Помню, последний раз мы готовили барбекю прошлым летом. В тот день, когда закрылся магазин, дядя избавился от тела Чонмина и пожарил рибай для киллеров, которые нам помогали. Дяде в лицо попали клубы угольного дыма, и у него на глазах выступили слезы. Кто-то, то ли полицейский Юнхо, то ли Брат, спросил, все ли в порядке. А дядя ответил, что обида и злость – это горький дым, поэтому в конечном итоге остаешься плакать в одиночестве. И мы все дружно рассмеялись.

В саду, усыпанном пулями, остатками взрывчатки и кусками окровавленной плоти, киллеры жевали мясо, как простые студенты, собравшиеся у ларька с едой. Убийцы с красными кодами, шпионы с фиолетовыми, а также обладатели желтых кодов, которые уничтожали улики и оказывали медицинские услуги, стояли кружком, болтали о жизни, сетовали на рост цен и сплетничали о знаменитостях. После барбекю желтые коды прибрали во дворе и посадили новую траву. Я беспокоилась, что сад, который наконец приобрел нормальный вид, снова будет залит кровью.

– Кое-что и правда будет. Сегодня доставят «Шерман Файрфлай».

– И что это? Новый пистолет?

Раз уж дядя подчеркнул значимость этого события, наверняка он ждал какое-то мощное оружие.

– Это танк, о котором я давно мечтал. Перепродавать его я не собираюсь. Оставлю для коллекции. Как награду за то, что все это время я работал, не покладая рук.

Брат, должно быть, заметил меня по камерам видеонаблюдения и вышел к нам, шлепая сланцами. Он открыл банку безалкогольного пива и протянул мне.

– Разве может кто-то остановить твоего дядю? Он целую гору денег в пяти конвертах выложил за этот металлолом.

Услышав слова Брата, дядя прикусил нижнюю губу.

– Эй, не преувеличивай! Конвертов было четыре с половиной, а у танка всего-то затвор сломан. Сама башня и гусеницы высочайшего качества, так что им вполне можно пользоваться. Ты совсем в этом вопросе не разбираешься, но все же упрямо твердишь, что меня облапошили.

Лицо дяди начало краснеть от лба. Кажется, в конвертах, о которых они говорили, было не по миллиону^[8] и даже не по десять миллионов вон^[9].

– Ладно, ладно. Раз уж у дяди сбылась голубая мечта, племяннице следует его поздравить. Но ты ведь знаешь, что наши продажи в прошлом месяце даже до ста тысяч вон^[10] не дошли, верно? На аренде оружия и посреднических сборах мы вообще заработали ноль – вся прибыль идет от торговли резиновыми сапогами и устройствами для уничтожения вредителей. Дядя, тебе не кажется, что мы в кризисе?

Он не нашелся, что ответить, и его маленькие пухлые губы, немного подрожав, сомкнулись.

– Джиан права. Сколько раз мне еще повторять, что мерзавцы из «Вавилона» уже дышат нам в спину? – проворчал Брат, словно его тоже разрывало изнутри.

Нельзя было пренебрегать основной работой ради хобби. Нам противостоял «Вавилон», наш вечный соперник и враг. Эта глобальная преступная организация уже царствовала в даркнете и глубокой сети. Их главными источниками дохода являлись заказные убийства, проституция, торговля наркотиками и органами, а также прямые трансляции пыток и убийств, которые могли смотреть все, кто платил высокие членские взносы.

Но оставались сферы, которые им не удавалось монополизировать. Среди них – поставки оружия и высококлассных кадров. Они, конечно, продавали убийцам ножи, пистолеты и винтовки, но ассортимент не отличался таким же разнообразием, как в murthe-help, которым управлял дядя. Киллеры у них тоже были, но большинство из них оказывались третьесортными наемниками, которые легко продавались за сходную цену. И самое главное, у них не было мастера, который бы мог модифицировать оружие для удобства пользователя и обучить других стратегии и тактике. Murthe-help лидировал в Азии и имел непревзойденное преимущество – Чон Джинмана. Тем не менее «Вавилон» готовился к серьезному вторжению в Азию и уже открыл штаб-квартиру в Корее.

По словам Брата, недавно они создали криминальное приложение исключительно для корейцев и начали тайно его распространять. Оно называлось SUSApp от английского слова suspicious – «подозрительный». Суть приложения была в том, чтобы связывать заказчиков и исполнителей преступлений, живущих в одном районе, через мессенджер, словно это какой-то маркетплейс.

Вот как пользоваться этим приложением. Предположим, некий офисный работник А успешно завершил жизненно важный проект, но все лавры присвоил его начальник. Работник так и не получил повышение по службе и в порыве гнева подал заявление об увольнении. Удерживать его не стали, и А стал безработным. Этот робкий, но злопамятный человек затаил обиду на своего начальника. Несколько месяцев он каждый день бродил около своего прежнего офиса и наконец узнал, где живет и куда обычно ходит начальник. Но смелости, чтобы отомстить лично, ему не хватало. Ведь судимость похоронила бы его как специалиста, и он бы никогда не смог вернуться на прежнюю работу.

Однажды господин А излил душу господину Б, с которым часто вместе играл в компьютерные игры, но в реальной жизни никогда не встречался. Тот, прося непременно сохранить все в тайне, прислал господину А ссылку-приглашение в Discord. Господин А машинально перешел по этой ссылке, и на его телефон автоматически установилось приложение с названием SUS. В этот момент вся информация с мобильного телефона господина А передалась в «Вавилон», но узнать об этом мог разве что эксперт, которым господин А не был. Он по диагонали просмотрел условия, написанные на английском языке, и нажал кнопку «Принимаю». На экране мобильного телефона тут же появилась доска объявлений с вакансиями в районе, где он живет. Через некоторое время господин А понял, что эти, казалось бы, ничем не примечательные посты от местного сообщества на самом деле были вовсе не обычными объявлениями:

• «Кто готов стать свидетелем аварии на подземной парковке жилого дома Арымтри, 101 (черного ящика нет)?»

• «Кто готов помочь проучить хулигана за насилие в средней школе Еджон?»

• «Ищем талантливого исполнителя, умеющего создавать дипфейк-видео».

• «Набираем женщин-проверяющих, которые смогут устанавливать в домах скрытые мини-камеры».

• «Ищем желающих разделить деньги по страховке после ДТП, суперсрочно».

• «Помощник в самоубийстве, гиперсрочно!»

Быстро справившись с удивлением, господин А внимательно просмотрел каждый пост. Заказчикам преступлений нужно было войти в приложение SUSApp и подтвердить баланс своего электронного кошелька. Раскрывать личность не требовалось. Чтобы отомстить, господину А нужны были только деньги. «Вавилон», конечно, уже получил сведения о его семье и друзьях, а также номера его счетов, пароли и коды безопасности.

После подтверждения баланса заказчик мог опубликовать пост в приложении, указав степень тяжести преступления и сумму вознаграждения. Если требовалось залить в машину рыбный соус или ударить кого-то в солнечное сплетение в слепой зоне видеокамер, можно было уложиться в пятьсот тысяч вон^[11]. Однако если непременно должна была пролиться кровь, цена взлетала до небес. Господин А вспомнил, как именно он мечтал отомстить. Ему хотелось лишить жизни того, о ком его бывший начальник заботился больше всего. Босс не был женат, и детей у него не было. Но у него был питомец – серый шнауцер по кличке Росомаха, которого он обожал настолько, что даже набил его изображение на предплечье. Каждый вечер в восемь часов босс выгуливал Росомаху на Тханчхоне^[12]. Хотя господину А не хватало смелости совершить злодеяние самому, он был готов за это кому-нибудь заплатить.

Он зарегистрировался как заказчик, а затем разместил пост под названием «Ищу человека, который сможет устроить случайную смерть собаки». Вскоре некто под ником «Старьевщик» предложил цену – три миллиона вон^[13]. Господин А проверил его профиль. Показатель успеха в убийстве мелких домашних животных составлял девяносто два процента. Испытывая легкое смущение, господин А попытался сторговаться на двести тысяч вон^[14]. А через тринадцать часов статус в заголовке его сообщения сменился на «Сделка завершена».

– Дядя, мы должны воевать, а не играть в войну. Мерзавцы из «Вавилона» уже проникли к нам и подмяли под себя несколько торговых районов.

Я не могла сказать, что мать Даны скоро может скачать SUSApp и попытаться убить меня. Даже если оставить в стороне мою жизнь, SUS причинял огромный вред обществу. Его материнская компания, «Вавилон», помимо посредничества в преступлениях за комиссию продавала разные услуги. В каждом районе, где находились их базы, они открывали центры, замаскированные под магазины у дома. Там можно было заранее заказать нужные товары и услуги, как еду в ресторане, и потом прийти и получить их без лишних разговоров. Среди предложений, обнаруженных Братом, был спрей, который при распылении на лицо или номер автомобиля делал их нераспознаваемыми для камер, одноразовое приложение, которое могло изменять голос, подделывая тембр кого-то из знаменитостей, а также услуги по созданию алиби и другие. Но больше всего нас беспокоило, что они продавали концентраты наркотиков и даже сдавали в аренду пистолеты и ножи со стертыми серийными номерами по низким ценам. Нескольких киллеров с красными кодами уже поймали на сотрудничестве с «Вавилоном».

– Нельзя быть такими нетерпеливыми, – сказал дядя, снова очищая гриль.

– Но мы не предпринимаем никаких действий, и красные коды перестают нас уважать. Нужно хотя бы показать, что мы готовы перерезать горло главе азиатского филиала «Вавилона». Тогда все поймут, что Чон Джинман по-прежнему в добром здравии, – запальчиво сказал Брат. Вены на его шее вздулись от напряжения.

Я думала точно так же. Пока мы бездействовали, количество деловых партнеров уменьшалось, а число тех, кто продал свою честь за деньги, росло.

– Да как можно что-то сделать, если мы даже не знаем, где живет этот глава филиала? К тому же не каждый возьмется за такой бизнес. Он не сможет долго продолжать так безрассудно продавать все подряд, пачкая кровью руки молодежи. Даже собака не может жить, питаясь только экскрементами. Они тоже скоро это поймут и отступят.

Будто побежденный словами дяди, Брат сгорбился, опустил руки и покачал головой.

– Кто занимается такими делами? Дядя, ты ведь лучше всех знаешь, кто должен зарабатывать деньги, а кто – набирать кредит доверия.

Для владельца крошечного магазина в Корее – стране, которая едва ли занимала на карте мира полногтя, – он слишком бравировал.

– В мире есть три типа людей. Те, кто верит другим, те, кто только делает вид, что верит, и те, кто громче всех кричит, что никому не верит. Хочешь спросить, к какой категории принадлежу я? Ко всем трем. Верю тем, кто делает вид, что верит мне, хотя на самом деле это не так, и при этом утверждаю, что никому не могу доверять. А вот «Вавилон» не принадлежит ни к одной из этих категорий. Они никому не верят, но при этом не притворяются и не кричат об этом. Они погубят себя сами.

Логика дяди казалась странной. Он подошел к крану, открыл его, взял конец резинового шланга и направил на гриль.

Однако не только старый танк времен Второй мировой мог вызвать у него такую реакцию. Скажи я ему, что ушла из академии, конец шланга был бы направлен не на гриль, а на меня. Ведь я нарушила обещание, которое давала при каждой встрече. Дядя твердил, что я должна закончить университет – только тогда он позволит мне участвовать в управлении нашим магазином.

– Уверена, что тебе это не понравится, но мне нужно кое-что сказать.

Пришло время признаться. Дядя, начавший протирать гриль сухой тряпкой, посмотрел на меня расфокусированным взглядом.

– Я долго об этом думала и…

– Эй! – прервал меня дядя громким криком.

– Эй? Так мне продолжать или нет?

Но он не ответил. Большими шагами он прошел мимо меня, размахивая руками и что-то выкрикивая. Оглянувшись, я увидела за открытыми воротами серый «дамас». Дядя даже не услышал мои последние слова!

– Как можно припарковаться на такой узкой дороге?