Приехав домой, он еще раз позвонил Алексис. Но никто ему не ответил. «Наверняка потеряла телефон», – успокаивал он себя. За две недели Мартин узнал, что Алексис – одна из самых рассеянных девушек на свете, поэтому велика была вероятность, что она, например, разбила свой мобильник.

Мартин хорошо помнил, где находился дом друга Алексис. Когда он, держа в руке огромный букет из сотни красно-желтых роз, позвонил в квартиру Шона, его уже терзали подозрения, но он гнал их прочь.

Открыли ему не сразу. Послышалось звяканье цепочки, щелканье замка, и наконец в дверном проеме появился рыжий и веснушчатый парнишка в кислотно-зеленой футболке, на голову ниже Мартина. Он хотел тут же захлопнуть дверь, но Мартин успел сунуть ногу в щель.

– Вы – Шон? – уточнил он.

– Ага, – тот поскреб подбородок. – А вы – Мартин…

– Верно. Никак не могу дозвониться Алексис. Вы случайно не знаете, где она?

– Ну, тут такое дело… – замялся парень. – Она вроде как вернулась к Дереку и просила не искать ее. Сказала передать вам, если придете.

Мартину показалась, что в груди у него растекается расплавленное железо. Дышать стало трудно. Уперевшись ладонью в стену, Мартин пытался собраться с мыслями. В ушах стоял звон.

Дверь открылась чуть шире. На Мартина уставилась высокая худощавая блондинка с вытянутым лицом.

– Эт чо, тот самый? – ахнула она. – Вот это букетище…

– Лола! – одернул ее Шон.

– А чо, я просто сказала, – закатила глаза девушка. – Еще и на Нео из «Матрицы» похож… Не знаю, зачем она к этому придурку вернулась, если бы мой бывший сломал ногу, я бы и не подумала его жалеть…

Нелепая болтовня блондинки привела Мартина в чувство. Он выпрямился и расправил плечи, перебив ее.

– Нравится букет? – спросил Мартин.

– Ага! – кивнула она, – Клевый!

– Тогда это вам.

Он всучил цветы ошарашенной девушке и стремительно сбежал вниз по лестнице.

Февраль 2024

Алексис

Сразу после Нового Года позвонил Дерек. Он вернулся с горнолыжного курорта с ногой, сломанной в нескольких местах, новая пассия его бросила, и он лежал дома один, беспомощный и мрачный. Алексис тут же помчалась на помощь. Она налаживала его быт – Дереку предстояло несколько месяцев оставаться в гипсе, – подбадривала его, уверяя, что все не так плохо, и он справится… А потом Дерек вдруг снова признался ей в любви, умолял вернуться к нему, клялся, что осознал, какую чудовищную ошибку он совершил… Теперь-то он понял, как ему дорога Алексис. Как важна она для него.

Алексис засомневалась. На одной чаше весов оказались новые, яркие чувства, которые она разделила с Мартином, в то же время – и неизвестность. На другой – Дерек, который, как ей казалось, отчаянно нуждался в ее помощи, и привычные отношения, которые, наверное, можно было восстановить.

Лишь спустя два месяца Алексис призналась себе, что в тот момент, когда она приняла решение вернуться к Дереку и заблокировала номер Мартина, она просто испугалась. Испугалась себя, своих чувств, будущего, которое предстояло строить собственными руками. Она вернулась к привычному образу жизни – кофейня-Дерек-дом, – но быстро поняла, что больше так не сможет.

Роман с Дереком себя исчерпал. Он пытался пробудить в ней жалость, но добился противоположного эффекта. Вскоре Алексис почувствовала к нему отвращение. Нет, отношения с Дереком – это не для нее. Когда она сообщила ему, что их история подошла к концу, Дерек взбесился и наговорил ей гадостей. Алексис внимательно слушала его, пока он не выдохся. А потом навсегда ушла из его жизни.

В кофейню возвращаться не хотелось. В январе ей удалось скопить немного денег, а еще ее неожиданно поддержала мать – в том числе и финансово. К удивлению Алексис, в истории с Дереком она приняла ее сторону.

Алексис уволилась из кофейни, сняла ту самую квартиру, которую нашла, вернувшись из Флориды, и начала жизнь с чистого листа. Одна.

Она с головой ушла в свои тексты. Весь последний месяц она писала новую историю. В октябре она собиралась поступить в Университет Вашингтона, один из самых старых и крупных университетов на западном побережье, и теперь усиленно готовилась к экзаменам.

За эти два месяца не проходило и дня, чтобы она не вспоминала о нем. Он не только готов был помочь ей с книгой, он дал ей больше. Гораздо больше…

Сколько раз Алексис брала телефон, чтобы позвонить, и снова откладывала. Она была уверена, что Мартин ее не поймет и не простит. Она бы не простила.

Тот текст, что она переписывала и редактировала на ноутбуке Мартина, так у него и остался. Она не стала возвращаться – ни к Мартину, ни к своей первой книге.

4 марта 2024

Алексис

Утром на телефоне Алексис всплыло уведомление о том, что в почте появилось новое письмо, но она не обратила на него внимания. Весь день она была в разъездах – устроилась в службу доставки, чтобы оплачивать занятия с преподавателем словесности. Ей нравилось целый день кататься по городу на мотоцикле, это здорово помогало проветрить голову.

Вечером, вернувшись в свою квартирку в районе Адамс Морган, Алексис бросила кожаную куртку на пол и прошла на кухню. За день накопилось много сообщений, и теперь она собиралась прочитать их все. Усевшись на стул и подогнув под себя ногу, она впилась зубами в яблоко, открыла ноутбук и залезла в почту.

В глаза ей сразу бросилось письмо от «Скуэр Пресс». Сердце забилось так, что, казалось, еще чуть-чуть – и оно выпрыгнет из груди. Алексис приложила руку к губам, пытаясь успокоиться. Она открыла письмо и прочитала:

«Уважаемая Алексис Ривер!

Мы рассмотрели ваш роман «Туманный Хилл-стоун» и готовы заключить с вами контракт. Предварительный вариант договора – во вложении к этому письму. Просим ознакомиться с ним. Любые вопросы, комментарии и уточнения мы готовы обсудить в переписке. Подписанный договор отправьте на адрес издательства.»

Далее следовал адрес офиса «Скуэр Пресс» и подпись:

«С наилучшими пожеланиями, главный редактор “Скуэр Пресс” Мартин Ирвинг»

5 марта 2024

Мартин

– Мартин, тут к вам какая-то девушка с самого утра пытается прорваться. Пропустить? – спросила Рене, секретарша Мартина.

– Я не принимаю посетителей, – ответил Мартин.

– Она говорит, что это очень важно. Я уже сообщила ей, что без предварительной записи попасть к главному редактору невозможно, но она не хочет уходить!

– Все вопросы в письменном виде, – холодно проговорил Мартин.

– Просит сказать, что ее зовут Алексис Ривер.

Сердце Мартина дрогнуло. Он потер переносицу и положил трубку.

– Мартин? Мартин, вы здесь? – надрывалась Рене. – Она говорит, что если я ее не пущу, будет сидеть здесь, пока вы не выйдете. Эй! Эй, вы куда?!. Стойте!..

Дверь распахнулась, и в кабинет влетела Алексис. В одной руке она держала шлем, на другой повисла Рене со сбившейся прической.

– Вам же сказали: я не принимаю посетителей, – произнес Мартин, глядя Алексис в глаза.

– Даже авторов издательства? Я приехала подписать договор и обсудить условия, – Алексис вырвалась из хватки Рене.

– Все вопросы мы обсуждаем только в переписке. Пишите на адрес, указанный в письме, которое вы получили.

– А я хочу подписать все в офисе.

Алексис прошла к креслу рядом со столом Мартина, уселась и положила бумаги на стол. Закусив губу, она смотрела на него так, словно вот-вот заплачет.

Он мог выгнать ее. Но не стал.

– Рене, выйдите, пожалуйста, – обратился Мартин к секретарше.

Та кивнула, бесшумно покинула кабинет и осторожно закрыла за собой дверь.

Мартин посмотрел на Алексис:

– Зачем ты пришла? Книга будет издана – все, как ты хотела. Я сделал даже больше того, о чем мы договаривались. Все честно. Необязательно было являться в издательство… с такими спецэффектами.

– Мне нужно было увидеть… тебя, – прошептала Алексис.

– Только сейчас? А раньше не нужно было? – невесело усмехнулся Мартин. – Уходи, Алексис.

– Нет, – покачала головой она и смахнула слезу, катившуюся по щеке. – Не хочу уходить. Я сделала глупость, потому что боялась. Но больше не боюсь. То решение было одним из худших в моей жизни. Мартин, прошу тебя…

– Пожалуйста, уходи, – повторил он, чувствуя, что его голос вот-вот дрогнет.

– Прости меня… Я такая дура! Я все исправлю, обещаю, только дай мне еще один шанс. Не было и дня, чтобы я не думала о тебе!

Она хотела коснуться его, но Мартин медленно убрал руку со стола.

– Я тоже думал о тебе, Алексис, но я… не могу, – вздохнул он. – Мне жаль.

Алексис вытерла мокрые щеки рукой и встала. Взяла со стола пакет с документами, сунула во внутренний карман куртки и направилась к двери. Остановилась, словно хотела сказать что-то еще, но передумала. Схватила шлем, который бросила у двери, и выбежала из кабинета.

Мартин потер лицо рукой. Несколько раз стукнул себя кулаком по лбу.

– Идиот, идиот… Ты же мечтал, чтобы она пришла, – бормотал он.

Одним движением он сбросил на пол все со стола. На грохот прибежала Рене. Окинув взглядом разгром, царящий в кабинете, она помолчала, а потом неожиданно спросила:

– И что, вы вот так и позволите ей уйти?

Алексис

Слезы все не останавливались. Люди, спешившие в скучные офисы, оглядывались, но Алексис было все равно. Резким движением она надела шлем. «На что ты вообще рассчитывала? Ты сама ушла от него! Теперь страдай, глупая, глупая Алексис!» – повторяла она про себя.

Она перекинула ногу через седло мотоцикла. Сейчас ей хотелось одного – выехать на трассу и полететь с такой скоростью, чтобы не думать о Мартине. Не думать вообще ни о чем. Она несколько раз прокрутила ручку газа, мотор зарычал. Алексис всхлипнула, чувствуя, как намокает подкладка шлема. Ехать в таком состоянии было просто опасно. Она ударила рукой по баку, вымещая на нем всю свою боль.

– Дура-дура-дура… – заревела она.

– Я бы не стал избивать несчастный мотоцикл, нам ведь на нем еще ездить, – услышала она знакомый низкий голос за спиной.

Позади, в лучах весеннего солнца, сунув руки в карманы идеальных черных брюк со стрелками, стоял Мартин.

Он подошел к ней почти вплотную. Неуверенно, словно спрашивая разрешения, обвил талию рукой.

– Мартин… – прошептала Алексис голосом, охрипшим от рыданий. – Прости… я…

Она вцепилась в его пиджак так, будто он был призраком и в любой момент мог исчезнуть.

– Тише, – остановил ее Мартин. – Нужно снять шлем, ведь в нем я не смогу тебя поцеловать.

Капля древнего волшебства. Анна Сешт, Олег Крамер

And I have been your constant guide,
From your caves on the mountainside,
We have walked hand in hand…^[11]

– Фу, Пончик! Отойди от него. Фу!

Брезгливо морщась, средних лет дама оттаскивала кругленького мопса в синем комбинезоне от примостившегося на углу магазина мужчины, кутающегося в ворох грязного тряпья.

Мужчина усмехнулся. Этот пёс уже на много поколений отошёл от своих древних предков, а всё-таки чуял его. Тянулся к нему так же, как не менее древние предки этой женщины тянулись к теплу огня.

Он выдохнул, и дыхание белым облаком коснулось плоской мордочки пса. Пончик навострил уши, блаженно прищурился, чихнул… и тут же оказался на руках у хозяйки. Причитая что-то про инфекции, приближающийся Новый Год и дармовые напитки, которыми явно злоупотребляли подозрительные граждане вроде этого, женщина понесла своего пёсика подальше от бездомного бродяги. Мопс, как будто извиняясь, смотрел поверх её плеча, явно понимая чуть больше.

Все собаки города чуяли его так же остро, безошибочно.

Потому что он и был их Городом, а на гербе с полузабытым смыслом был изображён он сам. Чёрный косматый Пёс, похожий на волка.