Ясно, что ничего не ясно. Языка-то я хорошего нашел. Поёт, будто соловей. Хотя на нем может быть жучок слежения, и скоро сюда набегут другие патрульные. Я обратил внимание, что на его предплечье такие же наколки, как и у первого мужика.

– Что значат твот татуировки? – спросил я, представляя клейма, которые наносились различными представителями банд, организованных преступных группировок и даже кланам мафии.

– Я не понимаю вопроса, – моментально признался страж закона.

Я ткнул в его рисунок.

– Неужели не знаешь? – удивился он, позабыв о боли. – Это же все зна…

Снова не рассчитал, снова перелом, снова крик. Опять пришлось заталкивать в рот кляп. Через три минуты мы продолжили общение:

– Это было последнее предупреждение! – произнес я спокойным тоном. В таких ситуациях люди понятливее реагируют, когда ты не повышаешь голос.

– Я всё понял, – смиренно пробормотал патрульный.

– Что за татуировка? – повторил я вопрос.

– Это печать. Дается каждому живому существу при рождении.

– Кем дается? – не понял я. Тут клеймить, что ли, начали, прям как в концентрационных лагерях?

– Богами. Они дают нам тело, а на нем – печати.

– Печати? Несколько?

– У рожденных в трущобах она одна. У других три.

– Ну предположим, – я хмыкнул. Почему-то мне казалось, что мужик сам верит в то, о чем говорит. – И что они значат?

– Первая – капля. Это значит, что мы являемся кормом. Вторая – знамя графства. А третья – символ клана.

Первым желанием было свернуть ему шею. Ну достал! Чесслово слово! Мне внуки как-то пробовали объяснить, что они делают за компьютером. Они зачем-то мышкой всё время клацали, а по экрану передвигался маленький человек. И там огоньки всякие были. Вот из этих объяснений я понял больше, чем из трёпа патрульного. Но всё-таки я взял себя в руки:

– Ну допустим. А где находится Рязанское графство?

– В Центральном герцогстве.

Глубокий вдох… Выдох…

– Пусть так, – смирился я. – А герцогство?

– В Российской империи, – пленник попытался скрыть своё недоумение.

– Когда было крещение Руси? – спросил я, делая вид, что не заметил заминки. Ну эту дату он точно знает. Хотя… Нынешнее образование ни в какое сравнение с советским не идет. Встречались мне различные особи непонятного пола, которые двух слов связать не могли, а в истории разбирались хуже, чем я в веяниях молодежи.

– Я не понимаю вопроса, – испуганно проговорил мужик.

– Какое вещество вы употребляете? – задал я вопрос. Знаю, что сейчас это было не так важно, но всё-таки хотелось определить, чем именно колют себя местные торчки.

– Мы – мясо, овощи, воду. Благородные – нас.

Нет. С наркоманами говорить всё-таки бесполезно. То им ангелы с демонами мерещатся, то их домовой душит, то чудовище куда-то утаскивает. И ведь развелось всякой дряни! Раньше такого точно не было.

– И как же они вас едят? Вы вкусные?

– Кровь пьют. А насчет вкуса – не знаю. Те, кто в катакомбах живут, знают. А я всегда на поверхности был. У нас тут животные есть. Благородные нас правильно кормят. И заботятся о нас. Чем мы здоровее, тем лучше.

– И зачем они это делают?

– Потому что чем мы здоровее, тем…

– Кровь нахрена они пьют? – прикрикнул я. Эх, сдают-то у меня нервишки. Всё-таки я уже не тот, что прежде.

– Ну так им же нужно залечивать раны и поддерживать бессмертие. И солнце они любят. Так что без крови никак.

Так, всё! Задаю ещё три вопроса и ищу другую жертву. Этот патрульный для меня бесполезен – слишком невменяемый. Нужно найти кого-то адекватного. Надо будет утащить человека, который сидит у костра. Там, вроде, вполне нормальные люди обитали. Салюты пускали, с детишками возились, бабёнок щупали.

– А солнце здесь каким боком? Как это связано?

– Так если благородные не будут пить кровь, то их солнце начнет жечь. А солнце они любят. Да… Очень любят.

Так! Что-то как-то странно. Похоже, что те лучи, которые на меня попадали, не радиация, а солнце. И что тогда получается? Я кровосос, что ли?

– Ты хочешь сказать, что благородные – это вампиры? – спросил я, ничему уже не удивляясь.

– Вампиры – это те, кто пьют не только кровь, но и энергию, – по-простецки ответил мужик. – Но это редкость. В наших краях их лет сто уже никто не видел. Или даже больше.

С улицы послышались крики:

– Иссушенный! Боги, за что нам это? Там иссушенный!

Что-то мне подсказывает, что я знаю, про кого идет речь: второго патрульного обнаружили. Я на полминуты задумался. Мужик, которого я сейчас держал за ногу, тоже замолчал. Краем глаза заметил свечение, которое впитывалось в меня. Затем посмотрел на моего пленника.

– Вот каналья! Ещё одного случайно убил! – сказал я, отпуская мумию.

Глава 4. Идёт охота на волков. Идёт охота…

Меня уже видели здесь несколько человек, так что из сарая надо выбираться, а то застукают с поличным, точно никак отбрехаться не получится. Смогу ли я изобразить, что являюсь одним из них? Думаю, да.

Я закрепил на себе шпажную перевязь, надел шляпу и схватил кочергу. Всё-таки лучше иметь хотя бы какое-то нормальное оружие, чем никакого. Помнится, когда я был желторотиком, мой командир рассказывал: «Чтобы вступить в рукопашный бой, боец должен потерять автомат, пистолет, нож, саперную лопатку, шлем… Найти ровную площадку, на которой не будет камней, арматуры, бутылок. И только после этого вступить в рукопашный бой с таким же расп**дяем». И прав он был. Херню в фильмах показывают, что один безоружный воин побеждает десяток человек с мечами. В кино-то оно красиво смотрится, а в жизни такого не бывает. Повстречаются тебе три душегуба с заточками с темной подворотне, и быть ты хоть трижды мастером спорта – спасут тебя только ноги, но никак не боевые навыки.

Я открыл дверь и выглянул наружу. По улицам беспорядочно носились люди, держащие вилы, грабли и топоры. У многих – факелы. Ну вот. Всё-таки понимают, что без оружия, которым можно огреть по хребтине, никуда. Да и группами держатся. Но оно правильно: толпой-то батьку бить всегда веселее! Плохо только, что этот батька – я. Но если с толпой не получается справиться, то её нужно возглавить! И заодно разберусь, куда это меня занесла нелегкая? Вроде и наш мир. И говорят по-русски. Но такую околесицу несут, что мама не горюй!

В последний раз перепроверил, как на мне сидит одежда. В ляжках, конечно, жмет, будто жгут наложили. Да и бахрома щекочет, словно по мне таракан ползет, но в остальном терпимо.

Я перетащил два тела подальше и засыпал их соломой – так оно надежней будет. Хорошо бы отпечатки стереть… Хотя тут, наверное, криминалистов нет, так что на этот счет можно не опасаться.

Выждав момент, выскочил из своего привычного убежища. Попытался плотно прикрыть дверь – не получилось. Ну и черт с ней! Затем аккуратно влился в людскую массу.

– Что случилось? – спросил я у здоровенного детины. Надеюсь, он не заметит моего неправильного акцента. Всё-таки при царящем гаме, вое и криках на такие мелочи сложно обращать внимание.

– Тут вампир где-то бродит. Выпил всё время у обходчика.

Время выпил? Время?! Серьезно? А почему не?.. эммм… ну не знаю. Как можно выпить время? Я же правильно всё расслышал?

– Я слыхала про этих тварей, – проговорила грозная тётка с метелкой. – Им всё время надо питаться, иначе сдохнут от голода. Они ненасытны. И разума у них нет.

– А ещё им кровь благородных подходит, – добавил худющий как щепка парень.

– И не только кровь, но и время, – вставил свои три копейки плечистый мужик.

– Ладно, если вампир обычных людей иссушит – это ещё полбеды, – сказала тетка. – Но вот если до благородного доберется, то беды не миновать.

– А что тогда будет? – спросил я, не менее грозно размахивая кочергой.

– Так желтые придут и все трущобы разворотят, – удивленно ответил детина. – И жития нам тут не будет.

– Желтые – это да… – многозначительно протянул я. Кто это, интересно, такие? Эх, многое не успел я вызнать у патрульного. Но сейчас информация сама идет в руки. И даже никого пытать не надо. Лепота! – Этих нам тут не надо. У нас же здесь тихо и мирно.

– Вот-вот, – подтвердил жуликоватого вида горбач. – Военных нам тут точно не надо!

Ну вот. Зато теперь понятно, кого называют желтыми. С местной армией встречаться мне что-то не хочется. Думаю, это разновидность гестапо или что-то в этом роде. Поясницей чувствую, что эта братия раскусит меня в два счета, а после отдадут местным умникам на опыты. Не надо нам такого счастья.

Я прислушался к себе – есть не хотелось. С сознанием тоже всё в полном порядке, а тело прям лучилось здоровьем. Да и по цвету кожи стал неотличим от обычных людей: теперь хотя бы не напоминаю хладный труп. Ещё бы одежку нормальную, а то выгляжу как попугай среди ворон… Радует только, что тут собралось много обходчиков, так что особо внимания не привлекаю.

Мы подошли к стене, около которой я похитил патрульного. Не зря говорят, что преступники всегда возвращаются на место преступления. Хе-хе. Мне бы, наверное, по-хорошему драпать отсюда надо. Вот только куда бежать – непонятно.

– Ох ты ж батюшки! – притворно вздохнул я. – Что ж это делается-то?

– Ты недавно, что ли, в трущобы попал? – спросил детина, нахмурив брови. – Откуда прибыл? И как обходчиком успел стать?

Ясно. Переигрываю мальца. Чуть не прокололся. Такого выражения у них, по всей видимости, нет. Надо бы не ляпнуть чего лишнего, а то начнут подозревать, а там и до правды рукой подать.

– Кто и как его обнаружил? – перевел я тему. Надеюсь, пронесет. А если нет, то затеряюсь в толпе, благо, что людей тут хватает.

– Да детвора заметила, что обходчики задерживаются, – вклинилась тётка с метлой. – Ну и пошли по их пути. И натолкнулись.

Задерживаются? Так прошло же от силы минут пятнадцать. Или у них тут шаг влево, шаг вправо – расстрел? Всё может быть. Неизвестно, какие здесь порядки. Хм, а вдруг я сошел с ума? С чего это я с такой легкостью принял, что попал в другой мир или в другое время? На меня это не похоже.

Всё-таки я скрылся от моего сопровождения. Слишком уж не понравился мне подозрительный взгляд здоровяка. Сделать это было несложно: толпа сама раскидала нас в разные стороны. Ну и прекрасно! Одной проблемой меньше.

Я смог пробраться поближе к иссушенному. Это ещё что за фигня тут творится?! Быть того не может!

Вокруг трупа стояло четыре человека, расположившиеся по углам квадрата. От их пальцев исходило легкое сияние, которое немыслимым образом тянулось к мумии, что лежала в самом центре. Всё бы ничего, вот только рядом находились три непонятных мерцающих силуэта. В двоих угадывались обходчики в их нелепой одежде, а в третьем – голый я. Ну или предположительно я: черты лица у призраков оказались неразличимы.

Я оглянулся. Толпа выжидательно смотрела. Во взглядах не было ужаса или удивления – только неподдельный интерес. Для них появление духов – это нормально? Вот ведь чертовщина какая-то!

Тем временем один силуэт напал на двух других призраков. Один дух упал на место, где была мумия. Второй – завалился рядом. Силуэт притронулся рукой к иссушенному, затем потрогал шпагу, а после подхватил второго и куда-то понес. И я догадываюсь, куда именно – к сараю. Картинка повторилась.

Это что же такое? Как они создают такие проекции? На моей обычной Земле такие технологии были только в зачаточном состоянии. Там много всякого-разного встречалось, но такого – точно нет. А здесь люди живут в говне, все грязные и шмонит от них, как от роты солдат, но при этом умудряются воссоздавать эдакую невидаль! Да наши военные подобную тайну лет сто держали бы в секрете. Уж мне ли не знать?..

Тем временем люди, стоящие квадратом, неспешно двинулись вперед. Силуэт, будто в замедленной съемке, пошел следом. Толпа расступилась, пропуская эту группу.