– В ночь Шамониоса пробуждается хаос, стихийные бедствия неизбежны. Так мы объясним случившееся большинству. Нельзя сеять панику. Вместе с тем необходимо предупредить избранных, прежде всего другие школы: академию Каллисто и сообщество Коннахта, – а также глав благородных семейств, ну и тех немногих, что умеют держать язык за зубами и к тому же могут нам помочь. Безответственно скрывать от них правду.

– Архонт Зозим тоже её заслуживает, – заметил Ксантос. – Не стоит его обижать.

– Не стоит, – согласилась Иллена. – В следующей четверти вверенный ему город Ар Рун – наш главный союзник!

Говард кивнул.

– И последняя на сегодня, не менее важная тема, – сказал тигр. – Поговорим о Туманном море.

Казалось, в книгохранилище сгустилась тьма, тяжёлое молчание сковало собеседников.

– О Туманном море? – удивилась Иллена. – А что с ним?

– Оно наступает, поглощает берег.

– Вздор! – вспылил Говард. – Кто наплёл тебе эти бредни?

Ксантос в который раз взмахнул лапой, и перед мордами магистров на стол лёг еще один свиток.

– Это не бредни. О Туманном море мне рассказал аргонавт Фигаро из Йены. В ночь Шамониоса он искал меня, хотел поговорить. Как вы догадываетесь, ему это не удалось. Сегодня я получил от него письмо. Около полугода он наблюдал за Туманным морем. Всё лето уж точно. И заметил, что мореперешло в наступление. Поначалу оно продвигалось едва заметно, и ему показалось даже, что это ошибка неисправных оптических приборов. Но вскоре море вошло во вкус.

– Оно наступает впервые, не так ли? – с тревогой спросила Иллена.

– Впервые, – подтвердил Говард. – На протяжении долгих веков Туманное море не меняло очертаний.

– И что это значит?

Сфинкс буквально впился в текст послания.

– Понятия не имею. Ничего хорошего в любом случае. То неведомый нам кот вытаскивает из Иномирья рукокрылое, то туман пожирает берег… Мне нужно отлучиться из замка.

– Момент не самый подходящий, – Ксантос озабоченно наморщил лоб. – Начало второй четверти, в замке все напуганы…

– Вы прекрасно справитесь без меня. Конечно, стражи окажут нам содействие, однако мне нужен совет сфинксов, мудрецов и учёных. Не беспокойтесь, им можно доверить любую тайну. Возможно, вместе мы догадаемся, кто строит козни на континенте. Древние манускрипты помогут нам.

Иллена и Ксантос умолкли: с такими доводами не поспоришь! Сфинксы, немногочисленные и незаметные, обладали немыслимым долголетием, что позволяло им скопить немало знаний и хранить множество секретов. Обычно они ни с кем не делились ими, но, если континенту грозила опасность, мудрость сфинксов служила общему благу.

– По пути непременно заеду в Ар Рун и лично сообщу о произошедшем архонту. Визит выражает уважение куда лучше самого учтивого послания.

– Прошу, напомни ему о школярах и второй четверти.

– Непременно.

Иллена внимательно и неторопливо прочитала письмо.

– Как вы относитесь к тому, – спросила она, – что Фигаро просит разрешения погостить у нас в замке, посетить книгохранилище и ознакомиться с хрониками лучистых звёзд?

– На мой взгляд, тут и обсуждать нечего, – отозвался Ксантос. – Никаких затруднений и сложностей! Мы всегда рады друзьям и помощникам. К тому же Фигаро – выпускник замка Каслкотц, он нам не чужой.

Пантера кивнула.

– Я тоже не возражаю, – присоединился к их мнению Говард. – Следует, однако, проследить, чтобы лесной кот не обнаружил, скажем так, лишних, нежелательныхсведений. Гильдия аргонавтов, наверное, в курсе его последних открытий. И будет участвовать в дальнейшем расследовании. Наш долг – делиться с ними знаниями, но не всеми.

– Проследим! – согласился тигр. – Совет магистров ордена окончен. Во славу лучистых звезд и священного Аквамарина!

– Во славу лучистых звезд и священного Аквамарина! – торжественно повторили пантера и сфинкс, а затем направились к выходу из книгохранилища величавой поступью.

Тигр приблизился к повреждённому кристаллу, извлечённому из пещеры для изучения. Трещина с каймой из красных пятен нарушала ровное свечение. Ксантос тяжело вздохнул и невольно перевёл взгляд на две тени, лежащие у его ног на ковре.

Глава 1
После Шамониоса

Урок теоретической алхимии подходил к концу.

– На материке встречаются месторождения различных разновидностей турмалина, – читала лекцию Орана, изысканная кошка-корат с полудлинной шерстью голубовато-серебристого оттенка.

Школяры, расположившиеся на двух скамьях амфитеатра, изо всех сил старались казаться внимательными и не упустить нить повествования. Ансельм, белый анатолийский котик, как всегда, боролся со сном. Каждые десять минут он задрёмывал, неожиданно всхрапывал на всю аудиторию, вздрагивал и просыпался.

– Что позволило алхимику Офрасто, первому в мире, составить наиболее полную классификацию минералов из группы борсодержащих алюмосиликатов. В своём уникальном трактате под названием Asshentrekker, «Пылеулавливающий камень», он подробно разбирает лечебные и магические свойства каждого вида турмалина.

Ковен, Брайна, Сирения и Лексиос, само собой, сидели вместе. Нет-нет, переговариваться они и не думали. Иначе Орана безжалостно выставила бы их всех в коридор. Ведь она уже выгнала Лонарда, беспардонно мешавшего соседям непрерывной болтовнёй. Друзья понимали друг друга без слов, лишь обменивались многозначительными взглядами и печально вздыхали, если лекция становилась уж очень скучной. Впрочем, они честно её слушали и добросовестно записывали все ценные сведения в тетрадки, придерживая их когтями.

– Кристаллы турмалина в основном бывают призматической формы, хотя встречаются также удлинённые, игольчатые. Они твёрдые, но поддаются обработке и огранке. Электризуются при нагревании и трении, способствуют поляризации света. При магических ритуалах рекомендуют использовать огранённый турмалин. К примеру, чёрный шерл в виде правильной пирамиды достаточно поместить в центр магического круга, чтобы десятикратно увеличить силу заклинания.

Одним взмахом лапки преподавательница отправила в полёт по аудитории стоявшую у неё на столе чёрную блестящую пирамиду с идеальными треугольными гранями. Пирамида, вращаясь вокруг своей оси, помедлила возле каждого ученика, позволяя себя рассмотреть.

– Конечно, суть заклинания и свойства конкретного кристалла должны находиться в гармонии. Этими знаниями мы обязаны знаменитой даме-алхимику Барбалкере. Двести лет тому назад она потратила лучше годы своей жизни на исследование пирооккультных свойств различных видов турмалина.

– Пиро… каких? – робко переспросила Адалина.

К величайшему ужасу Иллены, на прошлом уроке зельеварения несчастная школярка по оплошности целиком и полностью расплавила металлическую поверхность верстака.

– Пи-ро-ок-культ-ных, – терпеливо по слогам повторила Орана. – Этот термин уже встречался вам в первой четверти. При нагревании на огне минералы выделяют особую магическую субстанцию. Мы ещё вернёмся к этой теме, когда станем подробно изучать свойства каждого вида турмалина.

Она взмахнула лапкой, и другие кристаллы вспорхнули со стола и разлетелись по аудитории, приглашая школяров полюбоваться ими.

– Шерл, на мой взгляд, обладает наиболее могущественной оккультной силой. А теперь перед вами рубеллит, индиголит, хамелеонит и ахроит. Нет, погодите, что происходит?

Преподавательница нахмурилась.

Один из кристаллов как-то странно задёргался в воздухе.

– Пипетка, стой! Прекрати! – во всё горло завопил Ланн и прыгнул вперёд.

Внезапный прыжок и крик напугали и удивили всех присутствующих.

Проснулся даже Ансельм, до того оглушительно храпевший. Он подскочил и вцепился когтями в пюпитр.

Произнеся заклинание левитации, Орана, сама того не зная, отправила в полёт не только кристаллы турмалина. Вместе с ними взлетела и Пипетка, вернее, Серпетка, Зародыш, невероятно похожий на камешек. На учительском столе она оказалась потому, что захотела слопать розовый турмалин.

– Простите нас, пожалуйста, – бормотал сконфуженный школяр, заставив злополучную подопечную выплюнуть рубеллит и чуть не утонув в потоке слюны.

Сирения грозно уставилась на Ризу, примостившегося между её лапок.

«Впервые важную вещь стянул не её бельчонок, а другой Зародыш», – усмехнулся про себя Ковен.

– Ничего страшного, всё в порядке! – успокаивала преподавательница смущённого Ланна. – Пипетка не сделала ничего плохого. Её привлёк интенсивный магический шлейф, излучение кристалла, только и всего! Магическое существо не может устоять перед волшебством. Это общеизвестно. Прошу тебя, Ланн, в ближайшее время не спускай с неё глаз. Она может вести себя несколько неадекватно…

Ланн зубами схватил Пипетку за шиворот, а та радостно размахивала всеми четырьмя лапками, будто отведала самого лучшего лакомства в мире.

– Ваши Зародыши ещё совсем юные, импульсивные, непокорные. Вскоре они остепенятся. И тогда, вполне возможно, вы будете скучать по тем временам, когда они шалили напропалую и творили всё, что в голову взбредёт.

Каждый школяр с тревогой взглянул на своего подопечного, опасаясь, как бы тот не сбежал и не натворил бед.

Ковен глянул в бездонные чёрные глаза Черномордика. Зародыш перекувыркнулся в шаре с водой и брызнул ему прямо в усы.

«Ах ты, маленький безобразник!» – мысленно обругал он малыша.

«Безобразник?! – возмутился тот, пуская пузыри. – Неправда, я лапусик!»

С ночи Шамониоса они с Черномордиком всё лучше понимали друг друга. Ковен и не заметил, как телепатический обмен эмоциями перерос в осмысленный диалог: сначала Зародыш говорил отдельные слова, затем – целые предложения.

– Берегите их. Не все минералы безопасны. Турмалин действует на них как котовник на нас, а вот другие камни… Хорошо, урок окончен, – объявила преподавательница. – В следующий раз мы ещё поговорим о турмалине, а потом перейдём к свойствам оникса.

Четверо друзей не торопились уйти, охотно пропуская вперёд остальных школяров. Им хотелось остаться одним и поговорить, не опасаясь чужих ушей. Ковен старательно уложил в торбоход тетради, и тот запрыгал от счастья, что ему доверили нечто важное.

– Скорее расскажите мне что-нибудь интересное! – взмолилась Брайна. – Больше пяти минут про минералы слушать невозможно!

– Потому что они невкусные? – поддразнил её Ковен.

– Невкусные! То-то и оно!

– Вы оба заблуждаетесь! – возразила Сирения. – На юго-востоке Квентрии есть селения, где среди прочих блюд подают морскую гальку. Само собой, её не грызут, только лижут, посыпав специями.

Брайна поглядела на неё с неподдельным интересом.

– А это идея! Можно придумать столько вариантов…

Остальные засмеялись. Кулинария опять целиком и полностью захватила ангорскую кошечку.

– Вам не кажется это странным? – спросил Лексиос, наигрывая на кантеле.

– Ты о чём?

Бенгальский кот указал на стену слева от них. По одной из деревянных панелей, будто гусеницы, ползли причудливые узоры, постоянно меняясь и переплетаясь.

– Рукокрылое исчезло, сбежало, однако в замке по-прежнему творится нечто невообразимое, порядка нет как нет.

– Тише! – шикнула на него Брайна.

Они с Ковеном в тревоге оглянулись по сторонам, боясь, что кто-нибудь всё-таки подслушает их разговор вопреки всем мерам предосторожности.

– Тысячу раз повторяли: никогда, ни при каких обстоятельствах не упоминаем это слово. Лучше называть его «гарвафом», так спокойнее. Лексиос, ты хочешь, чтобы нас с Ковеном исключили?

Бенгальский кот покачал головой с виноватым видом. Драк, его Зародыш, семенивший рядом, угрожающе зарычал. Ещё утром малыш отодрал от ковра неведомо какой по счёту лоскут и теперь не мог от него отделаться: тот застрял на острых клыках…

– Вообще-то Лексиос дело говорит, – возразила Сирения. – Если, скажем так, «гарвафа» в замке больше нет, кто же здесь пакостит и всё разрушает?