– Знаете, на улице так холодно, а здесь у вас прямо жара… Можно я посижу рядом с вами? Ваш муж не приревнует?

– Он мне не муж.

Саша удивленно посмотрел на нее своими большими серыми глазами.

– Он мне как брат. Мы с ним друзья, – сказала она и тотчас пожалела о сказанном.

8. Июнь 2024 г.

По телефону Женя представилась как работник городской психологической службы и, произнеся это, замерла, чувствуя, как запульсировала кровь где-то в ушах.

Такое это было странное чувство, словно у всех людей кровь волнами проходит по всему телу равномерно, а вот у нее, у Жени, почему-то только в ушах.

Конечно, она волновалась, что ее сейчас пошлют, как это бывало уже не раз. С другой стороны, Соня Масленникова же ее не видит, а поэтому потом можно будет использовать план Б, которого пока еще нет, но обязательно будет. Осталась самая малость – его надо придумать.

– Вы позволите мне сейчас приехать к вам? Поверьте мне, вам станет легче. Не пренебрегайте нашей встречей.

Всхлипывания в трубке обескуражили Женю. Конечно, она понимала, что вдова еще долго будет плакать, что это нормально. Но имеет ли она, Женя, право вот так по-дилетантски вести с ней беседу, выдавая себя за опытного психолога?

«Однако, – успокаивала она себя, уже прибыв на место и поднимаясь на лифте в квартиру Масленниковых, – я же действую исключительно в ее интересах! Разве она не хочет узнать, кто заморозил до смерти ее мужа?»

И тотчас промелькнула мысль: она не захочет узнать лишь в одном случае – если это сделала она сама.

Соня, такая милая, с розовым и припухшим от слез лицом, во всем домашнем, светлом и просторном, с растрепанными, совсем белыми натуральными волосами (финка? эстонка?), открыла дверь и, увидев Женю, тотчас закрыла лицо руками, словно таким образом могла остановить готовые пролиться слезы.

– Проходите, пожалуйста.

– Меня зовут Евгения, но можно просто Женя. – И она, форсируя события и не дав вдове опомниться, чтобы та не сообразила, что надо бы все-таки на всякий случай спросить удостоверение («знаете, я оставила его в другой сумке» – такой был бы ответ), решительно прошла в квартиру. Прямо в гостиную, где царил живописный беспорядок, созданный маленькими белоголовыми мальчишками-близнецами примерно трех-четырех лет, которые, расположившись на животе на розовом пушистом ковре, бороздили по нему маленькими машинками, издавая при этом рычащие и фыркающие звуки. На появление в комнате чужой тети они не обратили никакого внимания. В квартире пахло подгоревшим молоком – такой знакомый до боли запах из детсадовского детства.

Как бы Женя ни готовилась к разговору, какую бы из тем ни выбирала, ей все казалось несвоевременным и глупым. Все эти философствования, разговоры о будущем – все это казалось ей не таким уж и важным, как желание вдовы как можно скорее понять, кто же и, главное, за что убил ее мужа.

– Соня, – начала Женя после того, как вдова на автомате, даже не спрашивая, принесла ей чашку чая, – возможно, я ошибаюсь, и мой новый метод сейчас не сработает или просто не подойдет вам, но мне кажется, что в вашем положении вам в первую очередь хотелось бы узнать, кто пожелал вашему мужу смерти. И если вы поймете, кто и за что такое с ним сделал, то вам станет легче, вы разберетесь, откуда пришло зло.

– Да я уже всю голову сломала! – подхватила ее тему Соня и, не понимая, что она делает, взяла чашку, которую только что поставила перед Женей, и сделала несколько глотков. Отдышалась. – У Игоря не было врагов, это точно! На работе его все уважали. Его бизнес шел в гору, они расширялись, появилось много новых проектов, на Игоря вышли серьезные инвесторы, да вообще все было замечательно! Мы собирались в самое ближайшее время отправиться на Бали вместе с мальчиками. Я даже купальник себе новый купила и мальчишкам новые плавки. У нас все, абсолютно все было хорошо!

– Ну, тогда получается, что он погиб случайно. Возможно, его с кем-то перепутали… Или же вообще произошло недоразумение, и ваш муж, решив, к примеру, купить тушу барана, зашел в морозильную камеру на складе или магазине…

– Тушу барана? Вы серьезно?

Вероятно, в эту минуту созданная в воображении вдовы картинка, где ее муж, бизнесмен и очень состоятельный человек, владелец двухэтажной дорогой квартиры и много чего другого, заходит на склад, чтобы выбрать тушу барана, показалась ей настолько абсурдной, что она даже перестала дышать.

Она смотрела на Женю широко раскрытыми глазами, никак не в силах принять это дичайшее предположение: где Игорь, а где баран?!

– Нет-нет… Быть может, у вас метод такой – ставить человека в тупик, чтобы как-то отвлечь его, но, поверьте, со мной это точно не работает. И представить моего Игоря, покупающего барана, просто невозможно. Хотя…

И тут она слабо улыбнулась.

– Да он вообще ничем таким не занимался. Все хозяйство было на мне, Игорь был категорически против домработницы, но мне помогает Дима, его водитель. Пока Игорь в офисе, Дима в моем распоряжении. Мы с ним ездим на рынок, по магазинам. Иногда вечером, когда Игорь занят и не может составить мне компанию, Дима отвозит нас с подругой (она живет в нашем же доме) в театр, на концерты.

– Понимаю… А кто же тогда остается с вашими детьми?

– Мама. Она часто приезжает к нам, а теперь, как я понимаю, она поселится здесь, с нами. Одной мне здесь не справиться, да и страшно…

– И все-таки, Соня, постарайтесь вспомнить, каким был ваш муж до исчезновения. Может, вы услышали, как он с кем-то говорил по телефону, и вас тогда что-то насторожило?

– Да нет же! Говорю – все было, как обычно, нормально. И если он даже с кем-то и говорил, то только по работе. Игорь был неразговорчивым и очень серьезным человеком. Не из тех, кто любит поговорить, поболтать. Он и радоваться-то особо не умел.

– Вы могли бы мне показать его фотографию?

– Да, конечно…

И Соня принесла несколько фотографий, которые явно приготовила для того, чтобы выбрать самую из них подходящую для похорон. Так, во всяком случае, решила Женя.

Игорь Масленников был интересным брюнетом и везде на всех фотографиях на самом деле выглядел чрезвычайно серьезным и даже грустным.

– Он совсем не улыбался?

– Да что вы! Конечно, улыбался и хохотал. Но это дома, с нами. На людях же был такой, как на этих фотографиях.

– Я бы хотела спросить о ваших отношениях…

Спросить в лоб о половой жизни супругов для того, чтобы подвести к теме измены, было недопустимо, невозможно. Но как забраться поглубже в семью, чтобы понять, счастлив ли был Игорь Масленников дома? Любил ли свою жену? Не было ли у него любовницы?

Об этом Женя намеревалась расспросить подругу Сони. Но как узнать, где она живет? В какой квартире?

– Скажите, Соня, ваша подруга… Она могла бы поддержать вас хотя бы сейчас, в самое для вас тяжелое время… Вы можете попросить ее почаще заходить к вам? Она сопереживает вам?

Промелькнула мысль: а что, если любовницей Масленникова как раз и является эта подруга? Такое случается сплошь и рядом.

– Лариса? Да, конечно! Она очень хороший человек. Друг нашей семьи. Она одинокая, это плохо, конечно, но зато у нее много свободного времени и здоровые нервы. С мужчинами не всегда удается жить спокойно, без напряга…

– Вы и с Игорем жили не всегда спокойно?

– Нет, вы не так поняли, – отмахнулась Соня, поправляя то и дело закрывающие лицо пряди непослушных волос. – Просто я после родов располнела, да и вообще стала какая-то неповоротливая, неспортивная. Мне надо было приходить в себя, следить за весом, за кожей, за волосами. Я же понимала, что у меня красивый муж, богатый, что мне надо постоянно думать о том, чтобы он не разлюбил меня, чтобы я всегда была привлекательной для него, чтобы он, извините, хотел меня.

– Понимаю… И как? Вам это удавалось?

– Конечно. Но на все это уходило очень много времени.

– Быть может, пока вы были беременны, ваш муж как-то охладел к вам?

– Да это скорее я охладела. Но не именно к нему, а к сексу вообще. В какой-то момент мне показалось, что секс – это вообще какое-то скотинство… вернее, скотство… Что это ненормально так часто и долго заниматься этим. Что сделали ребенка и хватит! А уж когда носишь двух младенцев в животе, то ничего такого точно не захочешь. У меня были моменты, когда я вообще начала подумывать о разводе, чтобы только не заниматься этим с мужем. И это притом, что я люблю его, что лучше его просто нет… не было.

– Соня, мы сегодня с вами хорошо поработали, я довольна нашим разговором. И если вы не против, то мы встретимся еще, я оставлю вам свой номер. Но сейчас мне просто необходимо поговорить с вашей подругой Ларисой…

– Постойте! Может, вы не в курсе… – Соня даже привстала со стула, чтобы схватить Женю за руку и остановить ее. – Думаю, вы еще не знаете, что там, на пустыре, нашли еще трех мужчин, трупы… Все они погибли в разное время. Мой Игорь был первым, он пропал еще месяц тому назад. Вы понимаете, что это значит?

– Пока еще нет… – Женя сделала вид, что растеряна. – Вероятно, их всех убил один и тот же человек!

– Вот! И я об этом же! А вы говорите: бараны, бараны… Если морозильная камера, то, значит, только мясо, бараны или свиные туши? Нет! Мужиков заморозили! И сделала это, скорее всего, женщина.

– Возможно…

– Я долго думала, и буквально сегодня утром у меня созрел один план… Я мало что могу сделать одна, но если нас будет четверо, то мы, думаю, вычислим убийцу… Ведь наших мужей что-то объединяет!

– Четверо? Вы кого имеете в виду?

– Как кого? Нас, вдов!

– Вы хотите сказать, что все мужчины были женаты?

– Ну… Точно-то я сказать не могу, я упустила возможность расспросить об этом следователя. Но я позвоню ему и все узнаю. Так как вам мой план?

Соня Масленникова шла по четкой, проторенной многими несчастными женщинами дороге к таким же, как и она, вдовам, чтобы объединиться, зажить одной семьей. Это было как раз той самой распространенной ошибкой, которую она, Женя, не должна была допустить в отношении своей подопечной как «психолог».

– Я не советую вам этого делать. Это ошибка, – начала она говорить уже более четко, даже резко, чтобы остановить Соню. – Так поступают многие вдовы, которые в подобные периоды своей жизни ищут себе подобных, лепятся к ним, к их семьям, напрочь забывая о своих близких. Соня, вам не следует поступать так же. Вы можете потерять свою маму, к примеру, подруг…

– Да как же это я могу потерять маму? Глупости какие вы говорите!

Женя даже зажмурилась, ожидая, что сейчас на ее бедную голову прольется поток обвинений и недоверия, а то и разоблачения. Вспомнился даже свекольный салат, которым их с Наташей «угостила», перепачкав с ног до головы, одна из свидетельниц по прошлому делу.

– Вы что? Вам плохо?

– Понимаете… У меня не так много опыта, я еще только учусь, но, повторяю, я помогла уже многим оказавшимся в подобном положении людям. Вы даже представить себе не можете, сколько преступлений вокруг и как много горя… Мы выезжаем на такие вот случаи, работаем с жертвами уголовных дел, мы помогаем, как можем, как нас учили… Но у меня, как я уже и сказала, свой метод…

– Да вы не переживайте так…

– Соня, пожалуйста, подскажите мне контакты вашей подруги Ларисы, я поговорю с ней. Поверьте, это очень важно. Я подскажу ей, как ей себя с вами вести. Если вы, конечно, не против.

Конечно, фраза прозвучала коряво, но главного она тем не менее добилась: они с Соней обменялись номерами телефонов, и Жене незамедлительно было отправлено сообщение с контактами Ларисы Воронковой. Она проживала в соседнем подъезде.