Откуда-то – потому что определить это было невозможно. Зал был пустым. Ни гостей, ни духовников – только мы с магистром стояли напротив друг друга, держась за руки.

И даже разорвать прикосновение не получалось.

– Согласна, – это был мой голос, но я совершенно точно хотела открыть рот и сказать – «нет».

– Согласен ли ты, Рейанар Рейвенс, связать свою жизнь с этой женщиной, стать ее защитником и идти с ней до конца своих дней?

– Согласен, – твердо произнес Рей.

Благодатные лучи, которые спускались со свода огромного храма, стали ярче. Затем в воздухе поднялись искры и лепестки красных роз. Мне подумалось – как же это пошло! Красные лепестки в белом храме как-то даже кощунственно смотрелись.

Картинка поменялась быстро, словно бы предыдущая просто растворилась, а под ней были другие декорации.

И светлый храм вдруг сменился таинственным полумраком. В комнате было единственное освещение – несколько свеч у столика с вином и фруктами. Но и этого мне хватило, чтобы увидеть большую кровать с деревянным изголовьем с теми же лепестками красного цвета.

К слову, Рейанар перенесся вместе со мной и стоял очень и очень близко. Готовый к продолжению, видимо, свадьбы.

Прелестно!

– Я так этого долго ждал, Адель, – выдохнул он, сжав меня в объятиях.

Я сдавленно крякнула. Именно крякнула, это единственное на что хватило моего протеста. Рею точно больше по душе бы пришелся сдавленный, томный стон. Но нет. Пока можем – будем не романтично кряхтеть!

Широкие ладони мужчины скользнули по талии вниз, к застежке, которая заканчивалась у копчика. Начал медленно расстегивать.

– Какая у тебя нежная кожа, – губы Рея скользнули по щеке вниз, к шее.

Я задрожала, но от страха. Я совсем не готова к брачной ночи. И пусть даже в наведенном сновидении! Только вот магистр ещё одну пощечину, пусть и не по-настоящему, не хотел получить и предусмотрительно лишил меня возможности сопротивляться.

– Только платье совершенно лишнее, – хрипло продолжил одержимый, целуя все ниже и при этом умудряясь расстегивать корсаж. – Ты бы знала, как я об этом мечтал… И во всех моих представлениях всегда была ты, Адель.

А-а-а!

Меня сначала захлестнула паника. А потом закономерно пришла злость.

Вообще-то это мой сон, верно? Тогда какого шуса главная не я, а этот?!

Платье все же грудой ткани сложилось на полу. К счастью, под ним оказалось короткая нижняя сорочка, едва закрывающая бедра, но и этому я была благодарна.

Возмущение и ярость достигли пика, когда меня аккуратненько так уложили на постель, к слову, до сих пор в этих лепестках, а Рей лег сверху, удерживая вес на локтях.

– Знаете, у вас нет фантазии, магистр! – прошипела я ему в лицо, когда он склонился для поцелуя.

Рей удивлённо приподнял бровь. Видимо, не ожидал, что я смогу хоть что-то сказать. Но я не только обрела голос, но и силу – во сне на мне не было браслета и ошейника, которые блокировали магию, и я теперь ощущала, как по венам течёт огонь. Он же обволакивал грудь, мягко и согревающе, но при этом готовый вырваться наружу и жечь дотла.

– Тебе не понравилась спальня? – спросил он, не делая попытки даже слезть с меня.

– Ну что вы, здесь миленько, – я попыталась покрутить головой, но быстро поняла, что мне сегодня хотели продемонстрировать только потолок.

Говорю же – прелестно! Только можно это все для Эвы приберечь, пожалуйста? Так-то она законная жена, пусть супружеский долг отдает. А тот липовый свадебный ритуал в начала сна ничего не значит!

– Тогда что не так?

– Лепестки ужасные, – вздохнула я. – Ещё и красные.

Попыталась оттолкнуть мужчину и подняться, но одним движением он пригвоздил обе мои руки к покрывалу. И недвусмысленно прижался ко мне!

И вроде бы магистр не раздевался – он был занят освобождением меня от пышного платья, но вдруг одежда на нем начала исчезать.

Сначала сюртук. Затем рубашка.

– Только не… – взмолилась я.

И штаны тоже исчезли.

Теперь точно А-А-А!

– Только что, дорогая? – мурлыкнул мне в ушко мужчина, лизнул мочку уха. Поцелуями спустился к… декольте.

– Лепестки все еще ужасные! На таких совсем не хочется отдаваться, – дрожащим голосом выдала я, когда ложе вспыхнуло огнем. Моим, родным! Хоть в этом плюс сна, я понемногу возвращаю контроль не только над телом, но и над магией. Конечно, пока по чуть-чуть, но надеюсь это только начало!

Мне вот мой огонь не мог навредить, Рей тоже в принципе не пострадал и можно даже сказать спас меня – рывком поднял нас в воздух. Затем поставил меня на ноги, а сам с каменным лицом наблюдал, как огонь пожирает кровать.

– Упс, перестарались, – с усмешкой проговорила я. – Хотела только розы, но не рассчитала силы.

Эта сцена, как старые декорации, посыпалась, облезла, и мы оказались в новой комнате. Она в точностью повторяла мою спальню в особняке Харвисов. Я и рот открыть не успела, как меня бросили на кровать.

– Специально выбрал знакомые тебе декорации, – сообщил мне мужчина. – Я слышал, невинные девицы сильно нервничают в первый раз. Поэтому побудем здесь, чтобы ты не сильно волновалась.

– Плохой выбор, – доверительно сказала я и приподнявшись, шепнула на ухо замершего магистра: – Эту кровать выбирал мне лорд Ибисидский. Знаете, не очень этично спать с другим мужчиной на подарке от жениха.

Откровенное вранье, конечно, но мне было ни капли не стыдно. Да и что скрывать – приятно!

На щеках магистра выступили желваки. Аристократ, глядя мне в глаза, сжал мою грудь широкой ладонью и произнес с ухмылкой:

– А мне нравится, – затем взгляд ужесточился и он сцедил: – И запомни, Адель, он тебе никакой не жених! Ты моя – всегда была и будешь! И для тебя же будет лучше, если я в дальнейшем не стану этого повторять.

– Да вы… извращенец! – вспыхнула я в прямом смысле слова – то есть на коже выступили язычки пламени, с удовольствием поглощая заодно и кровать.

Она горела куда сложнее прежней, но треск раздавался очень приятный. Будто сижу у костра, жарю мясо на палочке…

Следующую кровать, на которой я оказалась уже лежа животом, постигла та же участь, несмотря на то, что лорд Рейвенс любезно зафиксировал мои ноги моим телом, а запястья сжал.

Я не стала даже представлять, как мы выглядим со стороны и спалила все.

Потом следующую кровать и ещё одну. Рей злился, но перестраивал полотно снов снова.

А потом меня уронили на шерсть какого-то белого животного, которое было расстреляно на каменный пол в гостиной у большого камина.

– Можешь попытаться спалить, – выдохнул в лицо Рейанар. В его глазах читалось торжество. – Но ничего не получится. Пол каменный, а шкура принадлежит огненному льву.

Я сглотнула ком, подкативший к горлу, когда лорд Рейвенс, крепко держа мои ладони, склонился ко мне. Поцеловал мои сжатые губы.

Во мне схлестнулись паника, страх и злость.

Через пару секунд он прекратил меня целовать, но только потому, что решил снять с меня нижнее платье.

И молитва с губ сорвалась машинально:

– О, Единый, владыка мира этого, душ грешных, спаси и сохрани…

– Серьезно?!

Ну… если сработает – да!

Глава 3

– Приди к грешной дочери своей в час темный…

– Адель?

– Не оставь в момент отчаяния!

– Да Адель же!

В голове всплывали казалось бы забытые слова. Тетя Ханна одно время пыталась не просто верить в одно лицо, так сказать индивидуально, но еще и активно приобщала свое семейство к царствию небесному, еще на земле. Так как время вечерней молитвы наступало сразу после очень голодного ужина, то нам откликались слова молитв про грешные муки. Правда было непонятно, почему ради того, чтобы нам стало хорошо после смерти должно быть плохо уже сейчас?

Но этими вопросами я занималась тогда! А сейчас… сейчас я молилась. Истово. Вдохновленная закончившимися приставаниями и начавшейся бесседой, я неслась по волнам религиозного экстаза! И действительно была готова уверовать со всей силы!

– Подари стойкости перед искушениями невинной души, и пусть постигнет кара отвратительных демонов иных миров, что пытаются свести ее с пути истинного!

Рей внезапно выругался и сгорбился. Такое ощущение, что мужика отчетливо передернуло. Хм-м-м…

– Свет и радость снизойдут на детей твоих, Единый! А отвратительные демонические отродья иных миров будут обречены на вечные муки!

На этом экспрессивным моменте мне попытались заткнуть рот.

– Да замолчи ты!

Но молитву так просто не остановить. Потому я укусила мерзавца, и как только тот отдернул руку, продолжила.

– Подари сил…

– Ты думаешь меня это остановит? – черты магистра Рейвенса заострились, пропуская через знакомый до последней черточки облик чужой и незнакомый.

Пожалуй, они были похожи. Только ЭТОТ, был более хищным и как ни странно… более привлекательным.

Когда-то я читала, что в живой природе как правило чем ярче и красивее, тем опаснее. Видимо Тиос живет по таким же законам. Там это касается и разумных, а не только некоторых видов животных.

– Глупенькая Адель, – он выпрямился, снисходительно глядя на меня сверху вниз и дернул за завязки на нижнем платье. – Да, молитва Единому не очень приятна для меня, все же я существо иного мира, а в ее словах слишком много света вашего. Вот только… – он наклонился, и коснувшись губами кончика моего уха, вкрадчиво шепнул. – Знаешь что?

– Что? – эхом откликнулась я, цепенея от того, что пальцы князя скользнули по груди, выше и легли на шею.

– Я, все же, наполовину человек. Потому ваш бог мне не совсем чужой.

Пальцы сжались. Не настолько чтобы придушить, но так, чтобы дать ощутить, что я целиком в его власти.

Но сразу после этого бешено бьющейся на шее жилки коснулись теплые губы. Нежно поцеловали и отправились ниже, к затянутым в ткань холмикам.

– Может ты хочешь об этом поговорить? – отчаянно предположила я.

– О чем? – несколько раздраженно поинтересовался магистр из области моей груди.

– Ну, о том, как все это получилось, – чуть дрогнувшим голосом предложила я. – Я читала, что злодеи очень любят поговорить.

– Тебе достался неправильный злодей, – грудь сжали, и по моему телу вновь прокатилась дрожь.

Отвратительно!

Нет, я понимаю, что мы сейчас во сне, и этот опыт будет исключительно… умо-зрительным, если его так можно назвать.

– Единый, отец всего сущего, дай сил и удержи от лукавого.

– Я же сказал, что меня это не остановит, – злобно рыкнул Рея, разрывая на мне нижние юбки.

– Тебя не остановит, а мне хотя бы морально полегчает, – не менее раздраженно откликнулась я, и уже более благостным тоном продолжила. – Приди к дочери своей в час темного отчаяния и позволь не сдаться, дожить до рассвета полного надежды…

В общем, его это действительно не остановило. Стащил юбки, корсет, только чулки оставил, демонов извращенец.

Я зажмурилась до ярких белых мошек под закрытыми веками и молилась уже всерьез. Я не хотела, чтобы мой первый раз достался магистру, пусть и в таком виде! Дело даже не в невинности. Просто я не хотела, чтобы мои воспоминания о том, что в норме происходит только между супругами навеки оказались связаны с Реем.