И он расписал перспективы, которые до этого услышал от руководителя кафедры. Тамара выслушала внимательно и обрадовалась, что некоторые бюрократические препоны можно обойти таким изящным способом. В конце концов, считала про себя девушка, Никита достоин значка генштабиста даже по совокупности тех дел, ради которых его так долго мурыжили господа из Коллегии. А такая карьера сама по себе дает возможность большого выбора в жизни. Недвижимые активы Назаровых, конечно, вещь прекрасная, хоть и хлопотная, но слишком ненадежная. Тамара с самого детства, находясь возле отца, научилась видеть, как зарождаются интриги в высшем обществе и на что готовы идти аристократы, чтобы заполучить лакомый кусочек. Корпорации «Изумруд» и «Гранит» являлись той самой вкусняшкой. И девушка всерьез опасалась, что рано или поздно кому-то из клановых князей придет в голову отжать их в свою пользу. Мысль бредовая в свете последних событий, когда молодая чета Назаровых заручилась поддержкой многих дворянских семей, имеющих значимый вес в обществе. И это – не считая маячившей за спиной фигуры дяди Саши – императора России.

Но червячок сомнения, как раздражающий фактор на периферии, не давал покоя. Лучше подстраховаться и получить осязаемый вес в обществе как военный офицер Генштаба, волхв высокого уровня. А там глядишь – иерархом станет. Недаром же князь Балахнин озвучил желание многих аристократов увидеть Никиту в роли Кормчего.

– Ты как будто сквозь меня смотришь, – заметил Никита, разглядев в неподвижно застывших зрачках Тамары загадочно искрящиеся звездочки. – Никак в астрал улетела? Что интересного увидела?

– Ой, задумалась, – махнула рукой девушка, вынырнув из пучин собственных переживаний. – Жаркое попробуй из баранины. Марьяна сегодня постаралась на славу. Давай положу тебе. Послушай, я подумала вот о чем…

Она вкратце рассказала Никите о своих переживаниях, внутренне готовясь к аргументированным ответам мужа, зная его отношение к родовому предпринимательству. И была удивлена, что Никита спокойно воспринял ее беспокойство. Даже покивал головой.

– Я просчитывал такой вариант. И знаешь, он может сработать при определенных условиях.

– При каких? – Тамаре стало любопытно.

– Когда деда не станет, мы в полной мере ощутим давление со стороны. Кто-то начнет играть на понижение акций, кто-то будет вставлять палки в колеса. Подключатся мощные игроки вроде Карповичей или Абрамовых. Петр Дмитриевич, не забывай, владеет половиной оружейного рынка России, и военные разработки в «Изумруде» его очень привлекают. Но пока на горизонте маячит фигура твоего отца, в первую очередь, никто не дернется.

– Думаешь, рано или поздно ты потеряешь протекцию?

– Не хочу об этом думать, – поморщился Никита, отпивая из кружки горячий чай, – но все может этим закончиться. Интерес императорского клана к мощностям наших предприятий становится очень интенсивным. Учитывая, какие секреты хранятся в подвалах того же «Изумруда», легко соблазниться ими. Если император захочет подмять под себя перспективные наработки, я не смогу противостоять такой силе, потому что еще никто в этом мире хищников. Сожрут и не подавятся, даже на мои способности не посмотрят. Навалятся толпой – затопчут.

– Хорошо, что ты объективно оцениваешь свои силы, – Тамара встала из-за стола и уютно примостилась на коленях Никиты, обняла его, требовательно перехватила кружку и поставила на стол. Потом крепко поцеловала. Волхв ответил, чувствуя, как ауры обоих вытягиваются друг другу навстречу, переплетаясь в ярких выплесках бешеной энергии. Желание, как кипящая в котле вода, грозилось выплеснуться наружу раньше времени. – Тебе нужно постараться закончить Академию иерархов и прорваться наверх по карьерной лестнице. Высшая магическая знать все еще остается независимой регулирующей силой. Так что намеки князя Балахнина не лишены смысла. Если мы потеряем в одном – приобретем в другом.

– Мы не о том сейчас говорим, – унимая сердцебиение, напомнил Никита. – Кто-то жаловался на недостаток внимания?

Глава третья

Англия, Лондон, биофармацевтическая

компания «SmithKline Beecham». Февраль 2011 года

Мерное тиканье старинных напольных часов в кабинете, подчеркивающем своей викторианской обстановкой несокрушимость и приверженность традициям, не нарушало камерной тишины, висящей здесь уже несколько минут. В помещении, обшитом панелями из красного дерева, с массивной резной мебелью, состоящей преимущественно из высоченных шкафов со стеклянными дверцами, вычурными стульями с высокими удобными спинками от компании «Хэпплуайт», вполне себе гляделся большущий овальный стол. Он жизнерадостно отбрасывал от лакированной поверхности яркие блики огромной электрической люстры, подвешенной на массивную, потемневшую от времени балку.

– Джентльмены, – разрушил наконец иллюзию тишины и благолепия один из сидевших за столом, высокий породистый аристократ с благородной сединой в волосах. Его слегка вытянутое лицо уже показывало признаки дряблости, но из-за возможности косметических процедур на основе магических компонентов он мог сколько угодно молодиться, не испытывая при этом ни малейшего сомнения в правильности своего выбора. Моложавость истеблишмента важна в британском парламенте. Таким образом утверждается незыблемость позиций во внутренней и внешней политике. Важен посыл: Британия не стареет! – Вынужден вас собрать по чрезвычайному делу. Я получил от наших агентов неприятные известия.

Водянистые глаза аристократа неожиданно наполнились чернотой. Выдержав небольшую паузу, убедился, что никто из троих гостей не торопится задавать вопросы, удовлетворенно кивнул.

– Произошла одна из форс-мажорных ситуаций, которая может поставить нашу работу в положение буксующего в грязи автомобиля. Русская Служба безопасности и контрразведка вскрыли канал доставки якутских алмазов в Петербург и далее – к нам, на Остров. После чего провела масштабные аресты всех, подчеркиваю, всех исполнителей и причастных, кроме наших посольских представителей. Под удар попали и американцы. Кое-кого нам удастся вытащить с помощью консула, но эти меры – половинчатые.

Указанные джентльмены уже весьма преклонного возраста по-прежнему ничего не говорили. Опытные интриганы, они выжидали, когда Грэйг, двенадцатый барон де Клиффорд соизволит высказать самое существенное, для чего их вызвали из уютных поместий, а графа Стивена Арундела даже с Корсики умудрились выдернуть, прервав его негу зимних каникул.

– Наше предприятие еще может работать два месяца, а потом придется искать других поставщиков. Южная Африка в данный момент охвачена межплеменными конфликтами, и лезть туда, рискуя жизнями наших соотечественников, считаю глупым и преждевременным… – Барон Клиффорд достал из коробки сигару с красной полоской посредине, ловко обрубил на гильотинке ее кончик, закурил от длинной спички. Автоматически врубилась вытяжная система, смонтированная под самым потолком.

– Вы что-то скрываете, дорогой Грэйг, – пошевелился мужчина с крупными и выразительными чертами лица, где только один огромный нос стоил того, чтобы с интересом приглядеться к Вильяму Кавендишу – главному советнику фармацевтической компании «СмитКляйнБихем», – или намеренно затягиваете паузу, не зная выхода из сложившейся партии. Даже если по нашему делу нанесли удар, он не настолько смертелен, как покажется на первый взгляд. В чем истинная причина?

– Проблема в том, дорогой Вильям, – пыхнув дымом, ответил барон Клиффорд, – что русские не просто так перекрыли нам кислород. За этой акцией стоят серьезные политические потрясения. Император Александр оповещен о последствиях применения продукции, которую мы начали разрабатывать совместно с американской «Фортресс Лаборатори» десять лет назад. Первичная продукция, завоевавшая популярность в Южно-Азиатском регионе, на тихоокеанских островах и на восточном побережье Африки, должна была рано или поздно накрыть валом Европу и Россию.

– Но ведь так и произошло, дорогой Грэйг, – удивился граф Норфолк, единственный, кто был младшим среди матерых аристократов, поблескивающих магическими перстнями на пальцах. – Все началось с Дальнего Востока, потом подключился Китай. Товар пошел в массы. Разве не об этом мы говорили? Что нам с якутских алмазов? Они не покрывают расходов по изготовлению фармагиков и так называемой «радуги». Наши дистрибьютеры справятся лучше, завалив дешевым аналогом всю Сибирь и Дальний Восток.

– Кажется, дело лишь в сроках инкубации? – усмехнулся граф Арундел, посматривая на огромный циферблат часов, чьи стрелки подходили к цифре «5». От чая и сливочного печенья он бы сейчас не отказался.

– Вы правы, Стив, – кивнул Клиффорд. – Все дело в сроках. Мы готовим целый дивизион магов, чтобы они могли мощным воздействием на «захваченные» участки мозга реципиентов одновременно ввести их в состояние полного подчинения. Никто еще толком не разобрался, когда «радуга» запускает активную фазу. Китайцы и индусы «ломались» через два-три года. С русскими будет потяжелее…

– Чем они заслужили такую мощную защиту? – ухмыльнулся Норфолк. – Тем, что любят употреблять много алкоголя? Известно же, что «радуга» пасует перед обильным возлиянием сорокаградусного напитка.

– Вы верите в эту чушь? Лабораторные испытания пока не дают нам повода опираться на данную тезу, – резко ответил Арундел. – Русские как раз являются приверженцами умеренного питья. И перед магическими кристаллами проявляют слабость, как и азиаты. Водка здесь ни при чем. Работает генетика. У северных европейцев она довольно гибка и стабильна. Заметьте, у нас мало гибридных рас, то есть метисов. Скрещивание крови дает не силу, а сбой в генетическом коде. Через пару поколений такой активной политики можно говорить о каком-то устойчивом процессе подчинения.

– Но в России проживает много народов, и не все они – белой расы, – возразил Норфолк.

– А с чего вы взяли, что русские очень стремятся испортить свою генетику? – Арундел не сдавался. – Конечно, есть много межнациональных браков, но они не влияют на основную массу. Учтите, что и аристократия, и дворянство придерживаются жесткой политики в плане расовой чистоты. Впрочем, как и мы все. Не стоит уповать на случайную выбраковку.

– Мы отвлеклись от главного, – напомнил Кавендиш. – Зачем нас собирать по такому ничтожному поводу? Ну, перекрыли канал… Будем работать дальше.

– В близком кругу русского императора появился очень сильный аналитический отдел или же человек, который четко расписал все возможные сценарии после активации «радуги», – не меняя выражения лица, сказал барон Клиффорд. – Они практически совпали с нашими выкладками. Вычленена самая главная опасность для государственного строя восточной империи. Александр не дурак, сразу же дополнил законы, ужесточающие наказание за распространение и изготовление кристаллического фармагика.

– Кажется, дело не только в алмазах, Грэйг? – участливо улыбнулся Арундел. – У вас появилась новая идея?

– Да, – подтвердил барон, задрав голову, чтобы выпустить очередную струю дыма в сторону вытяжки. – В последнее время в Петербурге говорят о некоем перспективном волхве, молодом и ужасно пронырливом дворянине по фамилии Назаров. Женился на дочери великого князя Константина, занимается перспективными разработками в области военной магии, стал во главе крупнейшего концерна «Изумруд», где изготавливаются чрезвычайно секретные компоненты для нужд обороны и космических изысканий. Не кажется ли вам, джентльмены, что именно этот юноша причастен к событиям последних месяцев?

– Каким боком? – едва ли не грубо спросил Кавендиш. – Зачем искать на поверхности прозрачного озера черное пятно? Или подозреваете в нем того самого аналитика?

– А я вот поддержу барона, – сказал Арундел. – Слишком много ниточек к нему тянется. Признаки косвенные, фактов не хватает. Но я уверен, что Назаров – джокер в колоде Александра.