Развод за каменной стеной (страница 20)
Я опасливо глянула на дверь. Если нетрезвый Клюев спустится на кухню, наша затея закончится сразу. В таком состоянии он быстро угомониться не сможет. Начнёт разговоры разговаривать. Значит будить нельзя ни при каких обстоятельствах.
Разлив по бокалам сок, Зуев пододвинул ко мне напиток и тарелку с тостами. Я рассеяно поблагодарила, не сводя взгляда с двери. Возможная перспектива общения с пьяным Клюевым меня испугала.
– Лера. – Артём коснулся пальцами моего запястья, и я повернулась к нему. Он сидел рядом, внимательно разглядывая моё лицо. – О чём ты всё время думаешь?
– Да так. Просто устала и не могу сосредоточиться.
Артём нахмурился. А когда я отодвинула свою руку от его ладони, поджал губы.
– А мне кажется, что ты всё время сосредоточена. Я бы даже сказал, зациклена на чём-то. Возможно, на муже. Всё время прислушиваешься не спускается ли он вниз. И, знаешь, у меня есть предположение, почему так происходит.
– Да? И какое же?
– Он пьёт.
– Кто пьёт? – Не поняла я.
– Вадим. Ты же из-за этого переживаешь? От него пахло алкоголем, когда вы пришли. Плюс в Озерки он въехал на своей машине, а сюда вы добирались только на твоей. И ребёнка ты ему не дала, когда он руки тянул.
– Он нёс наши вещи. У него просто руки были заняты.
– Одна рука. – Не сдавался Зуев. – А вторую он тянул к тебе, но ты не дала прикоснуться. Отвернулась с ребёнком, словно заслонить его хотела. Он часто пьёт?
– Вадим? Да ты что? Редко. Сегодня выпил, но это редкость. Можно сказать, исключение из правил. Обычно он даже на праздниках пару рюмок, и всё. А сегодня даже не спросила почему выпил. Расстроилась, что опаздывали, поэтому и переживала.
Зуев молча смотрел на меня. Он не произносил ни единого слова, но по сомкнутым губам, залому между бровями и взгляду исподлобья я понимала, что не верит ни единому моему слову.
Он подождал, давая мне шанс чистосердечно признаться. А потом его глаза стали острыми, как льдинки.
– А я думаю, что он пьёт. Пьёт и обижает тебя, Лера. Может быть, даже бьёт.
– Это ерунда какая-то! С чего ты это взял?
Теперь пришла моя очередь недоумевать и хмуриться.
– А с того, что он выпил, вы поссорились. А потом ты сбежала из супружеской спальни. – Он сделал останавливающий жест, не давая мне вступить в спор. – Нет, не просто спустилась попить, а сбежала от неприятностей. И, знаешь, что я тебе скажу? Если ты боишься с ним спать, я тебе открою ещё одну спальню. Но я буду теперь за вами наблюдать ещё пристальнее. Больше говорить об этом не хочу. Я знаю, что ты меня обманываешь. Вы все меня обманываете. Давай ужинать и ложиться спать. Завтра вставать рано.
Он придвинул ко мне банку с паштетом и откусил бутерброд. Глядя на его свирепый вид, спорить не хотелось. Но теперь и кусок в горло не лез. Вот как он это делает? Загадка.
Жуткий взгляд
Ночь прошла беспокойно. После ужина без слов я никак не могла уснуть. Вадим Занял большую часть кровати, и мне пришлось втиснуться между ним и Андрюшкой, всё время придерживая сына руками. Дремала, а не спала.
Утром мы толпились на кухне. Из овсянки, которую я всегда носила в сумочке для Андрея, приготовила завтрак на троих. Даже сделала кашу сладкой, размешивая леденцом на палочке.
Ели молча, стараясь не дотрагиваться друг до друга и не встречаться взглядами. Вадим смотрел в свою тарелку. Я кормила Андрюшку. Тот и сам мог, но мне хотелось скорее закончить завтрак.
А вот Зуев вёл себя совершенно иначе. Сварив себе кофе, он развалился на диване и наблюдал за нашей суетой. Сначала предлагал воспользоваться продуктами из его холодильника. Получив несколько отказов, замолчал.
Он наблюдал за нами, как удав за мышками. Я ёжилась под этим цепким взглядом и старалась закончить завтрак скорее. Накормив сына, выскочила из-за стола.
– А сама не будешь есть?
Зуев кивнул на мою тарелку с кашей. Почему-то его внимание меня держало в напряжении. Я физически чувствовала его взгляд. А то, что он видел мои уловки побыстрее закончить завтрак, раздражали.
– Я поем позже. Сейчас отвезу сына в садик и вернусь. У меня работа на дому, так что и поесть, и попить успею.
– Хотя бы кофе выпей.
Это было сказано таким тоном, что Вадим поморщился, словно его оскорбили. Но возражать не стал. Я тоже не посмела ослушаться. Но пила поставленный передо мной капучино, стараясь закончить с завтраком быстрее.
– А что, отец не может отвезти ребёнка? – Полюбопытствовал Зуев.
Я раздражённо дёрнула головой, едва не подавившись кофе. Ну куда он лезет? Что ему всё время от меня надо?
Вадиму тоже не нравился разговор, но он промолчал. Сегодня всё было не так, как обычно. Ещё вчера, я больше молчала. Беседы Зуёв вёл с Клюевым. А теперь ждал ответа от меня.
– Вадиму в другую сторону. С трассы, как раз удобно не заезжать в город. К тому же мне ещё надо два заявления написать в садике. – Внутренне я зашипела от того, что почти выдала информацию, что Клюев не имеет на это права. Постаралась исправить ситуацию. – Это может занять много времени, и я могу задержаться и подождать заведующую, а Вадиму надо на работу.
– Ты же тоже работаешь, разве не так?
Зуев смотрел на меня с еле заметной издевательской улыбочкой. Словно знал про нас всё. Словно проникал мне в душу, в голову, в тело. И я никак не могла сбросить с себя осязаемость его взгляда. Такого же ощутимого, как касание.
– Я на удалёнке, к тому же могу сделать всё, что не успею, уже после возвращения Андрея из сада. А у Вадима такой возможности нет.
Зуев никак не прокомментировал мой ответ. Молча смотрел, как я, стараясь не сталкиваться с Клюевым, металась по кухне. Мыла тарелки, надевала на Андрюшку джинсовку, путаясь в ремешке, застёгивала сумочку.
Смотрел. Смотрел. Смотрел.
Пожирал меня взглядом. Поджигал.
Заставлял чувствовать своё внимание даже тогда, когда я поворачивалась спиной.
Особенно спиной.
Этот взгляд обволакивал сзади, тёк по плечам и прижимал грудь. И я чуть ли не выла, от незнакомых ощущений. От желания сбежать подальше. Вырваться из капкана нереальных ощущений.
Нереального, магнетического человека.
Как же меня это всё злило!
Вадим, который так и не извинился за вчерашнее. Сердито поджимал губы и молчал. Зуев, который вёл себя так, словно имел право распоряжаться моей судьбой. Они оба меня бесили!
Обоим что-то от меня было надо. Оба считали, что имеют на это «что-то» право.
Но если Вадим, пытаясь вчера выпросить секс, меня просто злил и вызывал желание стряхнуть его «ну, давай», как слизняка с руки, то с Зуевым этот номер не проходил.
Под его взглядом я становилась куклой. Теряла способность чётко мыслить и адекватно реагировать. Я становилась кем-то другим.
А ещё, я чувствовала то, чего не было. Прикосновения, которые не случились, и поцелуи, о которых я мечтала.
Он был каким-то наваждением! Я думала о Зуеве всё время. И пока выруливала из гаража, на дорожку, и когда высаживала недовольного Клюева у магазина, где вчера он оставил машину.
Особенно мне было беспокойно от осознания непонятной власти Зуева надо мной. От его способности подчинять мою волю.
Это было непривычно и пугало до дрожи в коленях. У меня никогда такого не было. Ни с кем. Ни разу.
Мистика какая-то, не иначе!
Эта мысль меня испугала и успокоила одновременно. А вдруг у него и правда есть какие-то необычные способности? Да и зачем он живёт с нами под одной крышей?
Смотрит, наблюдает, как паук!
Что говорила женщина возле магазина? Что он маньяк и убийца! А вдруг, это и правда так?
У меня даже ладони вспотели. Пока отвозила Андрея в садик, пока ехала по трассе обратно, всё время вытирала руки о джинсы, чтобы не скользили по рулю. А, едва вернувшись в домик для гостей, ставший моим домом, открыла ноутбук и погрузилась в глубины интернета.
Артём Зуев. Озерки.
То, что я увидела, повергло меня в шок. И всё это касалось не только самого Зуева. Это напрямую относилось к дому, который я собиралась купить.
Дело обстояло страшнее, чем я могла себе вообразить.
Страшно?
Сначала я не поверила глазам. Заголовки публикаций были кошмарными. «Убийца на свободе», «Олигарх расправился с женой и ребёнком», «Чтобы не делить имущество, миллионер убил жену и сына», «Трагедия на дороге: чем Зуеву не угодила супруга?», «Кладбище вместо развода», «Олигархам можно всё: муж, убивший жену с ребёнком, гуляет на свободе».
У меня задрожали руки. О хозяине дома писали страшное. Этих публикаций были целые тома. Было ощущение, что о семье Зуева написал каждый житель города по 2 раза. Прошерстив статьи двухгодичной давности, я пребывала в шоковом ступоре.
Зуев убил жену и ребёнка.
Трагедия случилась два года назад. Я не знала всего этого потому, что сначала была в роддоме, потом в детской больнице с Андрюшкой. Да и потом была погружена в ад под названием материнство.
Ни на секунду не замолкающий ребёнок на руках, вечно недовольный муж и вечно критикующая свекровь. После родов я уставала так, что просто падала. Иногда я засыпала, просто присев на диван.
У меня не было ни сил, ни времени читать новости. Трагедия, которая произошла в день рождения Андрея, случилась на Московской трассе. Судя по описаниям журналистов, жена Зуева Инна разбилась насмерть.
Моросил мелкий противный дождь. Дорога была скользкой. Инна ехала в направлении города. Перед строящейся развязкой не справилась с управлением, и её машина рухнула с высоты на бетонные плиты.
И она, и находившийся в автомобиле ребёнок, погибли на месте. На фотографии иномарки, вернее того куска искорёженного металла, в который превратилась красная машина, было невозможно смотреть без слёз.
В трагедии обвиняли Зуева. Писали, что в последнее время жизнь в семье Артёма и Инны была не радужной. Поговаривали, что пара собиралась развестись, что Зуев дал задание юристам провести раздел имущества.
В сети писали, что он сам устроил автокатастрофу, чтобы не лишаться части капитала. В пользу этой теории было то, что Инна настаивала на получении в качестве отступных, крупную торговую сеть.
В сети Зуев выглядел настоящим монстром. Тем более что он первым прибыл к месту аварии. Именно он вызывал скорую и пытался достать жену с сыном из искорёженной машины. Но вырезали их автогенами.
Зуев вёл себя агрессивно. Был неадекватен. А когда к нему подошли брать интервью, ударил журналиста Дмитрия Сиволапого. С этого момента Зуева в интернете называли убийцей. Он не отрицал. В суд за клевету не подавал.
Трясущимися руками, я закрыла вкладки с новостями и села за работу. Но чем бы я ни занималась в течение дня, в голову всё время лезли страшные мысли про Зуева.
Я запретила себе читать, пока не выполню всё, что запланировала по работе. Но что бы я ни делала, помнила о катастрофе, случившейся два года назад с семьёй Зуева. Это приводило меня в исступление.
Мне было настолько страшно вспоминать фотографию разбитой в хлам иномарки, что я даже головой мотала из стороны в сторону, чтобы забыть снимки на экране монитора. Но это не помогало.
У меня в голове не укладывалось, что это может быть правдой? Неужели Зуев мог навредить собственной жене? А сыну? И всё только для того, чтобы не делить деньги?
Это совершенно не укладывалось в моей голове. Я была, словно в бреду, забирая сына из сада. Совершенно на автомате складывала продукты в тележку магазина. Не могла прийти в себя, даже когда накормила сына ужином.
Словно зачарованная, я усадила Андрюшку играться, а сама снова открыла интернет. Теперь я читала более поздние публикации. Они напрямую были связаны со строительством дома, в который я мечтала переехать.
Здание было почти готово, когда погибла семья Зуева. Он заморозил строительство. Но через полгода возобновил работу. А ещё через 7 месяцев коттедж был готов к заселению. Вот только Зуев в него не въехал.