Вот так мы и общались, деньги выплачены, так что я спокойно стоял, изредка переминаясь на ногах, сесть не разрешили, но первое хранилище мне развернули, Мик кинул мне армейский паёк, и я убрал его в хранилище, быстро поставив настройки как мне удобно, кач запустил, пока маги размещали свёрнутые хранилища на ауре. Первым то, что с амулетами, остальные три простейшие. Три успели поставить, тут тревога, заревели сигналы, станция сотрясаться начала. Мик вскочил, велев магам продолжать, открыл фальш-панель, и убежал, тут связи не было, секретность навели лютую, вот и побежал узнать, что там и как. Я же был спокоен, сразу понял, что происходит, есть шанс погибнуть при штурме и надеюсь я его не упущу, уже можно было. Маги закончили, там на каждое хранилище минут по десять, подтвердили. Так что велели мне сесть на диванчик, будем ждать Мика. Он подтвердит, что работа выполнена, хотя маги я видел тоже настороже были, их явно взволновало, что это такое происходит. Лет десять они уже на станции работают, а подобного не было. Я же спокойно сидел и ждал, зная военных и секретчиков, вполне возможно, что они взорвут станцию со всеми на ней. Вполне в их духе. Так что, когда станция начала содрогаться от взрывов и распадаться на части, я встретил это с улыбкой. Люблю быть правым. И окончательно погибнет при этом не так и много людей. Большинство пойдёт на перерождение, а вот кому успели удалить аурные хранилища, у них такого шанса уже нет. Эти два мага, тот же Мик, или Артём, у них шансы точно были. Вот так меня и поглотила тьма. И ведь успел всё сделать, дал себе шанс. Забавно, но при проверке, хотя и не успели проверить всех, выяснилось, что из пяти сотен тех, что через это прошли, я один имел чистую ауру. Меня даже дважды проверили, думая, что оборудование засбоило или под маскировкой там что, но отпустили.

***

Пришёл я в себя не сразу, кажется меня куда-то волоком тащили. Сначала причитания услышал, пока наконец не смог открыть глаза, изучая голубое небо, рядом что-то дымило, и вдруг рассмотрел усатого старшину, что начал помогать мне. Похоже начало сорок первого, звания ещё в петлицах, старшинская «пила» была. Фуражка или пилотка отсутствовали, по правой щеке у того стекали капли крови. У меня у самого, точнее у моего нового тела, частокол зубов другой, немел лоб и саднил висок, и кажется кровь стекала по лицу. Десантники попадали в основном в это время, так что войну эту я знал наизусть, историки всё переврали, несколько десантников прошли их от начала и до конца, и я с ними. Моя отдушина и развлечение. Ещё и петлицы у старшины были голубого цвета, по эмблемам из ВВС.

– Товарищ генерал, как вы? – спросил старшина.

– Жив старшина, уже хорошо, – пробормотал я, заодно беря голосовые связки под контроль.

Я приподнялся на локтях, смог собраться с силами, рассмотрел лежавшую на боку «эмку», что чадила, с разбитой мордой. И «полуторку», тоже передок в хлам. Похоже произошло ДТП, лоб в лоб сошлись на лесной дороге. Водила грузовичка сидел на подножке, ему женщина голову перевязывала, а вот у легковой машины лежало двое в военной форме. Без движения, не хорошо. Вокруг шелестел листвой лес.

– Проверь остальных и помоги им, – приказал я и сел, вытянув ноги. О, а лампасы синие.

Старшина рванул к тем двоим у машины, один был в красноармейской форме, другой в командирской, и стал оттаскивать от «эмки». Там уже открытое пламя, начало ярко полыхать. Я же ощупал петлицы, да, две генеральские звёздочки, генерал-майор. Нащупав в карманах документы, достал и изучил.

– Шевченко, Владимир Илларионович. Генерал-майор авиации. Командир Шестнадцатой смешенной авиационной дивизии. Как интересно. И перспективы открывает непростые. Можно серьёзно будет повоевать. Тем более карьера мне не интересна, и надавить на меня нечем, даже если у Вована есть семья. Буду воевать как нужно. Кстати, а какой день? Небо чистое. Уже война идёт или нет?

Открыл партбилет и узнал, что судя по дате, Владимиру было всего тридцать три года. Возраст Христа. Если сейчас сорок первый. Похоже из молодых да ранних. Из тех, которые в генералы прыгнули из старших лейтенантов. За личную доблесть повысили. Вот только управлять войсками доблесть не помогает, знания нужны, и заваливали те дела, не имея нужных знаний и опыта. Да, наград на кителе хватало, даже Золотая Звезда была. Хороший воин был, надеюсь я буду не хуже, даже лучше. И всё же, какой сегодня день? А месяц? Сейчас узнаю. Пока же стал ощупывать себя на предмет повреждений. Коснулся головы и чуть не взвыл от боли. Тут ещё шум моторов стал слышен.

– Вам плохо? – услышал я женский голос.

Убрав руки от головы, обнаружил ту женщину, что ранее перевязывала шофёра. У неё кстати тоже солидного вида шишка наливалась на лбу. Похоже та ехала в кабине «полуторки». Вот так закончив шипеть от боли, да и та медленно уходила, глянул на испачканные в крови ладони и пальцы, и ответил:

– Ничего серьёзного, врачи разберутся. Кстати, а что случилось? Я спал и не видел.

– Дорогу не поделили, – вздохнула та, наблюдая как я осторожно встаю на ноги.

Да тело без травм обошлось, кроме головы, чуть колени ныли, скорее всего синяки получил при ударе, но голове больше всего досталось. Немного шатало, но осмотрелся, стараясь чтобы кровь на китель не капала. Да и женщина стала помогать, протирала платком, вслух прикидывая чем голову перевязать, кровь остановить. Судя по уверенным движениям, та из медиков. Лет сорока примерно. Уточнил, и подтвердил догадку. Та сельский фельдшер, от больного из деревни ехала на попутке, а тут авария. Один бинт был при ней, уже использовала. Пока была возможность, осторожно задавал вопросы, мол, ещё не проснулся окончательно. Вот и узнал, что это дорога на Тернополь, до города километров сорок было, рядом село, куда ехала фельдшер. Она оттуда. И сегодня первое июня тысяча девятьсот сорок первого, до войны ещё двадцать дней. Тут и колонна грузовиков показалась, вырулили из-за поворота. До этого только шум двигателей было слышно. Это были армейцы, не от ВВС, но помогли, и бинты нашлись. Пострадали водитель «эмки», красноармеец, и мой теперь адъютант, слышал, как старшина старшему колонны докладывал, травмированы, но живы. А старшина вообще левый пассажир. Отпускник, возвращался из отпуска, и генерал его подвезти решил, тот служил техником в одном из его полков. Так что нам выделили машину, и в Тернополь, в госпиталь. Тут и штаб моей дивизии находился. По пути узнал. Потом была палата, генеральская, отдельная, врачи со мной работали, двое. Рентген сделали, обнаружив трещину в черепе, зашили рану, рваная рана на виске, на лбу лишь шишак выскочил, и решили лечить тут, травмы мои серьёзными не признали.

Про потерю памяти я ничего не стал говорить, надеюсь смогу сохранить свою тайну. И за следующие пять дней мою палату посетило изрядно народу. Особенно командиры штаба дивизии, коей я теперь командую. Были и представители от командующего ВВС нашего округа, дивизия прямого подчинения была. Из Киева прилетели. Более того, я просил держать меня в курсе дел, сводки читал, информацию. Специальный посыльный доставлял, даже некоторые распоряжения отдавал, однако пока в дела дивизии не лез. Но уже по одним сводкам видел, в полках если не бардак, то близко, и чтобы привести их в порядок, нужно немало времени. Хотя бы начну, хоть что-то успею к началу войны. Кстати, в дивизии было пять полков, три бомбардировочных и два истребительных. Солидно. Я уже планы строил. Из комы водитель вышел, ему больше всего досталось, адъютант уже сам на костылях бегал, перелом ноги, в гипсе, ещё повязка на груди, но рёбра целые. Просто ушиб грудной клетки. В разных палатах мы лежали. Общался я немало, хотя врачи требовали покоя, и старался не демонстрировать потерю памяти. Почти всегда говорили о чём-то, о чём я не знаю, но знал генерал, а я кивал, запоминая информацию. За пять дней много что произошло. Два дня и заработало хранилище, с нуля, я уже запустил кач, тридцать килограмм пока имею, ещё два и будут доступны амулеты. Также выяснял всё по бывшему хозяину тела. Воевал в Испании, с японцами, финнами. Имеет медаль Золотая Звезда Героя, орден «Ленина», три ордена «Боевого Красного Знамени», причём один монгольский, и орден «Красной Звезды». До начала скорой войны, уже очень даже прилично.

Жена у Владимира имеется, теперь я точно знаю. К адъютанту моему, лейтенанту Левченко, быстро супруга прискакала, молодая совсем девчонка, ухаживал за ним, а ко мне никто не пришёл, только ординарец, пожилой ефрейтор, которому я вздохнул: мол, плохо без жены. Тот и ворчал потом почти час, что супруга Владимира, Ирина, с двумя детьми, отбыла к родственникам неделю назад и вернётся только через месяц. А так Шевченко имел приятную наружность, молодой, генерал с наградами, женщины должны были вешаться на него, неудивительно что женат, хотя что за жена мне по наследству достанется от прежнего хозяина, ещё предстоит узнать. В госпитале было две врачихи, ну прям в моём вкусе, стойку от одного вида делал, но обе замужем, к сожалению. Медсёстры не мой теперь формат, если так, развлечься, но с моей раной напрягаться нельзя, отдаёт. И да, я не жил на станции монахом, завёл интрижку, с одним научным сотрудником, у нас даже дочка родилась, я её признал. Так что ещё и ей помогал, квартиру купил, на момент моей гибели та университет заканчивала, в направлении по биотехнологиям. Интересна ей эта тема. Думаете что-то ещё? Да только это и выяснил, даже как детей зовут, не знаю. И главное, особо не дал понять, что ничего о генерале не знаю. Просто держал дистанцию. Этого оказалось достаточно. А на пятый день, по моим настойчивым просьбам, меня выписали, теперь только посещать лечащего врача один раз за два дня. Вот так меня на штабной машине, тоже «эмка», на квартиру, что выделена в городе была Шевченко. А там в тени ивы припаркована ещё одна машина, такая же модель, чёрная. Стёкла уже пыльные, видно, что давно не пользовались. И только сейчас от водителя я и узнал, что машина теперь моя, ею наградили Владимира ещё три года назад, шофёр так и сказал:

– Товарищ генерал, вашу машину помыть?

Ну а дальше, пока водитель осматривал автомобиль, запускал двигатель, ординарец, что меня сопровождал, ключи принёс из квартиры, наводящими вопросами всё и выяснял. Да и дарственная табличка была на панели. Сталин наградил ею. Накачается полторы тонны, это полгода, первым делом уберу. Хорошо не на ней был, когда автоавария произошла. Всё же я собственник, и иметь свою легальную машину, хочу. Так что обслужили. А вообще убрать её отсюда надо, чтобы под охраной была. Я что-нибудь придумаю. Ну и после обеда, ординарец приготовил, в штаб дивизии, тут отдельное здание для неё было. И сразу в дело, то что повязка на голове и два синяка как у панды под глазами, меня не смущало. И первым делом выяснив, как выполнялись мои распоряжения, устроил настоящий разнос начальнику штаба дивизии, полковнику Далич. Их вообще не выполняли. И всего лишь приказал поднять два связных самолёта и облететь наши тылы, подобрать полевые площадки для бомбардировщиков и истребителей. Не все подойдут. Я собирался перегнать полки на такие площадки, чтобы те не были разбиты первым ударом в начале войны. А там и конь не валялся. Так что взял этот приказ под свой контроль. Ранее сонное управление штаба дивизии, сразу забегало. У них было пять «У-2» и два «Р-5», есть кого посылать. Сегодня пятница была, шестое число, к понедельнику полная информация по площадкам, включая наземный осмотр, должна быть у меня на столе. Иначе кое-кто попрощаются со своими местами. Так и пообещал. Ну а сам выехал в сторону аэродрома, тут под городом, где два моих полка стояло, проведу внезапную инспекцию. Комиссар со мной поехал, тот о чём-то поговорить хотел. Кстати, что за полки и чем я смогу оперировать, когда начнётся война. И вполне солидно, через полгода такую массу самолётов и авиационному корпусу иметь будет не зазорно. Больше двухсот машин, двести пятьдесят почти. А на самом деле больше трёхсот, часть просто неисправны и выведены за штаты. Сам удивился, узнав. Это же какой ресурс и запас.