Екатерина Соловьева: Князь Штормовых Земель

Young Adult. Молодежное российское фэнтези

Художественное оформление Игоря Пинчука

Иллюстрации в блоке Malicious

Иллюстрация на обложке an_helme

Иллюстрация карты Марии Самариной

© Екатерина Соловьева, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Это не их война, но им придется победить или умереть.

Этими землями правят волки,
Скрывая за милыми лицами сталь.
Слова их бывают остры и колки,
А в душах лишь боль, тоска и печаль.

Здесь шепот летит над горами снежными,
Над западным морем горит закат.
Никто уже не останется прежним,
Когда притянет его Амарат.

Они называют их Земли бессмертные,
И нигде не найдешь ты небес синей:
Залитые утром лучами рассветными,
А ночью сокрытые в мраке теней.

Здесь у каждой мечты – своя цена,
И каждому есть чем дорожить.
Заберут они ту, что всего одна:
Душу – за душу, жизнь – за жизнь.

Ты думаешь, можешь вершить судьбу?
Забудь и не верь в это впредь.
Никто не услышит твою мольбу.
Выбора нет. Есть только смерть.

Часть 1
Воровка чужих секретов

Смогу ли я видеть тебя во снах,
Или ты не придешь никогда?
Буду ль ночами просыпаться в слезах
От того, что осталась навеки одна?

Глава 1
Букет из черники

Лето уже месяц как вступило в свои права, поэтому землю усеивали цветы, продолжая радовать всех, кому хватало времени остановиться и полюбоваться. Небесно-голубые васильки, нежные незабудки и разноцветная душица раскрашивали поля яркими красками. Берега рек и озер покрывали яркие цветы иван-чая, а если не полениться и взглянуть под ноги, можно встретить красные шапки лугового клевера. Недалеко от них росли невысокие, но обладающие чудесным ароматом цветы на тонкой ножке с широкими зелеными листами. Похожие на маленькие белые колокольчики, они таились под тенью кустарников на опушке или прятались на полянке. Главное – знать, где искать. Миисса знала с самого детства.

Они с мамой жили в Синери, небольшом поселении, где найти работу было чрезвычайно сложно. В основном все трудились в полях или добывали руду в горах, тянувшихся почти по всей границе Штормовых Земель. На рудниках и погиб отец Мииссы – его заживо похоронила груда камней, сошедшая с горных вершин.

Оставшись одна с ребенком, страдающая от сердечной болезни мама Мииссы не могла пойти на тяжелую работу. Чтобы спастись от голода и бедности, она бралась за любое дело по хозяйству: шила форму для рабочих, стирала белье, отправлялась за покупками для тех, кто не мог пойти сам. Платили за это так мало, что иногда они оставались без обеда и ужина, порой – даже последующего завтрака. Дабы хоть как-то прокормить маленькую дочь, она каждое утро отправлялась в лес на поиски грибов и ягод. Одни походы были успешными, другие – нет. Но неизменно каждое утро Миисса видела на столе свежий букет полевых цветов.

Так как летом погода всегда жаркая, в невысоких домиках их поселения нельзя было встретить закрытых окон. И каждый, проходя мимо дома Мииссы и ее мамы, мог полюбоваться и голубыми васильками, и сиреневыми ирисами, и белоснежными ромашками. Жители Синери работали почти сутками напролет, им не хватало времени на такую малость, как искупаться в озере Яль, встретить рассвет на опушке леса или нарвать васильков, а потому простые, но изящные букеты привлекали внимание. Когда в первый раз к маме Мииссы обратился сосед с просьбой собрать ему букет, она растерялась, но просьбу выполнила. В благодарность он пригласил обеих к себе на ужин. Потом такие заказы стали поступать все чаще, и голодные вечера выдавались реже.

Со временем мама Мииссы разбила на заднем дворе сад и стала выращивать цветы и травы, которых не встретить в лесах и на опушках. Но любовь к простым полевым цветам никуда не делась, поэтому теперь их ходила собирать Миисса.

Наклонившись и вдохнув нежный медовый аромат, она сорвала пару колокольчиков – именно их не хватало для очередного букета. На дне плетеной корзинки уже лежали васильки и кустарнички черники, которая только начинала созревать. Можно было возвращаться домой.

Тропинки петляли и пытались сбить невнимательного путника, но им не удавалось провести знавшую эти места Мииссу. Осторожно обогнув топкий берег Кель, она свернула направо. Глаза постоянно улавливали быстрые движения: то кролик вскинет голову с длинными ушами, то птицы пропорхнут над головой и скроются в тени деревьев, то пушистые пчелы загудят над ароматными цветами. Только вдали от шумного поселения была возможность наблюдать за природой, не нарушая ее покоя.

– Миса!

Знакомый голос заставил Мииссу ускорить шаг и буквально побежать к Тияру. Он стоял на самой опушке и смотрел на нее, козырьком приложив ладонь ко лбу.

– Тияр! – крикнула она и помахала рукой, привлекая внимание. Тияр улыбнулся и быстрым шагом направился в ее сторону.

– Я заходил к тебе домой, но Ильдика сказала, что ты ушла до рассвета.

– Нужно было набрать цветов, – кивнула Миисса. – Заказ должны забрать через час, а ты же знаешь, что мама собирает букеты только из свежих цветов.

– Что же тогда в твоей корзинке делает черника? – с улыбкой спросил Тияр, ловко запуская туда руку и срывая несколько темных ягод.

– Мама любит необычные сочетания, – ответила Миисса, слегка стукнув его по руке. Тияр лишь усмехнулся, закинув в рот спелые ягоды. В голубых глазах отражалось веселье.

Миисса считала Тияра очень красивым. У него были русые волосы до плеч, которые он часто убирал в низкий хвост, и ясные глаза цвета весеннего неба, вокруг которых собирались крошечные морщинки. Тияр часто улыбался, и Миисса не могла не улыбаться ему в ответ. Даже нос с искривленной после драки переносицей не портил внешности, добавляя Тияру мужественности в ее глазах.

– Ты разве не опаздываешь? – поинтересовалась она, не переставая любоваться им.

– Увидимся вечером, – встрепенулся Тияр, легко касаясь ее губ – Миисса почувствовала вкус черники прежде, чем он отодвинулся, – затем быстро развернулся и побежал догонять остальных.

Настроение стремительно поднялось, и Миисса поспешила домой. Идя по тихим улицам, она всегда удивлялась, как обычно оживленная Синерь пустела по утрам, когда большинство жителей с рассветом отправлялись в горы или поля.

– Мама, я дома, – крикнула Миисса, как только открыла дверь.

– Я в мастерской, – раздался приглушенный ответ.

Когда цветочное дело начало приносить прибыль, мама обустроила маленькую комнату под мастерскую, в которой могла скрываться целый день. В напольных вазах стояли циннии и эустомы, выращенные в собственном саду. У потолка, подвешенные за стебли, раскачивались небольшие пучки растений с маленькими белыми соцветиями, названия которых Миисса всегда забывала. Но первое, что встречало гостей этой комнаты, не цветы, а их аромат: сладкий и терпкий, яркий и еле ощутимый – у мастерской не было единого запаха.

С кухни тянулся другой, не менее приятный аромат, который почти заставил Мииссу свернуть с намеченного пути.

– Миса, принеси мне цветы, потом пойдешь есть оладьи, – крикнула мама, безошибочно разгадав мысли дочери. Вздохнув, Миисса направилась в мастерскую.

Мама, склонившись над столом, перебирала длинные ветки цинний. Ей было чуть больше сорока, но длинные темные волосы еще не тронула седина. Мама собирала их в скромную косу и прятала под косынку. Глаза, такие же карие, как у Мииссы, оставались внимательными и ясными, как в юности. Миисса была полной копией матери, за исключением родинки над губой, доставшейся от отца.

– А с чем оладьи? – с любопытством спросила она, аккуратно ставя корзинку на свободный край стола.

– С калиновым вареньем, – не поднимая лица, ответила мама.

– Мое любимое, – счастливо заулыбалась Миисса под громкое урчание живота. Мама тихо засмеялась, жестом отправляя ее на кухню.

Солнечный свет заливал коридор, подсвечивая кружащиеся пылинки. Миисса потревожила их танец – ее манил аромат. Налив стакан молока, она с удовольствием схватила с тарелки румяную оладушку и макнула в любимое варенье.

– Как же вкусно! – крикнула Миисса в надежде, что мама услышит.

Она обожала калиновое варенье, особенно в жаркую погоду. Немного кислое, с легкой горчинкой, но очень освежающее. Съев целую тарелку оладий и запив все молоком, Миисса быстро убрала за собой и вернулась в мастерскую.

– Готов? – спросила она, нетерпеливо нависая над мамой.

– Почти. А где же кипрей?

– Ой, – Миисса виновато захлопала глазами. Она частенько забывала что-то. В этот раз кипрей, о котором даже ни разу не вспомнила.

– Ладно, разберемся, – улыбнулась мама, давно привыкшая к забывчивости дочери, и начала ловко перебирать лежавшие на столе цветы, внимательно рассматривая бутоны.

Миисса верила, что мама владеет особой магией: ее букеты неизменно получались такими красивыми, что хотелось поставить их в центр стола и любоваться целый день. Она могла из самых простых цветов, будь то ромашки или астры, создать необычайные сочетания, и каждое оказывалось неповторимым, заставляя людей возвращаться за букетами снова и снова.

Раздалось тихое пение – мама чуть слышно завела любимую песню. Миисса знала, что она заканчивает букет, поэтому внимательно следила за всеми движениями. Ловкие пальцы перебирали разноцветные ленты, выбирая подходящую. В букете уютно соседствовали синие васильки, яркие циннии, незабудки и те самые кустарнички черники, которые Мииссе удалось защитить от Тияра. Мама никогда не боялась делать что-то необычное, совмещая в букете ветки цветущих деревьев, зелень и сухоцветы.

– Отнесешь букет да возвращайся скорее. Нам нужно заготовить основы для венков на завтрашний праздник, – напутствовала она, вкладывая в руки Мииссы цветы.

– Хорошо, я быстро.

Миисса провела в доме лишь час, но за это время воздух стал по-летнему горячим. В глаза ударило яркое солнце, вынуждая жмуриться и прикладывать ко лбу ладонь, чтобы хоть что-то разглядеть. Нужно было как можно скорее отдать букет, потому что при такой погоде свежесть цветов не сохранится долго.

Преодолев несколько улиц, Миисса наконец оказалась перед нужной дверью, которая открылась, стоило постучать.

– Миисса! – радостно поприветствовал ее хозяин дома, седовласый мужчина. Он шире открыл дверь, приглашая войти. – Принесла мой заказ?

– Хисэ^[1] Атнер, – кивнула она в знак приветствия, спасаясь от жары в прохладных сенях. – Ваш букет.

Один из самых любимых моментов Мииссы – смотреть, как восторженно загораются глаза тех, для кого мама с такой любовью собирала особенные букеты. Вот и хисэ Атнер с детским восторгом рассматривал оказавшуюся в его руках красоту.

– Ильдика как всегда превзошла все мои ожидания! – воскликнул он, крутя в руках букет. Затем ткнул пальцем в спелые ягоды. – Черника! Моя жена ее обожает – твоя мама знает это. У нас сегодня счастливый день: вот уже сорок три года, как мы с моей Кепе дали брачные клятвы.

– Я очень за вас рада, хисэ Атнер! – Миисса с улыбкой смотрела на пожилого мужчину. – Поздравьте хису^[2] Кепе от моего имени, прошу.

– Поздравлю, не сомневайся, – пообещал тот. – Ох, как в этом году у нас удачно вышло! Сегодня день нашей свадьбы, а завтра – Свадьба воды.

– Вам следует вечером пустить на воду венки вместе с хисой Кепе. Я уверена – тогда этот год принесет вам счастья вдвойне.