наблюдая без каких-либо мыслей проплывающие суденышки, катера, лодки. Так приятно идти или сидеть без забот, без мыслей о деревянных, а временами труднопонимаемых текстах, о счетах за электричество и газ. Не переживать за Лесси, за ее бурный роман с очередным бойфрендом. Просто наслаждаться тишиной, ласковой природой. Такое ощущение возникает только временами, когда успешно сдан очередной большой заказ.

Все места здесь, у берегов Тибра, знакомые, многократно исхоженные. Уже прошла мимо замка Святого Ангела, под Элиевым и мостом Виктора Эммануила, поднялась к набережной Тибальди. Теперь набережная Валлати и последние два моста: почти современный мост Гарибальди и древнейший – мост Фабриция. Через мост Фабриция, остров Тиберина и тоже древний мост Честио иду деловым шагом к моему отелю. До отеля NL Trastevere по прямой сотня метров, но дорога идет зигзагами. Не понятно, как не слишком респектабельный отель получил такое звучное название, вероятно, он один из самых старых здесь. Соответственно, стоимость номера не превышает 70-100 евро, что устраивает меня.

Поужинала, не заходя в отель; легла спать пораньше, чтобы уехать из Рима заблаговременно. Решила, что можно не лететь в Пизу, добраться на такси. И вот, теперь теряю время у заглохнувшей машины.

Появление на заправке машины со старичком за рулем, натолкнуло меня на мысль воспользоваться автостопом. Подошла к нему, он как раз заправился, умильно улыбнулась, спросила не едет ли он в Пизу. Старичок ответил, что едет во Флоренцию, но может подбросить до Ареццо. Ну, хотя бы так, там будет легче найти такси до Пизы. Посмеялись немного над моей фамилией, то есть он на полном серьезе спросил, не родственница ли я велогонщика Колотти. Я тоже пошутила на эту тему. Сходила за своими вещами, рассчиталась с таксистом. Ура, мы едем. У Орвието старичок, так и не представившийся, пригласил меня перекусить. Потом предлагал заехать на скалу, посмотреть этот чудный городок, но я отказалась – времени в обрез. Мы немного поболтали, он угадал, что я француженка, оказывается, он тоже из Парижа. Вытягивал из меня информацию, пришлось кое-что рассказать о себе – не обижать же приветливого старичка. Кстати, оказалось, что он (так он выразился) балуется писательством, но совсем не популярен. Как это может не заинтересовать меня? Возможный клиент.

После Кьюзи старичок предложил отвезти меня в Пизу. Да еще выдавил из себя комплимент. Что это? Клеится, на что-то надеется? Вряд ли. По-моему, старичок безвредный. Представился, наконец, как Владимир Рожкофф, выдал кое-что, включая возраст. Возраст достаточно почтенный – шестьдесят восемь. Но смотрит на меня, по-моему, с интересом. Да, наверное, на меня с интересом будут смотреть теперь только такие затхлые старички. Но что поделаешь – я свое отгуляла, может быть, недостаточно полно. Теперь время Лесси и ее сверстников.

Но не искать в Ареццо такси, сэкономить минимум день – от такого отказываться глупо. И мы поехали в Пизу. По дороге Владимир пытался предложить мне посмотреть Чертальдо, обещал рассказать о нем что-то из времен маркграфини Матильды, графов Альберти, Джованни Боккаччо. Вероятно, Владимир интересуется стариной. Жаль, что у меня нет на это времени. Еще полчаса, и мы встретились на набережной у здания ректората университета с моим автором – будущим автором, если мы до чего-то договоримся.

Встреча произошла без приключений, обменялись с Владимиром телефонами, и он галантно предложил забрать меня завтра во Флоренцию, если я не полечу в Париж из Пизы.

Глава 2
Два друга

Владимир

10.06.2022. Несколько устал, да и пора отдохнуть, то есть неспешно пообедать. Выбрал давно известное мне кафе на Виа кардинале, забыл фамилию этого кардинала. Кафе недалеко от знаменитого Пизанского собора, поэтому я и помню его. Приличное, дешевые обеды. Правда, оно в паре километров от Университета, но там можно поставить машину. Отобедал в тиши и прохладе, вроде отдохнул. Рядом шоссе на Флоренцию через Лукку, Пистойю и Прато, но мне не хочется пробираться по загруженным улицам Флоренции, выбрал дорогу по левому берегу Арно через Эмполи.

Каждый раз, когда проезжаю Эмполи, вспоминаю, что раньше путал его со знакомым по фильму Эболи. Помните фильм «Христос остановился в Эболи?» Книгу Карло Леви вряд ли кто читал, но фильм 1979 года люди моего возраста помнят. Остановившись в Эмполи, чтобы попить воды, позвонил своему приятелю Джону О'Доэрти. Проверил, дома ли он. Джон обрадовался, спрашивает, где я. Невозмутимо ответил, что в получасе езды от него, могу заскочить на денек. Естественно, Джо, так я его обычно зову, обрадовался, сказал, что выставит на стол бутылку лучшего своего вина.

С Джоном меня связывает странная дружба. Мы когда-то, очень давно, полгода плавали на одном старом суденышке, курсируя в Северном море между пятью странами. Капитан справедливо опасался выходить в дальние рейсы. Да и в Северном море иногда предпочитал отсидеться в порту, если прогнозы по погоде были неважными. Вероятно, он не брезговал контрабандой, так как иначе вряд ли мог содержать свое суденышко, платить нам, четверым бродягам зарплату. Но нас это не волновало, главное – он не интересовался подлинностью наших документов.

Я потом сошел на берег в Гавре, добрался до Парижа, где меня ждала моя Мари. А через некоторое время получил вполне законные документы гражданина Франции, как ее муж. Позднее я, возможно, упомяну о нашем знакомстве с Мари в Ленинграде, моих мытарствах, трудностях, которые пришлось преодолеть, чтобы зацепиться в Западной Европе и соединиться, в конце концов, с Мари. Ведь ради нее я и удрал из СССР. С Джоном встретились повторно через пять лет в Англии. Он тогда уже был при деньгах, а я еще не имел постоянной работы.

Да, автострада прекрасная, только у одного поселка сократил путь по местной дороге, чтобы нигде не заезжать во Флоренцию. Пересек Арно по мосту Варлунго и по правому берегу добрался до местечка Понтассиве. Вилла Джона крайняя в одном из коротеньких ответвлений улицы Виа дель Капитано. Дальше уже поля, виноградники, лесок. Когда я первый раз приехал к Джону – рассмеялся. Он, как и я, практически жил на вилле один. Двух-трехэтажная вилла, уйма комнат (я насчитал не менее пятнадцати, в том числе всегда закрытые две комнаты на третьем этаже), два небольших дворика и гигантская стоянка для машин.