Но этот артефакт был связан не с каким-либо помещением, о помощи просил один из преподавателей. Быстро вернувшись в кабинет и раскрыв карту ЗВЕЗДЕЦа, Артуан отыскал, откуда поступает сигнал и нахмурился. Потому что сигнал бедствия шёл из-за пределов академии.

– Тьеррина, быстро! Сегодня есть какие-то выездные занятия в горах?

– Только учения по первой доцелительской помощи в боевых условиях у выпускников! – сразу же ответила она.

– Вызови Эфрода и Ленарда, пусть летят в горы! – приказал он, а в следующее мгновение, обратившись драконом, уже вылетал в окно.

Дракон вспарывал воздух огромными крыльями, летел на пределе сил, потому что там впереди случилось что-то очень плохое, раз профессор Грошек, сильнейший и опытнейший дракон королевства, взывал о помощи. Вероятнее всего, не только для себя, но и для студентов, что попали в беду.

Территория академии была огромна и прилегала к горному хребту, разделившим Алузии с Кристаном. Этот кусок принадлежал Алузии, и был единственной снежной вершиной на ее территории. Остальные горы были ниже и не покрывались снегом даже зимой. Азур, самый высокий пик, видно было из академических парков, а в его недрах еще столетие назад обнаружили огромные залежи азурция, драгоценного камня, который еще назвали антимагичеким. Поэтому его добывали вручную (артефакты рядом просто сбоили и выходили из строя) и использовали для защиты от магического воздействия. Самым опасным было то, что сбоили не только артефакты, но и сила магов, драконов, василисков и прочих видов, наделенных магией. Рядом с этой вершиной даже ментальный дар Артуана не срабатывал.

Зачем приводить студентов в такое опасное место? Близость азурция создавала идеальные условия для студентов, которые решили изучать самую сложную дисциплину, и имитировала нахождение в горячей точке, на фронте и в местах стихийных бедствий, где магические колебания настолько сильны, что грубым магическим вмешательством можно навредить своему раненому пациенту.

В общем, на таких занятиях студенты «спасали» друг друга практически без помощи магии. Естественно, все это было под контролем профессора Грошека, который сам служил в алузийской армии, получил множество медалей за отвагу и множественную личную королевскую благодарность. Артуан сам учился у профессора, тот был строг и суров, но справедлив, и его студенты спасали жизни по всему миру. Да ради его дисциплины некоторые вообще в ЗВЕЗДЕЦ поступали!

На самом деле близость азурция больше дарила студентам дискомфорт, чтобы они могли почувствовать себя простыми людьми или лишенными магии видами. В общем, слегка опустить и заставить попотеть. За всю длиннейшую историю ЗВЕЗДЕЦа в горах не было ни одной аварии, сверялись все прогнозы погоды, все проверялось и перепроверялось каждый раз. Следующий выездной урок готовился за месяц. Поэтому Артуан и представить не мог, что могло пойти не так!

Впрочем, облетев Азур с другой стороны, он смог увидеть собственными глазами, что именно пошло не так.

С вершины сошла гигантская лавина, и крупный с красной чешуей дракон, раскрыв широко крылья, удерживал снежную мощь над небольшим огрызком земли, на котором сбились в кучу студенты. Заметив это все, ректор мысленно грязно выругался и в голос зарычал, сигналя о приближающейся подмоге.

Дракон Грошека встрепенулся и тут же за это поплатился, потому что просел под весом снега. Как он вообще обернулся? Драконы – создания, сотканные из магии, у них магическое даже пламя. Поэтому Грошек не мог выжечь себе дорогу через снег, все его силы уходили на то, чтобы просто его удерживать.

Ректор снизился и изверг пламя. Точнее, хотел извергнуть, но получился только какой-то смоляной дым, который лишь покрасил снег в черный. Пришлось сделать еще крюк, подняться выше облаков, отдалиться в проклятой горы, глотнуть свежего воздуха, чтобы тут же резко упасть и, до конца не растеряв магии, выдохнуть щедрую порцию пламени. И так снова и снова.

У Артуана уже двоилось перед глазами, когда он услышал рычание других драконов. Тьеррина справилась: привела помощь. Вместе с другими преподавателями дело пошло живее, постепенно они растопили большого снежного монстра, освободив Грошека и студентов. Как только профессор военной кафедры убедился в том, что все спасены, его дракон обмяк и скатился вниз, уйдя в спонтанный оборот. Студенты подхватили преподавателя (в одним из них Артуан узнал принца Фламенского) и потащили оказывать первую помощь.

Это последнее, что он запомнил, потому что перед глазами дракона резко потемнело, и он камнем полетел вниз.

Тьеррина

После случившегося я сидела, как на иголках. Фигурально, конечно же, потому что если бы я села буквально, я бы сидела на стекле. Вся академия стояла на ушах, я же мерила заваленную вещами и осколками приемную, похрустывая ими при каждой проходке.

– Ты бы на улицу вышла, подышать, – сообщила мне машинка. Ее я подняла с пола, поставила на подоконник.

Собиралась чуть-чуть прибраться с помощью бытовой магии, но почему-то не прибиралось. Что там у них вообще могло произойти? И почему Артуан так долго? Он же сильный дракон, за пару минут все может разрулить!

– А то на тебе лица нет.

– Есть, – автоматически ответила я, бросив взгляд в чудом уцелевшее зеркало.

– За ректора волнуешься? – уточнила эта зараза.

– Что-о-о?! – Я так возмутилась, что даже споткнулась.

– То! Или за принца? Он у нас красавчик, – машинка покоцала клавишами, явно намекая на что-то непристойное.

– За окно выставлю, – добро пообещала я.

– Фу-ты ну-ты, ну и кипятись тут сама, – обиделся артефакт и замолчал.

Не знаю, сколько я тут еще кипятилась до того, пока дверь в приемную не распахнулась с хрустом, явив моему взору картину, достойную быть увековеченной. Потому что явились оба: и принц, и Артуан. Только первый был на ногах, хоть и весь перепачканный и со ссадинами, а второй – у него на руках, в простынке и неподвижный.

Я сдавленно пискнула и попыталась вдохнуть воздух, а Фабиан мрачно поинтересовался:

– Куда это можно положить?

– Это?! – воздух во мне кончился. – Он… он…

– Да живой он. Просто рухнул с высоты драконьего полета, оцарапал задницу об елку, а ниже мы его подхватили.

Я поняла, что снова могу дышать, и глубоко вздохнула.

– А почему он… в простыне?!

– Во что нашли, в то и завернули. Это, между прочим, тренировочная простыня, мы на ней первую помощь оказывали. Из-за того, что он потерял сознание во время оборота, одежда не восстановилась. Так куда положить?

Я наконец-то окончательно пришла в себя и кивнула в сторону кабинета, шустро перемахнула через обломок от шкафа и открыла дверь. Фабиан обошел заваленный стол, обогнул меня и уже укладывал ректора на диван, когда я опомнилась в очередной раз.

– Почему сюда, а не в лазарет?!

– Да говорю же, с ним все в порядке, – отмахнулся принц. – Сама можешь просканировать, просто магическое истощение из-за того, что драконом крутился над нестабильным пространством. Все, я пошел. Там моя помощь нужна.

Фабиан исчез быстро, оставив меня наедине с полуголым ректором без сознания. Хотя почему с «полу», я была уверена, что если это блинчик развернуть, он будет голый целиком. Почему-то при мысли об этом кровь прилила к щекам, да и, если говорить честно, не только к щекам. Стало так горячо, что хоть окна открывай настежь, впуская первый морозец осени.

Вот о чем я вообще думаю, а?

Мысленно надавав себе пощечин, я подскочила к ректору и приступила к сканированию. Фабиан оказался прав, никаких серьезных повреждений у Артуана не обнаружилось. Разве что парочка ссадин, одна из которых действительно была… гм, на заднице. Мне не нужно было его даже разворачивать, чтобы это увидеть, потому что магическое сканирование показывало все: от глубоких ран и внутреннего кровотечения до таких вот мелочей.

Облегченно вздохнув, я вытерла пот со лба и отправилась в приемную. Где-то там, в недрах разломанного стола у меня хранилась аптечка для оказания первой помощи. То есть бинты, антисептические зелья, всякие прочие мелочи. Которая, к счастью, уцелела.

Со всем этим и водой я вернулась обратно, пропитала тампоны и принялась обрабатывать ссадины. Сначала – на скуле, осторожно смыла запекшуюся кровь, смазала антисептическим зельем, потом заживляющим. Потом – на шее, для этого пришлось отогнуть край простынки. Потом на плече, над ключицей, тут уже пришлось его развернуть более основательно.

Я старалась касаться осторожно, чтобы не причинить боли, хотя ректор и валялся без сознания, почему-то со мной случился приступ незапланированной нежности. Об этом я подумала, когда добралась до ссадины на предплечье, стараясь не пялиться на его обнаженную грудь. Хотя посмотреть там было на что.

Широкая, как и плечи, драконья такая, по-мужски сильная…

Р-р-р-р! Тьеррина, ты о чем вообще думаешь?

Ссадины сверху закончились, и на ребрах тоже, осталась последняя. И вот здесь меня посетил этический момент. С одной стороны, я действовала как целитель (я все-таки тоже отучилась в этой Академии), с другой я была секретарем. Если как целитель я имела право смотреть на… гм-м-м, задницу ректора, то как секретарь – точно нет. Не считая того, что и целителя, и секретаря, объединяла одна маленькая Тьерриночка, которая покраснела при одной только этой мысли, и которая не далее как несколько минут назад залипала на его мощную грудь.

А что, если у него инфекция какая-то попадет через эту последнюю ссадину, если ее не обработать?

Я сглотнула, представив, как касаюсь Артуана ниже пояса, и мне стало еще жарче, я как будто жидкого пламени глотнула. Именно этот момент и выбрала машинка, чтобы заглянуть в кабинет:

– В чем проблема?

– У него ссадина на… – Я указала глазами. – А у меня дилемма.

– Какая?

– Как целитель, я должна ее обработать…

– Как целитель, ха! – Лязгнул клавишами артефакт. – Так и скажи, что хочешь попялиться на его зад!

Очевидно, взгляд у меня стал ну очень говорящий, потому что машинка бодро ускакала обратно в приемную, а я, вдохнув, выдохнув, осторожно потянула край простынки, мысленно повторяя: «Я целитель, я целитель, я целитель». Придумает же, а! Что я хочу пялиться на задницу Артуана! Делать мне больше нечего!

– Не хочу! – выдала я, и в этот момент ректор открыл глаза.

Моя рука замерла на его бедре. Там, где косточка.

– Чего вы не хотите? – поинтересовался дракон.

– Пялиться на вашу задницу, – непроизвольно выдала я.

Зря. Что-то в моих словах ректору не понравилось!

– Так не пяльтесь! – прорычал он и сел так резко, что снес все зелья вместе с подносом, тампонами и остатками чистой воды.

Я отскочила.

Простыня поползла вниз. Я не успела зажмуриться, а дальше все было как в тумане. Потому что сначала я увидела ректорский живот, а потом – драконий… в общем, то, чем он драконят делает. Почему-то в полной боевой готовности.

Для меня это стало открытием. В целом. И по размерам. И вообще.

Для него, кажется, тоже, потому что Артуан посмотрел на меня примерно так, как я недавно смотрела на машинку.

– Я не специально, – честно сказала я. – И потом, вы меня видели почти голой, так что все справедливо.

Вот кто меня за язык тянул? По кабинету пронеслось драконье рычание: такое, угрожающее, предвестник оборота. Он точно магически истощенный?

– Я просто ваши ссадины обрабатывала! – поспешно сказала я.

– Вон! – коротко произнес ректор, и вот тут я обиделась.

Не просто обиделась, а разозлилась.

– Я вам не прислуга, чтобы выставлять меня за дверь! – рыкнула в ответ так, что даже в груди запекло. – И вообще, могли бы и спасибо сказать за то, что я вам обработала… почти все!

– Скажу, – угрожающе пообещал Артуан, – я вам сейчас все скажу!

Он начал подниматься, но запутался в простыне, а я разозлилась еще сильнее.