Вскоре сборы были закончены; все уселись в джонки и отправились к устью реки. Там они пересели на морскую джонку, куда матросы перетащили товары, и, воспользовавшись попутным ветром, подняли паруса и отправились в путь. Было это в средней декаде первой луны, погода установилась прекрасная. Через несколько дней они уже подплывали к морю.

Тан Ао смотрел по сторонам и наслаждался: насколько хватает глаз раскрывался бескрайний простор; вот уж верно, что «тому, кто видел море, трудно удовольствоваться рекой». Они уже плыли много дней и только обогнули последние горы, возвышавшиеся по берегам, словно ворота, как поднялся попутный ветер, и незаметно для себя они проплыли довольно большое расстояние.

Тан Ао все время помнил, что сказал ему дух сна о знаменитых цветах, и каждый раз, увидев высокие горы или утесистые кряжи, обязательно просил останавливать джонку, чтобы осматривать эти места.

Линь Чжи-ян всегда с большим уважением относился к своему родственнику, благородному ученому, к тому же он знал, что тот любит странствовать, а потому там, где только можно было ставить джонку на якорь, приказывал останавливаться и посылал зятя погулять, а жена его Люй во всем проявляла большую заботу о Тан Ао, и тот был счастлив таким отношением шурина и его жены.

Хотя из-за прогулок Тан Ао они несколько и задерживались в своем продвижении, но попутный ветер помогал им наверстать упущенное время, да к тому же для мореплавателей джонка становится как бы домом, а потому они не придают большого значения, если поездка и затягивается. Единственно, что беспокоило Линь Чжи-яна, как бы эти задержки не оказались настолько чрезмерными, что зять из-за них сможет опоздать на следующие экзамены. Когда же он узнал, что Тан Ао дал себе зарок не искать больше почестей и славы на служебном поприще, то Линю только и оставалось дать ему возможность наслаждаться прогулками. В свободное от этих прогулок время Тан Ао учил Вань-жу, оказавшуюся очень способной и понятливой, читать стихи и песни. Они давались ей легко; прочтя один раз, она сразу все запоминала, так что занятия с ней не только не утомляли Тан Ао, но даже помогали ему развеять тоску.

* * *

Однажды, когда они плыли вперед, на пути их выросли высокие горы.

– Скажи, пожалуйста, шурин, – спросил Тан Ао, – не знаешь ли ты, как называются эти горы? Таких высоких нам еще не встречалось.

– Это Восточные горы, – ответил Линь Чжи-ян, – первые большие горы Восточных окраин. Говорят, что с их вершин открывается великолепный вид. Я проезжал здесь несколько раз, но никогда не подымался туда. Если у тебя есть сейчас настроение, зять, то скоро можно причалить, и мы с тобой там походим.

Услышав название Восточные горы, Тан Ао почувствовал, что у него даже уши загорелись…

– Раз это Восточные горы, – вспомнил он вдруг, – значит, царство Благородных и страна Великих, конечно, тоже находятся где-то здесь поблизости, не так ли?

– Царство Благородных лежит восточнее этих гор, – сказал Линь Чжи-ян, – а страна Великих находится к северу от них. Они действительно недалеко. А ты, зять, откуда об этом знаешь?

– Я слышал, что за морем, у Восточных гор, лежит царство Благородных, где все носят парадные одежды и мечи, очень уступчивы и никогда не спорят. И еще я слышал, что севернее этих гор находится страна Великих, жители которой могут только ездить на облаках, а ходить совсем не умеют. Не знаю – верно это или нет?

– Когда-то я был в стране Великих, – сказал Линь Чжи-ян, – и видел, что тамошние жители для передвижения пользуются облаками и не затрудняют себя хождением по дорогам. В царстве же Благородных все люди, кто бы они ни были, отличаются благородной учтивостью. Еще дальше за этими двумя странами лежит страна Чернозубых; у них все тело черное. А кроме этих государств, еще есть такие, как страна Непоседливых, царство Вислоухих, страна Безутробных, страна Собакоголовых, страна Черноногих, страна Волосатых, страна Долговечных, страна Бездетных, страна Глубокоглазых и другие страны; и во всех этих царствах есть причудливые существа удивительных форм, все это еще впереди. Когда приедем, ты, зять, сам увидишь их и все узнаешь.

Пока они разговаривали, джонка причалила к подножию горы. Шурин и зять вышли на берег и стали подниматься по склону горы. Линь Чжи-ян нес кремневое ружье с фитилем ^[175], на поясе у Тан Ао висел острый нож. По извилистым крутым тропам поднялись они на вершину горы, оглянулись кругом – действительно, вид был прекрасный.

«Да может ли на такой огромной горе не быть прославленных цветов, – подумал Тан Ао, – вот только не знаю, судьба ли мне их найти!» Вдали, на горном пике, он увидел странное животное; по виду оно напоминало свинью, в длину имело шесть чи, в высоту – четыре; все тело у него было черное, уши большие, а из пасти торчали наружу четыре длинных зуба, похожих на слоновьи клыки.

– Такие длинные зубы, как у этого зверя, редко увидишь, – сказал Тан Ао. – Не знаешь ли, шурин, как этот зверь называется?

– Не знаю, – ответил Линь Чжи-ян. – У нас на джонке есть рулевой, жаль, я не позвал его пройтись с нами. Он давно уже плавает и побывал повсюду за морем; нет таких редких трав, удивительных цветов, диких зверей и странных тварей, которых бы он не знал. Если мы как-нибудь в другой раз пойдем гулять, возьмем его с собой.

– Раз на джонке есть такой знающий человек, обязательно надо брать его с собой на прогулки. А как его фамилия? Он грамотный? – заинтересовался Тан Ао.

– Фамилия его До, – ответил Линь Чжи-ян, – по старшинству он девятый среди своих братьев, а так как он уже стар, то мы зовем его До Цзю гуном ^[176]. Этот моряк всезнайка, поэтому над ним часто подсмеиваются и называют за глаза «Незнайкой». В молодости он тоже держал экзамен на степень сюцая, но не сдал, забросил книги и занялся морской торговлей. Но торговал он себе в убыток, разорился, стал рулевым на чужих джонках и давно уже забросил свои занятия. Это очень скромный и знающий человек. В этом году ему минуло восемьдесят лет, но он еще вполне бодр и ходит очень быстро. Мы с ним старые приятели, да к тому же он мой родственник по женской линии, так что я специально пригласил его помогать мне и приглядывать за всем.

Внезапно с горы стал спускаться До Цзю гун. Линь Чжи-ян помахал ему рукой, подзывая его. А Тан Ао поспешил навстречу старику и вежливо приветствовал его.

– Мы с вами виделись, но еще не беседовали по-настоящему, – сказал он До Цзю гуну. – Как раз сейчас шурин говорил мне о вас, и я узнал, что мы с вами родственники и что вы учились намного раньше меня. Прошу вас, простите меня за то, что я с недостаточным уважением относился к вам.

– Что вы, что вы… – поспешно возразил До Цзю гун.

– Вы, Цзю гун ^[177], видно, тоже сошли с джонки поразмяться, – сказал Линь Чжи-ян. – Только что мы жалели, что вас нет с нами, а вы как раз подошли. Скажите, пожалуйста, вы не знаете, как зовется это странное животное с такими длинными клыками?

– Это животное называется данкан по его крику, – ответил До Цзю гун. – Оно показывается всякий раз, когда в стране наступает подъем и расцвет. Вот и сегодня оно вдруг появилось, значит, в Поднебесной воцарился мир.

Только До Цзю гун замолчал, как животное действительно закричало «данкан». Прокричав несколько раз, оно, приплясывая, ускакало. Пока Тан Ао смотрел ему вслед, с воздуха неожиданно упал камешек и попал ему в голову. Невольно вздрогнув, он сказал:

– Откуда взялся этот камень?

– Посмотри-ка, зять, – ответил Линь Чжи-ян, – вон там, на склоне горы, стая черных птиц таскает камни. Они-то и уронили этот камешек, упавший тебе на голову.

Пройдя немного вперед, Тан Ао присмотрелся и увидел, что по виду эти птицы напоминали ворон. Туловище у них было черное, как тушь, клюв белый, словно яшма, лапки красные, на голове крапинки и множество узоров. Все они захватывали клювами камни и куда-то улетали.

– Не знаете ли вы, Цзю гун, зачем эти птицы таскают в клювах камни? – спросил Линь Чжи-ян.

– Когда-то, – ответил До Цзю гун, – у императора Янь-ди ^[178] была маленькая дочь. Во время прогулки у Восточного моря ^[179] она упала в воду и утонула. Душа ее не улетела, а превратилась в птицу. Так как она печалится о том, что рано умерла, то целыми днями таскает в клюве камни и бросает их в море, желая завалить его, чтобы рассеять свою досаду. И надо же было случиться, что по прошествии многих лет у этой птицы появилась пара; постепенно они размножились и теперь их стало уже очень много.

Услышав это, Тан Ао начал вздыхать.

О том, что случилось дальше, вы узнаете из следующей главы.

Глава 9

Поев волшебный корень жоучжи ^[180],
пределы жизни он раздвинул.
Отведав красных трав, он стал
всех выше по уму и силе.

Итак, выслушав До Цзю гуна, Тан Ао невольно вздохнул:

– …Прежде я думал, что глупую историю о птице, которая бросает камни в море, выдумали досужие люди. Теперь, когда я увидел своими глазами этих птиц, я понял, что мое недоверие к этому рассказу можно объяснить пословицей «Тот, кто мало видел, многому удивляется». По-моему, пусть даже эта птица по природе своей глупа, но смотрите, какое дело она затеяла, не испугавшись трудностей; ее упорство и воля заслуживают всяческих похвал. Мне часто приходилось видеть, как наши современники, столкнувшись с какой-нибудь мелочью, пустяком, все-таки сдаются перед трудностями, идут на любые уступки и так и не доводят дела до конца. А вот когда состарятся и станут бессильными, тогда начинают терзаться раскаянием, что ничего не достигли. Если бы у всех была такая же твердая решимость, как у этой птицы, то людям не пришлось бы горевать о том, что они ничего не совершили! Но скажите мне, пожалуйста, Цзю гун, – я вот слышал, что эти птицы живут только на горе Фацзюшань ^[181], почему же они и здесь водятся?

До Цзю гун улыбнулся:

– Хотя эти птицы и отличаются от других тем, что бросают в море камни, пытаясь завалить его, но ведь они все-таки птицы и могут жить в любом месте у моря, почему же им обязательно жить на одной только горе Фацзюшань? К тому же я слышал, что только дрозды-пересмешники не перелетают через реку Цзи ^[182], но еще никогда не слышал, что эти птицы не могли бы перелетать через гору Фацзюшань!

– Цзю гун, – перебил старика Линь Чжи-ян, – видите там впереди лес с большими и высокими деревьями. Не знаете ли вы, что это за деревья? Пойдемте туда, посмотрим. Если на них есть свежие плоды, сорвем немного, ладно?

Все направились к лесу. Впереди виднелись большие деревья, высотой в пять чжан, шириной в шесть обхватов. На них совсем не было ветвей, а только множество усиков, как на колосьях риса. Каждый колос был больше чжана длиной.

– В древности, говорят, были «хлебные деревья», – вспомнил Тан Ао. – Посмотрите, уж не они ли это, судя по виду?

До Цзю гун утвердительно кивнул головой.

– Жаль только, что сейчас рис на них еще не созрел, – сказал он. – Если бы захватить с собой несколько рисинок, вот бы было нечто поразительное.

– Вероятно, лесные звери съели все то, что оставалось с прошлого года, поэтому на земле нет ни одного зернышка, – заметил Тан Ао.

– Как бы лесные звери ни были бы прожорливы, не может быть, чтобы они так уж все начисто съели без остатка. Давайте-ка поищем в траве, надо обязательно найти, это ведь очень поучительно! – предложил Линь Чжи-ян и тут же принялся искать. Вскоре он закричал: «Нашел!» Тан Ао и До Цзю гун быстро подошли к нему, чтобы посмотреть, что он нашел, и увидели зерно шириной два цуня ^[183] и длиной пять цуней.

– Если зерно разварить, так, пожалуй, на целый чи ^[184] получится, – воскликнул Тан Ао.