Кейт предложила отремонтировать гостевой домик, чтобы я мог сдавать его в аренду. Она пыталась помочь, и мне следовало поблагодарить ее, а не ныть, как размазня. Я извинюсь. Найду способ загладить свою вину перед ней. Она не виновата, что я тонул в счетах. Что продолжал спасать лошадей или купил еще тридцать акров земли для своих мустангов. Чем больше земли я приобретал, тем больше проблем с соседями наживал. Человек, которому принадлежали недавно купленные акры, всегда был занозой в заднице.

Из-за него одна из спасенных мной лошадей запуталась в колючей проволоке. Можете назвать меня невоспитанным грубияном, но когда на его имущество наложили арест, я выпил свой лучший бурбон и поднял тост за его несчастье.

Наконец пробка рассосалась, и я вздохнул с облегчением.

Когда я проезжал мимо небольшого ДТП, у меня зазвонил телефон. На экране загорелся незнакомый номер. Очаровательный Броуди – напомнил я себе, прежде чем поздороваться своим самым приятным голосом.

– Мне сказали, что за мной приедет машина, – начала девушка без предисловий. – Я стою в зоне получения багажа. Ты мой водитель? – Ее голос звучал так, словно она выкуривала по две пачки в день.

Ты мой водитель? Что за черт?

– Да, мэм. Я еще еду.

– То есть ты еще не в аэропорту? – недоверчиво спросила она.

– Я буду примерно через пятнадцать минут. Попал в пробку…

– Пятнадцать минут? То есть я еще должна ждать? Проклятье. Это последнее, что мне сейчас нужно.

Я стиснул зубы. В ее тоне слышалась самонадеянность, которая выводила меня из себя.

– Думаешь, мне нечем заняться в свободное время? Я и так еду на скорости сто двадцать. Но если ты продолжишь в том же духе, я, черт побери, замедлюсь. – Вот вам и очаровательный Броуди. Кейт слишком сильно верила в меня. Как и всегда.

Девушка громко вздохнула.

– Прекрасно. Думаю, я смогу справиться здесь сама. Но позвони мне, как только приедешь.

И вот она снова начала выдвигать свои требования. Я уже знал, что Вивьен Шоу станет для меня занозой в заднице. Готов поклясться, она из тех людей, кто жалуется на каждую мелочь. Кровать слишком мягкая. Природа слишком природная. У меня разыгралась аллергия.

Как она вообще собиралась передвигаться без машины? Но то ее проблема, не моя. После того как я отвезу ее на ранчо и высажу у гостевого домика, она будет предоставлена сама себе.

– Ладно. – Я завершил звонок и сбросил скорость, решив не торопиться. Эта девушка не стоила того, чтобы получить штраф за превышение скорости. Она могла и подождать.

Через тридцать минут я подъехал к зоне прилета аэропорта Остина и припарковался у обочины. Потом позвонил своей новой лучшей подруге Вивьен.

– Я приехал.

– Слава богу. Я уже выхожу. Как мне тебя найти?

– Поищи черный длинный лимузин, припаркованный у столба с надписью Д.

– Лимузин? Ты на лимузине? – Я усмехнулся себе под нос. – Я уже на улице и не вижу твоей машины… Может, хватит меня разыгрывать? – рассердилась она. – Где ты?

– В черном пикапе. – Я вылез из машины и обогнул капот, чтобы она могла увидеть меня. Чем скорее она сядет в пикап, тем быстрее мы уедем отсюда. Я оглядел пассажиров, выходящих из стеклянных дверей, и тех, кто толпился у входа, но не заметил никого, чье имя и голос походили бы на ту, с кем я разговаривал по телефону.

– Теперь ты меня видишь? – спросил я.

– Светло-каштановые волосы, джинсы и футболка?

– Это я.

Она повесила трубку, и я увидел, как девушка в черной бейсболке с логотипом «Нью-Орлеан Сэйнтс» ^[7], склонив голову, направилась ко мне. Неужто Вивьен Шоу? На ней была огромная черная толстовка с капюшоном и рваные джинсы. Она везла за собой чемодан, а на спине у нее висела гитара. Передо мной остановились черные армейские кожаные ботинки. Девушка оглянулась через плечо, прежде чем снять гитару и поставить футляр у моих ног.

– Теперь мы можем убраться отсюда?

– Спешишь?

Она раздраженно выдохнула.

– Мне нужно убраться отсюда. Мы можем уже уехать?

– Все зависит от обстоятельств. – Я скрестил руки на груди. – Как тебя зовут?

Девушка вздернула подбородок, и серые глаза встретились с моими. Убийственные. Цвета штормового неба. Вы когда-нибудь чувствовали себя так, будто в вас только что ударила молния? По моему телу пробежал жар, и я слегка вздрогнул.

Что за черт?

Никогда раньше я не испытывал подобную физическую реакцию на девушку. Меня привлекало множество женщин, и с львиной долей из них я был. Но ни разу, глядя в чьи-то глаза, я не чувствовал, что смотрю на того, кто способен меня уничтожить.

И это не просто физическое влечение. Тут кроется нечто другое. Словно момент дежавю. Как будто мы уже встречались. Во сне или в другой жизни.

Где ты была всю мою жизнь? Вопрос вертелся у меня на языке, пока мы стояли на тротуаре возле аэропорта и смотрели друг на друга в сгущающихся сумерках.

Мой взгляд скользнул по ее лицу, частично скрытому бейсболкой, низко натянутой на лоб. Я уловил серебристый отблеск от тонкого кольца в левой ноздре. Природа даровала ей полные розовые губы, выразительные глаза, обрамленные густыми черными ресницами, высокие точеные скулы. Как ни крути, она была красива. При этом в ней имелась какая-то изюминка.

Я отступил на шаг и провел рукой по волосам. Отведя взгляд, я вдохнул душный воздух. Наша встреча не предвещала ничего хорошего.

– Вивьен Шоу, – ответила она на вопрос, который я уже и забыл, все тем же хриплым голосом, как из трубки. Сексуальным. Скрипучим. Он проникал глубоко и сотрясал все внутренности. Вы явно не ожидаете услышать подобный голос из уст девушки. Она была ростом всего сто шестьдесят четыре сантиметра, а под мешковатой толстовкой, как я подозревал, скрывалось миниатюрное и стройное тело. На вид ей было слегка за двадцать, но ее глаза выглядели старше. Словно ребенок повидал мир, и далеко не с лучшей его стороны.

– Эй, подожди! – крикнул какой-то парень. – Ты можешь улыбнуться? – Она оглянулась через плечо, когда на его камере сработала вспышка.

Какого черта?

– Нам нужно убираться отсюда. – Вивьен толкнула меня в руку, заставив действовать.

Я открыл пассажирскую дверь грузовика и быстро усадил ее в него, как будто в самом деле был шофером. Или джентльменом. Не то чтобы кто-то обвинял меня в обратном.

Как только она благополучно уселась в машину, я положил ее сумку и футляр с гитарой на заднее сиденье. Затем повернулся к парню, который теперь стоял прямо передо мной. Я загородил собой ему вид на девушку и, расправив плечи, скрестил руки на груди. Для начала ублюдку придется справиться со мной. Удачи ему в этом.

– Еще один шаг, и я разобью твою камеру о тротуар, а потом сломаю твою гребаную руку для пущей убедительности.

Придурок поднял руки, будто ни в чем не виноват, вот только ухмылка на его лице свидетельствовала об обратном. Я впился в него взглядом, готовый разбить камеру только из-за одной его дурацкой ухмылки.

– Если не хочешь неприятностей – убирайся к черту. Прямо. Сейчас.

– Ты ее телохранитель? Или новый парень? Как тебя зовут?

– Я стану твоим самым страшным кошмаром, если ты не сделаешь так, как я говорю. – Я и пальцем не пошевелил, чтобы прикоснуться к нему. Не имелось ни малейшего желания схлопотать обвинение в нападении. Вполне хватило моего пристального взгляда, чтобы его уверенность пошатнулась. Хотя я мог надрать ему задницу тысячью различных способов, и этот маленький проныра прекрасно, черт возьми, это знал.

– Господи, чувак, успокойся. Я просто хочу сделать фото.

– Ты ни хрена не получишь.

– Садись в грузовик, – прошипела девушка, цепляясь за край моей футболки через открытое окно. – Поехали.

Парень по-прежнему стоял неподвижно, так что я не сдвинулся с места. Оскалив зубы, я зарычал, как дикий зверь, пока бедолага наконец не убежал. Я подождал, когда он скроется из виду, прежде чем отошел от девушки и забрался в грузовик. Затем нажал на газ и отъехал от обочины.

– Ты его знала? – спросил я, пока мы ехали по шоссе в направлении на запад.

– Нет.

– Тогда почему он пытался тебя сфотографировать? – Я искоса посмотрел на нее. – Он приставал к тебе?

Она помотала головой.

– Все в порядке. Ничего особенного. Но если бы ты разбил его камеру, это обернулось бы большим скандалом.

– Ты хотела, чтобы он тебя сфотографировал? – спросил я.

– Нет.

– Ну вот видишь. Что еще мне оставалось делать?

– Например, сесть в грузовик и увезти нас оттуда.

– Принято к сведению. В следующий раз, когда я увижу, что извращенец фотографирует незнакомую девушку, которая явно того не хочет, то просто уйду и оставлю ее саму разбираться с ним.

– Ты ведь так не поступишь, верно?

– Будь на твоем месте кто-то другой, конечно, нет. Но для тебя сделаю исключение.

Вивьен рассмеялась.

– Буду знать. Послушай, прости, что доставила тебе столько хлопот. Обычно я не веду себя как дива. – Она вздохнула. – Я просто устала и раздражена.

Ее извинения прозвучали искреннее.

– Прости, что опоздал. На дороге случилась авария.

– Кто-нибудь пострадал? – Девушка произнесла это так, будто вправду волновалась.

– Нет.

Девушка выдохнула.

– Хорошо. Кстати, я так и не спросила, как тебя зовут.

– Броуди.

– Броуди? Ты – Броуди?

– Ты ожидала увидеть кого-то другого?

– Я… ничего не ожидала. – Она откашлялась. – Спасибо, что забрал меня.

– Мне несложно. – Я едва не рассмеялся над собой. Что за чушь. Мне несложно. Забавно, как изменился мой тон. А вместе с тем складывалось дурное предчувствие, что с этой девушкой возникнут проблемы. А они мне совсем не нужны. – Так чем ты планируешь заниматься в Сайпресс-Спрингс в течение шести недель?

– Слышала, наркоторговцы и беглецы любят здесь залечь на дно, – невозмутимо ответила она.

Хитрая. Лиса, которая не собиралась рассказать мне, что привело ее в Техас. Она говорила с южным акцентом, но не с техасским. Судя по всему, девушка родом из Луизианы.

– Ты спрятала наркотики в футляре гитары?

– Нет. Я спрятала там полуавтоматический пистолет. Девушка должна защищать себя. – Она выстрелила в меня пальцами и сдула с них воображаемый дым. Мило. Не то чтобы ее можно было назвать милой. Скорее смертоносной.

– Я и забыла, как жарко на юге. – Было только начало мая, еще даже не лето, но уже стояла невыносимая жара. Вивьен взглянула на кондиционер, но не попросила меня включить его. Я всегда ездил с опущенными стеклами. Летом. Весной. Зимой. Без разницы. Я терпеть не мог сидеть в замкнутом пространстве. Она не попросила меня закрыть окна, и, пожалуй, мне следовало сделать это самому, но я отказывался. Кейт с детства пыталась привить мне хорошие манеры, но они так и не усвоились до конца.

Краем глаза я наблюдал, как девушка расстегивает толстовку и высовывает руки из рукавов. Татуировка обвивала ее левое плечо и исчезала под лямкой черной майки. Ее черные волосы были заплетены в толстую косу, которая свисала с одного плеча и доходила до верхней части груди. Круглые, полные груди. Больше ладони. Больше, чем можно было ожидать при ее миниатюрной фигуре.

– Следи за дорогой, Ковбой.

Я снова перевел взгляд на дорогу.

– С чего ты взяла, что я ковбой?

– В твоем грузовике пахнет кожей и лошадьми, так что, полагаю, ты живешь на ранчо. Вдобавок у тебя ковбойские манеры.

– Ковбойские манеры?

– Ты выглядишь, ведешь себя и говоришь, как ковбой. Я чувствую неприятности за милю.

– Забавно. Я подумал о тебе то же самое.

– Я не собираюсь создавать неприятности.

– Как и многие. Но порой неприятности сами тебя находят.

– Говоришь так, будто смыслишь в этом. Ты доставляешь много неприятностей?

– Больше, чем хотелось бы. Наглядный пример – ты, сидящая на моем пассажирском сиденье.

Она рассмеялась.