Да, синее альтер-эго Егора оказалось тем ещё спорщиком. Я ещё себе галочку поставил, что надо бы это как-то использовать.

– Спорим, – согласились мы.

В тот же момент было решено идти в вагон-ресторан в поисках приключений, славы и роскошных женщин. Да и алкоголь у нас, по правде говоря, уже закончился.

В вагоне-ресторане мы с порога напали на вискарь и пригласили за стол двух молоденьких индианочек… Ага! Вот они откуда! Одной загадкой меньше.

– М-м-м, – заворочалась девушка, которая лежала сверху.

Я было дело попытался растолкать их, но девчонки спали как убитые. Кажется, я оказался в западне. И выбраться из этого сладкого девчачье-сисечного плена без применения магии было никак невозможно. Что ж. Чисто технически, я мог бы скинуть девушек, но такой поступок показался мне не очень-то джентльменским, а потому я попросту скользнул в тени и вышел из них уже на середине купе.

Голый.

– Эй, – я ещё разок потормошил одну из девушек. – Где моя одежда?

– М-м-м?

Та подняла на меня осоловелый взгляд и зевнула. Как её зовут? Ах, чёрт, вертится на языке. Помню, что её полное имя хрен выговоришь и что в нём точно больше четырёх слогов, но я сократил его до Миси.

О!

Вспомнил!

Мискванаквадоквэ. Я его ещё заучивал по пьяни и как скороговорку проговаривал. А вот у подруги, наоборот, было что-то очень короткое. Иси? Да-да-да, точно! Иси и Миси!

– Миси, – повторил я. – Где моя одежда?

– Там, – девушка махнула рукой в сторону окна.

– Где? – не понял я. – Погоди, вы что, выкинули мою одежду?

– Угу, – кивнула индианка.

– Зачем!?

– Она была в крови, – опять зевок. – Пачкалась сильно.

– Погоди-ка. А почему она была в крови?

Вместо ответа Миси уронила голову на подушку. Толку от неё в ближайшее время точно не будет…

Так. Вспоминаем дальше. Почему я был в крови? Подрался? Убил кого-то? Надо бы срочно разыскать Веневитина и немцев, может они помнят больше.

На свободной кровати нашлась мятая и чем-то слегка заляпанная простынь. Что ж, сойдёт! Завернувшись в неё, как в тогу, я вышел в коридор.

– Доброе утро, господин Чернов, – тут же поздоровался со мной проводник, как будто караулил под дверью.

– Доброе, – буркнул я в ответ.

А сам постарался сделать невозмутимое лицо и проскользнуть мимо проводника, но не тут-то было.

– Как вам спалось, господин Чернов? – продолжил тот светскую беседу.

– Прекрасно, спасибо, – ответил я, сдерживая позыв уйти в тени.

– От лица всей поездной бригады хотел бы ещё раз выразить вам благодарность, – сказал мужик, развернулся и пошёл по своим делам, на ходу насвистывая и поигрывая связкой ключей.

Так…

Да что вообще происходит!? То есть персонал поезда благодарен мне настолько, что их даже мой внешний вид не смущает? Да с чего бы вдруг!? Что я такого сделал-то!? Грёбаное разломное пойло из грёбаных сорока трав! Обычный алкоголь вряд ли вызвал бы у меня такие провалы в памяти! Мне срочно нужны мои печати!

Уверенной походкой я вышел в тамбур, сверился с нумерацией вагонов и двинулся к своему. Мне срочно нужны ответы, и я их найду. Сейчас же.

Не в лучшем расположении духа, я добрался до своего купе и безо всякого стука распахнул дверь.

– Так, Егорка, а теперь расскажи-ка мне… о…

Шёл за ответами, а получил ещё больше вопросов.

– Какого хрена!? – не сдержался я от комментария увиденного.

Прямо посреди купе стояла пятидесятилитровая пивная кега с накрученной на неё помпой. Это ладно. На левой кровати, обхватив колени руками и нервозно раскачиваясь взад-вперёд сидел Веневитин. В этом тоже нет ничего удивительного. Парнишка протрезвел, его истинная натура вернулась и теперь истово охреневала от событий прошедшей ночи.

Но едем дальше. Теперь про странности:

Во-первых, рядом с Егором на кровати лежал мой меч. Весь клинок, от крестовины до острия, и даже частично рукоять – в засохшей крови.

Во-вторых, напротив Веневитина плакал немец Стёпка.

– О, Юрген! – причитал он. – Бедный Юрген!

Я что, завалил Юрца? Не-не-не, не мог. Зачем мне это? Да и потом, с чего бы поездной бригаде быть мне благодарными за убийство пассажира? Что же он должен был такого сделать? Устроить дебош? Закинуть в унитаз дрожжи? Ворваться в кабину к машинистам, чтобы подудеть в дуделку, а получив отказ, изнасиловать их? Да не… Чушь… Тут что-то другое…

Тут я заметил, что Веневитин до сих пор не обратил на меня никакого внимания. Он всё так же сидел, раскачивался и, не мигая, смотрел куда-то вниз, за бочку.

– Егор? – я позвал парнишку. – Егор, с тобой всё нормально?

– Нет, – ответил Веневитин. – Мама предупреждала меня насчёт выпивки и говорила про плохую наследственность, а я не слушал. И вот, кажется, допился. До белочек.

ㅤ

Стоило ему договорить эту фразу, как на пивной бочонок, гремя доспехом, запрыгнула белка. Рыжая такая, наглая. Вслед за ней вылезла вторая, в кожаном жакете, с луком и колчаном стрел через плечо. Оба грызуна вопросительно уставились на меня.

Так, блять!!!

Какие ещё белки??? Какие нахрен доспехи???

Охренеть!!!

И охренеть дважды от того, что у меня с этими белками связь! Я что, призвал их из Океана Душ!? А если так, то откуда они там взялись!?

– Так, – сказал я. – Егор, всё нормально. Ни до чего ты не допился, белки настоящие.

– Ты что, тоже их видишь!?

– Вижу.

Та, что в жакете, – похоже, что девочка, – мысленно уточнила у меня, будут ли новые приказания. Тот, что в доспехах, – явно мужик, – просто хотел жрать. Я ответил, что новых приказаний нет, и пока можно расслабиться. Белки тут же шмыгнули вниз и пропали.

Сейчас мы общались с ними на уровне ментальных запросов и формулировали их максимально просто. Они не понимали мой язык, а я не понимал их язык, но, судя по всему, очень скоро… о-хо-хо… вот ведь угораздило, а? Нет бы привязать себе в помощники что-то крутое и опасное, так нет же. Выбрал двух пушистых крыс. К тому же одна из них, если судить по первому впечатлению, не блещет умом даже по меркам белок.

– Кхм-кхм, – прокашлялся я. – Егор, а что вчера было?

– Не помню, – Веневитин краем глаза заметил окровавленный меч, затем повернулся к нему и: – А-а-а-а-а!

– Тише-тише-тише. Давай вспоминать вместе. Что последнее ты помнишь?

– Последнее? – Егор задумался.

– О, Юрген! – никак не унимался немец. – Бедный Юрген!

– Последнее, что помню, так это как мы заключали пари с другими егерями. То есть не мы, а я… но ставил я на тебя, значит всё же мы? – Егор поднял на меня глаза, и такая в них читалась надежда… видимо, надежда разделить ответственность за последствия.

ㅤ

Пари?

– Что за пари?

– Ты сказал, что закроешь разлом в одиночку быстрее, чем они соберут команду.

– Разлом? Команду? Погоди-погоди… Кажется, я помню ещё меньше, чем ты. Давай с того момента, как мы пришли в вагон-ресторан.

– Угу, – кивнул Егор. – Мы сели за стол и взяли текилы. Потом откуда-то появились две девушки, из краснокожих.

– Та-а-а-ак… – а ведь я помнил, как мы пили вискарь, откуда взялась текила?

– Мы сидели, выпивали, играли в угадайку с бумажками на лбу и в то, кто быстрее выговорит Мискванаквадоквэ. Помню, было весело, – тут Егор начал грызть палец. – К вечеру подтянулись другие егеря и стало не только весело, но и очень шумно. А потом поезд остановился, потому что прямо на путях открылся блуждающий разлом…

– Вот как?

– Ну да. В вагон-ресторан пришёл начальник поезда и спросил, не хотят ли господа егеря по-быстрому закрыть его, чтобы мы могли поехать дальше.

– Очень логично с его стороны, – хмыкнул я.

– Тогда немцы предложили нам сходить в разлом вчетвером…

– О, бедный Юрген! – тут же напомнил о себе Стёпка.

– …а ты очень грубо их послал.

– Вот чёрт! – я взглянул на меч. – Была дуэль!?

– Что? Дуэль? Не-е-ет! Ты их по-русски послал, они даже ничего не поняли. Но потом ты поспорил… точнее, ты почему-то предложил мне поспорить со всем поездом на выпивку о том, что…

– Я закрою разлом в одиночку, – сказал я. – Это я уже слышал, ага. Что было дальше?

– А дальше я не ничего помню. Проснулся, а тут вот это…

Тут Егор замолчал и основательней взялся за свои пальцы. Грыз их, будто белка орешек. Белка… Белки… Теперь хотя бы понятно, откуда взялись разломные белки. Ну и бочонок пива у нас в купе больше не такой таинственный, как раньше. Я его честно выиграл. То есть не я, а Егор. То есть… Тьфу, блин! Запутался!

Но хотя бы я, кажется, начинаю что-то вспоминать.

Ну да, точно. Помню, как в вагоне-ресторане начался кипишь. Праздник тщеславия для пьяных егерей. Каждый раздувал грудку, храбрился как мог и рассказывал о том, что именно он станет героем дня, вот только ему нужны помощники.

Тогда я наказал пьяному Веневитину собрать побольше ставок, а сам побежал в купе за мечом. Ну как побежал? Пошёл тенями, так быстрее.

Схватил меч и кольцо, вышел из поезда, добрался до разлома, а затем почему-то расстроился… Почему я мог расстроиться? Ах, ну да. Разлом оказался не то красным, не то оранжевым, а мне в том состоянии и радужный был по колено.

ㅤ

Дальше я зашёл внутрь и оказался в зимнем лесу. Несмотря на снег, деревья оставались в цвету, красивые такие, розовенькие, будто сакура. Помню, стоял, дышал морозным воздухом, любовался и… и вот тогда-то на меня и напали грызуны. Подло так, исподтишка.

Белок было дохрена. И все как одна в одежде.

Первым делом в меня полетел град стрел размером с зубочистку, а одна белка – похоже, самая главная – даже кинула в меня волшебной ледышкой. Бельчачий маг был старым, седым, с посохом и капюшоном на лицо, ну прямо каноничный тёмный властелин. Помню, как он воздел руки к небу, рассмеялся по-бельчачьи и махнул своим ордам в мою сторону. Типа, ату его, ребята.

Впрочем, через секунду я его раздавил.

Белки ближнего боя начали штурмовать мои ноги, а я махал мечом и отбивал чечётку, – вот только вместо стука каблучков слышался в основном хруст маленьких косточек.

Всё это напомнило мне рейд на великана. Что ж. Неправильный из меня вышел великан. Вместо того, чтобы быть тупым и неповоротливым, я крутился как бешеный, да плюс ещё и скакал в тенях. Вот это белки, наверное, охренели. Да я бы и сам охренел, если бы нарвался на теневого великана, превосходящего меня по размерам так же, как я белок.

Кстати. После первых моих скачков в тень, часть грызунов пришла в замешательство. Они разинули рты, бахнулись на пушистые колени и вроде как начали молиться. Они что, поклоняются Тёмной!?

Ну тогда тем более! Хрусть-хрусть-хрусть!

У меня к их божеству слишком много вопросов накопилось. Глядишь, наконец-то покажет личико, если я устрою геноцид её последователей.

Да и разлом закрыть надо, как ни крути.

Бой закончился спустя пять минут. И да, моя одежда буквально липла к телу из-за кровищи, хоть выжимай. Ну что ж? Одной загадкой меньше.

Затем я разбил кристалл и вернулся обратно, в поезд. А дальше снова пустота…

Хм, а ведь это мой первый самостоятельный разлом в этом мире!

ㅤ

– О, Юрген! О, мой бедный-бедный Юрген!

Похоже, пришла пора допрашивать немца.

– Эй, друг, – я присел рядышком и приобнял Стёпку за плечо. – Друг, ты как?

Наверное, в любое другое время такой жест от полуголого мужика был бы воспринят в штыки, но сейчас Стефан убивался горем и даже не замечал моего наряда.

– Всё плохо, – ответил он, утирая слёзы. – Бедный Юрген! Я не уследил за ним! Что я теперь скажу его родителям!? Они просили меня присмотреть за ним, а я…

– А ты?

– А я оставил его на полустанке в какой-то глуши!

– В какой именно глуши? И зачем вы туда попёрлись?

– Ты что, ничего не помнишь!? – Стефан скинул с плеча мою руку.

– Честно говоря, не совсем. И буду очень благодарен, если ты освежишь мою память.