– Ну что ж, – он разворачивается выходить, – я вижу, мой летний домик в надежных руках…

Летний домик!

Этот особняк в стиле неоклассицизм?

Черт!

Надо-ка еще раз пролистать список Форбс.

– Людмила, – начинает он, – я, собственно, хотел внести некоторые коррективы…

И тут я слышу жутко противное:

– Ко-оть?

.

Глава 4

Людмила

– Не, ты прикинь, она его зовет “Котя!” – я почти выплевываю это слово. – Он Константин! – размахиваю рукой, чуть не задевая остальных гуляющих. – КОНСТАНТИН! Императорское имя! А она: “Ко-оть!” – кривлюсь.

Умеют же некоторые бабы мужикам, кхм… кое-что подрезать. И самое интересное, что этот Константин на Котю вполне себе добровольно отзывается! Даже всяких там Ашотов не стесняется, блин!

– Да, они оба здесь уже, – вздыхаю в трубку, – живут! Надо ж девочку побаловать, – кривляюсь в трубку. – Перебросили бригаду и сделали себе гостевой домик. Не? Не ты проект рисовала? Ну я так и поняла, что там какая-то безвкусица. Одна комната и джакузи посередине! А то! Для чего ж делалось! Ну вот они в своем бунгало, – ерничаю, передразнивая даму сердца моего нанимателя. – А я в основном доме ремонт делаю.

Я разговариваю с Ирмой. У меня было несколько вопросов по проекту, да и вообще, надо поделиться с подругой впечатлениями.

– Не, он предлагал гостиницу, но там же можно жить на объекте. Я в башню заехала! Там тако-ой вид! – я восторженно закатываю глаза, хотя подруга меня сейчас не видит.

Она сидит у себя на кухне и хлюпает носом. Безумно жаль мою любимую зануду. Она хорошая. И ей хочется большой и светлой любви. Непонятно зачем, но хочется.

Только вот последние пару раз ей в этом прям не повезло. Митька ее, мало того, что пытался жить за ее счет, так еще и бабу привел. В ее квартиру, между прочим. И Ирма сейчас полностью переделывает свою ванную. Сказала, что после чужой девки туда не сядет.

Собственно, это и есть наш форс-мажор. Вот такие мы, девочки, эмоциональные, злопамятные. Хотя, кажется, Ирма больше всего переживает не о том, что ее Митяй ей изменил, а о том, что он оказался самым обычным жиголо. Уходя еще и попросил его абонементы не закрывать, которые Ирма покупала.

– Слушай, – говорю в трубку. – Ну, по-моему, эти отношения хоть честные… Никаких этих симуляций светлых чувств…

Ой блин!

Орет как резанная.

– Ирма! – перебиваю ее поток чувств и ненормативной лексики. – А давай мы тебе погадаем!

Идея пришла мне в голову только что. Прямо тут, на набережной, куда я выбралась проветриться и поужинать.

Между развалами с картинами и фальшивым жемчугом я увидела старичка.

Обычный такой дедок! В панамке! Смешной до жути! Очень легко его представляю с сумкой-авоськой. Чтобы бутылка кефира через дырку торчала, а он бы, поджав губы, персики выбирал.

Так вот этот дедок сидит и на самодельном столе на картах гадает! Цыганский расклад, таро, еще какая-то лабуда!

Не, ну че, я не осуждаю. Каждый крутится, как может. Забавное развлечение для туристов.

– А можно мне? – встраиваюсь в очередь. – Сколько берете?

Старичок поднимает уставший, будто уже недовольный взгляд…

– Ты ж на двоих гадать будешь! Но много с тебя не возьму. Ты ко мне еще придешь.

Стою обалдевшая.

В смысле “на двоих”?

В смысле “приду”?

– Ну? – кассандр выказывает свое нетерпение. – Готова или до завтра погуляешь?

– Готова, – выпаливаю я.

– Ну давай, – он тасует колоду карт.

– Сначала на подругу! – восклицаю. – Ирмой зовут.

– Угу, – старичок методично выкладывает сильно потрепанные прямоугольники рубашкой вверх. – Богатая твоя Ирма. Денег вокруг нее много. И мужиков много. Вот около нее сейчас один. Как прячется.

– Это, наверное, Митька! – выкрикиваю радостно.

– Не знаю, – бурчит гадалк, – тут не написано. Он, значит, вроде как за кого-то себя выдает. А сам любви ищет, – на столик ложится еще карта. – И найдет…

– В смысле “найдет”? Митька кого найдет? – ничего не понимаю я.

– Ты про подругу заказывала? – недовольно фыркает старичок. – Вот у подруги твоей ожидается любовь громадная с мужиком богатым. Если не сглупит, будет счастлива. Теперь ты.

– А что я?

– А что, – щурится, – нечего?

– Да я вроде… – пожимаю плечами.

– Дай руку твою посмотрю, – мужик откладывает карты.

– Руку? – офигеваю я.

– Руку, руку…

Он достает из кармана лупу и долго, шумно сопя, рассматривает линии на моей руке. Изредка отрывается от ладони, бросает на меня то недоверчивый, то насмешливый взгляд, но потом снова утыкается носом мне в конечность.

– Так, – наконец убирает он увеличительное стекло. – Попадешь ты в казенный дом, – он поджимает губы, будто боится рассмеяться. – И вот придет туда король. Выведет тебя – будете до конца дней с ним вместе, выведет другую – несчастья ждать на все ваши головы.

– А… – отдергиваю руку, словно обжегшись, смотрю на него подозрительно. – А как-то поконкретней нельзя?

– А куда уж конкретней? Детали тебе? Это когда в тюрьме сидеть будешь, тогда и узнаешь детали!

– Да что вы дурь какую-то несете! – вскакиваю, разозленная. – Я уважаемый специалист, у меня никогда не было проблем с законом!

– Это пока, – хмыкает старичок и уже отворачивается к следующему клиенту.

– Вот и ошиблись вы, – фыркаю раздраженно. – Никогда я к вам больше не приду, – бросаю на столик крупную купюру, – так что держите полную стоимость.

– Я тебе с этой деньги сдачу не дам, – меланхолично отзывается дедок. – Я тебя тогда второй раз бесплатно приму. А за третий уже заплатишь! – он предупреждающе поднимает палец.

– Какой второй? Какой третий? Вы, вообще, в своем уме?

Резко разворачиваюсь, отхожу к ротонде…

Внутри все клокочет, хотя…

Ну это же просто шарлатан! Обычный курортный шарлатан!

Выдыхаю, делаю пару шагов к пустой в это время дня роще.

Хоть успокоиться в тишине.

И вдруг слышу очень знакомый и очень противный голос:

– Да, да, – тянет фифа, посмевшая звать Константина Котей. – У меня уже все на мази! Скоро будет информация!

.

Глава 5

Константин

Утро начинается не с кофе!

Натягиваю подушку на голову, пытаюсь вдавиться в матрас…

Да без толку!

Ну когда он орать перестанет?!

А эта… Как ее там… Губастенькая моя.

Она, главное, спит!

Вот же ж крепкая нервная система!

С рыком сползаю с кровати, иду к двери, чуть не спотыкаясь о дурацкое джакузи!

Ну?

Кто?

Что?

Поорите тут у меня!

И первое, что я вижу – это рыжая бестия с горящими глазами и упертыми в бока руками!

Мелкая! Ниже этого ары на голову! Но умудряется смотреть на него так, что он аж приседает.

– Мы люди подневольные! Мы ж просто работники! Не мы решаем! Нам сказали, мы сделали!

– Что тут у вас опять не так?!

Подхожу, снисходительно ворча.

И тут эти очаровательные глазки впиваются в меня.

Точнее…

В мою грудь…

Ее брови ползут вверх, а взгляд вниз…

Не, а че такого? Ну вышел я в шортах! Мы ж на юге! Тут же все всегда в трусах!

– Константин, кхм, Витальевич, – мне показалось, или она покраснела. – Будьте добры, оденьтесь! – выпаливает почти с яростью. – И мы с вами поговорим про сопромат!

– Про что? – такого ругательства я еще не слышал.

Может, мне, как Ашоту, тут уже краснеть пора?

– Про сопротивление материалов! – цедит сквозь зубы. – И про нагрузку на почвы! А также про сваи и глубину заливки фундамента! Потому что эти доблестные труженики мастерка и лопаты утверждают, что все распоряжения им давали лично вы и в императивной форме!

– В какой форме? – это мы хором с Ашотом.

Переглядываемся.

Да, похоже, все-таки пора краснеть.

Она задирает подбородок так, словно кол проглотила, разворачивается на пятках!

– Я пойду заварю чай! Надеюсь, вы составите мне компанию!

.

Людмила

А-афигеть какой мужик!

Я такого тела даже в спортзале не видела!

А как волосы красиво растут… Так… Почти стрелочкой…

Не то, что этот Ашот!

Тот, кстати, вечно голый ходит, но ему ж все равно! У него естественный защитный слой!

Блин!

Надо этому красавчику чего-нибудь собрать пожрать… Не травками ж его после бурной ночи отпаивать.

Че тут у нас?

Сыр я на рынке местный купила, вот хлеб у них вкусный… Ща яйцо зажарю и помидоры… Не местные, еще турецкие, но хорошие…

Он появляется буквально минут через десять.

Уже в рубахе, слава богу…

– Вау! – восклицает довольно. – Яишенка!

Вот же ж хозяин жизни! Даже не сомневается, что это ему приготовлено!

– Так что вы хотели обсудить?

Вздыхаю.

– Вы зачем такой слой цемента приказали налить? – подпихиваю к нему план.

– Ну как… – пожимает плечами. – Чтоб прочнее было. Бабки есть, надо сделать на совесть!

– Боже, – закатываю глаза. – Я трое суток высчитывала, геологоразведку выискивала! У вас же тут плавунец! Сейчас же просто все под тяжестью бетона поедет!

– В смысле?

– В прямом! Пара хороших дождей, и ваш дом поедет к морю… Скорее всего, не быстро, но есть варианты!

Константин так и замирает с занесенной над яичницей вилкой.

– И что теперь делать?

– Снимать, – подпираю щеку рукой, грустно глядя на план. – Ну, можно еще попробовать поставить сваи тут и тут… Здесь, если заглубиться, то мы упремся в каменные породы, но снимать дешевле!

– Не-не, – машет головой мой император. – Не надо дешевле. Надо лучше!

– Лучше, – фыркаю, – было бы не умничать! И сделать так, как тетя Люда рассчитала!

– Это вы что ли тетя Люда? – спрашивает он меня и начинает громко ржать.

Заливисто, задорно! Сволочь такая.

Я молчу. Скрестила руки на груди, смотрю на него, поджав губы.

– Кстати, вкусный у вас чаек, – шумно сербает он из чашки. – Лучше кофе!

– Медку добавьте! – пододвигаю к нему пузатый горшочек. – Вы ж в Крыму! Какой тут кофе! Тут такие травы, что закачаешься!

– Да? – он игриво стреляет своими красивыми карими глазами. – А от чего еще закачаешься?

– От сметы, когда ее увидите! – выдаю безапелляционно, а он аж давится.

– По спинке постучать? – невинно вскидываю брови. – Кстати, я сегодня хотела начать над внутренней планировкой думать. У хозяйки не будет пожеланий?

– У какой хозяйки? – таращит на меня глаза он. – Я не женат!

– Ну-у, – киваю на бунгало и, кажется, краснею. – Я не спросила, как зовут вашу спутницу…

– Спутницу, – хмурится. – А блин! У меня ж в телефоне записано! – достает гаджет последней модели. – Вероника! Точно! Вспомнил! Можно Ника, но только не Вера…

И на его лице появляется довольная улыбка.

Вспомнил, блин…

И тут эта чуда выплывает на кухню.

Морщится, окидывает все брезгливым взглядом.

Не, а чего вы хотели, тут стройка! Скажите “спасибо”, что хоть такое есть.

– Ко-оть, – тянет она призывно.

– О! Видишь, – кивает мне Домбровский заговорщически, – она тоже забыла, как меня зовут!

И чуть громче, обращаясь к ней:

– Я – Костя! – чуть кивает головой. – Константин!

– Витальевич, – зачем-то добавляю я, за что тут же получаю гневный взгляд.

– Я помню! – она садится рядом с ним и без стеснения тянется к моим помидорам. – Коть, а что мы сегодня делать будем? – заглядывает в его глаза призывно.

– Не знаю, – пожимает плечами Домбровский. – Тут сейчас с бетоном возиться начнут, грязно будет, – тянет почти расстроенно. – Можно уехать куда-нибудь дня на три! На яхте! – восклицает, довольный своей идеей, но…

– Не хочу на яхте! – вдруг возмущается Ника. – У меня вообще морская болезнь! Я хочу тут! – и переходит на бархатный шепот. – Мне тут нравится.