– Что ты там делаешь? – окликаю ее. Девочка все так же плачет, будто не слышит меня. – Ты заблудилась, маленькая?

Она по-прежнему не отвечает.

Окинув взглядом лес в попытке выяснить, есть ли кто еще рядом с ней, я никого не вижу. Между тем замечаю висящую у нее на плече сумку. Кто мог привести ребенка в темный лес? Поговаривают, что некоторые взрослые осмеливаются добывать там себе пропитание. Но неужели есть глупцы, которые додумались взять с собой ребенка? Оттолкнувшись от стены, я подхожу туда, где кончаются каменные дорожки, и прикладываю ладони ко рту.

– Эй, малышка, иди сюда.

Замерев, она убирает руки от лица и смотрит в мою сторону. Потом трет нос костяшками пальцев и бросается за дерево.

– Нет, постой! Не убегай! – Сделав шаг вперед, я ступаю на мягкие кучи сосновых иголок, которые только что сюда сгребла. – Тебе не нужно бояться, я хочу помочь. Ты пришла сюда с родителями?

Она высовывает маленькое личико из-за дерева, и я с болью осознаю, что ее волосы почти такого же цвета, как у Лауры.

– Все хорошо, – ласково заверяю я. – Я не причиню тебе боли. – Ведя рукой по стене, я дохожу до самого ее конца и останавливаюсь. – Иди сюда. – Девочка отступает за дерево. – Прошу тебя. Здесь опасно для такой малышки, как ты. На кухне остался шоколадный пирог. Если хочешь, я принесу тебе кусочек.

Сомневаюсь, что в доме и в самом деле найдется пирог, но эта уловка всегда срабатывала с Лаурой, когда она была того же возраста, что эта малышка.

Девчушка появляется снова, и теперь я замечаю, что ее одежда вся перепачкана, но не грязью, как можно было ожидать, а кровью.

– Ты ранена? – шепчу я.

Она качает головой и снова начинает рыдать, а я мысленно представляю, что с ней могло произойти. Наверное, кто-то повел ее в лес, уж не знаю, из дурных или добрых побуждений, а потом с ними случилось ужасное несчастье, а малышке каким-то образом удалось сбежать. Вполне возможно, что зверь, человек или фейри, который это сделал, все еще охотится за ней. И возможно, даже прячется сейчас за любым из этих деревьев.

– Послушай меня. Будь умницей, ладно? – прошу я, но девочка по-прежнему плачет. Я обвожу взглядом лес в поисках какой-либо опасности, потом вновь смотрю на нее. – В маленьком замке позади меня тебе ничто не угрожает. Прошу, пойдем со мной. Хозяин поместья очень добрый и щедрый. Он не причинит вреда.

Малышка начинает всхлипывать сильнее. Кажется, я замечаю в лесу позади нее какое-то движение, а потому осторожно крадусь вперед.

– Можешь сказать мне свое имя? – Она качает головой. – Меня зовут Катрия. Лес – страшное место, правда? – Краем глаза я вновь улавливаю шевеление, и сердце пускается галопом. Я протягиваю девочке потную ладонь. – Давай возьми меня за руку.

Не знаю, подействует ли на нее защита лорда Фенвуда, в чем бы она ни состояла, но, если малышка возьмет меня за руку, мы одним рывком преодолеем осыпавшийся край стены. А потом я побегу со всех ног и мигом доставлю ее в сад.

Она перестает плакать и поднимает крошечные пальчики. Я обхватываю ее руку. В тот же миг зрачки девочки вспыхивают ярко-желтым, напоминая волчьи глаза, которые в ночной тьме освещаются светом факела.

Малышка широко улыбается, обнажая полный рот острых, как кинжалы, зубов. С несвойственной возрасту силой вырвавшись из моей хватки, девочка тянет меня за стену. Вскрикнув от удивления, я падаю на колени. Касаюсь ладонями влажного подлеска из гниющих листьев и влажной земли и поворачиваю голову в ее сторону.

Девочки больше нет. Ее сменяет угловатая женщина, в ярко-желтых глазах которой я вижу лишь узкие прорези зрачков. За ее спиной мелькают тонкие, как паутина, крылья. Она шагает ко мне, выставив вперед костлявые пальцы с острыми когтями, и они волочатся по земле. На ее плечах колышется сотканная из тени накидка.

Я открываю и закрываю рот, стараясь выдавить из себя хоть слово, но не могу издать ни звука. Несколько раз моргаю, словно в надежде, что так она уйдет, а я очнусь от этого кошмара, однако женщина все приближается.

– Пожалуйста, не делайте мне больно, – пищу я и, оттолкнувшись от земли, словно краб пячусь назад.

Нужно подняться на ноги и бежать прочь, но из-за страха я почти не соображаю. В ее налитых кровью глазах я вижу обещание собственной смерти.

– Возможно, я тебя не трону. – Ее голос звучит искаженно, как будто кто-то вырвал голосовой аппарат и засунул его обратно в глотку другой стороной. К тому же создается впечатление, что общий язык для нее неродной. – Если пообещаешь кое-что для меня сделать.

– Что? Я дам все, что захотите.

– Открой окно в той комнате. – Она указывает костлявым пальцем в сторону столовой. – И не закрывай всю ночь.

Чтобы она прикончила меня в постели?

– Я… конечно, – поспешно соглашаюсь я. – Все, что хотите.

Рот наполняет металлический привкус лжи. Ни за что на свете я не оставлю открытое окно для этого существа.

– Хм-м-м, твой вид способен лгать, – бормочет она, как будто улавливает запах металла в моем дыхании, и внезапно меняет решение. – А может, я просто заставлю тебя громко кричать, чтобы у него не осталось другого выбора, кроме как выйти самому.

Внезапно уткнувшись спиной в дерево, я издаю писк.

«Вставай, – мысленно велю я себе. Нужно бежать и бороться, однако ноги словно приросли к месту. – Нельзя же вот так умирать».

Женщина опускается передо мной на корточки и упирается заостренным когтем в мою грудь.

– Он начал забавляться с людьми? Что ж, посмотрим, как быстро ты ему наскучишь, если лишишься конечности.

Карга сжимает мое левое запястье и отводит назад свою правую руку, готовясь вонзить мерзкие острые когти в плоть. Когда она начинает двигаться, я закрываю глаза и отворачиваюсь.

Внезапно землю сотрясает рев, полный первобытной ярости, в котором смешалось нечто звериное и человеческое. Мимо что-то проносится в воздухе. Кто-то болезненно дергает меня за руку, высвобождая ее из хватки женщины. Вскрикнув, я падаю на землю и ударяюсь головой о камень.

Я ошеломленно моргаю. Перед глазами все плывет. Я ничего не вижу кроме деревьев, но позади явно идет борьба. Я пробую подняться с земли, но одна рука меня не слушается. Мир вдруг кренится, и я исторгаю наружу содержимое желудка. По-прежнему моргаю в стремлении вернуть четкость зрению. Лучики солнечного света, пробивающиеся сквозь плотный лиственный полог, кажутся слишком яркими, а звуки – чересчур громкими. Я боюсь, что меня вновь может стошнить.

Знакомые ощущения. Точно так же я чувствовала себя, когда вместе с Хеленой упала с крыши. Потом мир затуманился, а после я пришла в себя и…

– Бери ее, – доносятся до меня отрывистые слова Орена. – Возвращайся в поместье. Я ее задержу.

– Спасибо. – Даже в таком состоянии я узнаю голос лорда Фенвуда.

Я никогда его не видела, но знаю, что это он. Чувствую позади себя его теплое, надежное, неоспоримое присутствие.

– Закройте глаза, – на удивление мягко шепчет он.

Резко контрастируя с его голосом, кто-то по-прежнему рычит у нас за спиной.

Я не желаю закрывать глаза. Иначе когда я смогу проснуться? И что тогда будет? Но еще меньше мне хочется оставаться здесь. И я со стоном опускаю веки.

Меня тут же подхватывают крепкие руки – одна за плечи, вторая под коленями. Лорд без усилий поднимает меня в воздух и в защитном жесте прижимает к груди.

Я не ошиблась, он высок. И гораздо более мускулистый, чем ожидалось. Даже сквозь тонкую рубашку я ощущаю исходящую от него силу, предназначенную для моей защиты.

– Теперь вы в безопасности, – произносит он.

В тот же миг из пасти чудовища вырывается рык, и в безопасность верится с трудом.

– Пожалуйста, не причиняйте мне боли, – дрожащим голосом молю я.

– Я никогда не сделаю вам больно.

«Правда».

– Что происходит?

Я прижимаюсь лицом к его груди, чтобы избежать искушения открыть глаза. Впрочем, я не горю желанием видеть происходящее. Образ этой женщины уже запечатлелся в моей памяти, угрожая преследовать меня вечно.

– Теперь вы в безопасности, – повторяет лорд Фенвуд. – Я держу вас на руках, так что вам нечего бояться.

Это не ответ. Но нос не щиплет запах дыма, так что он не лжет. Застонав, я вверяю свою судьбу в его руки. И лорд Фенвуд несет меня обратно под защиту поместья.

Шесть

Он пинком распахивает дверь на кухню, и меня окутывают знакомые ароматы, смешиваясь с его одеколоном с нотками мха и шалфея.

«В безопасности, – мысленно повторяю я. – Эти запахи означают, что я в безопасности».

Я стараюсь проникнуться этим ощущением до глубины души, и сердце начинает замедлять бег. Его же по-прежнему бешено колотится возле моей щеки. Я цепляюсь за рубашку мужа, не зная, впрочем, кого пытаюсь успокоить – себя или его.

Лорд Фенвуд приносит меня в мою комнату и укладывает на кровать. Я так и не открываю глаз. Не стоит проявлять неуважение к его желаниям, особенно после того, как он меня спас.

– Мне нужно проверить, все ли в порядке с Ореном. Но сперва… как вы? – шепчет он.

Я почти чувствую возле себя его руки, словно бы лорд Фенвуд хочет ко мне прикоснуться. В сознании мелькает призрачное ощущение его пальцев на щеках. Я стараюсь сосредоточиться, но из-за случившегося мысли словно бы развеялись по ветру.

– Немного болит плечо. И голова раскалывается. – При этих словах кончики двух пальцев легонько пробегают по моему виску. Он все же сдается, но касается так легко и нежно, что по телу пробегает дрожь. – Со мной все будет хорошо. Не оставляйте Орена наедине с этой тварью.

– Вот уж воистину тварь, – с рычанием повторяет лорд Фенвуд и отстраняется.

Я слышу его шаги и едва сдерживаюсь, чтобы не окликнуть. Не хочу оставаться одна.

Но я молчу. Орену он сейчас нужен больше, чем мне. К тому же, судя по словам этого создания, вокруг дома стоит какая-то защита. Им просто нужно сдержать чудовище до тех пор, пока они оба не успеют вернуться за стену. Здесь должно быть безопасно.

«Должно быть…»

В следующий раз я разлепляю веки уже в сумерках. Пробую подвигать плечом, но оно затекло и мучительно ноет. Зато пальцы слушаются без труда, даже получается согнуть руку в локте. Наверняка просто сильное растяжение связок. Голова по-прежнему раскалывается, но предметы больше не расплываются перед глазами. Я сажусь, легонько потирая место на виске, которым ударилась о камень. На пальцах остается кровь.

Заметив бурые пятна на наволочке, я тихо бормочу проклятия себе под нос. К счастью, будучи женщиной, я прекрасно разбираюсь в том, как отстирать кровь с постельного белья. А потому стягиваю наволочку с подушки, спускаю ноги с кровати и медленно встаю. Мир немного накреняется, но не критично. Довольно твердо держась на ногах, я добираюсь до ванной. Выгляжу я ужасно, но после умывания почти чувствую себя человеком.

Пока отстирываю наволочку, я немного прихожу в себя. Выйдя обратно в коридор, обнаруживаю, что к ведущей в главную, центральную башню двери приколота записка, написанная изящным почерком. По всей видимости, эти слова вывел сильной рукой лорд Фенвуд.

К.

Сегодня сделаем исключение из правил.

Если проснетесь до рассвета, можете покинуть свое крыло и сходить в кухню и столовую. Берите все необходимое, чтобы позаботиться о своем теле и духе.

События минувшего дня настолько выбили меня из колеи, что желудок пока не слишком тяготеет к еде. Однако меня снедает любопытство. Не желая упускать возможность побродить ночью по дому, я приоткрываю дверь.

Зал выглядит… обычно.

Интересно, а чего я ожидала? Впрочем, учитывая, как настойчиво мне запрещали ночью покидать покои, можно было предположить, что весь замок каким-то образом менялся, а за дверью появлялся портал в другую страну. Я тихо посмеиваюсь над собой.