Лана Полякова: Измена. Другая женщина

Пролог

Сто раз была права моя бабушка в своё время, когда говорила, что жить нужно своим умом!

Я потерялась в событиях последние полгода и теперь пожинаю закономерный итог.

Но как же это больно!

Мой муж, отец моего сына – второклассника, сидел сейчас напротив меня и пытался бекая и мекая, невнятно мне объяснить, почему он должен уйти.

Уйти к другой женщине.

Его красивые нервные руки с длинными музыкальными пальцами не находили себе места. Они то сплетались в отчаянном жесте, то взлетали, акцентируя переживания хозяина.

– Оля, пойми! Как порядочный человек я обязан взять на себя заботу о ней! – уверял меня Артур, пряча глаза.

Его голос был проникновенен, а лицо приобрело скорбное выражение мученика. Буквально героя моральных страданий.

Как же хочется вмазать по смазливой морде! С оттягом! Чтобы нос свернулся в сторону и кровная юшка полетела на ненавистный паркет квартиры его бабушки!

– Она прекрасно дожила без тебя до двадцати трёх лет, Арт! О чём ты говоришь? – усмехнулась, сжимая кулаки в карманах домашнего платья.

– Оля, у нас будет ребёнок. Она не справляется одна с беременностью. Я обязан ей помочь! Я не могу бросить несчастную девушку в беде с моим ребёнком, пойми! – добавил в голос надрыва мой муж.

– А мы? Как же мы, Артур? Как Егорка? Разве он не твой сын? Разве ему не нужно общение с отцом? – прохрипела сдавленным горлом, понимая, что всё бессмысленно.

Уже решено. Взвешено и отмерено. Сейчас он только отыгрывает роль. Чтобы отползти с наименьшими потерями.

Но Артур всё уже решил.

Решил, когда залез на эту козу. Полгода назад.

Как больно-то!

Физически чувствую, как рвётся в сердце моя любовь. Корчится в кислоте его отравленных слов.

– Оля, я не собираюсь пропадать из жизни Егора! Разве я перестану быть ему папой? Я буду с ним по-прежнему заниматься и разговаривать. Наше общение не прекратится. Не переживай! – тем временем разливался соловьём Артур.

Его речь приобрела плавность и уверенность. Голос окреп. И руки перестали прыгать перед моими глазами.

– А я? Как же твои обещания мне? – тихо просидела, не скрывая своей боли.

Ты же клялся мне, ты же, ещё недавно строил со мной общие планы. И просил меня быть с тобой. Говорил, что для тебя счастье каждый день все наши девять лет! Артур!

И я поверила. Решила, что мы пережили, преодолели этот кризис. Эту твою интрижку.

– Буквально неделю назад ты говорил мне о своей любви, Артур! – не выдержала я – Это было враньё? Ты лгал мне?

Муж замолчал и будто наткнулся на стену. С него сползла эта дурацкая маска человека, знающего, что он делает, которую от усиленно приклеивал на себя последний час. Пока впаривал мне причины своего решения.

Он тяжело растёр ладонями лицо и, прикрыв глаза, ответил:

– Я не лгал, Ольчонок! Я люблю тебя! И я знаю тебя. Ты сильная, Оля! Ты не пропадёшь! А я буду помогать вам всем, чем смогу.

Охренеть!

Биполярочка моей жизни:

«Я тебя люблю, но ухожу к другой женщине, потому что ты сильная и справишься, в отличие от неё, без меня»!

Первая глава

Все началось полгода назад, когда я попала в автомобильную аварию.

Так получилось, что я вмазалась в подрезавшего меня хама-таксиста.

Побоялась в потоке маневрировать право-лево и по старому совету папы «если столкновение неизбежно – смело бей виновный автомобиль» на тормозах въехала в чужую машину. Прямо в его гнилую задницу!

Скрежет металла, удар, рывок ремня безопасности, резкая боль в плече и рёбрах, всё сразу в доли секунды.

Зажмурилась от страха и боли, ещё не понимая, насколько серьёзно наше столкновение, пытаясь заново начать дышать. Стараясь понять, что со мной. Просто заставляя себя наконец-то замолчать, а не орать дурниной.

Пока я приходила в себя, бородатый специалист выскочил из раздолбанной тачки и прибежал ко мне «разбираться» с какой-то железкой. Он разбил боковое стекло, и по касательной удар пришёлся в руку, которую я успела подставить, защищая лицо. И окончательно добивая мою ключицу. К тому же сильно царапая её.

Увидев кровищу, отважный таксист вначале разразился гневной тирадой, оскорбляя меня, а потом сбежал с места аварии, выкрикивая проклятия.

Карету скорой вызвал мужчина, ехавший ссади. Благодаря ему и его своевременному участию, повреждения удалось минимизировать. Он же был потом свидетелем.

И хорошо, что у меня и у него работал регистратор.

Я пролежала в больнице десять дней.

От резкого удара у меня треснуло два ребра и ключица в том месте, где лежал ремень безопасности. Ещё добавил таксист.

Но если бы не ремень, я бы вылетела вперёд, и повреждения были значительно серьёзнее.

Совершенно потерявшаяся и очумевшая от боли, криков, сирены скорой помощи и суеты в приёмном покое больницы я ещё слабо соображала под лекарствами, когда ко мне уже пришёл первый полицейский. Составлять протокол и вот это вот всё…

Артур прилетел ко мне в палату сразу, как только узнал. Бросив работу. Бледный и взволнованный. Выслушал, пожалел, принёс вещи, фрукты. Он так переживал, будто это у него сломана ключица, а не у меня. Он был заботлив и нежен. Первую неделю.

Потом у него начались неприятности на работе, и когда Арт приезжал ко мне в больницу, он в основном жаловался мне на начальника. Обзывая его самодуром и ретроградом.

Я утешала, не особо вникая. У меня завертелось дело. Ко мне чуть ли не каждый день ходили по очереди то гайцы, то полицейские, то адвокаты испуганного бородатого таксиста. Приходили еще и «друзья» иностранного специалиста. Тоже бородатые. И голова была занята этими разборками, а не капризами мужа.

Тем более, я начальника знаю хорошо. Он и мой руководитель.

Мы с мужем работаем в одной проектно-строительной компании. Он заместителем директора, а я считаю сметы. Артур привел меня по окончании университета как молодого специалиста.

И наш начальник, отставной военный и большой любитель рыбалки, милейший человек. Просто нужно соблюдать определённые правила, и это нормально, но раздражает Артура. Он считает, что нашей компании не хватает креатива и всё норовит что-нибудь внедрить… Эдакое. Начальник злится, Арт бесится. Всё давно привыкли и не вникают.

А я считаю, что если ты наёмный работник, то и веди себя соответствующе. Или начинай своё дело.

В общем – рутина.

И я, сидя с ним в парке больнички, не вслушивались внимательно в болтовню мужа, больше уделяя внимание заигрывающим по весне с подругами голубям. Они распушившись курлыкали и вышагивали вокруг, не обращая внимания на людей.

Артур что-то бухтел о несправедливости, а я просто смотрела расфокусированным взглядом и не вникала.

А зря!

Когда вернулась домой, когда вышла на работу, то поняла, что всё изменилось. Артур стал чуточку другим.

Точно не скажешь, в чём.

Знаете, будто маленький камешек попадает в башмак при ходьбе. И вроде не сильно мешает, но чувствуешь дискомфорт. Так и здесь. Я чувствовала – что-то не так, а понять не могла.

Вроде всё по-прежнему. Как обычно, завтрак и поцелуй перед выходом на улицу. Как обычно, отправляем вместе Гошку в школу. Благо, что она располагается прямо во дворе. Как всегда, мы едем вместе на его машине, для экономии и удобства. Всё как всегда… И что–то неуловимо изменилось.

И разговоры обычные. Рутинные.

Но что-то не то.

В его тоне. В случайном оценивающем взгляде. В появляющейся периодами отстранённости. Во вспышках немотивированной агрессии. В неуловимых мелочах, ранее совпадающих между нами, и поэтому не замечаемых.

Артур стал другим.

На фоне разворачивающегося дела с таксистом с необходимостью мне нанимать адвоката наше охлаждение было не так заметно. Мне тупо было некогда разбираться в тонких движениях души супруга. Да и, честно сказать, я поначалу списывала все происходящее на случившиеся неприятности.

Никогда раньше я не представляла сколько справок и свидетельств потребуется от меня, чтобы доказать свою невиновность!

Я уже молчу о ремонте моей машины, и о том, в какую копеечку этот ремонт грозился окончательно обернуться.

И что странно – в эти проблемы Артур старался не вникать. Он сразу определил, что это моя зона ответственности.

И это было дико.

Подозрения мои крепли день ото дня.

Я не понимала своего мужа. Только чувствовала смутную тревогу.

Как фальшивую ноту в давно знакомой мелодии.

Вторая глава

И с каждым днем этот диссонанс в звучании только нарастал.

Все больше и больше мы отдалялись друг от друга, и я ничего не могла с этим поделать!

Как-то Артур, вернувшись с работы, небрежно бросил свой пиджак на кресло в гостиной, а сам пошёл переодеваться дальше. В нашу спальню. Я шла следом, слушая жалобы мужа на директора.

В тот день я приболела, и оставалась дома ненадолго. Лучше отлежаться один день, чем неделю превозмогать простуду и заражать всех окружающих.

И чем был хорош наш директор, он полностью разделял такое мнение. Он давал своим сотрудникам редкую по нынешним временам возможность остаться дома без больничного. И за что мы были благодарны ему всей конторой. Особенно девочки.

Так вот, шла я за мужем следом, слушая очередное гениальное предложение, которое не очень оценил директор, и прихватила, по инерции, сброшенную одёжку. А он как заорёт!

– Не трогай мои вещи!

– Стирать, утюжить и развешивать по местам отныне будешь сам, – зло ответила я ему и разжала пальцы, роняя несчастный пиджачок.

Резко развернулась и вышла из комнаты.

Обидно до слёз! Что такого-то не так я сделала?

Артур догнал меня практически мгновенно. Без сорочки, в одних брюках:

– Олюшка, родная, прости. Замотался на работе. Устал, – прижал он меня к себе со спины, оплетая руками, – прости, я не прав. Сам не знаю, что на меня нашло!

– Ты так всполошился, будто у тебя там, в кармане, нижнее белье твоей любовницы, – хмыкнула, оттаивая.

Муж несколько натянуто рассмеялся, но я не стала заострять. Ведь лучше плохой мир, чем отличная ссора?

Но продолжила уже серьёзно:

– Не нужно на меня кричать, Артур! Не стоит.

– Прости, – склонился Арт к моей шее, целуя.

Но после я заметила, что Артур стал сам более внимательно относиться к своим вещам. Меньше их разбрасывал. Я ещё радовалась этому.

Дура!

А ещё постепенно исчез из нашей жизни обычай показывать что-то интересное прямо из своего телефона. Ведь намного проще дать в его руки свой аппарат, чтобы не объяснятся и посмотреть вместе смешное или милое видео. Или возмутительное. Так, чтобы и реакция на увиденное была совместная. Общая.

Это было таким естественным раньше. А теперь стало редкостью. И даже если Арт показывает мне что-то, он всё равно не выпускает свой телефон из рук.

Будто я немедленно, как только заполучу аппарат в свои загребущие лапки, то тут же, не медля ни секунды, начну искать в нём что-то эдакое…

Такие мелочи все накапливались и накапливались. Размывая доверие.

Ещё я заметила, что Артур стал чаще мыться. Дольше. Стал пользоваться косметикой и бриться на ночь.

Ну, то есть он и раньше не был грязнулей, но сейчас… Не успевал зайти в квартиру, как первым делом бежал в душ. Как он уверял – смыть с себя пыль дорог. Ага. В салоне приличного автомобиля.

Тоже подозрительно…

Но не прицепишься.

Опять же задержки на работе. Раньше мы часто ездили с утра на одной машине, чаще на его. Это экономно и удобно при том, что работаем вместе. А в последнее время Артур уезжает чуть раньше, вынуждая меня добираться самостоятельно.

И провожаю я Гошку в школу теперь тоже одна.