Помещение быстро наполнилось дымом, глаза заслезились, стало трудно дышать. Рокуэн взбесился и принялся крушить полки, разметал очаг. В пылу ярости воин не заметил, как огонь перекинулся на мебель, стены, пол, вырвался из-под контроля и принялся яростно пожирать добычу.

Я оказалась далеко от выхода, на ощупь добралась до умывальника и опрокинула на себя ведерко с отхожей водой, чтобы затушить тлеющую рубашку и загоревшиеся волосы.

Глава 5

Снаружи послышались крики, пожар заметили и поспешили на помощь. Вот только спасать уже было некого. Эльфир, как только сообразил, что может угореть, закинул Рингара на плечо и бросился наружу. Добрался ли убийца до Нилаха, выжил ли он, я не знала. Мне и самой уже ни за что не спастись, выход загораживала нестерпимо жаркая полоса огня.

– Лаисса! – Деревянная стена в метре от меня разлетелась в щепки.

Магия? Но откуда? Среди охотников не было одаренных, ведь, стоило в Иринтале один раз воспользоваться даром, как на отзвуки магии сбегутся все твари с округи.

– Я здесь! – просипела еле слышно.

Через мгновение рядом выросла огромная фигура Тэбана. Он схватил меня в охапку и ринулся обратно в пролом. Едва мы выскочили, как сзади обрушилась крыша, погребая под собой тех, кто остался внутри.

– Маора? Она успела? – с надеждой уставился на меня наставник.

Но я слова не сумела вымолвить, ком встал в горле и на глаза навернулись слезы. Я покачала головой, наблюдая, как Тэбан чернеет лицом. Уж лучше бы я осталась там вместо нее.

– Ее убил эльфир. Воткнул нож в спину. Сказал, это плата за жизнь наследника Кентаро. – Я не узнала собственный голос. – Он и меня намеревался убить, только не сразу. После ритуала. В-вот! – Сдвинула краешек прилипшей к телу рубашки и показала ожог. – Если бы Нилах сур не помешал, я бы тоже отправилась в чертоги Рааду.

– Как знал, что этим тварям нельзя верить! – процедил охотник. – Измена! – зычным голосом оповестил он других суров, и на этот раз его услышали.

Охотникам не требовались доказательства. Чужаков приняли, оказали помощь и дали кров, потому что этого требовали законы, установленные задолго до моего рождения. Однако к людям, поправшим принципы гостеприимства, не проявляли снисхождения и отвечали соразмерно вине, жестко и беспощадно. Вот только в Иринтале действовал еще один закон, противостоять которому бесполезно – закон силы.

Эльфиры, как чувствовали, что придется противостоять хозяевам крепости, поэтому держались вместе. Они тут же обратили мечи против суров и схлестнулись в смертельном поединке. Как нарочно, в это же время с неба хлынул проливной дождь. Двор превратился в грязное месиво, где воины сцепились не на жизнь, а на смерть. Половину чужаков уничтожили сразу, остальные отступили к повозкам. Опрокинув их набок, чужаки соорудили себе укрытие, которое защищало от стрел и давало преимущество в случае нападения.

– Лаисса, спрячься в башне и не выходи оттуда, чтобы ни происходило, – приказал Тэбан.

– Но я могу помочь!

– И поможешь, если не будешь мешаться под ногами. Ни эльфирские воины, ни твари Иринтала тебе не по зубам. Я тоже буду спокоен, если хотя бы ты будешь в безопасности.

Я подчинилась приказу и бросилась к башне. Настил, используемый вместо ступеней, валялся на земле, втоптанный в грязь. Но для любого сура хоть раз прошедшего большой разминочный круг, попасть наверх не составляло труда. Приметив выступы для опоры, я легко запрыгнула на крыльцо, где меня подхватили охотники, держащие оборону.

– У нас раненые. Где Маора? Лаисса! – окликнул меня кто-то.

– Убита. Подло. Таном Кентаро. – Кто бы знал, с каким трудом дались эти слова, когда тяжелый ком все еще сдавливал горло и хотелось разреветься в голос.

Новость разозлила суров и мигом разлетелась среди стрелков и защитников. Маору здесь любили и уважали, а за своих стояли насмерть. Чужаки кровью должны заплатить за предательство.

Внутри башни царила напряженная обстановка. Суры, вооруженные тяжелыми луками, приникли к бойницам, выцеливая противника. Ребята подтаскивали стрелкам колчаны со стрелами, оказывали первую помощь раненым и, похоже, не подозревали, что творится снаружи. Мы были еще слабы и неопытны, чтобы сражаться с тварями, поэтому на наши плечи легло тыловое обеспечение и прочие житейские мелочи.

– Лаисса, что с тобой? – первым меня заметил Калим.

– Ты принесла зелья? У нас запасы на исходе. Наставник отправился к вам… – Лаэрт осекся, услышав мой судорожный всхлип. – Что?

– Мы с Маорой спасли жизнь Рингару, а Рокуэн…

– Что он сделал? – Ученик Веонда подошел поближе, схватил меня за плечо, но я дернулась и отскочила от него, как ужаленная. – Тише, Лаисса, не бойся. Возьми. – Парень протянул чистую мужскую рубашку.

Я кивнула, молча забрала одежду и закуталась в нее, вдыхая запах хвои и дегтярного мыла. По щекам полились горькие слезы. Почему-то среди друзей было тяжело вспоминать о случившемся. Я понимала, что сейчас не время и не место для слабости, но ничего не могла с собой поделать.

– Он тебя обидел? – стискивая кулаки, уточнил Калим, на что я замотала головой. – Уже легче. Тогда что?

От ответа избавил сур из наружного караула башни, который тихонько шепнул ученику на ухо пару слов. Калим побледнел. Плохие вести быстро разлетаются, вот и парни узнали о несчастье.

– А наставник? Ты его видела? Отвечай! – насел на меня Лаэрт.

– Он… спас мне жизнь. Рокуэн как раз завершил ритуал и собирался меня убить, когда появился Нилах сур. Они сцепились, завязалась драка, а потом в лазарете вспыхнул пожар. Я оказалась в ловушке и не видела, чем закончилась схватка. Не знаю, успел ли он выбраться прежде, чем обрушилась крыша.

– Ублюдки! Нас за людей не считают, кичатся тем, что в прошлом их мамаши раздвинули ноги перед первородными, а сами поступают, как последние скоты! – зло высказался Калим.

Лаэрт изменился в лице и бросился к выходу. Его попытались остановить, но куда там!

– Это я виновата! Они пришли за мной. – Закрыла лицо руками и беззвучно заплакала, вздрагивая всем телом.

– Хас, иди, проверь, куда этот болван убежал, – распорядился Калим на правах старшего. – Санкос, прикрой его. Наур, завари для Лаиссы чай с ромашкой. Тарук, на тебе стрелы. Справишься? Мы скоро присоединимся. – Затем подошел ко мне. – Не бойся, я не причиню вреда. И никому не позволю этого сделать. Идем. – Приобнял меня за плечи и отвел к лежанке Тэбана. – Тебе необходимо отдохнуть. Скоро у нас будет много работы.

Я прилегла, свернувшись клубочком, а Калим заботливо укрыл меня одеялом. Жесткая лежанка пахла наставником. Вдыхая его запах, я почувствовала себя чуточку легче, будто Тэбан обнимал меня и защищал от самых ужасных напастей. Едва я задремала и расслабилась, ощущая себя в безопасности, как снаружи раздался тревожный крик и звук гонга.

– Нападение! Вторая волна.

Я подскочила с лежанки, ощущая, как сердце сжимается в тревожном предчувствии. Вторая волна, как правило, самая сильная. В атаку бросаются наиболее опасные твари. Входные двери распахнулись, пропуская внутрь ребят, промокших до нитки.

Живы. Оба!

Только выдохнула с облегчением, как Хас вдруг осел на пол. Лаэрт едва успел подхватить парня, а мы синхронно ринулись к нему на помощь.

– Брат, что с тобой? Ранен? – переполошился Наур. Он поднырнул под левую руку потерявшего сознание мальчишки, и уже вдвоем с Лаэртом дотащил его до лежанки. – Хас? Как же так? – Пока ребята укладывали раненого и стаскивали мокрую одежду, перепачкались в крови. – Зелье! У кого-нибудь осталось восстанавливающее зелье? – Наур обвел взглядом столпившихся вокруг учеников, задерживаясь на каждом с надеждой.

Но ребята качали головами и отводили глаза, не в силах выдержать той мольбы, что сквозила на лице Наура.

– Я могу приготовить, но нужны травы. И время, – произнесла, глотая слезы, взявшиеся ниоткуда.

– У него нет столько времени, – прошептал парень.

– А у нас не осталось запасов, ты же знаешь. Остальное уничтожил пожар, – нашел в себе силы ответить Калим.

– Сделайте что-нибудь! Я не могу его потерять, – вцепившись в руку брата, помертвевшим голосом попросил Наур.

– Нужно промыть раны и остановить кровь. – Помимо зелий существовала и другая помощь, которую следовало оказать. – Лаэрт, принесешь теплой воды? – обратилась к парню, который застыл в изголовье истуканом и покачивался из стороны в сторону.

– Я принесу! – вызвался Калим, бросив на Лаэрта странный взгляд.

Ну, да, если бы кое-кто не помчался во двор сломя голову, Сайрон не отправил бы младшего Брога присмотреть за ним. Кто ж знал, чем это обернется?

– Расскажешь, кто на него напал? – Присев на корточки возле братьев, попыталась разговорить Лаэрта. – Рана глубокая. Возможно, заражение. Лучше заранее узнать, не попал ли внутрь яд. – Дрожащими пальцами убрала прилипшие лоскуты рубашки и влажной тряпочкой промокнула кровь.

– Я не видел. Оно промелькнуло черной тенью и задело Хаса по касательной. Я даже не понял сразу, что его зацепило. А он… он не сказал, пока мы не подбежали к башне.

– Хочешь сказать, твари перебрались через вал? – ахнул Тарук, до этого молча наблюдавший за нами.

– Не твари – тварь, я видел, что суры на валгангах держат оборону, а эта умудрилась прорваться и уже натворила дел. Веонд сур и Терсен взяли ее на себя.

– Они справятся. – Я закивала, пытаясь убедить себя и других, что так и будет. – Их двое на одного монстра. По-другому и быть не может. Нужны еще чистые бинты и вода. Из трав, может, хоть что-то найдется?

Парни бросились исполнять просьбу, и только Наур не пожелал оставлять брата ни на секунду. Наспех проведенная ревизия показала, что ни травинки, ни крохотного фиала с драгоценным составом в башне не осталось. Если только у суров при себе завалялся лишний фиал. Но в условиях битвы глупо рассчитывать, что кто-то поделиться неприкосновенным запасом с мальчишкой. Все, что можно было отдать, охотники и так уже отдали. Им самим нужны силы. Неизвестно ведь, сколько еще времени отбиваться от монстров. А там, снаружи, намного опаснее, чем здесь.

Я могла только вздыхать, сожалея о травах и склянках с готовым зельем, которые сгорели в лазарете.

– Лаэрт, ты же ходил на пожарище? Как думаешь, там что-нибудь уцелело под обломками?

– Не знаю, я… я ничего не нашел. У входа сарай прогорел насквозь, а дальше я не сумел пробраться через завалы.

– А конюшня? – вдруг вспомнила, что Маора говорила о седельных сумках эльфиров.

– Прости, Лаисса. Боюсь, монстр там порезвился в первую очередь, – покачал головой парень. – Мне жаль. Скорее всего, животные погибли.

– Бедный Тарун, – тяжело вздохнула, понимая, что больше не увижу своего мерина. – Но я тут подумала, что у чужаков наверняка остались запасы зелий. Эльфиры же не расседлывали лошадей?

– А что, здравая мысль! – одобрил Калим. – Я пойду! Санкос, подстрахуешь? – Мелкий, с меня ростом, мальчишка кивнул, выражая готовность.

Ребята быстро собрались и направились к выходу. Я описала фиал, которым пользовался Рокуэн, чтобы вылечить Рингара. Его следовало раздобыть в первую очередь. Отворив засовы, парни, полные решимости, выскользнули наружу. Мы не успели запереть двери, как они с грохотом распахнулись, опрокидывая навзничь Тарука и Лаэрта. Внутрь ввалились наши посланники вместе с тремя ранеными охотниками.

– Скорее, закрывайте! – крикнул Калим и бросился к створке, подпирая ее собственным телом, как будто снаружи кто-то рвался внутрь.

Что удивительно, Санкос последовал его примеру. Тарук с Лаэртом подхватили вылетевший из пазов брус и принялись спешно засовывать его обратно, когда створки содрогнулись от мощного удара.

– Всеми. Навались! Не удержу! – подстегнул к действиям ученик Веонда.