Эмили Макинтайр: На крючке

Emily McIntire

Hooked (Never After Series)

* * *

Печатается с разрешения литературных агентств Brower Literary & Management, Inc., и Andrew Nurnberg.

Copyright © 2021, 2022. HOOKED by Emily McIntire the moral rights of the author have been asserted

© О. Захватова, перевод на русский язык

В оформлении макета использованы материалы по лицензии © shutterstock.com

© ООО «Издательство АСТ», 2024

* * *

Посвящается всем, кому довелось побывать злодеем в истории чьей-то жизни.

Плейлист

Lost Boy – Ruth B

Control – Halsey

Heathens – Twenty One Pilots

Bad Romance – Lady Gaga

Bury a Friend – Billie Eilish

Blood // Water – Grandson

In the Shadows – Amy Stroup

Look What You Made Me Do – Taylor Swift

Ocean Eyes – Billie Eilish

Lifetime – Justin Bieber

Примечание автора

«На крючке» – это книга в современном жанре темной романтики, сказка для взрослых.

Это не фэнтези и не пересказ.

Главный герой романа – злодей. Если вы ищете книгу без сцен жестокости, с искуплением грехов и превращением плохого парня в героя, советую рассмотреть другой вариант.

«На крючке» содержит откровенные сексуальные сцены и другой контент, неприемлемый для некоторых категорий читателей. Настоятельно рекомендую проявлять бдительность.

Мой совет – не прибегать к тизерам, но если вам интересно узнать некоторые детали, тогда переходите на сайт EmilyMcIntire.com.

«В жизни можно получить все что угодно, если ради этого пожертвовать всем остальным».

– Дж. М. Барри, Питер Пэн.

Пролог

Давным-давно…

Я думал, что получу иные ощущения.

От процесса его убийства.

Крепко сжав кулак, я поворачиваю запястье. Кровь хлещет из его шеи, заливая мое предплечье, но я испытываю лишь удовлетворение от того, что решился вонзить клинок в его сонную артерию. Он умрет, обязательно умрет, но уходить будет медленно, дав мне насладиться этим зрелищем – как утекает каждая последняя секунда его жалкой жизни, забирая с собой его убогую душу.

Я знал, что он быстро отключится, но это и хорошо.

Этих секунд более чем достаточно.

Достаточно, чтобы он заглянул мне в глаза и понял, что этот монстр во мне – отчасти его произведение. Живое воплощение его грехов, воскресшее, чтобы сеять справедливость.

Но все-таки я надеялся, что он станет меня умолять. Хотя бы немного.

Кайф от кровопролития постепенно проходит, а я так и стою, нависнув над ним и обхватив мозолистой ладонью его шею. В другой руке я крепко держу ножны, как будто ожидаю чего-то. Только ожидание напрасно, потому что в ответ я получаю лишь холод остывающей крови на коже и осознание, что покой мне принесет вовсе не его смерть.

К реальности меня возвращает вибрация телефона в кармане – наконец я отпускаю обмякшее тело.

– Приветствую, Руфус.

– Сколько раз я должен повторять, чтобы ты не называл меня Руфусом? – срывается он.

– Думаю, еще разок, – усмехаюсь я.

– Ты закончил?

Пройдя через кабинет в ванную комнату, я открываю кран, жду, когда вода станет теплой, включаю громкую связь и начинаю смывать брызги крови с рук.

– Конечно.

– И как? – Ру хмыкает. – Стало легче?

Держась за край раковины, я наклоняюсь к зеркалу, чтобы получше рассмотреть свое отражение.

Легче ли мне?

Сердце бьется ровно. Не бурлит в жилах огонь. И никакая сила не рвется наружу.

– Боюсь, ожидания не оправдались, – схватив полотенце с крючка, я вытираюсь и возвращаюсь в кабинет за костюмом.

– Неудивительно. Ты ведь Джеймс Барри, самый трудный ребенок во всей, сука, вселенной. Тебе невозможно угодить.

Я ухмыляюсь, застегивая пиджак, поправляю манжеты и возвращаюсь к телу дяди. Смотрю на черные глаза, безучастно сверлящие потолок, на открытый, расслабленный рот: точно такой же, какой он всегда требовал от меня.

Забавно.

Впрочем, мою невинность украли задолго до него.

Я отпихиваю ногу моего дяди с дороги – уродские ботинки из крокодиловой кожи плюхаются в лужу крови, скопившуюся под его телом.

Со вздохом потираю переносицу.

– Я тут… немного наследил.

– Об этом не беспокойся, – смеется Ру. – Выдохни, парень. Ты хорошо справился. Встретимся в «Веселом Роджере»? Нужно отпраздновать это дело.

Я отключаюсь, ничего не ответив, и погружаюсь в раздумья: это ведь последний раз, когда я вижу своего родственника. Закрыв глаза, я глубоко вздыхаю, пытаясь отыскать в душе хоть каплю сожаления.

Но и ее там нет.

Тик.

Тик.

Тик.

Звук прорывается сквозь тишину, царапая нутро. Нервно скрежеща зубами, я распахиваю глаза и напрягаю уши в поисках непрерывного звука. Приседаю, достаю платок из нагрудного кармана, лезу в джинсы дяди и достаю оттуда золотые карманные часы.

Тик.

Тик.

Тик.

Ярость, точно змея, вцепляется в меня мертвой хваткой. Я швыряю часы на пол и с колотящимся сердцем бью ногой по этой убогой вещице, пока пот не выступает на лбу и не стекает по щеке на пол. И останавливаюсь я только тогда, когда тишину больше не смеет потревожить ни один посторонний звук.

Выпрямившись, я тяжело выдыхаю, зачесываю пальцами волосы и разминаю шею.

Вот. Так-то лучше.

– Прощай, дядюшка.

Затолкав платок обратно в карман, я ухожу от человека, которого хотел бы никогда не знать.

Теперь я на шаг ближе к тому, кто несет ответственность абсолютно за все. И на этот раз улететь ему не удастся.

Глава 1

Венди

В Массачусетсе я никогда не была, но слышала, что жары здесь не бывает. Меня, конечно, поразила такая разница температур, но, с другой стороны, иллюзиями по поводу теплой погоды я себя и не тешила. Между тем, стоя на ветру в одной майке и дрожа от холода, я поневоле жалею, что не осталась во Флориде, а поехала с семьей в новый дом в Блумсберге.

Но какой у меня был выбор? Я ведь жить не смогу, находясь в такой дали от родных. Отец у меня и без того трудоголик, а после смерти матери вообще с головой ушел в работу. Получается, что Джонатан, мой шестнадцатилетний брат, остался бы один.

Я всегда была папиной дочкой, пусть порой с ним и нелегко. Я надеялась, что после переезда он все-таки сбавит обороты, будет больше времени уделять семье, а не постоянно искать очередной перспективный проект, в который вцепится зубами. Но нет, Питер Майклз никогда не успокоится: его жажда новых начинаний преобладает над стремлением к семейным ценностям. Пятый год подряд его называют лучшим бизнесменом по версии Форбс, а это значит, что перед ним открыты большие возможности. Да и средств на их реализацию у него тоже хватает, особенно если учесть, что он владеет крупнейшей авиакомпанией в западном полушарии.

NevAirLand^[1]. С вас – мечта, с нас – транспорт.

– Сходим куда-нибудь вечером? – спрашивает моя подруга Энджи, вытирая столы в «Ванильном стручке», кофейне, где мы обе работаем.

– Куда? – протягиваю я. Честно говоря, я надеялась пойти домой и отдохнуть. Я живу в этом городе чуть больше месяца и так много работаю, что еще ни разу не провела вечер с Джонатаном. С другой стороны, сейчас у брата такой период в жизни, когда ему никто не нужен, так что, возможно, он меня и не ждет.

Энджи пожимает плечами.

– Не знаю. Слышала, что девочки собирались в «Веселого Роджера».

Я морщу нос – и от того, что она сказала «девочки», и от названия заведения.

– Да ладно, Венди. Ты в городе уже почти два месяца, но ни разу со мной никуда не сходила, – выпятив нижнюю губу, она складывает руки в просьбе.

– Мне кажется… – я вздыхаю, качая головой. – Я не очень нравлюсь твоим друзьям.

– Неправда, – настаивает она. – Они просто тебя не знают. А чтобы познакомиться, тебе нужно с нами погулять.

– Не знаю, Энджи, – я впиваюсь зубами в нижнюю губу. – Мой отец сейчас не в городе, а ему очень не нравится, когда я куда-то хожу и привлекаю внимание.

– Тебе двадцать, девочка. Обрежь уже пуповину, – подруга закатывает глаза.

Я нерешительно улыбаюсь. Она, как и большинство людей, не может понять, каково это – быть дочерью Питера Майклза. Даже если бы я захотела, пуповину не перерезать. Его власть и влияние достигают каждого уголка вселенной – ничто и никто не выйдет из-под его контроля. А если такие счастливчики и есть, то я их никогда не встречала.

Колокольчик над входной дверью извещает о приходе Марии, подруги Энджи. Ее длинные черные волосы сияют в свете верхней лампы, пока она направляется в нашу сторону.

С поднятыми от удивления бровями я смотрю на девушку, а потом снова возвращаю внимание к Энджи:

– Да и что это за место, куда пускают двадцатилетних?

– А у тебя разве нет поддельного удостоверения? – удивляется Мария, подходя к стойке.

– Конечно нет! Я никогда в жизни не пыталась проникнуть в бар или клуб. У меня скоро день рождения, пойду в следующий раз, – пытаюсь отвязаться я.

Мария осматривает меня сверху донизу.

– Энджи, у тебя нет с собой документов сестры? Твоя подружка на нее чем-то… похожа, – она прикасается рукой к моим каштановым волосам. – Расслабься, покажи немного тела, и они даже не посмотрят на фотографию в удостоверении.

Я вроде и смеюсь, пытаясь не заострять внимание на ее словах, но внутри все равно что-то екает, а тепло разливается по венам, воспламеняя щеки. Я ведь не нарушаю правил. И никогда не нарушала. Но одна мысль о непослушании, о том, чтобы сделать что-то плохое, невольно меня будоражит.

Мария – одна из «девочек», и она далеко не самая любезная персона. Но когда я смотрю на ее хитрую улыбку, на то, как она запускает руки в волосы, я начинаю думать, что, может быть, Энджи права. Возможно, я сама себя ограничиваю и отказываюсь дать ей хотя бы один шанс. У меня ведь никогда не было близких подруг – я понятия не имею, как это все устроено.

– Мне плевать, хочешь ты или нет, – дуется Энджи, бросая в меня влажную тряпку. – Здесь я принимаю решение.

Я смеюсь, качая головой, и заканчиваю с расстановкой чашек к следующему рабочему утру.

– Хм, – Мария надувает пузырь из жвачки, и тот громко лопается. Ее темные глаза сверлят мою щеку. – Идти не хочешь?

– Не в этом дело, просто… – я пожимаю плечами.

– Ладно, наверное, это к лучшему, – перебивает она. – «ВР», похоже, не для тебя.

Ее слова меня задевают.

– В каком смысле? – я расправляю плечи.

– В том… – Мария ухмыляется. – Что это заведение не для детей.

– Мария, хватит уже. Ведешь себя как сучка, – вклинивается Энджи.

– Я не сучка, – та смеется. – Я просто размышляю. А вдруг придет он? Как ты себе это представляешь? Да она в штаны от страха наложит, оказавшись с ним под одной крышей, и побежит домой папочке рассказывать.

– Моего отца нет в городе, – я вздергиваю подбородок.

– Значит, няне, – Мария задирает голову, поджав губы.

Вспыхнувшее во мне раздражение подталкивает меня доказать неправоту Марии и принять окончательное решение. Я смотрю на Энджи, и слова сами слетают с языка:

– Я в деле.

– Ура! – она хлопает в ладоши.

– Надеюсь, у тебя хватит смелости, – глаза Марии сверкнули.

– Мария, уймись. Все будет нормально. Это ведь бар, а не секс-клуб, – насмехается Энджи, после чего поворачивается в мою сторону. – Не слушай ее, Венди. Да и вообще, мы идем туда лишь для того, чтобы она попыталась привлечь внимание своего таинственного мужчины.

– И привлеку.

– Да-а, – Энджи склоняет голову набок. – Он даже не знает о твоем существовании, милочка.

– Когда-то мне должно повезти, – Мария пожимает плечами.