Улицы столицы только-только начали оживать и заполняться людьми, а утром вступило в свои права. Подумать только, с того момента, когда я увидел на полу в гостиной апартаментов принцессы Олии тело Эмили, прошло не больше полутора часов. Дороги были свободны, и мы долетели до борделя меньше чем за полчаса. Заведение Иссера совсем недавно закрылось, и теперь дневные служащие наводили в нём порядок, чтобы уже сегодня вечером распахнуть двери перед гостями. Дело было отлажено и работало как часы, и то, что Иссер, внезапно даже для себя самого, стал главарём местного криминалитета, только улучшало обстановку внутри заведения, куда уже не мог даже случайно зайти представитель мелкой шушеры.

– Ваше высочество, как радостно видеть вас в полном здравии, – откуда-то сверху раздался мелодичный женский голос. Я в это время соскочил с коня, недалеко от точки выхода, и поднял голову, чтобы посмотреть, кто же меня окликнул. Из окна на втором этаже, высунувшись по пояс, торчала девушка. Она была одета, хота, скорее раздета, но, с другой стороны, нечто кружевное на ней же было, значит, всё же одета? Я запутался, пытаясь определить, одета она или нет, потому что прозрачная сорочка, на которую попал солнечный лучик, стала совсем прозрачной, и грудь девушки предстала перед мужскими взорами во всём своём великолепии – а там действительно было на что посмотреть. Я усмехнулся, видя, как покраснел Конор, который, впрочем, продолжал пялиться на красотку, а вот бедняга Вольф не знал, куда глаза девать, потому что, как ни крути, а девушка привлекала его взгляд, хотя это и противоречило его морально-нравственным принципам. Бедняга, так он у меня от сперматотоксикоза скоро загнётся. Надо бы его в эту комнату на часок послать, откуда выглядывает соблазнительница, в которой я узнал одну из тех девушек, с которыми провёл ночь, после победы над чвырами.

– Мне, признаться, тоже радостно любоваться таким восхитительным зрелищем, да ещё и с самого раннего утра. Наверное, после того нападения тварей подземелий дела идут не слишком хорошо? – мне как-то было до этого момента неинтересно, как идут дела в борделе, пусть и самом дорогом и престижном.

– О нет, что вы, ваше высочество, – она откинула белокурую головку и рассмеялась, тем самым выпятив грудь ещё больше. Вольф сглотнул, я же мысленно покрутил пальцем у виска, сам виноват, с его-то внешностью можно просто на улицу выйти и пару раз пальцами щёлкнуть, и выбирай подругу на ночь. – После того вечера мы не можем вместить всех желающих сюда попасть, а наши ночи, тех, кто ухаживал за вами после блестящей победы, расписаны по минутам.

– Я ведь могу и свою долю запросить, за то, что невольно сделал вас такими популярными, – я хмыкнул и покачал головой. Всё-таки люди – странные создания – вместо того, чтобы всеми силами избегать этого места, где погибло столько народа, они, наоборот, стремятся в него попасть и готовы платить при этом любые деньги.

– Ну вам стоит только попросить, мы с удовольствием отдадим этот долг так, что вы ещё долго стоять на ногах не сможете, – и она снова рассмеялась.

– Я подумаю над столь щедрым предложением, – я подмигнул девице и направился к отчётливо видимой вмятине на земле – именно в этом месте и произошёл выход тварей.

– Это отсюда они вышли? – тихо спросил Конор, опасливо заглядывая внутрь отчётливо видимого туннеля.

– Да, отсюда. Что ты там видишь? – я его, собственно, именно за этим сюда и притащил, чтобы он поведал мне что-то про эти выходы.

– Это случайный проход, его пробили вверх из основного туннеля, но я не могу понять, что это за туннель, я не ощущал никогда таких раньше, – признался Конор.

– Он как-то связан с теми туннелями, по которым мы ходили? – я начал готовиться к ритуалу закрытия. Вытащил меч, прикрыл глаза и очень осторожно пустил свою энергию короткой порцией в верхний камень рукояти. Этому приёму я научился совсем недавно, при этом мне никто не подсказывал, я просто случайно понял, что если отражать энергию от камня, то её тратится в разы меньше. Что-то, конечно же, уходило к Эве, небольшая часть забиралась камнями, но это было всё равно меньше, чем процент рассеивания энергии в атмосфере, когда заклинания накладываются без различных приспособлений. При этом сама Эва никак не комментировала подобный способ колдовать. То ли не чувствовала, что вряд ли, уж какова на вкус моя сила – она знает не понаслышке, то ли не хотела ненароком прерывать мои эксперименты и лишиться постоянной подпитки, вот это, скорее всего.

– Я не знаю, откуда мне знать? – мальчишка выпрямился и возмущённо посмотрел на меня.

– Значит, неоднозначно, – я же интерпретировал его ответ по-своему. Если они и пересекаются, то далеко от точек, которые уже Конор изучил. Если проводить аналогии с почившим мастером этих подземелий, то это вполне вписывается в то, что он успел мне рассказать. Ведь гибель эльфеныша произошла потому, что он не успел изучить путь и не сумел предугадать наличие на нём чвыр. – Отойдите в стороны, – приказал я, и, вытянув меч, в направлении прохода, начал читать заклинание. Оно было чертовски трудоёмкое, и становилось понятно, почему один маг без поддержки воинов никогда с этими тварями не справится, а также то, что они успевали довольно плотно поужинать, прежде чем, их вышвыривали вон.

На самом пике произнесения заклятья я заколебался: радиально, или всё-таки вертикально нужно направлять основной поток силы? Почему-то мне запомнилось, что радиально. Приоткрыв глаза, я провёл мечом условную линию в воздухе по кругу, и пустил по ней энергию.

Образовавшийся круг вспыхнул, опалив лицо огнём, и пропал из зоны видимости даже на энергетическом уровне. Сначала ничего не происходило, и я уже в сердцах подумал, что что-то напутал, и нужно начинать всё сначала, но примерно через полминуты я почувствовал, что под ногами земля заходила ходуном. Становилось всё сложнее удерживать равновесие, и я вытянул вперёд руки, предварительно вложив меч в ножны, балансируя на своей непрочной опоре. Нужно валить отсюда, но как, если, как только я делаю шаг, то меня сразу же тянет упасть. А с другой стороны – не можешь идти – ползи. И я позволил себе упасть на колени и пополз за пределы шатающегося круга, граница которого была описана очень чётко. Где-то невдалеке от меня Конор и Вольф тоже пытались удержаться на ногах. Эти кретины не послушались приказа и отошли от меня недостаточно далеко, и вот теперь попались в эту странную ловушку, которую, похоже, всё-таки создал я, что-то определённо напутав в заклинании.

Доползти до спасительного края мне не удалось. В тот момент, когда это небольшое землетрясение местного масштаба стало наиболее сильным, земля подо мной на какой-то короткий миг пропала, и я провалился под землю в самом прямом смысле этого слова. Вместе со мной в образовавшийся провал последовали и Конор, и Вульф. Сквозь раздающийся вокруг шум я услышал истошный крик всё ещё наблюдавшей за нами девицы. Летел я довольно долго, но упал, как ни странно, довольно удачно на кучу шкур, наваленных прямо на полу. Шкуры были пушистыми и удивительно мягкими, словно выделанными, но это всё, что я смог бы про них сказать.

– Ты кретин! Нужно было строго вертикально вниз направить самую большую концентрацию силы! – завизжала Эва.

– Я тебя спрашивал, ты мне ничего не ответила! – ну, я тоже научился орать мысленно.

– Да мне просто в голову не могла прийти, что это не шутка и ты спрашиваешь меня о таких вещах вполне серьёзно! Всем давно известно, что закрытие можно делать по-разному, но никогда нельзя применять радиальный метод, чтобы не попасть под удар собственных чар! – Ага, последнее слово запоминается всегда лучше всего. И Арн мне сказал о запрете, но я, чтобы не опровергать красивую теорию, запомнил только эту фразу, не помня, в каком контексте она произносилась. Блеск, ты просто уникальное создание, принц Бертран.

Рядом со мной раздалось постанывание и из шкур выползи мои сопровождающие, решившие, видимо, сопровождать меня до конца. Откуда здесь шкуры и чьи они, этот вопрос был если не основным, то уж точно входил в первую десятку. Я задрал голову и посмотрел наверх. Прямо в надо мной светило тёплое солнышко, которое разгоняло вечную тьму подземелий. Я уже хотел было подниматься на ноги, но вдруг ощутил, как земля снова содрогнулась. Мне на голову посыпались: земля, какой-то мусор. Пришлось даже опустить голову, чтобы ничего не насыпалось в глаза. Послышался гул и стало темно. Я быстро посмотрел наверх, но не увидел ведущего наружу отверстия. Быстро выпустив светляка, я, приоткрыв рот, смотрел, как стены лаза притягиваются друг к другу и словно сшиваются гигантской иглой.

– Ну, зато проход закрыли, – пробормотал я и повернулся к моим спутникам. – Аларм! – они вскочили сразу же, как только услышали клич. Даже Конор перестал причитать и поднялся на ноги. – Что же, – я обратился именно к мальчишке. – Теперь на тебя вся надежда. Показывай, куда нам идти, чтобы попасть домой.

Глава 2

Пока Конор стоял с закрытыми глазами, пытаясь настроиться на подземелья, или что он тут делал, когда туннели обследовал, я нагнулся и принялся рассматривать сваленные на пол меха. Свалены они были не просто так, а определённым образом, как-то кругообразно, что ли. Поднял одну шкурку и при свете светляка внимательно изучал её, всё больше и больше убеждаясь, что не знаю животное, с которого эта шкурка была снята. Мех был густой, шелковистый, серебристо-фиолетового оттенка, вот что мне было понятно, так это то, что в природе такого окраса шкурки не встречается. А вот подшёрсток был вполне классический: белый, настолько, что даже казалось, что он светится в темноте, и очень пуховый. Я никогда не видел ничего подобного. Шкурка небольшая, размером, наверное, с крупную норку, а ещё она была выделана. Кто и самое главное, зачем бросил здесь целое состояние? Я бросил быстрый взгляд на Вольфа.

– Ты не знаешь, сэр Кауст, какому животному они принадлежали? – в ответ рыцарь лишь пожал плечами.

– Нет, ваше высочество, ничего подобного я раньше никогда не видел. Хотя, видят Пресветлые боги, я повидал множество мехов как на различной живности, так и на туалетах прекрасных дам.

– Императорский горностай, – голос Эвы прозвучал настолько внезапно, что я даже отступил на шаг назад и едва не завалился на пол. – Ты что не видишь, что шкурки под заклятьем сохранности? Согласно легендам, эти тварюшки были специально выведены древними ради шкурок. Это же просто прелесть какая. Но потом древние того… вымерли… а за ними пошли вымирать и эти зверушки, что-то им не хватало, что могли дать только их создатели. Сначала мех укоротился, затем начал меняться оттенок, ну а под конец они совсем исчезли, или же просто выродились, постоянно скрещиваясь с обычными горностаями.

– Это всё безумно интересно, но откуда это богатство здесь? – да, это целое состояние, мне не показалось. Я даже боюсь представить, сколько стоит такая шкурка.

– Да ты посмотри, кретин, как они навалены! Шкуры же не просто так брошены как попало, они выложены определённым образом. Полагаю, что здесь было гнездо чвыр, и в борделе мы видели весь выводок, ну, или несколько выводков, судя по размерам, гнёзд было много, но их потом соединили в одно.

– Ни хрена себе ясли, – я выпустил из рук уже не кажущуюся мне такой привлекательной шкурку. — Так они выглядели по-разному, вели себя по-разному и вообще отличались от той здоровенной страхолюдины, потому что это не разные виды, а просто они были разного возраста?

– Ну да, я думала, что ты знаешь, – в голосе Эвы прозвучало искреннее удивление.

– Твою ж мать! Нет, я не знал таких подробностей. Интересно, чтобы случилось, если бы мы не на ясли с мамкой или папкой, я так и не понял, какого пола было то здоровенное чучело, нарвались, а с несколькими вполне половозрелыми особями? Хотя нет, неинтересно, и так понятно, что ничего хорошего бы точно не случилось. А они что, из яиц нарождаются?