– Не нужно держать меня за идиота и думать, будто я не знаю о приобретении твоей милой жёнушки. Под шарфиком этой девчонки скрывается миралитовый ошейник. Глупо пытаться утаить то, о чем Магистрат уже давно наслышан!

Я замерла, едва не опрокинув посудину со сливками. Сухой, чуть изогнутый палец Архимагистра, обличительно указывающий в мою сторону, действительно напомнил мне паучью лапу.

– Я пришёл предупредить тебя, Тейн. Ты смотришь на меня огненным волком и думаешь, будто Горм тебе кровный враг. Но я пока ещё тебе не враг. Ты слишком молод и горяч, чтобы оценить моё предупреждение по достоинству. Быть может, пройдёт немало лет, прежде чем твои мозги начнут обращаться к знаниям и опыту, а не к бурлению стихийной крови. Ты станешь сидеть и размышлять прежде, чем что-нибудь произнести во всеуслышанье. Не сейчас, нет. Потом.

Советник Фоули молчал, но глаза его пылали несогласием. Он был невероятно красив в эту минуту! Я искренне гордилась тем, что он не стал отпираться и признал меня своей собственностью. Это согревало мою растревоженную переживаниями душу.

– Магия затмевает твой разум и не даёт возможности мыслить конструктивно. Ты хочешь разрушать законы и устои, не имея представления о том, что на их руинах ты не построишь новый мир, нет. Ты утонешь в хаосе, который неизбежно возникнет во время перемен!

– Вы ошибаетесь, Архимагистр, – спокойно возразил Мартейн Фоули. – Мир меняется. Одни острова уходят под воду, на их месте возникают другие. Реки пробивают себе дорогу в камне. Воздух по песчинке разбирает древние горы. Я не стремлюсь перевернуть всё вверх дном, но хочу изменений, хочу, чтобы подул ветер перемен.

– Это ты ошибаешься, Тейн! – каркнул господин Виклунд.

Маги наконец уселись за стол, и я смогла отступить в спасительную тень у двери. Советник Фоули не стал отсылать меня, и сделал он это, как мне показалось, нарочно. Архимагистр не придал этому значения, ведь я была всего лишь рабыней, которую можно считать элементом интерьера. Он вперился чёрным взглядом в Мартейна и продолжил читать ему нотации.

– Твой отец, Фоули, был одним из сильнейших магистров, но даже он не смог противостоять стихии. Когда он бросил вызов шторму, море поглотило его! Он был слишком самонадеян и поплатился за это жизнью! Теперь ты подрос и собираешься повторить его ошибку?

– Мой отец хотел спасти людей, которые попали в шторм, – жёстко сказал советник, изо всех сил сдерживая эмоции.

Он не желал показывать, как глубоко задел его старый паук. Но даже я видела: напоминание об отце больно ударило его в сердце.

– А теперь ты хочешь спасти людей, верно? – с ядовитой ухмылкой спросил Архимагистр. – Вековые законы и традиции – это гора, которую не под силу свернуть одинокому стихийнику! Ты можешь бросать камни или гнать волну, но гору ты точно не сдвинешь. Тебя придавит лавиной.

– Я всё же попробую, – упрямо сказал Мартейн и взялся за чайник.

– Глупец! – почти крикнул гость. – Ты и без того висишь на волоске. Ни для кого не секрет, что твоя жена водит дружбу с контрабандистами из Бухты радости. С пиратами и прочим сбродом из тех, что плавают к берегам Веллирии.

– Да, – не стал отпираться советник. – Моя жена помогает друзьям из Гильдии призывателей теней.

– Или шпионит на Высший Совет Веллирии, – буркнул старик.

На этот раз Мартейн Фоули коротко рассмеялся. При этом его лицо осталось напряжённым.

– Ни один теневой маг не станет шпионить на Совет Веллирии, пока в их стране властвует Орден Инквизиции.

– Мне плевать на проблемы теневых магов, но упомянутый сброд наводит страх на жителей залива Амари. Эти разбойники высаживаются на малые острова, грабят деревни, убивают мужчин и насилуют женщин. Что ты скажешь на это, советник Магистрата?

Паук был доволен: он словно впрыснул в разговор изрядную порцию отравы и теперь наслаждался произведённым эффектом. Тейн Фоули усмирил огненную стихию и покрылся непроницаемой бронёй изо льда – во всяком случае, так мне виделось это со стороны. Его губы стали жёсткими, на лбу пролегла тёмная морщинка.

– Ни я, ни моя дорогая жена не знаем никаких разбойников, – холодно произнёс он. – Сброд, как вы изволили выразиться, с которым мы пару раз перевозили пленных теневых магов, промышляет жемчугом и редкими рыбами. И никогда не нападал на людей.

– Наивный фантазёр! – фыркнул Горм Виклунд.

– Мне нужны сведения о происшествиях в заливе. Когда и где это случилось? И почему ни в одном свитке с новостями не говорилось о грабежах мирных жителей? – Переварив информацию, Мартейн уже был готов к решительным действиям.

– Потому что я так приказал. Дело Магистрата – найти и ликвидировать негодяев, а не расписывать в газетах истории об их злодеяниях!

– Вы не сообщили потому, что никто из членов Совета не пострадал, – медленно сказал советник Фоули. – Это были беззащитные острова, принадлежащие не слишком знатным семьям, верно?

– Ты забываешься, мальчик! – Горм с грохотом встал из-за стола и посмотрел на Мартейна уничтожающим взглядом, сверху вниз. – Я предупредил тебя. Дальше думай сам.

Быстрым шагом он направился к выходу, но в последний момент остановился возле меня и снова ткнул в мою сторону пальцем. Я готова была провалиться сквозь землю, хотя Архимагистр не применял ко мне никакого заклинания.

– Не надейся, что я позволю тебе или твоей жене воспользоваться Алтарём Родовой стихии! Рабы, кем бы они ни были по крови, останутся рабами. Выпустить на волю их дар мы не просто не можем, но не имеем права. Ради всеобщего блага, Фоули.

И старик вышел прочь, хлопнув дверью.

– Эли, позови Адриану, она должна быть сейчас у себя, – обратился ко мне хозяин, и я поспешила выполнить его поручение.

Спальни господ и гостевые комнаты располагались на втором этаже, куда вели два лестничных пролёта, разделённые широкой площадкой. На площадке стояли в кадках фикусы и гибискусы с зефирно-розовыми цветами, а в открытое окно была видна дорожка, ведущая вокруг дома. По ней ходили в основном слуги, поэтому я сильно удивилась, заметив Архимагистра Горма, стоящего у раскидистого розового куста.

Телохранители главы Совета ждали его у ворот, но он почему-то любовался роскошными цветами с хмурым и сосредоточенным выражением на лице. Я знала о том, что маги особенно остро чувствуют взгляд, поэтому укрылась за широкими листьями фикуса.

Горм протянул руку и снял с куста какую-то мелкую букашку, после чего поднёс её к губам и принялся что-то шептать. Это выглядело странно, если учесть, что пару минут назад он кричал на хозяина поместья. Не успела я моргнуть, как Архимагистр бросил быстрый взгляд по сторонам, стряхнул с руки насекомое и направился к воротам как ни в чём не бывало. До чего чудной человек! С виду – злющий деспот, а сам шепчется с букашками. Ничего не понятно.

Я передала госпоже Адриане просьбу мужа, и она, набросив шёлковый халат и проведя рукой по растрёпанным волосам, поспешила вниз к Мартейну. Пока они завтракают, я решила прибрать их комнаты и перестелить постели. Я размышляла обо всём услышанном в столовой, а сама чистила ковры, протирала пыль, собирала бельё – словом, руки мои были всё время заняты, а мысли неторопливо копошились где-то на задворках сознания.

Когда комната Адрианы засияла чистотой, я ещё раз придирчиво проверила каждый уголок… и вдруг заметила на подоконнике крошечного паучка. Негодяй, должно быть, залетел в открытое окно на тонкой паутинке. Я схватила тряпку и двинулась к нему, собираясь вышвырнуть вон, в сад, но тут паук на глазах начал расти, расти, расти. Через несколько секунд на меня смотрела мохнатая тварь размером с большую тарелку. Его упитанное брюхо светилось угрожающе-зелёной магией, казалось, что оно вот-вот лопнет!

– Так, – сказала я себе, делая шаг назад, готовая закричать от ужаса. – Нужно сказать господину Мартейну…

Но сделать второй шаг я не успела – паучище прыгнул мне на грудь, метнулся к шее и укусил.

Глава 12

Я громко вскрикнула и упала на колени, изо всех сил пытаясь оторвать от себя заколдованную мохнатую тварь. Руки соскользнули с сияющего магией тела паука, словно он был намазан маслом.

– Помогите! Помоги… – попыталась позвать я, но голос вдруг пропал.

От места укуса быстро распространялось парализующее жжение. Несколько секунд – и вот я уже не в состоянии шевелить губами и двигать руками. Тело перестало меня слушаться, и я с глухим стуком завалилась набок, на ковёр. Это было ужасно! Я понимала, что очень скоро умру, но невозможность стряхнуть с себя паука или хотя бы закричать делала последние минуты моей жизни совсем невыносимыми. Тварь крепко вцепилась в меня всеми восемью лапами и продолжала впрыскивать яд, а я лежала неподвижно и смотрела, как расплывается и меркнет маленький кусочек голубого неба в раскрытом окне.

«Мартейн Фоули никогда не узнает о моих чувствах», – мелькнуло у меня в сознании. В ответ на это жёсткий и едкий голос Архимагистра Горма отчётливо произнёс: «Рабыня и советник Магистрата? Не бывать такому!» И он прав, конечно же, он прав. У меня не было ни малейшего шанса, ведь господин Фоули не просто был порядочным человеком. Он искренне любил свою жену. Да и я никогда бы не открылась ему, потому что я тоже искренне любила добрую госпожу Адриану и не смогла бы предать её доверие.

Всё было правильно, и понимание этого немного успокоило меня. За свою короткую жизнь невольницы я не успела натворить таких страшных ошибок, за которые мне было бы сейчас стыдно. И по поводу Мартейна я лишь немного помечтала. Ведь мечтать не запрещено?..

Яд разливался внутри холодным пламенем – меня сильно трясло от озноба и в то же время было жарко, будто меня заживо жарили на костре. Скорее бы всё закончилось! Мысли замедлились, начали путаться и наскакивать одна на другую, но я всё цеплялась взглядом за голубое пятнышко неба. Такого же лазоревого цвета были незабудки в ожерелье, которое мне подарила Адриана. Я носила его в потайном кармашке платья.

И тут пятнышко исчезло – его загородила чёрная тень. «Всё!» – подумала я и закрыла глаза.

– Не двигайс-с-с-ся! – просвистел незнакомый мне голос.

Как будто я могла двигаться! Всё, на что меня хватило, – это чуть разлепить ставшие неподъёмными веки. Раздался сухой треск, комнату озарила вспышка магии, а после я почувствовала некоторое облегчение. Мою шею больше не сдавливали жёсткие мохнатые лапы чудовища.

– Не шевелис-с-с-сь! – предостерегающе прошипел незнакомец и влил в мой полураскрытый рот какую-то прегорькую дрянь из маленького флакончика.

Я лежала, не в силах закашляться или сплюнуть невероятную гадость, текущую по языку, а меня тем временем внимательно разглядывали светло-зелёные, как свежая листва, глаза. Это был молодой человек с узким бледным лицом. Его тёмные волосы были собраны в хвост, на щеках и на лбу что-то поблескивало. Несколько раз сморгнув, я сумела рассмотреть, что это была чешуя. Да это же змей, живущий в саду! Змеиный оборотень! Вот только кусать меня он явно не собирался, наоборот – спасал от паучьего яда.

– Меня зовут Хисс, – сказал он, когда мои глаза, видимо, приобрели осмысленное выражение. – Я ус-с-с-слышал твой крик и влес-с-с в окно. Воз-с-с-сможно, ты не умрёшь. Не зс-с-снаю. Лежи тихо, а я позс-с-сову гос-с-сподина Мартейна.

Эти слова отозвались в груди неясной болью. Пламя яда, терзающее моё тело, постепенно утихло. Остался только холод. Он разливался по парализованным сосудам, и я не чувствовала ничего, кроме отчаянного стука собственного сердца, который отдавался в ушах. Но и он становился реже, реже. И вдруг меня пронзила догадка: Архимагистр Горм заколдовал паука для того, чтобы он укусил Адриану, а если я умру, то никто этого не узнает! Советник Фоули так и будет поить этого негодяя чаем с плюшками, думая, что всё их соперничество ограничивается спорами в Совете Магистрата.